Рядом с ней замер Газарт, больше не скрываясь. И что говорить, многие втайне надеялись, что бывший некромант припас козырей в рукаве. Как делал это всегда.
Но Эрин видела его сосредоточенное, ожесточенное лицо, на котором не осталось ни капли прежней театральности. Он был слишком бледен. У него не было плана.
И вместе с тем она понимала, что он будет действовать. Он никогда не позволит себе остаться в стороне.
А когда битва будет окончена, какой бы ни был результат, они отправятся дальше. Сделают то, ради чего прошли весь этот путь. Даже без магических сил Газарт был способен на многое.
А она станет его орудием. Его войском и армией.
Мартин со всей дури подгонял лошадь. Орден уже близко, а он рвался в тыл, забыв о предстоящем сражении. Огибал погасшие ночные костры, уворачивался от идущей на построение пехоты. Ловил недоуменные взгляды.
– Этого не может быть, просто не может быть, – твердил он, задыхаясь.
И вот замаячили палатки госпиталя. Девушки в белых накидках толпились рядом в ожидании начала. На их лицах была боль, скорбь, страх… Но ни одно из них не походило на ее лицо. Должно быть, герцог Пард ошибся. Он не мог видеть Нэссу, не мог, не мог… Сердце почти успокоилось.
А потом под одной из накидок мелькнула знакомая красная рубашка, кожаная куртка. И он пропал. Он погиб еще до начала сражения.
Мартин почти кубарем слетел на землю, дернул за рукав, потерялся в тревожных медовых глазах.
– Почему, Агнесс? – только и смог произнести он. Ни крика, ни единой другой эмоции больше не осталось. За что она так с ним?
– Надоело убегать, – улыбнулась наемница. – Разве не этого ты хотел?
– Только не сейчас… Я не смогу защитить тебя.
– Если вы победите, тебе не придется. А если нет… Будем умирать вместе.
И что-то новое появилось в этом взгляде. То, чего он ждал так давно. То, что мелькнуло лишь на долю секунды, когда Нэсса очнулась после мира демонов.
Она протянула руку и робко провела по его щеке. Будто впервые в жизни училась быть нежной. И это прикосновение отозвалось новой болью.
– Ладно, Марти, – хмыкнула она. – Если мы выживем, я схожу на это долбаное свидание.
– Где-то я это уже слышал, – он вымученно улыбнулся в ответ.
– Будет хорошей традицией. Где ты сражаешься?
Он собирался промолчать. Он так не хотел видеть ответную боль в ее глазах…
– Веду вторую группу конницы.
Передовая не часто выживала.
Вместе с Ковеном Адалия замерла в отдалении от битвы, на небольшом холме. Отсюда открывался чудесный вид на все поле. И ее душу лезвием полосовало на части от невозможности помочь. Никогда прежде она так остро не ощущала себя беспомощной, никогда так не ненавидела Договор о невмешательстве магов. Никогда так сильно не хотела оказаться в центре сражения. Паля и выжигая проклятых храмовников.
Как легко бы она смогла. Без единого укола совести забирать никчемные жизни сотнями. И мстить за тысячи уже отобранных, сгоревших в Весталии и Овсмунде, задохнувшихся на руинах Нордлина.
За ее спиной замерли два десятка учеников, спасшихся из Академии. Они побаивались грозного взгляда наставницы, который сейчас, казалось, мог прожечь любого подошедшего насквозь. Они рвались в рукопашный бой, и только ее гнев удерживал их на месте. В этой войне и так будет слишком много трупов, горстке подростков незачем пополнять их ряды.
И только Рид рискнул подойти ближе. Он замер по правую руку от нее, чуть сзади.
– Мы сможем пережить это, – заговорил он. – План Лароса хорош, они выиграют битву.
– И ты собираешься выжить? – ровным тоном ответила она, хотя внутри разгоралось пламя. – Ты, который так любит жертвовать собой во имя благих целей? Я думала, ты хочешь попрощаться, Даниэль.
– Нет, Ани. Я не погибну. Пока тебе нужна моя помощь, я всегда буду выживать. Выберусь из любой передряги, что бы ни случилось. И приду к тебе. Не оставлю одну со всем этим дерьмом.
Она не ответила. На языке вертелась очередная колкость, которую уже не хотелось говорить. Но и повернуться к нему Адалия не смогла, хотя знала, что черные глаза буравят ее затылок.
Глава 2. Наш последний бой
Дождь успокоился к полудню. Над землей поднялся легкий туман, укутав дымкой горизонт.
Звук опередил армию врага. Мелодичный, слаженный гул с другой стороны поля донесся раньше, чем глаза смогли хоть что-то разглядеть в надвигающейся серой массе.
Потом был треск тлеющей прошлогодней травы. Никто не понимал, почему именно он – обычно тихий, еле различимый – сейчас почти оглушал. В нем едва различался топот сапог и звон кольчуг. Тихий мерный ритм ложился в мелодичный гул, будто был с ним единым целым. Погребальной песней.
Тогда и появился Вестник. Под ним оглушительно хрустело горящее поле. Остальные звуки были молитвой армии, шедшей за его спиной по выжженной земле. Храмовники не умолкали ни на секунду, шли не в бой, а на очередную мессу.
Расплавленные небеса, укутанные тьмой… Вестник был исполинской фигурой в черном плаще, будто сотканном из теней. А в прорехах плаща и под капюшоном бушевало пламя. Он водил горящей головой по армии Авелора, приглядывался без глаз, холодил кожу, не приближаясь.
Пальцы его длинных костлявых рук волочились по земле и оставляли на ней широкие горящие полосы. Ног видно не было, вместо них стена огня лизала полы дымчатого черного плаща.
Панический шепот пробежался по войску Авелора. Солдаты дрогнули, но не смогли отступить. Они прощались, еле сдерживали дрожь и стояли.
Ларос кричал, разъезжая на коне перед застывшей армией, но сам не слышал своих слов. Солдаты вторили ему, не помня себя от страха. Они были привычны к смерти, когда не знали, что еще более худшие монстры ждут их после нее.
Король занял свое место во главе армии. А потом Триан свистом подал знак солхари.
Будто не касаясь земли, эльфы ринулись вперед. Бесшумно, плавно, молниеносно. Они не встречали подобных тварей, но десятилетиями тренированная выдержка дозорных Темных Земель не позволила им отступить.
Несколько мгновений и сотен шагов спустя они выстроились шеренгой на пути Вестника. На таком расстоянии их слов было не разобрать.
Первая волна эльфийской магии ураганом разметала тьму плаща, обнажив пылающее уродливое нутро, словно целиком состоящее из кривых костей. Вторая обугленными корнями прошила исполинское туловище. Третья сорвала голову, и пустой капюшон осел на плечи.
А на четвертой захлебнулись сами солхари. Стена огня в мгновение выросла почти до самых небес и чуть не смела их с лица земли, но остановилась, не в силах пробить щит. Он дрогнул уже спустя минуту.
А когда пламя улеглось, за ним стояла невредимая фигура Вестника.
Новая волна магии солхари разметала плащ. Новые корни заняли место сгоревших, раздирая грудь монстра, но уже не снося головы.
Горящее нутро пыхнуло бешеным жаром.
Эльфы устояли. Но с каждой секундой надежда гасла в глазах.
Их новая попытка была слабее, и капюшон будто растянулся в улыбке.
– Мы должны помочь! Должны выдвинуться прямо сейчас, – прокричал кто-то над ухом Лароса.
Командующий первой группой конницы вышел из-за его плеча, оглядывая свой отряд.
– Стоять!!! – заорал король. – Всем ждать приказа и стоять!
– Они не смогут его убить…
– Эльфы не смогут прикрыть еще и вас. Если мы двинемся сейчас, то погибнем все, – жестко отрезал Ларос. – Превратимся в угли под его ногами.
Вестник приближался. Эльфы отступали, но продолжали бить. Новая волна, еще одна и еще, пока были силы, пока магия еще могла задеть гигантское тело… Но не причиняла вреда. Они дали слово и стояли, за свой народ и за чужой – сейчас это было не важно.
И поле полыхало под их ногами.
– Он – создание тьмы, – новый тихий голос раздался рядом с королем. Он обернулся и уткнулся в решительные карие глаза. – Ваше величество, у меня есть идея.
Газарт. Некромант, с которым он сошелся на поле боя, казалось, столетия назад, защищая Авелор. Враг, вознесший его на престол, уничтожив предыдущую династию. Пленник тюрьмы, из которой невозможно сбежать. Оправданный маг, лишенный своих сил.
– Что нужно сделать?
– Молитесь.
В первое мгновение король опешил. Армия противника неустанно молилась жестоким богам, желавшим уничтожить все живое. Молитва несла смерть.
– Ларос, – рядом возникла сестра. – Ты должен ему верить. Прошу тебя.
Ледяная рука Эрин коснулась его руки. Он все еще мог ей доверять?
– Не важно, насколько безумным тебе кажется этот поступок, сейчас все равно не осталось выбора, – уже без прежней теплоты добавила она.
И король начал тихо молиться. Он не падал на колени, как жрецы в храмах, которых он видел. Не впадал в тот транс, который видел на лицах врага. Он просто говорил заученные в детстве слова.
Он почти не верил… Но так сильно хотел поверить хоть во что-то.
Газарт кивнул и двинулся навстречу Вестнику. И он шел так уверенно, будто именно шепот Лароса придавал ему сил. Он больше не оглядывался и не сомневался.
И с каждым его шагом король неосознанно повышал голос. Все больше удивленных взглядов бросали на него. Но он говорил, а Газарт шел…
Эльфы медленно пятились. Силы были явно не равны, шансов у армии людей становилось все меньше.
«Мы имя твое нарекаем, оковы наши разрушь…»
И под ногами Газарта затухал пожар. Его руки светились, или Ларосу так казалось. Хотелось видеть то, чего не было и в помине.
Один из эльфов упал на землю и больше не поднялся. Остальные дрогнули. Волны, останавливающие монстра, почти иссякли. Газарт прошел мимо них, бросив всего несколько слов. Солхари замерли без действий, а он ступил дальше.
Все ближе и ближе к Вестнику, будто мог спокойно вынести это пожирающее пекло.
Герцог Варн, стоявший по правую руку от короля, тоже начал молиться, не сводя взгляда с Газарта. Сначала он, а потом десятки голосов вокруг. В первую секунду Ларос решил, что окончательно сошел с ума. Что бой проигран и он уже летит в Бездну навстречу своим мучителям… Но видение рассеялось, а солдаты рядом с ним молились все громче.