Газарт подошел вплотную к Вестнику, раскинув руки, которые совершенно отчетливо сияли. Их свет так ярко выделялся на фоне темного одеяния монстра, будто первая загоревшаяся на небосклоне звезда.
Но Газарт шагнул во тьму, утонул в огненном нутре монстра, и свет пропал. Мелодичный гул жестокой мессы врага утих. И теперь лишь армия Авелора тихо шептала, надеясь на спасительное чудо.
Жизнь всегда оканчивается смертью. Даже если это жизнь целого мира, конец неизбежен. И как бы ты ни бежал от него, последний бой наступит.
Сквозь мрачные тяжелые тучи прорвался первый за день лучик солнца. Он обжег глаза, и Ларос моргнул. Всего на секунду. А когда он вновь смог видеть, Вестника больше не было. На его месте одинокая фигура с раскинутыми руками пошатнулась.
Смерть – лишь очередная ступень цикла мироздания. А жизнь всегда берет свое. Даже на выжженной земле однажды пробьется зеленый росток. Смерть – мгновение, а жизнь вечна…
Газарт с трудом переставлял ноги, когда брел назад под свои знамена. Грудная клетка разрывалась от боли, будто он проглотил необъятный кусок. Но это все было уже не важно. Ему нужно просто немного передохнуть…
Теперь радостная молитва лилась речитативом со всех сторон. Надежда – это пожар, которому нужна лишь первая искра. Теперь у них появился шанс…
Все больше глаз устремлялись к нему, все больше душ верили, что он придет на помощь. И он чувствовал эту силу, она пульсировала в его теле, отдаваясь в каждой мышце. Он чувствовал себя всемогущим… И одновременно таким беспомощным. Он не сможет выиграть эту битву за них, как бы ни хотел этого.
Орден, проклятый Орден, которому он не мог причинить вреда, был гораздо хуже Вестника. Но его силы больше не способны убивать, а вся мощь Эрин скована Договором. Когда она получила свой дар повторно, она сохранила сознание, а значит, подчинялась этим законам. Она, как и любой другой маг. Эту часть партии боги оставят за собой.
С победным кличем первая конница ринулась в бой. Газарт успел дойти до Эрин, когда ноги окончательно отказались его держать, а вместе с кашлем на землю рванул поток крови. Графиня успела обнять его за плечи, укрыть от остальной армии, им незачем это видеть. Тело не выдерживало, ему осталось совсем недолго.
Сотни стрел просвистели над головой, а потом в бой ринулась вторая и третья конницы. Они не проиграют, ведь правда?
Звуки клинков, крики боли накрыли резко и с головой. Ровно в тот момент, когда Газарта перестало рвать кровью. Оперевшись на плечо Эрин, он выпрямил спину и оглянулся.
Ларос отправлял в бой пехоту, но что-то неуловимо шло не так, и Газарт не мог понять, что именно. А потом навстречу основным войскам выехал всадник. Он гнал во весь опор, но с трудом удерживался в седле. Кто-то из конного отряда возвращался с донесением.
– Ваше величество! Ваше… – хрипло закричал он издалека. – Мы не смогли разорвать строй.
Ни один мускул не дрогнул на лице короля, но Газарт заметил, как Дорс Велен побледнел. Если конница не прошла ряды насквозь, она оказалась в капкане чужих войск. Темная кровь подъехавшего всадника текла на круп запыхавшейся лошади.
– Ваше величество… они будто не люди! Магия эльфов на них не действует, щит бесполезен, стрелы не долетают, а просто тают в воздухе. Не знаю, из чего выкованы эти кольчуги, но их ничего не берет…
Адалия бессильно сжимала кулаки. Сейчас, именно сейчас она могла изменить ход битвы. Всего пара заклинаний, известных с детства, и проклятый Орден сгорит. Всего один шаг, и последняя армия людей не погибнет…
Важна ли тут собственная жизнь? Когда уже ничего важнее не осталось на свете, кроме следующего вздоха и шага для всех этих людей. Так легко бы сорвалась с губ магия, а с рук – спасительное пламя. Нескончаемый зуд в пальцах сводил мышцы. В общей немой боли Рид сжал ее плечо, и она не скинула его руку. Но сейчас они не поделят на двоих эти страдания. Легче не станет.
Чтобы спалить целое войско, ей понадобится время. А смерть придет мгновенно за тем, кто нарушит Договор о невмешательстве.
Она не сразу заметила, как сгорбленная фигура старика спустилась с их холма. Глава стихии духа не устоял.
Нимира бросилась за ним. Зачем? Она сама не знала. Что сделаешь в безвыходной ситуации? Смерть царила над полем, утопала в жутких воплях, ледяной дрожью пробиралась в самое сердце. Чужая боль была собственной, одной на всех, самой последней.
– Креб, прошу, остановись, – она хотела добавить, что иной выход найдется, но язык не повернулся солгать.
– Оставь, Адалия, – непривычно спокойным тоном, без капли ехидства произнес он. – Мой брат уже заждался меня.
– Ты не сможешь ничего сделать, погибнешь напрасно.
Но он вдруг улыбнулся в ответ.
– Этому старику еще есть чем тебя удивить.
Он развел руки, срывая с них поток силы. Он готовился заранее, чтобы уложиться в доли секунды. Всего пара мгновений, оставшихся в запасе для обреченного, решившего нарушить закон. Последний миг не прошел даром.
Поношенная мантия некроманта пустая осела на землю, дохнув наружу горсткой пепла.
И несколько сотен трупов под ногами Ордена поднялись, чтобы снова отправиться в битву. Силы противников вновь сравнялись, и строй Ордена был наконец-то разорван. И потери несли обе армии.
Смерть мага стала последней каплей. Ларос больше не мог терять столько жизней. На грани конца света это решение было неизбежным. И гори земля за нашими шагами – король рванул в сторону Ковена. Эрин остановила его, коснувшись плеча, и в следующее мгновение они вместе с Газартом оказались на холме, где стояли маги. Никто не удивился появлению короля.
– Как разорвать Договор?! – вскрикнул Ларос, бешено водя глазами по растерянным подданным.
– Ваше величество, на этом Договоре держится все равновесие нашего мира, – робко начал архимагистр земли, имени которого Газарт так и не запомнил. – Начнется хаос, войны, мы все погибнем…
– Мы уже умираем! – отрезал король.
– Выиграв битву такой ценой, мы проиграем войну…
– Ваше величество, заключить Договор повторно мы не сможем, – чуть спокойнее начала Адалия. – Но…
Ларос обернулся к полю боя и едва не взвыл в голос.
– Мы можем изменить условия, – Газарт закашлялся, сплевывая кровь. – Отдать право выбора в руки королевской династии магов.
Все взгляды вновь устремились к нему. Что думали о нем маги и Ковен, Газарт не знал. Да это было уже не важно, если он развяжет им руки. Навсегда изменит их положение. Даст шанс отстоять свой мир и жизни.
– Династии магов?
– До проклятия Дорс Велены были сильнейшими магами. Благодаря Эрин проклятия больше нет, и у вас снова будут рождаться маги. Вы можете забрать ответственность на свой род и сохранить тысячи жизней. Пока Дорс Велены живы, Договор не имеет силы. И возобновится, если ваша династия прервется.
Большой риск, но иначе нельзя. Короли станут гарантом свободы магов, а если равновесие вновь пошатнется… Монетка в воздухе.
– Я согласен.
Бывший некромант вырезал на руке древний символ по старой ране. Однажды связавшись с Хранителями Договоров, след уже никогда не заживал. Он нарушил прошлое соглашение ради Эрин и точно знал, что будет дальше.
В налетевшем вихре из ниоткуда возник Страж. Высокая худая фигура воззрилась на людей пустотой под капюшоном.
– Король людей, я принимаю твою плату. Маг, что отдаешь ты? – ровным тоном спросил Страж, эхо которого зазвучало раньше его слов.
– Свою жизнь. Завтра на закате я лишусь ее добровольно, – выпалил Газарт до того, как его успели остановить. Адалия и Рид одновременно полыхнули гневными взглядами, но уже ничего не могли отменить.
– Я принимаю. Договор заключен.
Новый порыв ураганного ветра сбил Эрин с ног. Она была на холме, одна, и перед ней пустело поле боя. Ни магов, ни армии. Небо вновь затянули тучи, погрузив мир в серый кокон. И легкой дымкой подернулся воздух.
Газарта тоже не было рядом. Совершенно одна.
Графиня поднялась на ноги и обратилась в слух. Пусть глаза не видели, но дар чувствовал чужое присутствие. Тело налилось сталью и отказалось повиноваться.
– Эрин Дорс Велен, – знакомый ледяной и бесстрастный женский голос сдавил уши. – Ты зашла слишком далеко. Мы даем последний шанс остановиться и встать на нашу сторону.
Эрин сжала зубы. Руки не двигались, ноги застыли. Чужая власть над собственной судьбой уже порядком подточила ее нервы.
Не в этот раз. Сковано было лишь тело, но не душа, не сила. Она больше не глупая маленькая девчонка и никогда ей не будет. Она готова к борьбе.
– Проваливайте в Бездну, – ей почти удалось сказать это спокойно. И собственный тон стал последней каплей, точкой невозврата.
– Глупая. Противиться нашей воле невозможно.
И слова, сказанные Риду, когда она бежала из родительского замка сто жизней назад, сами всплыли в памяти.
– Проще прикрываться громкими словами о том, что все в нашей судьбе предрешено заранее, чем найти в себе силы что-то изменить. Быть может, есть только одна река, и ее течение неизменно. – Она изменилась, так сильно изменилась с тех пор, как говорила эти слова впервые. Новые губы, новое тело произносило их теперь. Гораздо увереннее, чем тогда. Оковы спадали с рук. – Но для меня это не факт, а лишь чужое мнение. Вызов, брошенный для того, чтобы выбраться на берег и впервые оглядеться по-настоящему.
Ноги обрели подвижность, и она сделала шаг вперед.
– Невозможно – это только ваше мнение. И я готова с ним спорить.
Последней спала пелена с глаз.
Поле не было пустым. Посреди него, как каменное изваяние, замерла фигура. Она не была похожа на свои статуи в храме, на древние рисунки и на все прочие представления людей о Карательнице.
Бесцветные волосы, как у самой Эрин, черные провалы вместо глаз, белый свет вместо рта. Чешуйчатые темные доспехи, укрывавшие все остальное тело, руки сжимали длинное копье с четырьмя расходящимися лезвиями на конце – богиня собиралась сражаться. Несколько пар огромных ярко-алых крыльев за ее спиной поднимали Карательницу на десяток локтей над землей.