Вдруг стал покорным сыном Ватикана.
(В его ушах звенел Джордано крик,
И не хотел он быть вторым Джордано.)
Заткнули Истине крамольный рот.
И колыхалось брюхо кардинала.
— Теперь-то ересь навсегда умрет! —
Невежество, ликуя, восклицало.
Средневековья мрачные года
Тяжелым саваном одели землю.
Победа черных ряс…
Да вот беда:
Светила инквизиторам не внемлют!
1962
ЛОМАЮТ САРАЙ!
В старинном московском дворике
Порхает перинный пух,
С утра митингуют дворники,
Бунтует конгресс старух.
Виновник волненья — дряхлый
Сарай в глубине двора.
Немало в нем всякой дряни,
Отжившего век добра,
Что родичи запретили
Старухам в дому держать —
Похожая на рептилию
Прабабушкина кровать,
Воняющий, как козел,
Прапрадедовский камзол,
Прогнивший насквозь матрас,
Проржавленный иконостас.
А нынче во двор к нам въехал
Под громкий ребячий свист
(Вот будет сейчас потеха!)
Веселый бульдозерист.
Бульдозер ревет, как мамонт,
Он прет, что тяжелый танк,
Как двинет в сарай — ой, мама! —
Вот так его, милый, так!
Пусть в небо взлетает пух
И яростный вопль старух,
Пусть громко смеются дети,
К бульдозеру тянут руки,
Он занят хорошим делом:
С планеты сметает рухлядь!
1962
СМЕРТНЫЙ БОЙ «ГЕРОЯМ» ПОДВОРОТЕН!
Старый друг,
Прощаемся с тобою,
И сердца теряют нужный ритм.
Ты — солдат,
Но не на поле боя,
Не рукой фашиста ты убит, —
Вражеская пуля пощадила,
Чтобы свой убил из-за угла…
Старый друг мой,
Над твоей могилой
Прошлое я вновь пережила:
«Свой!» —
Такие были в полицаях
В дни, когда война к нам ворвалась.
«Свой!» —
Не позабыла я лица их,
Их жестоких, их трусливых глаз.
Старый друг мой,
Нет пощады трусам,
В спину нам вонзающим ножи!
Гражданами нашего Союза
Разве можно зваться им,
Скажи?
Будет правый суд бесповоротен —
В этом, друг, клянемся мы
Тобой!
Смертный бой
«Героям» подворотен!
Смертный бой!
1962
ПРЕДАТЕЛЬСТВО
В каком это было классе?..
Я навзничь лежу в постели —
Петька мне нос расквасил
В рыцарской честной дуэли.
Рядом мамаша квохчет:
— Кто этот хулиган?
Кто тебя эдак, дочка?
Я уж ему задам!
Ну, не молчи, ответь-ка! —
Дергая хвостик банта,
Я выдала взрослым Петьку —
Честного дуэлянта…
А Петькин отец — не тайна —
Выпить был не дурак
И тонкостям воспитания
Предпочитал кулак.
…Шел Петька двором, как сценой,
Вернее, его вели.
Был он босой, в пыли,
Словно военнопленный.
Был он, как мой укор,
Был он, как мой позор.
Замер наш буйный дворик.
Я поняла с тех пор —
Вкус предательства горек.
…Зажил разбитый нос,
Петька простил донос
И позабыл измену.
Но вижу порой — вдали
Друг мой бредет в пыли,
Словно военнопленный…
1962
ХАМЕЛЕОН
Ихтиозавры вымерли,
Гады забились в глушь.
Много мы мусору вымели
Из закоулков душ.
И все же порой — откуда?
Должно быть, из тьмы времен?
Вдруг выползает чудо:
Юркий хамелеон.
То он, как сахар, тает,
То — словно вечный лед,
То он тебя обнимает,
То он тебя предает.
То он зовется «правым»,
То «модерняга» он,
То — словно крики «браво»,
То — словно крики «вон».
Меняет цвета и взгляды
С космической быстротой…
А ежели будет надо
В разведке ползти с ним рядом,
В траншее лежать одной?..
1962
ЧЕРЕЗ УЛИЦУ…
Улочкой узкой, длинной,
Вскарабкавшись на косогор,
В небо глядит старинный,
Петровских времен собор.
Тяжелый, словно рыданье,
Гремит колокольный гром.
А рядом — новое зданье.
Юность моя, райком.
Райком комсомола, здравствуй
Вновь сердце к тебе ведет.
Улыбчивый и вихрастый
Дружит с тобой народ.
А в церкви лысые шубы
Крестятся на образа.
Поджатые постно губы,
Безжизненные глаза.
Здесь воздух пропах погостом —
Тяжелый тлетворный дух.
Прошлого мрачный остров,
Жалкий приют старух.
Но что между ними делает,
О чем молит бога пылко
Иссиня-бледная девушка,
Нежная, как прожилка?
Густые блестят ресницы,
Тугие дрожат косицы,
Господь в золоченой раме
Тайком на нее косится.
Тяжелый, словно рыданье,
Гремит колокольный гром.
А рядом — светлое зданье,
Юность моя, райком.
Собор, как старик, сутулится,
Льет дождик с кирпичных плеч…
Девушке только улицу,
Улицу пересечь!
1962
СТИХИ ДЛЯ ДЕТЕЙ
1. ПРО СОБАК
Люблю я собак, но не всяких, однако, —
Люблю, чтобы гордость имела собака,
Чтоб руки чужим не лизала она
И чтобы в беде оставалась верна.
Хочу, чтоб она отвергала подачки —
Пусть ловят кусочки другие собачки,
Пусть служат, присевши на задние лапки,
В восторге от каждой рассеянной ласки.
Нет, мне не по сердцу такая собака —
Люблю я собак, но не всяких, однако!..
1962
2. Я ЗАВИДУЮ ТОЛСТОКОЖИМ…
Я завидую толстокожим —
Носорогам, гиппопотамам,
Папам, что со слонами схожи,
Со слонихами схожим мамам —
Защитила их мать Природа
От уколов любого рода…
Но жалею зато до дрожи
Тех, кто ходит почти без кожи, —
Вы подумайте только, дети,
Как живется таким на свете!..
1962
ПРО ЛЮБИМОГО ПОЭТА И НАДЕЖДУ ПЕТРОВНУ
В сочиненьях на тему
«Любимый поэт»
Был у каждого в школе
единый ответ:
Маяковский, конечно,
Маяковский навечно,
Обожаемый всеми активно,
Персонально и коллективно,
Добровольно и директивно…
Прочитав те творенья,
вы подумать могли,
Что стандартны у всех
в этой школе мозги,
Что шаблонны у всех
в этой школе сердца
И у всех —
лишь одно выраженье лица.
А Надежда Петровна
Выводила пятерки любовно…
Но случилось,
что как-то один выпускник
Правду-матку
сплеча рубанул напрямик:
«Маяковский велик,
Маяковский могуч,
Верю на слово,
Но… полюбить не могу».
И возмездье на буйную голову пало
В виде жирной,
увенчанной кляксою «пары».
Тот парнишка
любить не хотел по указке,
И, свое повторяя всегда без опаски,
Сам кропал он
задиристые стихи.
Были в них и огрехи,
и просто грехи,
Но стихи эти,
словно хозяин их, тоже
Никогда ни на что
не казались похожи.
Ни идей, ни эмоций
не беря напрокат
И, бездумно
не кланяясь авторитетам,
Так и вырос он,
армии Правды солдат,
И его я считаю
любимым поэтом!
Хоть и влепят мне «пару»
за то безусловно
Все, что есть на планете,
Надежды Петровны…
1962
ТЕТЯ ЛУША
Она сидит перед домом
Величественно, как Будда,
Ощупывает прохожих
Цепкий, колючий взгляд.
И каждый под этим взглядом
Ежится так, как будто
В чем-то плохом замешан,
Чем-нибудь виноват.
Ей до всего есть дело:
«Ишь юбку торчком надела!
А хахаль напялил дудочки —
Совесть-то потерял!
А энта, что губки бантиком,
Путается с женатиком!
А энта!..»
Лифтерша наша
Судит, как трибунал.
А дом наш стоит в районе,
Который в деревьях тонет,
В совсем молодом районе,
Где солнце, где воздух чист.
Дают мне совет старухи:
«Не делай слона из мухи,
Подумаешь, тетя Луша!
Лифтерша ведь — не министр!»
…Сгущаются луга запахи
В июле на Юго-Западе.
Такое раздолье пчелам
У нас во дворе веселом.
В зеленом моем районе
Шумит сенокос в июле…
Торжественно, как на троне,
Мещанство сидит на стуле.
А мне говорят: «Послушай,
Война проверяла души,
В войну наша тетя Луша
Не баба была — герой,