Испуганный вой.
На диван большой
— Трух-трух, трух-трух! —
Прибрели к Занай
Сто седых старух.
Просидели они
Сорок дней
И ночей,
Роняя слезы
Из тусклых очей.
А-а-а-а-а-а-ай!..
Ни добрый от них совет,
Ни худой.
Был созван тогда диван
Молодой.
Думал он сорок ночей
И дней.
Был старый глуп,
Молодой — не умней:
Глупый от глупого
Не отставай!
А-а-а-а-а-а-а-а-ай!
Был третий диван
Из малых детей.
Оказалися дети
Взрослых умней.
Малютка совсем,
От земли — ладонь,
Сказала одна
Девчонка-огонь:
"Зачем так плачет
Весь Самирам?
Сын ханши нашей
Не страшен нам.
Как только родится
Мальчишка злой,
Его мы сразу
Со свету долой:
Со стены самирамской
Вниз головой!
Пусть волки и тигры
Его съедят.
Нельзя его класть
С мальчишками в ряд!"
Вот где девчонка!
А еще говорят…
А-а-а-а-а-а-ай!..
"Велик Алла!"
"Велик Алла!"
То-то радость
В Самираме была!
"Вот так девчонка!"
"Ну, с головой!"
"В самом деле.
Нам ли впервой
У матерей
Сыновей отнимать?"
Молчала Занай,
Злополучная мать,
Сидела она
На ковре золотом,
Занай с большим
Таким животом,
Глаз не желая
Поднять на народ.
"Сын мой умрет!..
Сын мой умрет!..
А-а-а-а-а-а-ай!"
И сказали все"
"Ой-ё-ё!"
"Ой-ё-ё!"
"Не думы — змеи
Теперь у нее".
И опасаясь
Этих змей,
Злых двух надсмотрщиц
Приставили к ней,
Чтоб обе смотрели
И день и ночь,
Сына родит Занай
Или дочь:
"Отвечаете обе!"
"Ни одна не зевай!"
А-а-а-а-а-а-а-ай!
Но… Занай подкупила
Стражу свою.
"Двух туркменов, — сказала, —
В мужья вам даю!
Два туркмена —
Не нашим мужчинам чета!"
Соблазнились приставницы —
Эта и та:
Как Занай разрешилась
Крепким мальцом,
Подменили мальца —
И дело с концом!
Объявили народу:
"Велик Алла!
Девчонку ханша Занай родила".
Девчонку Занай
Баюкала: "Бай!
Баюшки-бай!"
А-а-а-а-а-а-ай!..
Веселье пошло
По всему Самирам.
Потекли подарки
К ханским шатрам,
Золото,
Сахар,
Адрассы
И нах,
Скакали девицы
На лихих скакунах,
Верблюды и овцы
Забили дворы.
С усмешкой смотрела Занай
На дары.
Она обманула
Родной весь край.
А-а-а-а-а-а-ай!..
Каждый день было солнце
Любовью пьяно.
Каждый день опускалось
На землю оно.
Был ужасен порой
Его знойный хмель.
Много дней прошло
И много недель.
Жались месяцы,
Годы —
Один к одному.
Ханский сын вырастал
В чужом дому.
Вырастал под тайным присмотром…
Занай.
А-а-а-а-а-а-а-а-ай!
Двадцать лет прошло,
Словно день один.
Вырос ханский сын —
Краше всех мужчин,
Про него враги
Говорят с похвалой:
"Молодец какой!"
"Искандер удалой!"
Как вошел Искандер
В такие года,
Вошла в Самирам
Роковая беда.
От черных туч"
Солнца свет потух,
Повеял от них
Недобрый дух,
О чем-то страшном,
Новом,
Ином
Послышались вопли
В ветре степном, —
Средь зверей тревога
И средь птичьих стай.
А-а-а-а-а-а-а-ай!
Пошли в Самираме
— Худой почин! —
Переглядки,
Шепот
Среди мужчин.
Столковались они
Промеж собой,
Стали женщин звать
На смертный бой.
Среди города стал
Мужской отряд,
Мужчины все
"Долой! — говорят, —
Долой Занай
И бабью власть!
Не хотим поклоны
Перед бабами класть!
Искандер — наш хан,
А не баба Занай!"
А-а-а-а-а-а-а-ай!
"Искандер — наш хан,
А мы — его рать.
Мы сами хотим
Себе жен выбирать.
Пусть бабы станут
На наши места —
Смотреть, чтоб сакля
Была чиста,
Да плов варить,
Да нянчить ребят,
Да халаты нам шить
До самых пят
Из узорных шелков,
Что шлет нам Китай!"
А-а-а-а-а-а-а-ай!
"Мужчинам — шлемы,
Стальные клынчи,
А глупым бабам —
Горшки, рогачи!
Мужчине — пику,
И лук, и стрелу,