Стихотворения, басни, повести, сказки, фельетоны, 1921–1929 — страница 42 из 58

                          А глупой бабе —

                          Пряжу, иглу!

                          Сдавайтесь, бабы,

                          Все до одной!

                          Иначе дело решим

                          Войной!"

                          Мужчин всех в битву

                          Повел великан,

                          Искандер бесстрашный,

                          Их новый хан.

                          А-а-а-а-а-а-а-ай!

                          "Мужчины наши

                          Сошли с ума!" —

                          Пошла смирять их

                          Занай сама.

                          Был женский клич:

                          "Лучше смерть, но не срам!"

                          Мужская кровь

                          Залила Самирам.

                          Навалились женщины,

                          Как саранча.

                          А бойцы-мужчины…

                          Ни стрел, ни клынча!

                          Отбиваться трудно

                          Пятерней одной.

                          Мужчины сжаты

                          Цепью тройной!

                          Кто в живых остался

                          — А с ними хан! —

                          Угодили в женский

                          Тугой аркан!

                          А-а-а-а-а-а-а-ай!

                          И крик был женский:

                          "Занай! Суди!

                          Искандер всех злее,

                          Он шел впереди.

                          Ты Искандера

                          Не оставишь живым:

                          Ножом ему в сердце —

                          Острым,

                          Кривым!

                          Никому не уступишь

                          Ты чести такой:

                          Пронзишь ему сердце

                          Своею рукой!"

                          И подали нож

                          Помертвевшей Занай.

                          А-а-а-а-а-а-а-ай!

                          Поднялася Занай

                          Ни жива

                          Ни мертва. —

                          И сказала Занай

                          Роковые слова:

                          "Слепая старуха

                          Была…

                          Права!!

                          Ее предсказанье

                          Сбылося точь-в-точь.

                          Рожден был мною

                          Сын, а не дочь.

                          Вы обмануты мною!

                          Искандеру-врагу

                          Пронзить его сердце

                          Я не могу.

                          Его капли крови

                          Не пролью ни одной.

                          Это… сын мой,

                          Сын мой…

                          Сын мой родной!

                          Чем сына рукою своею

                          Убить,

                          Мне легче ханство

                          И себя погубить!

                          Перед всеми вами —

                          Моя вина!"

                          И нож в свое сердце

                          Вонзила она.

                          А-а-а-а-а-а-а-ай!

                          Злой страх всех женщин

                          Объял тогда.

                          Они разбежались

                          Кто — куда:

                          Кто в хлев, кто — в поле,

                          А кто — в жилье,

                          На бегу бросали

                          Оружье свое.

                          С тех пор явилась

                          Такая напасть:

                          Что ушла к мужчинам

                          Вся женская власть,

                          Что женская доля

                          Так стала горька,

                          И конца ей, горькой,

                          Не видно пока.

                          А-а-а-а-а-а-а-а-а-ай!

                          Но время настанет,

                          Придет к нам жена.

                          С севера дальнего

                          Придет к нам она,

                          Из страны холодной,

                          Из морозной мглы.

                      Волоса ее будут,

                          Как снег, белы,

                          Глаза будут сини,

                          Как морозная гладь,

                          А груди, как пара

                          Ледяных лебедей.

                          И прольется на женщин

                          Молоко-благодать

                          Из непорочных

                          Этих грудей.

                          И утерянный женский

                          Вернется рай!

                          А-а-а-а-а-а-а-ай!

Примечание. Сюжет легенды взят из "Древней и новой России", см. № 11 журнала от 1875 г., стр. 290.

Эта старая восточная сказка любопытна и характерна для порабощенных женщин Востока мечтою о том, что идеальная женщина-освободительница, которая, по смыслу сказки, раскрепостит восточную женщину, явится с севера.

Пояснение слов: диван-беги — старший сановник, кази — старший духовный судья, диван — совет, адрассы — полушелковая узорная ткань, нах — хлеб, клынчи — сабли.

ТАК ВОТ В ЧЕМ ДЕЛО

В Риме происходит обучение 800 учителей

низших школ конструкции танков и управлению

ими; свои знания они должны передать учащимся.

(Из газет.)

                        Смотрят хмуро итальянки

                        На родную детвору.

                        В детских школах вводят… танки,

                        Деткам — новую игру!

                        "Нынче — в школе!

                        Завтра — в поле!"

                        Материнский общий хор:

                        "Вот зачем — "рожать поболе"!

                        Нету дур таких, синьор!"

"ГДЕ ЦВЕТОЧЕК ТОТ ПРЕКРАСНОЙ?"

Новый вид нарциссов, взращенный

голландским садоводом, назван им…

"Чемберлен" в честь мининдела Англии,

гостившего в Голландии.

(Из газет.)

                        Вместо красного яичка

                        Рад бы сделать я подмен:

                        Петля… То-бишь, нет, петличка!

                        А в петличке — Чемберлен!

МОГЛО ЛИ КОНЧИТЬСЯ ИНАЧЕ?

Вашингтон, 21. — Верховный суд

Соединенных Штатов оправдал нефтяного магната

Гарри Синклера, привлеченного по обвинению в

преступном сговоре, в причинении убытков

государству при получении нефтяной концессии

и в подкупе министра внутренних дел Фолла.

(Из газет.)

                         Мозгов напрасно не мозоль,

                         Ища ключа к такой задаче.

                         Ее решенье — вот в чем соль! —

                         Могло ли кончиться иначе?!

ЛЕГКО ОШИБИТЬСЯ

В Польше недавно издан закон о

гражданских палачах. Согласно этому закону

палач исполняет свою работу во фраке, в

цилиндре, на лице у него шелковая маска, а

руки его в белых перчатках.

(Из газет.)

                  Перчатки белые на них, цилиндры, фраки,

                  Фашистские, должно быть, знаки…

                  Сановники!.. Министры!.. Богачи!..

                  А жутко!.. Дрожь берет от внутренней опаски:

                     А вдруг наденут сразу маски?!

                     Подумаешь, что… палачи!!

ГЕР МУСЬЮ

Пресловутый Коти, владелец черносотенных

французских газет "Фигаро" и "Ами дю пепль",

предпринимает издание немецкой газеты в

Эльзасе.

(Из газет.)

                         Вот ловкач какой! Поди же!

                         До чего хитер? Ахти!

                         Он — _мусью Коти_ в Париже,

                         А в Эльзасе — _гер Коти_.

                         Два добра в одной охапке.

                         То-то будет "_бон_" и "_гут_",

                         Как дадут ему по шапке

                         _Там и тут_!

ЧЕРТА С ДВА!

                        Не та уж кровь. Не те уж годы.

                        Все ж, не вписавшись в ворчуны,

                        На молодые хороводы