ча; едва ли вам это удастся, а себя вы посадите в галошу.
А посему вывод: делайте, что хотите, но не забывайте, что я
вам говорю.
4/ХI 1929 г.
Всего доброго
Д. Филатов.
И увертка тут есть. И угроза.
Благородства лишь нет ни на грош.
Дальше... Дальше судебная проза.
До чего ее запах хорош!
Народному следователю 9-го участка Елецкого округа
Гражданки Козявкиной Олимпиады Андреевны, проживающей
в Липецке, по Разгульной улице, дом ╟ 13.
Заявление
Прилагая при сем справку судебного врача Мясищева
и письмо врача Филатова в ответ на письмо моей мамы,
копию которого прилагаю, прошу привлечь Филатова к
уголовной ответственности за изнасилование меня путем
обмана под предлогом фактического брака.
14/ХI 1929 г. О. Козявкина.
Наворочена мерзкая куча
На дороге, ведущей вперед.
Старобытная пошлость живуча,
И не скоро она умрет.
Лежит предо мною дело,
Судебное дело лежит.
В нем бьется девичье тело,
Пугливою дрожью дрожит,-
Опозоренное мещанство
Обидой горит и стыдом,
И мужское развязное чванство
Извороты плетет пред судом:
"Я - не я. Вот записочек кипа.
По причинам корыстным весьма
Мне девица, Козявкина Липа,
Отдалась добровольно сама,
Подкатилася с ласковым вздохом.
Когда не было дома жены.
Это все было подлым подвохом,
Да, подвохом, с ее стороны!"
Из показания Филатова
...В конце октября я познакомился с гр. Олимпиадой Козявкиной.
Она сама совершенно добровольно приходила ко мне на квартиру.
О том, что я женат, она знала еще до знакомства со мною. Она
стала предлагать мне регистрацию. Я удивленно спросил, для че-
го это ей нужно. Она объяснила, что у нее тяжелое положение
дома, что они лишенцы и она не может поступить на службу, что
их выселяют с квартиры и чтоб я хотя временно зарегистрировался
с нею и она, как жена военного врача, будет иметь все права. Я
думаю, что это все ее научила сделать ее мать...
В Липецке - липы, липы,
В Липецке - липовый дух,-
В Липецке - типы, типы...
Ух-х-х-х-х!
Тянет липой душистой летом,
А осенью день-деньской
Не липовым тянет цветом,
А слякотью и тоской.
У кого от сырости - хрипы
И от холода стынет кровь,
У девицы ж, Козявкиной Липы,
Оскверненная стынет любовь.
Что ей новой эпохи глубинность,
Революция, весь белый свет,
Коль была у Липы невинность,
А теперь - невинности нет,-
Коль судьба ее бесталанна,
Впереди - пустые года,-
Коль убитая горем Дарь Ванна
Не осушит слез никогда!!
1930
Бедный Демьян: Биобиблиографическая справка
БЕДНЫЙ, Демьян, псевдоним; настоящее имя — Придворов, Ефим Алексеевич [1(13).IV.1883, с. Губовка Александрийского у. Херсонской губ.- 25.V.1945, Барвиха под Москвой; похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище] — поэт. Член Коммунистической партии с 1912 г. Родился в бедной крестьянской семье. Отец уходил на заработки в город (был чернорабочим, сторожем). Б. с 3 до 7 лет жил у отца в городе, где выучился церковнославянской грамоте; с 7 до 13 лет — в деревне с матерью. Б. был подпаском, подрабатывал как "грамотей" (писал письма, жалобы односельчанам, читал молитвы по умершим и т. п.); все заработанные им деньги отбирала мать. Б. имел возможность наблюдать деревенскую жизнь: "Дом Придворовых по своему стратегическому положению (против "расправы" и шинка и недалеко от дорожного тракта) был чем-то вроде заезжего двора. Сюда заглядывали и становой, и урядник, и сельские власти, и проезжающие обозы, и конокрады, и дьячок, и вызываемые в "расправу" крестьяне" (Войтоловский Л. Демьян Бедный // Печать и революция.- 1925. — Кн. 4. — С. 25). Закончив четырехклассную сельскую школу, Б. в 13 лет помогал учительнице (народнице из дворянок). При ее содействии удалось добыть рекомендации, и Б. в 1886 г. поступил в Киевскую военно-фельдшерскую школу. Там начал писать стихи в казенно-патриотическом духе.
Прослужив несколько лет фельдшером в Елисаветграде, Б. сдал экстерном за курс мужской классической гимназии и в 1904 г. поступил в Петербургский университет на историко-филологический факультет. Стихи Б. впервые появились в газете "Киевское слово" (1899) и в сборнике "Русские поэты и поэтессы" (1901). Позднее в автобиографии Б. писал: "…После ошеломительной для меня революции 1905–1906 гг. и еще более ошеломительной реакции последующих лет я растерял все, на чем зиждилось мое обывательски-благонамеренное настроение. В 1909 г. я стал печататься в короленковском "Русском богатстве" и очень близко сошелся с известным поэтом-народовольцем П. Я. (П. Ф. Якубовичем-Мельшиным). Влияние П. Я. на меня было громадно… Однако только после смерти его я мог с большей независимостью продолжать свою эволюцию. Дав уже раньше значительный уклон в сторону марксизма, в 1911 г. я стал печататься в большевистской — славной памяти — "Звезде". Мои перепутья сходились к одной дороге…" (Собр. соч.: В 8 т. — Т. 8. — С. 254). Стихотворения Б., опубликованные в "Русском богатстве" ("Под новый год", "С тревогой жуткою", "Не примирился, нет!.."), написаны в присущих лирике поздних народников тонах уныния, "гражданской скорби". Однако одновременно он создает стихотворения "Memento" (другое название — "Сынок") — о казнях, репрессиях тех лет, но с боевой концовкой, и "О Демьяне Бедном, мужике вредном", где в остросюжетной зарисовке изображено пробуждение у крестьянина-бедняка бунтарского духа, протеста против гнета помещика и властей. (Эти стихи не могли появиться в умеренном журнале В. Г. Короленко.) Имя и прозвище героя стихотворения о "мужике вредном" принадлежало родному дяде поэта, который уходил из деревни в поисках лучшей доли, но вернулся ни с чем.
С публикации стихотворения "О Демьяне Бедном…" в большевистской "Звезде" (16 апр. 1911 г.) начался новый этап творчества поэта и родился его псевдоним. Газету конфисковали, но тираж ее поднялся. Стихотворения Б. пользовались большим успехом. Стремясь обойти цензуру, поэт обратился к жанру басни. Однако первая его басня "Шпага и топор" (другое название "Когда наступит срок…") оказалась слишком острой, опубликована только в 1917 г. Публикация же других басен Б. в "Звезде", большевистском журнале "Просвещение", в "Правде" (с начала ее выхода в 1912 г.) шла успешно. Разностопный басенный ямб позволял поэту широко вводить в стих разговорную речь, придавать ей различную окраску. Б. выступает в баснях продолжателем традиций И. А. Крылова и М. Е. Салтыкова-Щедрина, обратившегося (в сказках) к басенному аллегоризму. Но революционный поэт обновляет старый жанр, сближая басню со стихотворным фельетоном. В качестве эпиграфов к басням используются выдержки из газет или другие сообщения. Краткую басенную мораль позднее заменяет публицистический вывод, несущий действенный агитационный заряд. Басенная аллегория в форме жанровой сценки, диалога персонажей разъясняет, иллюстрирует политическое содержание басни конкретным примером. При этом фельетонная злободневность не лишает лучшие басни Б. обобщающего значения. Такова, например, басня "Дом" (1912). Басня намекала на Дом Романовых и предсказывала свержение царизма. Не устарели басни "Добряк", "Пушка и соха" и др. Многие басни Б. наглядно изображали противоположность интересов рабочих и хозяев, крестьян и помещиков, своекорыстие богачей ("Опека", "Хозяин и батрак", "Опекун", "Народник", "Порода", "Благотворитель" и др.). Б. высмеивал действия царских министров, "администраторов" разных рангов, реакционных думских деятелей ("Притон", "Трибун", "Гастролер"), буржуазных либералов ("Бунтующие зайцы", "Лицедеи", "Кукушка"), а также меньшевиков-ликвидаторов. Полемика с ними большевиков-ленинцев особенно обострилась в 1912–1914 гг. Ликвидаторы выступали против рабочих стачек, за "культурные" формы борьбы. И это — после Ленского расстрела рабочих, на который Д. Б. откликнулся лирическим стихотворением "Лена": — "О братья! Проклят, проклят будет, / Кто этот страшный день забудет, / Кто эту кровь врагу простит!" Против ликвидаторов направлены басни "Кашевары", "Рыболовы", "Ерши и вьюны", "Паук, муха и пчела" и др. В последней басне показано, к чему ведет "культурный спор" с капиталистом. Эти стихотворения Б. не нравились некоторым сотрудникам "Правды", занимавшим примиренческие позиции; летом 1912 г. поэт был фактически отстранен от участия в газете. В ноябре он обратился с письмом к В. И. Ленину; так завязалась их переписка. Сохранилось лишь одно письмо Ленина, в нем говорилось: "Мы были очень огорчены Вашим временным уходом из "Правды" и очень обрадованы возвратом" (Ленин В. И. Полн. собр. соч. — Т. 48. — С. 117). В феврале 1913 г. вышла первая книга Б. "Басни". Но поэт все еще конфликтовал с "Правдой", и Ленин написал в редакцию: "Насчет Демьяна Бедного продолжаю быть за. Не придирайтесь, друзья, к человеческим слабостям! Талант — редкость. Надо его систематически и осторожно поддерживать. Грех будет на вашей душе, большой грех… перед рабочей демократией, если вы талантливого сотрудника не притянете, н_е п_о_м_о_ж_е_т_е ему. Конфликты были мелкие, а дело серьезное" (Ленин В. И. Полн. собр. соч. — Т. 48. — С. 182). Но только в марте 1914 г. Б. вернулся в "Правду". До этого он продолжал печататься в "Просвещении" (где появилась сто басня "Свеча" — намек на куцые свободы, дарованные царским манифестом 17 октября), в демократическом "Современном мире", в некоторых провинциальных газетах. С. началом мировой войны цензура ужесточилась. Б. мобилизовали на войну как фельдшера, но, узнав о его неблагонадежности, в 1915 г. перевели в запас. Вернувшись в Петроград, Б. служит в Военно-промышленном комитете; пишет цикл басен "Дерунов 1001-й" — о купце, наживающемся на военных поставках; в эпиграмме "Баталисты" высмеивает писателей-шовинистов. Печатает переводы из Эзопа (в журнале "Жизнь для всех", "Маяк"), но издать их отдельной книжкой не удалось.