…Со свечками бденье
Молящихся,
Ночи боящихся,
Взлетающий взор –
И мартовских зорь
В белых рубахах раденье!..
«О лучшее вероученье…»
О лучшее вероученье –
Прозрачно-полных рек теченье!
Под журавлиным длит крылом
Волны торжественный псалом
Река – от скорби излеченье!
Река – с ней жизнь моя легка,
Я забываю, заплываю
В любви небывшие века,
Где уст услада даровая
Роскошно длящейся воды,
Где ты –
С душою своей на ты…
«С усмешкой тонкой…»
С усмешкой тонкой
И безнадёжной –
Осень с котомкой
Пеньки таёжной
Свёрнуто-спутанных
Мокрых троп.
Слышишь? – Зовут меня:
Век-игрок,
До креста проигравшийся,
В безумье впадая, –
Зовёт…
Если наши все
В райские дали
Уйдут, –
Отвечать станет некому.
Я останусь тут –
Я буду эхом ему.
«Плоды созрели – поздно ссориться…»
Плоды созрели – поздно ссориться,
И летний жар идёт на спад.
Нам завещавшие бессонницу
Давно и непробудно спят,
И лишь во сне ещё встречаются,
Где слух на цыпочки привстал:
Как лица, яблоки качаются,
И вечно тянется Тантал…
«Был вязок липов цвет, и наполняло вены…»
Был вязок липов цвет, и наполняло вены
Броженье вешних вин.
В тот вечер молодой, извечный, незабвенный –
Кто другом был твоим?
И с кем ты говорил, блаженно-одинокий,
Вдыхая липов дух,
Когда закатный тракт тебе бросался в ноги,
Берёзами взмахнув?
Мельканье белых рук, по локоть обнажённых, –
Закат! Горим! Горим!..
И будущего тьма, твердеющая в кронах, –
Кто другом был твоим? –
Он выходил к тебе из бедного селенья
С заплечною сумой,
И близок был к тебе – Кладущий разделенье
Меж светом и меж тьмой!..
Славянские сказкиИз цикла
Украинская сказка
Как пан помирал –
Пели да кадили,
И за это его в рай
Ангелы вводили.
Говорит ему Ключарь:
«Я кормить не буду –
В небе каждый получай,
Что принёс оттуда!»
Как пан в том раю
Люто голодает,
Он к ногам Ключарю
Слёзно припадает:
«У меня ж в дому добро –
Не видать и края…
Отпусти меня, Петро,
На денёк из рая!»
…Вдоль амбаров пан идёт –
Страсть как видеть рад их,
Грузит снедью семь подвод,
Семь кобыл крылатых.
Из всего того добра
Корку обронивши,
Пан её не подобрал, –
Корку поднял нищий…
…Шесть подвод стоят пустых
Посредине рая,
На седьмой, на дне, блестит
Корочка ржаная!..
Болгарская сказка
Священник в лодочке плывёт –
Учёней всех на свете!
Рыбак танцует и поёт,
На солнце сушит сети:
«Ты меня не накажи,
Ты за всё прости меня!
Боже, Ты со мной дружи!
Боже, Ты люби меня!..»
– Что за слова ты произнёс?
Спросил священник строго. –
Иль ты не знаешь, как Христос
Учил молиться Богу?
Пешком ходил Он по волнам,
Ветрами в море правил,
И «Отче наш» – такую нам
Молитву Он оставил!..
…Священник в лодочке плывёт
Вдали от берегов,
Но кто-то вдруг его зовёт,
Он слышит шум шагов!
Бегом по плещущей волне
Спешит за ним рыбак:
– Ты повтори молитву мне, –
Не вспомню я никак!..
Глядит священник, чуть дыша,
Едва промолвить смог:
– Да ладно… Что уж… Хороша
И прежняя, браток!..
«Ты меня не накажи,
Ты за всё прости меня!
Боже, Ты со мной дружи!
Боже, Ты люби меня!..»
Старик
В дощатом домишке, в светёлке – ночник негасимый.
Ночные раздумья, тревога осенней поры.
Боится старик задремать, он последние силы
Напряг – и противится тьме, и страшится уйти из игры…
Какая-то тварь не однажды уже подбиралась
В ночи, оттого и на кухне и в комнате – свет,
И свечи в запасе. Зачем так забывчива старость:
Чуть шорох – вновь Бога помянешь, а Бога-то – нет…
Привидится – ждут его родичи, близко их души
Подходят, зовут, утешают… Нет – только не спать!
Там черви и мрак… Ничего, кроме глины и стужи…
Пройдёмся… Приляжем… Вот так. И тревога – на спад.
И снова басок, снисходительный и задушевный,
Ему разъясняет в тревожном и долгом бреду,
Что Бог был придуман попом для обмана деревни,
И свергли Его в одна тыща каком-то году…
Жасмин
Как торопился, белый, как за ним
Лучи тревожные летели…
О Господи, отцвёл, отцвёл жасмин,
Прошли его недели!
Ещё у светлых душ, зелёных тел –
Каникулы, кануны,
Один жасмин нежданно облетел
Метелью средь июня!
Жасмин умолк: ни вязи, ни плода
Средь полногласья летнего обилья, –
О белого блистания беда!
О запаха бессилье!
И красоту его, и краткость с ним
Вы разделить не захотели, –
О Господи, отцвёл, отцвёл жасмин,
Вдали его недели!..
Храм
Тот, Кто призвал меня – построить Храм,
Храм возвести, где сохранится Слово,
Где свод – округло-вечен, голос – прям,
Где аромат восточной притчи прян,
Храм, где раскаянье повергнет злого
На световые плиты яшмы,
Где добрый – пеньем пресекает спор,
Где умереть совсем не страшно –
Войти на равных в заалтарный хор, –
Тот, Кто призвал меня – построить Храм, –
Ужели сам, в пустотах, мог посметь я
Смысл отгранить, чтоб светом заиграл,
Отчистить Слово, возвратя в бессмертье? –
Тот, Кто призвал меня – построить Храм,
Святилище словесного Ковчега,
Чтоб ясновиденье вернуть телам,
А душам – бодрость после бега,
Чтоб, левой взяв отвес, а правой – меч,
Двумя руками я Творца восславил,
Как мужеством – строитель Зоровавель,
Чтобы с одра болезни встала Речь,
Чтоб арфами и трубами охрана
Ещё пред жизнью, в детстве, утром рано –
Народ войти звала,
Чтоб воскресали пред вратами Храма
Слова, –
Он – Воскреситель, Исцелитель ран,
Тот, кто призвал меня, как древле Ездру,
В разрушенной стране построить Храм
Поэзии, –
Он Сам, на труд отверзший очи,
Да будет в помощь –
Вышний Зодчий!..
Библия
Благое иго
И лёгкое бремя –
Вечная Книга,
Краткое время.
Не дочитаешь,
Кончатся сроки –
Льдинкой растаешь
На речке широкой.
Смысла свеченье,
Солнца круженье,
Свет невечерний –
Краткость блаженна.
Гость мой пречистый,
Смерть пресвятая,
Что ты стучишься?
Дай дочитаю…
Закатный час
Срывая листья, глядя в лица,
День пробежал, недвижно мчась,
И вот настал – и кратко длится
Обманный час, закатный час.
У врат забвения, в тумане,
Мрачнел, робея и дичась,
Зелёный лес воспоминаний
В тревожный час, в закатный час.
В бессилье впавшие, в смятенье,
По почве тягостно влачась,
Продленья дня просили тени
В жестокий час, в закатный час.
И ветер тьмы тебя коснулся.
Но ты, бессмертию учась,
Не отступил, не содрогнулся
В закатный час, в закатный час!..
Поэзия
От метанья, от тёмного знанья –
Заговор, укрывающий дланью
От чёрного глаза орлиного, –
Заговор:
Не отринь его!
В посте и в пустыне –
Поэзия
Из дикого мёда, акрид,
Мне – пища ангелов!