Но страшен шаг любой,
И вниз наклоном манит
Углов еловых боль.
Иль взмыв берёзы лёгкий
И клёна горний взлёт? –
Тот путь, где рай далёкий –
Уже сейчас, вот-вот,
А там – и вечность даром,
И листьев благодать:
Душа, учась их чарам,
Научится летать –
Но нет, уже умеет,
До неба – только взмах,
Лишь светлым взором смерит
Оставленных впотьмах…
В пространстве жизни вольном
Для сердца выбор есть
Меж лиственным и хвойным, –
И что же предпочесть?..
Вечный лик
Как я помню эту речку –
Прямиком сквозь березняк!
Но не вымолвишь словечка,
Не вмешаешься никак.
Там в луче листва застыла,
Дышит золотом вода,
Но ни с фронта нет, ни с тыла
Возвращения туда.
Ни тропинки, ни дорожки
Нет ни днём, ни под луной,
И стоишь ты, огорошен
Безвозвратностью земной.
Нет, не царство ледяное –
Там всему дано цвести,
Но движение иное
Невозможно привнести
В те затверженные речи,
В те – по кругу голоса,
В то ближайшее далече,
В те земные небеса…
Это детство – звонкой речкой
Сквозь полей прогорклый дым,
Это жизнь – мгновенной свечкой
Перед Ликом золотым.
Снимок дня застыл и высох,
Но в движенье недвижим
Вечный Лик в волне и высях:
Близок – и непостижим…
«Клейкий радостный лист…»
Клейкий радостный лист –
Откровенье великого Бога!
Проповедник и мист,
Вся в движенье зелёная тога,
Первый лист городской,
Что в ручей изумлённо глядится,
Чтобы снежный раскол
Обратился в живое единство!
Свежий трепетный лист –
Приговор ледяным нашим судьям!
Мы ещё не сдались
И сдаваться вовеки не будем,
Умертвить нас не смог
Бесноватый буран белолицый,
Потому что в нас – Бог,
И весной Он велит нам раскрыться!
Хрупкий, бережный лист,
Светлый сплав ликованья и боли,
Мира горнего близь
В отступающей зимней юдоли!
Ты наш вестник и жрец,
Ты явился, чтоб к Солнцу увлечь нас,
И, хоть жизни – в обрез,
Но в тебе нам дарована Вечность!
«На Земле торопись или мешкай…»
На Земле торопись или мешкай
Меж разбойников и торгашей,
Но ядру в этом крепком орешке –
Невместимо привольно душе!
Замыкая свой слух от историй
О провалах, и безднах, и рвах,
Ей бы петь в этом тесном просторе,
Ущемлённой в небесных правах.
Всё бы петь и вытягивать в ноты
Площадь, пригород, милость и гнев,
И выравнивать судеб длинноты
В нескончаемый Божий напев!
«Твой ли звон, твоё ль жужжанье…»
Твой ли звон, твоё ль жужжанье
Кружит, лето охватив,
Ювелир тончайших граней,
Мастер полдней золотых?
Ты ль чуть слышным учишь свистом
Мой весомый, сонный стих
Быть легчайшим, серебристым,
Чтобы он в ночи не стих?..
«От неба – толстенный…»
От неба – толстенный
Наслой, и до дна – поколенье:
О башни и стены –
Костяк бытия, укрепленье,
О кремль костяной, нерушимый,
О ствол разветвлённый,
Где душам вершина –
Венец водяной и зелёный!
Но гавань другая
Проглянет сквозь горькие воды –
Грозя и пугая,
Сгущая в мгновения годы:
О хор мертвецов,
Заслони Измеренье Иное…
Но солнце – в лицо,
А зелёная глубь – подо мною!
«Движутся звёзды…»
Движутся звёзды,
И движутся мысли за ними.
Плакать не поздно,
А духи вовек не ранимы. –
Души ранимы,
Тела, их пленившие, смертны.
Звёздам хранимым
Печали Земли незаметны. –
Звёздам – камням
Драгоценным в венце Жизнедавца:
Он их поднял
Надо всем, что спасти не удастся
В мире, гонимом
В ничто, словно пыль перед ветром.
Звёздам хранимым
Печали Земли незаметны.
Внятны одной
Лишь Луне эти плачи-печали,
И на ночной
Бедный мир она шлёт свои чары –
Дрёму, забвенье и страсть,
Три луча наважденья.
Но исчезает их власть
В горький миг пробужденья…
«Что бы ты ни сказал и ни сделал…»
Что бы ты ни сказал и ни сделал –
Облака тебе не превзойти.
Видишь, к вечеру – белый на белом –
Пролетающий облак затих?
Вот утихнула птичья капелла,
Что ни делай – день снова минул.
Видишь, вечером – к белому белый –
Пролетающий облак прильнул?
Дел исток – испарился и высох,
Слов исток – приобщился к векам:
И душе – не затихнуть ли в высях,
Не прильнуть ли к родным облакам?..
«Старинные открытки…»
Старинные открытки –
Запечатлённый миг!
И времени в избытке
У тех, кто жив на них.
О безмятежность рая,
Где видеть – значит быть,
И ту же чашку чая
Возможно вечно пить!
Но за окошком – тучи
На чаепитье свой
Бросают взгляд – и жгучий,
И злобно-грозовой.
И отсвет чёрно-красный
На скатерти лежит,
Свеча чадит и гаснет,
И чай в руке дрожит.
И мы дремотно знаем
Что призрачен наш лад,
Что над минутным раем
Навис тяжёлый взгляд.
И мы на той открытке,
Блаженствуя, живём,
Где время – сеть для рыбки,
А вечность – водоём.
Но вечность – лишь в секунде,
Прозрачно-велика…
Как радостно и трудно
Уйти от рыбака!..
«Даруй нам, о Небо, ту дивную встречу…»
Даруй нам, о Небо, ту дивную встречу,
Ту новую встречу у грёз на границе,
В которой – не прикосновеньем, не речью,
Но взлётом живут, как весенние птицы!
Даруй нам, о Небо, такое свиданье,
Такое июнем Твоим любованье,
Где кроной кленовой ликует рыданье,
Где свет незакатный – и нет расставанья!
P. S.
Глаза закрою – и слушаю,
Уже затаив дыханье,
И снова твержу. И лучшее
Из этого – станет стихами.
А чем обернётся отброшенное,
Не взятое мной с собою?
Быть может, оно, непрошеное,
Вернётся – моей судьбою?..
«О чём же речь? Покуда речь звучит…»
О чём же речь? Покуда речь звучит
От сердца и негромко,
Покуда ход её не нарочит,
Как летние полупотёмки,
Где звёзды пахнут влагой и травой,
Но взгляд их светел над земною гущей,
Покуда узнаваем голос твой
Душою любящей и памятью живущей, –
О чём же речь и можно ли скорбеть?
О чём жалеть, горя и не сгорая,
Покуда сумрак продолжает петь
Среди земного полурая?..
Французский стих
Французский стих изящно изощрён,
Он обещает, даже увещает:
«В глазах рябит. Мы вовремя умрём.
Жизнь так шумна. Кончина очищает».
А впрочем, оглядись и погуляй,
Коль смерть даёт осечку и отсрочку. –
Французский стих смыкает лет цепочку,
И краткий миг преобразует в рай,
И в многоточье расширяет точку.
«Как реку берёт оторопь…»
Как реку берёт оторопь,
Когда она в море вливается,
Как радостно-страшно отроку,
Когда в нём страсть открывается, –
Так речь твою слышу ясную,
Гляжу в глаза твои светлые:
Ликую в ночи – и сетую,
Под солнцем скорблю – и праздную…
«Воспоминанье о невозвратном…»
Воспоминанье о невозвратном:
– Не отвергайте его! Он брат нам!..
Взоры нависли зимнею тучей: