Лишь наслажденья гибельный покой
Не отнимай совсем, любимый мой.
Июньской розой поцелуй цветет,
Но даже он не радует порой.
О боже, боже, скоро день взойдет.
Люби, пока не вздрогнул луч зари,
Над полнолуньем сердца воспарив.
Люби… Ведь скоро огненный восход,
Рассеет тени, сумрак покорив.
О боже, боже, скоро день взойдет.
Но стынет кровь моя, как полынья,
Коль рвется жизнь из чаши бытия,
Ее поток лишь к смерти потечет.
Убив любовь, мы гибнем, знаю я.
О боже, боже, скоро день взойдет.
Убей меня, коль суждено убить.
Дом создан. Камень незачем дробить.
И снова сок лоза не разольет.
Рисунок выткан… Пусть же рвется нить.
О боже, боже, скоро день взойдет.
Убей, ведь мне погибнуть суждено,
Не отдавай другим твое вино,
И вырви наслажденье из тенет
Глубокой боли, жалящей давно.
О боже, боже, скоро день взойдет.
Мечом иль поцелуем нежным. Да…
Прерви биенье жизни навсегда.
Любовь? Любила я. А жизнь не в счет.
Лишь наслажденья сном душа горда.
О боже, боже, скоро день взойдет.
Любимый мой, любовь и смерть, как сон.
Сильнее смерти нежности полон.
Целуй, пусть поцелуй меня убьет.
Любовь и смерть соединяет он.
О боже, боже, скоро день взойдет.
ПосмертиеПодражание народным стихам
Четыре доски тяжелы как свинец.
Лишь гроб узнал, что сделал мертвец.
Первым проклятье сошло с языка
Могильной земле, что чертовски суха
Второе проклятье в голове родилось
Божьей работе, коей сгинуть пришлось.
Третье проклятье — холодным рукам,
Которые лента сплела на века.
Затем проклятье ногам он послал
Которые крепко саван связал.
«Владел я и золотом и серебром
И имя моё поминали добром,
В алых одеждах ходил и зелёных,
Макушку мою венчала корона;
Но недоступен стал мне мой мёд,
Теперь червями заполнен рот,
Уж не украсит волос мне венец,
Теперь я ничтожен, как нищий слепец,
Мышцы мои были толсты, сильны,
Теперь я как свечка саженной длины,
При жизни бока мои жиром заплыли,
Теперь же сухи, словно кучка пыли»,
Проговорила одна из досок:
«Что лучше — хлеб или мяса кусок?»
И вторая ответила ей:
«Мёд или вина пить веселей?»
Проговорила третья доска:
«Красное злато стоит ли волоска?»
Четвёртая верный нашла ответ:
«Все вещи равны, в них ценности нет».
Громко мертвец их вопрошал:
«Зеленую землю огонь запятнал?
Изрубили моих сыновей топором,
Пошло тело жены зверям на корм?
Дочку изжарили на сковороде,
Строят виселицу для верных людей?»
Доски ему отвечали хором:
«Разум твой переполнен вздором,
У твоей жены золотая кровать,
Жемчужною нитью блестят кружева,
Твои сыновья одеты в шелка,
И мягок и бел плаща рукав,
Новая юбка у дочки твоей,
Голубая тесьма полюбилась ей,
Перчатки и кольца носят слуги твои,
Такие подарки достойны любви».
Снова мертвец у них вопросил:
«Какие дары нам Бог посулил?».
Четыре доски отвечают скорей:
«Плоть, что накормит адских червей!»
Стихотворения из сборников «Предрассветные песни» и «DIRAE»
Стража в ночи
1. Стражник, что там в ночи?
— Буря, и ливень, и гром,
Тьма обступила кругом,
Стражи огни не видны,
Дым от пожарищ горчит.
Арка дворца, а за ней
Лорды растленной страны
Топчут ногами детей.
2. Мудрый, что там в ночи?
— Волен и мрачен, я встал
Ночью у моря, и вал
Грозно ревет, мутит ил..
Молнией сбитый, кричит,
Жизнь отдавая, тиран.
Жертвы встают из могил,
Шанс отомстить мертвым дан.
3. Мертвые, что там в ночи?
— Плаха, и меч, и топор,
Пытка и страх, приговор;
Тех, кто сражался до нас,
Валят в ров, как кирпичи.
Но не хотим умолять!
Чтоб свет свободы не гас,
Жизнь мы готовы отдать.
4. Плакальщик, что там в ночи?
— Мы до рассвета всю ночь
Плачем, не в силах помочь.
Кто нам вернет сыновей?
Коршуны, враны, сычи,
Пасти волков, злобных псов,
Нам принесите скорей
Павших за правду сынов.
5. Что там, политик, в ночи?
— Ночь солидарна со мной.
Золото, власть и разбой
Благом сочтут в свете ламп.
Лги, извивайся, ловчи,
Жалко ль бумагу марать?
Минет угроза — словам
Клятвы позволь заболтать.
6. Воин, что там в ночи?
— Будь это ночь или будь
День — одинакова суть.
Верой и правдой служу,
Влага ль глаза омочит,
Тело сожжет ли огонь;
Принцы, попы — не сужу,
Скоро ль вас выметут вон?
7. Что там, учитель, в ночи?
— Ты не найдешь тьмы ночной
В этой юдоли земной —
Только в глазах наших мрак.
Он не страшится свечи —
Надо хоть раз нам взглянуть
В небо — не в тень, не в овраг:
Тьме тогда власть не вернуть.
8. Что там, изгнанник, в ночи?
— Время течет как вода,
Сомнений и смерти года,
Ночью огни слепят взор,
Горьки, ядовиты ключи,
В зыбучих песках я тону…
Но чист воздух моря и гор,
Здесь воли я запах вдохнул.
9. Пленники, что там в ночи?
— Дождь начинается вновь,
Струи красны словно кровь,
Грязью запятнаны мы.
Сезонов здесь не различить,
Ни ночи, ни дня — сумрак тут;
Когда же падут узы тюрьмы,
Когда на царей кончим труд?
10. Христианин, что в ночи?
— Я умолчу, ибо слеп.
Слушаю — вдруг этот склеп
Прошлого песнь огласит,
Свет вновь воскреснет; лучи
Звезды пошлют вниз с небес,
Пламя возжжется, что спит,
Чтоб тверди холод исчез.
11. Что там, священник, в ночи?
— Ночь непроглядна, грозна,
Страха кругом пелена,
Ярость и буйство огня.
Как победить, как помочь?
Прахом полна моя длань.
Если Бог предал меня,
Кому же платить веры дань?
12. Князи, что там в ночи?
— Ночь смрадной пастью своей
Кормит нас, смерти детей.
Траур ее — наш наряд.
Воры, скупцы, палачи
Скачут кругом, жрут из рук.
Там, где пройдем — ляжет ад,
Жизнь погибает от мук.
13. Мученик, что там в ночи?
— Вам еще ночь слепит взгляд?
Мы позабыли, о брат,
Что значит чувствовать тьму.
Там, где мы есть, не рычит
Битва своим красным ртом,
Ветр, что несет вам чуму,
Гаснет; средь звезд мы идем.
14. Англия, что там в ночи?
— Круглый год ночь, крепкий сон,
Радостей мирных сезон.
Не разбудите меня!
Бодрствовать нет уж причин
Той, что спала двести лет.
Сон на страданье менять,
Чести искать — смысла нет.
15. Франция, что там в ночи?
— Ночь — проституции день;
Эй, поцелуй да раздень!
Скурвилась, шлепнулась в грязь.
Щедро дай, не мелочись,
Иль пойду к Черту на дно:
Он мне Спаситель и Князь.
Франции нет уж давно.
16. Италия, что там в ночи?
— Ах, как длинна, как длинна!
Нет луны, песнь не слышна,
Глушь, темнота, пустота.
…Что в высоте там звучит?
Вижу я света следы,
Так не сияет звезда,
Так не стрекочут дрозды…
17. Что там, Германец, в ночи?
— Долго я сладко дремал.
Срок пробужденья настал:
Вновь свет узрели глаза,
Мощь — словно пламя в печи,
Живо в руках мастерство;
Не отступлю я назад,
Силой добьюсь я всего!
18. Что там, Европа, в ночи?
— У неба спроси и морей,
Иль моих малых детей —
Народы, сосущие грудь.
Одной я дарую ключи
К тому, что дарует рассвет.
Сама она выберет путь —
Она, а не я, даст ответ.
19. Свобода, когда минет ночь?
— Не вижу кровавых дождей,
Не вижу чумы и смертей,
И гром не гремит в небесах.
Свет темноту прогнал прочь,
Солнце везде, белизна.
Ночь, износился твой страх,
Ночь, ты уже истреблена.
Король — мертвец[11]
Спускайся в ад. Все будем рады мы;
Легко теперь дышать и разум успокоен —
Ведь нет тебя, и злобный дух не волен
Вернуться в тело — средоточье тьмы,
Но сядет в центре ада, мучаясь стократ.
Из клана тех исчез сильнейший воин,