Пиерида — муза.
Циклоп (стр. 99). Датировано автором 1813 годом. Опубликовано в кн. П. Тиханова «Н. И. Гнедич». СПб., 1884, стр. 21—23. В издание вводится впервые с предисловием, не публиковавшимся (автограф в Пушкинском Доме Акад. наук СССР. Рукописи, отд., ф. 265, оп. 2, № 691). Пародия на одноименную идиллию Феокрита. Является автобиографической шуткой (Циклоп — чудовищный гигант с одним глазом посредине лба (античн. миф.). Гнедич уподобляет себя циклопу, так как лишен одного глаза). Пародия и предисловие к ней направлены против тех переводчиков античной поэзии, которые считали возможным передавать греческие гекзаметры русским песенным размером. В частности, Гнедич здесь полемизирует с А. Мерзляковым, который переводил идиллии Феокрита и Вергилия размером и в стиле русской песни. Книге Мерзлякова предпослано было в 1807 году предисловие, которое и высмеяно в предисловии к «Циклопу».
Цвет юности алой угас, и кудри не вьются — цитата из идиллии «Циклоп» Феокрита в переводе Мерзлякова.
Стих сей, незнакомый Феокриту, знаком каждому русскому.— Повидимому, Гнедич имел в виду тему многих русских песен, например «Коли будет совет да любовь», где есть слова:
Завиваются ли кудри
От веселья, от радости;
Развиваются ли кудри
От печали, от горести,
От тоски, от кручинушки.
(См. различные варианты этой же темы в сб. А. И. Соболевского «Великорусские народные песни», т. IV, №№ 71, 72, 73, 490).
Хвалить самому себя в предисловии и т. д.— здесь, повидимому, речь идет о предисловии Делиля к переводу «Георгик» Вергилия, где Делиль расхваливает собственные приемы перевода.
К ним, к ним прибегал Полифем, циклоп стародавний — в идиллии Феокрита влюбленный в Галатею циклоп поет любовную песнь (тем самым прибегнув к музам, покровительницам искусств).
Сидит и в окошко глядит — пародия на соответствующую ситуацию в идиллии: Полифем сидит на морском берегу, на скале и выслеживает прячущуюся Галатею.
На голос раскатистый «Чем я тебя огорчила?», т. е. на голос известной песни Сумарокова.
На Красный Кабак на лихом мы поедем есть вафли — трактир на окраине Петербурга (на Петергофском шоссе), где были цыганские хоры и прочие увеселения.
Сетование Фетиды на гробе Ахиллеса (стр. 102). Датировано автором 1815 годом. Впервые — в сборнике «Стихотворения Н. Гнедича» 1832 года, стр. 141. Стихотворение написано в период, когда Гнедич впервые начал заниматься так называемым гомеровским вопросом, стремясь параллельно с переводом «Илиады» подготовить комментарий (см. стр. 780 и 830). Данное произведение построено на мифе о том, что богиня морских пучин Фетида (родившая Ахиллеса от смертного, Пелея) стремилась сделать сына бессмертным, но Зевс предрек ему судьбу героя, который погибнет ранней смертью. Весьма вероятно, что стихотворение «Сетование Фетиды», тема которого повторена в поэме «Рождение Гомера», являлось первоначальным вариантом части этой поэмы, осуществленной затем в другом, более сжатом варианте и в другом стихотворном размере.
Презренным убийцею в Трое сражен — Ахиллес был убит Парисом, виновником Троянской войны, похитителем ахеянки Елены (античн. миф.).
Лишь гроб себе темный в пустыне купил — гроб Ахиллеса находился на пустынном берегу Геллеспонта (античн. миф.).
Ферсит (Терсит) — презренный всеми, злобствующий горбун, пытающийся оклеветать ахейских героев, предпринявших поход на Трою («Илиада», II, 212—242). Гомер изобразил его демократом, человеком без роду и племени, тогда как, согласно древнему мифу, Терсит принадлежал к царскому роду, тому же, к которому принадлежал и аргосский царь Диомед.
Новости (стр. 105). По содержанию датируется концом 1815 — началом 1816 года. Опубликовано в Сборн. Отд. русск. яз. и словесн. Акад. наук, т. 91. СПб., 1914, стр. 32. В издание стихотворений вводится впервые. Является сатирой на статью В. В. Капниста «Краткое изыскание о гипербореянах и коренном российском стихосложении», читанную на собрании «Беседы» и напечатанную в «Чтениях» Общества (18-е чтение 1815 года). В статье высказывалось фантастическое предположение о том, что древнейшими предками русского народа были гиперборейцы. Страна их, согласно Геродоту, находилась «близ северный оси земли», и там господствовал древний культ бога искусства Аполлона, лишь впоследствии перенесенный в Грецию. «Определя таким образом настоящее местоположение Гипербореи, сей любезной Аполлону страны,— пишет Капнист,— остается доказать, что греки заимствовали от жителей ее науки свои, музыку и стихотворство». Гнедич находился в дружеских отношениях со своим земляком В. Капнистом и сатиру свою не предназначал для печати. О фантастической идее Капниста он отозвался в печати лишь вскользь, в сноске к рецензии на книгу «Поэзия эллинского языка, или греческая просодия», 1817. Гнедич в рецензии отрицал смысл в обучении русского юношества способам сложения греческих стихов, прибавляя: «если верить одному из моих соседей, человеку весьма ученому, то греки за искусство слагать стихи обязаны едва ли не нашим предкам».
Близ Колы был Сатурн, за Колой Геркулес и след.— В статье «О гипербореянах» Капнист пишет, что «Сатурн, отец богов... обитал на берегах Ледовитого моря» и что «Гесперидские сады, из которых Геркулес похитил золотые яблоки», и «гора Алтай, соседняя Рифейским вершинам (т. е. Уральскому хребту), может быть есть оная гора Атлас, название свое чрез перемещение одной буквы переменившая, и южный кряж ее, поныне под названием Яблочного известный, может напомянуть нам о яблоках гесперидских».
Пиндар учился петь у русских ямщиков.— Капнист пишет, что одна ода Пиндарова «в разделении своем, так в выходках и в хоре, а наиболее в общем вкусе пения, похожа на одну древнюю русскую хорную песню».
Где, в желтом доме? — Нет, в приятельской беседе — речь идет об обществе «Беседа любителей российского слова».
К Морфею (стр. 106). Датировано автором 1816 годом. Впервые — в «Сыне отечества», 1816, ч. XXVIII, № 8, стр. 64.
Перстень (стр. 108). Датировано автором 1817 годом. Впервые — в «Полярной звезде» на 1823 год, стр. 108.
К ***, требовавшей экземпляра сочинений Батюшкова (стр. 109). Датируется по содержанию 1817 годом. Впервые — в «Полярной звезде» на 1823 год, стр. 111. Повидимому, обращение к артистке Екатерине Семеновой (см. выше, стр. 798). Гнедич был редактором и издателем «Опытов в стихах и прозе» К. Батюшкова, вышедших в начале 1817 года.
К провидению (стр. 110). Датировано Гнедичем 1819 годом. Впервые — в «Сыне отечества», 1820, ч. LXIV, № 40, стр. 324. Является довольно точным переводом предсмертной оды французского поэта Жильбера (1751—1780) «Ode imitee de plusieurs psaumes» (Ода в подражание разным псалмам). Последняя (9-я) строфа оды Жильбера заменена в переводе четырьмя строфами, являющимися как бы вариациями темы этой строфы. Ода Жильбера приобрела большую известность в эпоху раннего романтизма и явилась образцом так называемой унылой элегии.
К другу («Когда кругом меня всё мрачно, грозно было») (стр. 112). Датировано автором 1819 годом. Впервые — в сборнике «Стихотворения Н. Гнедича» 1832 года, стр. 88.
Осень (стр. 114). Датировано автором 1819 годом. Впервые — в «Соревнователе просвещения и благотворения», 1820, ч. X, № 6, стр. 299, а затем с исправлениями — в «Сыне отечества», 1821, ч. LXVII, № 3, стр. 127.
К NN («Когда из глубины души моей угрюмой») (стр. 116). Датировано автором 1819 годом. Впервые — в «Полярной звезде» на 1823 год, стр. 288, с данным заглавием. В сборник стихотворений 1832 года вошло вместе со стихотворением «К другу», с заглавием «К нему же». Является довольно точным переводом стихотворения Байрона «Экспромт в ответ другу» («Impromptu, in reply to a friend», 1813).
Приютино (стр. 117). Датировано автором 1820 годом. Впервые — в «Сыне отечества», 1821, ч. LXXIII, № 44, стр. 171, и в том же году особой брошюрой (СПб., 1821). Посвящено хозяйке усадьбы «Приютино», жене президента Академии художеств А. Н. Оленина — Елизавете Марковне Олениной (1768—1838). Елизавета Марковна была гостеприимной хозяйкой петербургского салона Оленина, посещавшегося многими художниками, писателями и учеными. Летом вечера и праздники устраивались на даче Олениных «Приютино», расположенной в 17 верстах от Петербурга, за Охтой. Поэт Вяземский, побывавший в «Приютине», писал о нем жене: «Деревня довольно мила, особливо для Петербурга... есть довольно движения в видах, возвышенность, вода, лес». Правнучка Олениных А. Н. Оом в предисловии к дневнику своей бабушки пишет: «Барский дом стоял над самым прудом; дачу окаймлял дремучий лес... В саду, близ дома, разбросаны были разные отдельные флигеля, которые Алексей Николаевич построил для размещения гостивших у него друзей» (Дневник А. Н. Олениной. Париж. 1936, стр. XV). «Приютино» было излюбленным местопребыванием Гнедича; он и Крылов, оба холостяки, не имевшие прочного гнезда, чувствовали себя в «Приютине» как дома.
Есть край, родной мне край зефиров легкокрылых.— Украина, с которой Гнедич расстался в раннем возрасте.
В тени их мавзолей под ельными ветвями.— Речь идет о памятном мавзолее сыну Олениных Николаю Алексеевичу (1791—1812), убитому в Бородинском сражении.
К И. А. Крылову («Сосед, ты выиграл! скажу теперь и я») (стр. 122). Датировано автором 1820 годом. Впервые — в сборнике «Стихотворения Н. Гнедича» 1832 года, стр. 215.
Адресовано баснописцу Ивану Андреевичу Крылову, с которым Гнедич был связан долголетней дружбой, поддерживаемой совместной службой в Публичной библиотеке и близостью к дому Оленина. Биограф Крылова П. А. Плетнев, посещавший Крылова и Гнедича, пишет, что Крылов жил в среднем этаже на углу, что к Невскому проспекту. Одна и та же лестница, мимо Крылова, вела наверх в квартиру Гнедича. По поводу того, как Крылов изучал греческий язык, Плетнев пишет: «В 1818 году разговорились однажды у Оленина, как трудно в известные лета начать изучение древних языков. Крылов не