(«Гитобитан»)1932
Из цикла «Моление»
«Мелодию дай, приобщи к песнопенью, учитель…»Перевод В. Потаповой
Мелодию дай, приобщи к песнопенью, учитель.
Мелодия надобна мне! Я — смиренный проситель.
Небесная Ганга, восход золотой усвоили этой мелодии строй
И петь научились, подслушав тебя, вдохновитель.
Отправлюсь я, душу наполнив мелодией вечной,
Туда, где царит разногласье и шум бесконечный.
В людской крутоверти, среди суеты, разлада, сумятицы и тесноты,
Ты сам испытай мою вину, великий ценитель!
«Я коврик мелодии здесь разостлал…»Перевод В. Потаповой
Я коврик мелодии здесь разостлал:
О путник, тебе — постоянный привал!
На зов пробудившейся птицы плывешь на пароме денницы
Туда, где волна омывает причал.
Побудь на заре у дверей при утренней песне моей!
Сегодня с рассвета надвинулись тучи на лес,
Слезами наполнив глаза голубые небес.
У пальмовой рощи, в тумане, стоишь ты в другом одеянье,
О, не удаляйся украдкой! Хоть сколько-нибудь
В сырой полумгле моей пасмурной песни побудь!
«Я бесконечен. Своим ты играешь созданьем…»Перевод В. Потаповой
Я бесконечен. Своим ты играешь созданьем:
Опустошаешь — и вновь наполняешь дыханьем.
Сколько со мной, незатейливой флейтой своей,
Ты исходил берегов, и холмов, и полей;
Сколько напевов сыграл ты на ней!
С кем поделюсь ликованьем?
Сладостно сердцу от прикосновенья святого.
Плещет восторг через край, и рождается слово.
То, что вмещается в горсточке малой моей, —
Дар нескончаемый, длящийся множество дней.
Сколько, о, сколько веков из ладони твоей
Брать буду снова и снова?
«Подобно потокам срабона, пусть льется и нощно и денно…»Перевод В. Потаповой
Подобно потокам срабона, пусть льется и нощно и денно
На грудь и лицо мне мелодия песни твоей вдохновенной.
Пусть утром в глаза мне струится со светом востока,
А ночью пускай мне вливается в душу глубоко.
На счастье, на горести жизни, на все, что минутно и тленно,
Подобно потокам срабона, пусть льется и нощно и денно.
Пусть ветви, где цвет не цветет и не вяжется завязь,
От ветра с дождем зашумят, пробудясь и расправясь.
На все, что во мне одряхлело, угасло для жизни,
Потоком своей животворной мелодии брызни!
На жажду, на голод, на все, что мгновенно и бренно,
Подобно потокам срабона, пусть льется и нощно и денно.
«Богатству и прислужников гурьбе…»Перевод В. Потаповой
Богатству и прислужников гурьбе
Не рад я, всей душой стремясь к тебе.
Ты знаешь подноготную мою:
Когда я счастлив или слезы лью —
Я забываю о своей судьбе,
Создатель, всей душой стремясь к тебе.
Доколе мне на голове таскать
Гордыни бремя, себялюбья кладь?
Порвать богатства путы на себе
Желал бы я, душой стремясь к тебе.
Возьми богатство, — разреши от уз!
Сними с души моей тяжелый груз.
Когда ты снизойдешь к моей мольбе,
Все обрету в тебе — стремясь к тебе.
«Высится, грохочет колесница…»Перевод В. Потаповой
Высится, грохочет колесница.
В небе знамя реет и лоснится.
Вот Он! За канат хватайтесь дружно.
И тяните, что есть сил, натужно.
Полно прохлаждаться по углам!
Место вам — в толпе тысячелицей.
Отрешись от всех забот вчерашних,
Маловажных дел и дрязг домашних.
Эй, тяни душой и телом бренным,
Бытием не дорожа презренным,
Через города, леса, холмы,
Днем — и от заката до денницы.
Громыхают, лязгают колеса,
Будят гул в груди разноголосый.
Кровь твоя бушует крутовертью.
Это — песни торжество над смертью.
Вереница помыслов твоих
В день грядущий разве не стремится?
«По ночам под звуки флейты бродят звездные стада…»Перевод В. Потаповой
По ночам под звуки флейты бродят звездные стада,
Ты коров своих, незримый, в небесах пасешь всегда.
Светоносные коровы озаряют сад плодовый,
Меж цветами и плодами разбредаясь кто куда.
На рассвете убегают, лишь клубится пыль вдогон.
Ты их музыкой вечерней возвращаешь в свой загон.
Разбрестись я дал желаньям, и мечтам, и упованьям.
О пастух, придет мой вечер — соберешь ли их тогда?
Из цикла «Родина»
«О Мать-Бенгалия! Край золотой!..»Перевод Е. Бируковой
О Мать-Бенгалия! Край золотой!
Твой небосвод в душе поет свой гимн святой.
Меня пьянит весной рощ манговых цветенье.
Я твой, навеки твой!
Осенних нив убор блистает красотой.
Чарует взор сиянье зорь, узор теней.
Цветет покров твоих лугов, твоих полей.
О Мать, из уст твоих нектаром льется пенье.
Я твой, навеки твой!
Когда печальна ты — и я скорблю с тобой.
Я рос вдали от гроз, и в играх дни текли.
В моей крови — настой твоей благой земли.
Светильник ты зажжешь, когда сгустятся тени.
Я твой, навеки твой!
Я вновь бегу к тебе, в свой дом родной!
Среди холмов — стада коров.
Живет народ у тихих вод, в тени лесов.
Не знают лени мирные селенья.
Я твой, навеки твой!
Мне друг — любой пастух, и пахарь — брат родной.
Я пред тобой опять с мольбой простерт, о Мать.
От ног твоих священный прах дозволь мне взять!
К твоим стопам дары сложу в сыновнем рвенье.
Я твой, навеки твой!
Я шею не стяну заморскою петлей!
«Пусть Бенгалии земля: воды, воздух и поля…»Перевод Е. Бируковой
Пусть Бенгалии земля, воды, воздух и поля{68}
Благодатны будут, благодатны, боже!
Пусть Бенгалии дома, рынки, нивы, закрома
Изобильны будут, изобильны, боже!
Пусть бенгальцев упованья, мысли, речи и желанья
Справедливы будут, справедливы, боже!
Пусть бенгальцев всех сердца бьются в лад — и до конца
В единенье будут, в единенье, боже!
Из цикла «Любовь»
«Будешь, нет ли ты обо мне вспоминать, — даже мысли такой не таю…»Перевод Ю. Нейман
Будешь, нет ли ты обо мне вспоминать, — даже мысли такой не таю.
Но у двери твоей опять и опять почему-то песню пою.
Дни бегут, и, пока суждено идти, подхожу, только встречу тебя на пути,
Чтоб взглянуть как-нибудь на согретую счастьем улыбку твою.
И поэтому я пою.
Все цветы весны за весною вслед осыпаются пестрым дождем.
Станут прахом летучим — и вот их нет, не узнали они ни о чем.
День за днем пройдет, догорит заход, вина песню свою прервет…
Но, пока живу: все я жду — наяву ты мою посетишь ладью.
И поэтому я пою.
«Возьми, возьми же меня и сделан своею виной…»Перевод Ю. Нейман
Возьми, возьми же меня и сделай своею виной;
Да подчинятся руке умелой сердца глубины!
Я — в нежных лотосах — ладонях, вот — струны, тронь их,
Чтоб вина сердца в твой слух проникла до сердцевины,
Порой веселью, порою горю послушно вторя;
Чтоб смолкла тотчас, едва ты бросишь ее безвинно.
Никто не знает, какою вестью воскреснет песня,
Когда, ликуя, вольется в небо, в поток единый.
«Из тьмы я пришел, где шумят дожди. Ты сейчас одна, взаперти…»Перевод Ю. Нейман
Из тьмы я пришел, где шумят дожди. Ты сейчас одна взаперти.
Под сводами храма твоего путника приюти!
С дальних троп, из лесных глубин принес я тебе жасмин,
Дерзко мечтая: захочешь его в волосы ты вплести.
Медленно побреду назад в сумрак, полный звона цикад,
Ни слова не произнесу, только флейту к губам поднесу,
Песню мою — мой прощальный дар — посылая тебе с пути.
«В вине твоей были песни, в корзине моей — цветы…»Перевод Т. Спендиаровой
В вине твоей были песни, в корзине моей — цветы.
Тот же качал нас ветер, сорвавшийся с высоты.
Никто не знал, что за волны мутят небосвод безмолвный.
Пристал челнок твоих песен к причалу моей мечты.
В тот памятный день казалось: чтоб в лад твоим песням звенеть,
В душе моей будут вечно цветы распускаться впредь.
Но песнь сорвалась с причала, и к ночи цветов не стало, —
Ошибся кто-то в фальгуне средь радостной суеты.
Из цикла «Времена года»
«Под обаяньем лунных чар мечты кружат в просторе…»Перевод М. Петровых
Под обаяньем лунных чар мечты кружат в просторе,
Летят, летят, летят ко мне, как птицы из-за моря,
В напевах света и теней уносят в даль минувших дней,
«Приди, приди, приди», — зовут, напевам вторя.
Зовут к виденьям давних лет, к ночам весны моей,
И друга ищут там, где свет мерцает средь теней,
Где боль, не узнанная мной, печаль моей поры иной,
Сквозь слезы шепчет: «Горе, горе, горе!»
«Приди сюда, вода ключа, приди сюда, плеща, журча…»Перевод М. Петровых
Приди сюда, вода ключа, приди сюда, плеща, журча.
Из камня вырвись навсегда, приди, вода, журча, плеща.
В могуществе сквозной волны, явись из темной глубины,
Отрадная, приди, журча, плеща.
Тебя зовет все горячей блистанье солнечных лучей.
Ты с ними заведи игру, смиряй жару, журчи звончей.
Их жгучий золотой напев встречай, волною зашумев.
Прохладная, приди, журча, плеща.
И свищет ветер и поет, тебя он ищет и зовет:
«Приди, приди!» И ты приди, ты с ветром игры заведи, —
В мриданг{69} стучать он будет, мчась, а ты в ладоши бить, смеясь.
Зыбучая, приди, журча, плеща.
Злой дух пустыни здесь витал, злой дух тебя заколдовал,
Запрятал в каменный подвал, в немую тьму замуровал.
Скорей темницу сокруши, на свет явиться поспеши,
Могучая, приди, журча, плеща.
«Из тучи — грохот барабана, могучий рокот непрестанный…»Перевод М. Петровых
Из тучи — грохот барабана, могучий рокот непрестанный…
Волна глухого гула мне сердце всколыхнула,
Его биенье в громе потонуло.
Таилась боль в душе, как в бездне, — чем горестней, тем бессловесней,
Но ветер влажный пролетел, и лес протяжно зашумел,
И скорбь моя вдруг зазвучала песней.
«Над рощей в огненном цвету проходят тучи синей тенью…»Перевод М. Петровых
Над рощей в огненном цвету проходят тучи синей тенью.
Как в танце, гнутся на ветру затрепетавшие растенья.
В лесную чащу уходя, дрожит блистание дождя.
Душа, разлукою томясь, куда-то рвется в нетерпенье, —
И журавли над океаном куда-то мчатся караваном, —
Их крылья борются с туманом, вздымая волны ураганом,
И кто-то, сквозь трезвон цикад, мне в сердце входит наугад,
Ступая по тоске моей украдкою, как сновиденье.
«Во двор срабона входят тучи, стремительно темнеет высь…»Перевод М. Петровых
Во двор срабона входят тучи, стремительно темнеет высь,
Прими, душа, их путь летучий, в неведомое устремись,
Лети, лети в простор бескрайний, стань соучастницею тайны,
С земным теплом, родным углом расстаться не страшись,
Пусть в сердце боль твоя пылает холодной молнии огнем,
Молись, душа, всеразрушенью, заклятьями рождая гром.
К тайнице тайн причастна будь и, с грозами свершая путь,
В рыданьях ночи светопреставленья — закончись, завершись.
«О туча, в тайнице укромной несущая мглу и дожди…»Перевод М. Петровых
О туча, в тайнице укромной несущая мглу и дожди, —
Всей нежностью — темной, огромной — ты сердце мое услади!
Вершину горы освежая, тенями сады окружая,
Во мглу небосвод погружая, громами затишье буди.
О туча, промчись над рекой, что плещется жалобным плачем,
Там роща томится тоской, объята цветеньем горячим.
Изжаждавшихся утоляя, зарницами путь осветляя,
Приди, о приди, умоляю, в горящую душу приди!
Рухнул грохот огромного домору, ночь смятеньем объята…»Перевод М. Петровых
Рухнул грохот огромного домору{70}, ночь смятеньем объята.
Инжирная роща под ветром дрожит на краю небоската.
Лепет речной, трепет лесной, шелест ручья в темноте ночной
Сливаются в гул отдаленный, в напев саньяси-срабона.
Желто-красным цветением рощ в упоении дышит мгновенный ветер.
Блещет молний изломанный луч, — некий демон, свиреп и могуч,
Бешено пляшет, ломится спьяну в капище туч.
«Что-то от легких касаний, что-то от смутных слов…»Перевод М. Петровых
Что-то от легких касаний, что-то от смутных слов, —
Так возникают напевы, — отклик на дальний зов.
Чампак средь чащи весенней, полаш в пыланье цветенья —
Подскажут мне звуки и краски, — путь вдохновенья таков.
Всплеском мгновенным возникнет что-то,
Виденья в душе — без числа, без счета,
А что-то ушло, отзвенев, — не уловишь напев.
Так сменяет минуту минута — чеканный звон бубенцов.