А всюду намеки туманные,
Что будем… ах, страшно сказать!
Я — черная, буду я черной землицей,
Ты — белая, будешь черемухой виться
И черную землю сосать,
И пьяные, белые, пряные
Цветы на дорожку бросать…
Черемуха, дай надышаться
На осень, на зиму вперед —
Ведь надо на что-то решаться
Все время, всю жизнь напролет!
1976
Источник: Прислал читатель
СУРОВОЙ НИТЬЮ
Сошью суровой нитью паруса
И волосы свяжу суровой нитью.
Я вижу ветер там, где небеса.
Моих любимых мыслей голоса
Прервали сон, чтоб разбудить к отплытью.
На океане — зимние холмы,
Там снег струится, как в клепсидре время.
Суровой нитью к небесам зимы
Пришиты звезды по утрам. И мы —
Суровой нитью. Магма — в этой теме!
Когда плыву за цельным молоком,
За хлебом и стиральным порошком,
А рядом парус мой идет пешком, —
Не оттого ль душа моя здорова,
Что нить моей основы так сурова?
Суровой нитью держится мой дух,
Он как бы недоступен для разрух.
В разлуке с кем должна я сохраниться,
Что столь суровой нитью взор и слух
Прижаты к миру, чтоб рубцом родниться,
Суровой нитью и суровым швом
Со всем живым, что есть во всем живом?
С каким неистощимым напряженьем
Поглощена прядильня умноженьем
Суровых нитей в лоне мировом!
Суровой нитью братства скреплена
Я с тем и с той, чья нить еще суровей,
Нет разницы — дружна иль влюблена,
Сурова нить, вынослива она,
Равно длинна для дружб и для Любовей.
Суровой нитью к жизни привяжу
Свое дитя, которое держу
Сегодня утром на ладони крупной
Над океаном, льнущим к рубежу,
Откуда вечность кажется доступной.
Суровой нитью привяжу к ветвям,
Как звезды-к небу, розы-к соловьям,
Искусства и науки-к сыновьям!
Так привяжу, как наши бездны к высям.
Так привяжу, что будет независим.
1973
Источник: Прислал читатель
ПОСЛЕ ЗНОЯ
Снисходительно и кротко
Ветер властвовал волною,
И луна плыла, как лодка,
И ладья плыла луною.
И в листве и в небосводе
Отроптало возмущенье, —
В этом виде, в этом роде
И предстало все прощенье
В полноте ненарушимой,
В доброй вести о поправке
Духа, ставшего вершиной
Человечества и травки.
И почти одновременны
Были свет и тьма ночная,
И творились перемены,
С наших мыслей начиная.
1970
Источник: Прислал читатель
«Бледен сад, леденеют качели…»
Бледен сад, леденеют качели,
Замерзает в оскомине дом.
На стене шелестит Боттичелли, —
Это было и будет потом.
На веранде сквозняк запустенья —
Ни души, ни мяча, ни лото,
Ни купальника нету, ни чтенья, —
Никогда, и нигде, и ничто.
Мерзнет в мыльнице красное мыло,
Склоны дней отодвинуты в тень,
Две смородины грустно и мило
Прогибают волнистый плетень.
Стекловидных морозов припадки
Истончают бревенчатый сруб,
Помидоры задавлены в кадке,
Голос вьюги от нежности груб.
Хорошо в этом холоде спится,
Хорошо сочиняется мне,
И перо утопает, как спица,
В пряже вымыслов, здравых вполне.
Что со мной? Ничего не случилось.
Стала письменной устная речь.
Я с великим трудом научилась
Свой душевный порядок беречь.
Серебристого дня семигранник
Прозвенел об железо оград,
Уходя, как стакан в подстаканник,
Как виденья уходят во взгляд.
Снег в кустарнике прорези сузил,
И лицо благородит мороз,
Как попытка затягивать в узел
Золотое беспутство волос.
1969
Источник: Прислал читатель
ВОСПОМИНАНИЕ К ДОЖДЮ
Гиви Гегечкори
Это было со мною во мраке вечернем,
Это было со мною в тумане пещерном,
Это было — поскольку душа не забыла! —
В прежней жизни моей, до знакомства с модерном.
Я сидела на камне, как скиф на холме,
Ела мидий, кипящих в соленой волне,
Я сидела на камне, сидела веками,
И лежал океан у меня на спине.
Я была черепахой, одной из рептилий,
Потому что стояла эпоха бсскрылий,
Было время скоплений таких населений,
Для которых пещерную эру открыли.
В дреме, в мутном от влаги покое туманном
Я бессмертна была заодно с океаном,
И шершавое веко пещерного века
Наблюдало за мной, за своим великаном.
И гордилось моим твердокаменным ликом,
Не внушавшим тревог ни улыбкой, ни криком
На огромных просторах, в пространстве которых
Каждый дух пребывал в беспробудстве великом.
Но ко; да начинали дожди проливные
Барабанить в мои перекрытья стальные,
Я вползала в потемки пеш. ерного зала,
Где вопили тоскливо и терлись родные.
Мы боялись погибнуть во время потопа,
Нам мс-рещился треск костяного салопа,
Нас вода не держала, хотя окружала,
Н по этому поводу слышался ропот.
Но — кончалось прекрасно, утешно, счастливо,
Наши глыбы дремали на бреге залива.
…Почему это ливни, вонзаясь как бивни,
Заставляют меня содрогаться тоскливо?
1962
Источник: Прислал читатель
«Полночный холод кислорода…»
Полночный холод кислорода.
Созвездий медный купорос.
Перед окном зажгла природа
Спирали раскаленных роз.
Тропа далекая пустынна,
Безлюдна, ни души на ней —
Лишь тень, чье тело слишком длинно
Для человеческих теней.
Я узнаю осанку Музы.
Шаги распевны по слогам,
И розы, разрывая узы,
Во тьме плывут к ее ногам.
Серьезен крупный взор богини,
Сосредоточенны уста.
Пройдя насквозь, она покинет
Могучий замысел куста.
Но честно освещают грозы
Прогулку Музы в облаках
И темно-красный сверток розы
В ее натруженных руках.
1973
Источник: Прислал читатель
СТИХИ О ФЕВРАЛЕ
Когда бы не звезда, плывущая над нами,
Не вихри фонаря в прохладе февраля,
Едва ль моя душа могла бы временами
Кормиться и кормить плодами словаря.
Когда бы не звезда, плывущая как рыба,
Не вихри фонаря в распахе снежных шкур,
Едва ль моя душа смогла бы сделать выбор —
Сломать стереотип и предпочесть сумбур.
Когда бы не звезда, когда б не расстоянье
От вихрей фонаря до этого огня,
Едва ль моя душа была бы в состоянье
Смутить, ошеломить и с толку сбить меня.
Едва ль, едва ль, едва ль событья с именами
Не подняли бы шум в листве календаря,
Когда бы не звезда, плывущая над нами,
Не вихри фонаря в прохладе февраля.
Когда бы не звезда, плывущая над нами,
Не вихри фонаря в прохладе февраля,
Едва ль, едва ль, едва ль, на стебель меж камнями
Душа моя была способна, как земля.
1971
Источник: Прислал читатель
ТЕПЛАЯ НЕДЕЛЯ
Сдирая ледяную слизь
Со стен, и с крыш, и с окон,
Гроза и оттепель прошлись
Скребком по водостокам, —
И прутья вербы напряглись
И повернулись боком
И повернули на окне
Стакан, бутылку, банку,
Себя вывертывая мне
На заячью изнанку,
И нежность, равная весне,
Лилась, как масло — в ранку!
Преобладало серебро
И в образе, и в речи,
И ставил вещи на ребро
Виновник нашей встречи,
Пером сближающий нутро
Свечей, плечей и гречи.
Поплыли лодки по реке,
Па них с моста глядели.
И грелась верба в кулаке.
И дети там сидели.
И таял снег на языке,
И розовел на сквозняке
Прообраз всей недели.
1970
Источник: Прислал читатель
ЧИТАЯ ВАН ВЭЯ
Весною, когда расцветает
Корявая слива в окне,
Китаец-скиталец витает
Над нею в ночной тишине.
Щеку подпирая рукою,
Он взором глядит неземным —
И веют землей и рекою
Стихи, сочиненные им.
Прозрачный, как воздух над сливой,
Как вещие знаки во снах,
Такой молодой и красивый
Витает поэт и монах.
И сливы корявой цветенье
В его пеленах шелестит…