— Вот так. Можно было бы конечно выдать ребятам, например, бусинами. Можно, то можно.
Вот только, во-первых, нам еще придётся как-то контачить со стабом. Вероятно, торговаться.
И оттого как сторгуемся, зависит выживем или сдохнем. Значит — надо иметь что-то в запасе на предложение.
А во-вторых… Уж больно дары у ребят — гавно. Отстой полный. Смысла нет в такие бабки вкачивать.
Что за хрень и немилость Улья? Чем мы ему не угодили для такой непрухи??? — Он зло плюнул в огонь.
Трот скептически поморщился, качнув головой.
— Это не непруха. Это значит у муров лекарь был, умеющий распознавать дары. Такое не редкость. Надо же сырье сортировать.
За ксера барыги со стаба забашляют, куда круче внешников. Ну и так всякое разное, типо лекаря опять же, в хозяйстве не лишнее бывает. Значит — таких среди «расходников» сразу отбрасывай.
Еще прикинь, что такое сильные боевые дары — у людей, которым нечего терять. Их же тупо нельзя оставлять в живых, иначе будут масенькие проблемы. Типо кишки по стенкам, мозги по полу.
Так что таких, тоже наверняка чистили в первую очередь.
Бахус насмешливо сунулся вперёд.
— Зато какие ребята, а? Вот ты собери обычных рейдеров четыре десятка. Нее… Нормальных пацанов, не отморозков каких-нибудь.
Потом, при них вынь четыре жемчужины. И ними ляг спать…
Тебя ж за ночь раз пять завалят.
Трот отмахнулся согнутой ладонью, скривившись как от кислятины.
— Во-первых в сработавшихся кодлах всё-таки не так жестко. В случайных — там да.
Во-вторых, это ж всё новички, они ещё цены жемчугу не знают.
И в-третьих… Попытаются завалить, попытаются… Может попытаются, а вот суметь… Это вряд ли.
И у этих салаг, и у ребят посерьезней, с этим выйдут сложности.
Но, я так понял, кто-то всё же решил не искушать, лишнего…
Радар пожевал губы.
— Вы, не туда повели разговор. Хорошие… Плохие… Трот, ты помнишь наш бой с атомитами. Я тогда в живую увидел, что такое сильные боевые дары.
Как нас встретят — это бабушка надвое. А обычные бойцы, против матёрых иммунных с сильными дарами — это мясо. Пусть они хорошо стреляют. Пусть они доказали, вот недавно, своё мужество — в серьезной драке их размажут. Как таракана сапогом ххх…
И нас следом… Вот что я думаю.
Бахус развел ладонями.
— Ну, тут нас по крайней мере не будут ловить специально. И миномётного обстрела можно не бояться. Тупо потому, что здешние стабы невелики и голожопы. Нет у них дорогой снаряги.
— Да. Спасибо. Но раньше или позже мы засветимся. Многовато нас.
Не выйдет долго сидеть, не делая больших рейдов по перезагрузкам. Жратеньки наше всё!!! Засветимся, как люстра на стопятьсот свечей.
И — на чужой территории. Где нас никто не рад видеть, зато все лучше знают расклады и детали. И дальше что??? — Радар зло вперился глазами в черных кругах по сидящим.
Дальше? — Стронг был насмешливо спокоен. — Утрутся. Может спокойно, а может поматерившись.
Тот, кто быкует на реально опасное, быстро огребает. В Улье, огрести — значит сдохнуть.
Вот и выходит, что шибко резкие бывают только среди бакланов, что первые дни тут гуляют. Остальным — жизнь дорога.
Не, ну если конечно показать себя лохами, тогда че то может и случиться. Лохов понужают всегда и везде.
Так что спокойно берем че нам надо на раене. Без танцев и ляля. Что б мысли не возникало, что мы кого-то боимся.
Да, еще что бы ничего не просить в стабах. Стабов — избегаем.
Сливаем любой трёп тамошних барыг как гон. Нет им интереса быть с нами честными. Это в башке крепко держим.
Любой прогиб, любое балабольство жестко работает против нас.
Вот и всё — так и отстоим сколько придётся.
Радар слушал молча, поглядывая исподлобья. Дождавшись конца, стянул губы в нитку.
— Показуха хороша на несколько дней. Потом, так или иначе, начнёт выплывать лишнее. Что-то можно просчитать. Что-то — пробить по стабам. Связь между стабами сегмента работает только так. Тебе напомнить, как это на твоей шкуре сработало?
Это, не считая подглядывания в обычную оптику и непредсказуемых местных фокусов…
Ты, например, какие знаешь?
Бахус кисло скривился, но лицо не опустил.
— «Визор» есть, разный. Он же «крабий глаз». Еще «перископом» зовут. Что-то вроде дальнего бинокля, только с возможностью смотреть за препятствия.
Слышал про такую муйню как «шакалье ухо», он же «херер». Позволяет слышать на расстоянии, тоже с особенностями. — Он бросил косой секундный взгляд на сидящих возле Радара Трота и Нома. — Только это редкие дары, и не особо полезные в рейде. Что б их прокачать до полезного уровня еще прожить надо достаточно — что не у всех получается.
— Один, такой, который достаточно услышит или начитает по губам — и всё. Его босс будет знать слишком много. Или просто хороший спец с качественной оптикой. Или умник, умеющий шевелить мозгами.
Итог один… — Говоря, Радар некрасиво поджимал стянутые гримасой губы.
— Слушай, ты сам согласился сюда идти. Что теперь? К чему ты ведёшь?
— Для нас лучший выход — выйти на связь с одним из стабов. Без публичного объявления о нашем приходе на КПП. Только на наших условиях встреча должна быть. Получится — и вопрос снимется. Пересидим под прикрытием от местных сколько потребуется…
И еще — нам же по любому что-то придётся покупать — те же патроны для охоты. Арбалетов у нас всего пять. Для охоты на такой табун — маловато. Можно конечно поискать материалы и инструмент — да поработать. Но это время и случай.
Сделка нам нужна. Реально нужна. Получится — и всё пучком. Нет — тогда по крайней мере выживем.
Бахус чуть наклонил голову.
— То есть ты хочешь на стаб не заходить, а типо «стрелу» им забить что ли? С какой-то своей страховкой.
— Вроде того. Трот, что думаешь?
Блондин чуть «надломил» брови.
— Если «головка» со стаба решит нас подвалить, то на этой встрече им как раз и будет удобно. Благо свидетелей нет. Значит по стабу такое навряд ли ударит.
А забашлять за наши головы очень даже могут не те, так другие. Много забашлять. И снаряга наша тоже немало стоит, кроме того, что редкая.
Ты, спросил, что думаю? На той встрече нас придут убивать… — Трот замолчал, флегматично ожидая продолжения.
Стронг чуть повел шеей. — Могут прийти убивать. Могут. Но могут и побрезговать. Могут и побояться.
Так что не угадаешь. Это все же не муры.
Радар перебил.
— Муры, не муры. Вопрос за то, какие стронги выйдут к нам?
Бахус скривился.
— Если бы вышли «стронги» я был бы уверен, что всё пучком. Нас точно валить не станут. — Он коснулся пальцами татуировки на лице.
Стронги — общество со своими понятиями. За беспредел среди наших спрашивают. Конкретно спрашивают. Закон Улей — Элитник шериф.
Не надо так смотреть. Мы конечно не святые, милостыньку не подаем. Но тут уж такое дело…
Ты когда-нибудь видел алкаша, который жрёт только пивас или винцо из Франции? Если душа горит, так бухает что есть, хоть одеколон. Если уж человеку башню рвёт от куража нагибать и натягивать, то всё. Он раньше или позже сорвётся на кого угодно. С особым кайфом на тех, кого типо нельзя.
И вот нах тебе такое счастье рядом? А чердак срывает нередко. Ментов тут нет. Отхватить вроде как не от кого. Дары опять же — каждый же думает, что он теперь супермен. Особенно если дар, в натуре, из крутых.
Расскажу одну темку… Только, пацаны, сразу предупреждаю. Услышали — и забыли.
Был на нашем районе один типок. До Улья мелкий хулиган, гоп со смыком. С даром ему пофартило конкретно — клокстоппер, причем сильный. Это значит вроде как время останавливал. На минуту две — для неотразимого удара хватало. Руберов колол заточкой в глаз. Специально себе сделал из музейной шпаги. Любил ею попонтоваться. Красивая штука — в брюлях, и заточена так, что хоть брейся.
Начал он с того, что свежаков с перезагрузок стал трахать и резать. Иногда так, а иногда этак…
Чур, из-за плеча Радара, бросил хмурый недобрый взгляд.
— Ну да, матёрым иммунным так болит душа за свежаков, только что в Улье, что аж кюшать не могут.
…Брезгливый взгляд сверху вниз, и исчез быстрее молнии, иш как… А ответил вполне вежливо… Радар внимательно «сканировал» рассказчика.
— Слушай, дорогой. С перезагрузок, один из двадцати человеком остаётся. Иногда один из сотни, а то и из сотен. Ты прочувствуй что это значит.
Сердцем почуй.
Вот человек, с которым ты как-то сближаешься. Знакомишься, хлеб ломаешь и общее дело делаешь.
Хопа!!! И получается животное, жадное до человеческого ливера и кровищщи. Был человек — а стало такое, которому от всего мира только одно нужно. И нифуя ты тут не сделаешь. Не можешь. Никто не может.
— Хы. Ну чисто, как при подсадке на герыч. — Трот недобро улыбнулся.
Бахус сглотнул. — Понял? Только совсем еще зелень сразу суется на свежие районы. Или вовсе уж конченные отморозки. Тем более только салабон станет суетиться со свежаками, еще не разделившимися на иммунных и зараженных.
Оттого и шанс встретить кого-то кроме уродов по первости невелик. Если и будет рейд, так постараются даже не разговаривать. Не замечать.
Люди, по возможности, стараются как-то отгородиться. Иначе душу рвать начинает.
Вот что б понятно тебе было — если ты овечку «того», так ты её не режешь. А уж если собираешься резать, так ты её не употребляешь по-другому.
Но люди остаются людьми и некоторых вещей — не одобряют.
Вот. Следы того что было, конечно всплыли не за раз. После перезагрузки творится много такого что фильм ужасов отдыхает. Только все равно следы остаются.
Появляются вопросы.
Когда человек оттопыривается до упора, ему башню сносит. Хочешь ширяйся… Или вот так… Когда можно все и ничего тебе за это не будет. Вот прикинь — когда ты самый крутой на раене и оружие только у тебя. Его реально понесло… Тема вообще не такая редкая…