И тут Джейн Спринг сообразила: все то, что придумал вчера Джесси, в общем-то недалеко от истины. Нет, она делает это не для того, чтобы выиграть дело, однако дело будет выиграно во многом благодаря тому, как она теперь выглядит. Если ей удалось покорить адвоката, то как просто это будет, когда она встретит его!
Джейн вызвала второго свидетеля.
Тем временем миссис Карнс вкалывала не покладая рук. Она терла и мыла, скоблила и отчищала, и на этот раз ни на что не жаловалась. Если сюда набегут телевизионщики, все должно быть в ажуре.
Домработница была в восторге. В первый раз за все время работы у Джейн Коллин Карнс сняла синюю униформу и принялась забавляться с хозяйскими вещами. Квартира выглядела так, что она тут же представила себя героиней одного из тех старых фильмов, где все живут в желтых, солнечных комнатах и всегда влюблены.
Миссис Карнс надела светло-зеленый костюм бабушки Элеонор. Она была килограммов на двадцать тяжелее его хозяйки — можете представить, как костюм на ней сидел. Потом засунула свои толстые ножки в белые туфельки, на пухлые пальчики натянула белые перчатки, на голову нацепила фисташковую шляпку, а на шею повесила три ряда жемчужных бус. Когда все было готово, миссис Карнс посмотрела на себя в зеркало.
— Добрый день! — сказала она своему отражению.
К четырем часам она уже прибрала квартиру и могла бы отчаливать, но ей хотелось дождаться Джейн Спринг или если не ее, то новую хозяйку. Миссис Карнс переоделась в свою одежду и стала ждать. Послышался звук открывающегося лифта — миссис Карнс поправила рукой волосы. В дверях поворачивается ключ — она вся напряглась…
— О, миссис Карнс, как я рада, что вы еще не ушли. Так приятно вас увидеть, — промурлыкала Джейн, входя в квартиру.
Уборщица застыла как громом пораженная. Она потеряла дар речи, просто стояла и смотрела на Джейн Спринг: голубая юбка и белый мохеровый свитер, залитые лаком волосы и помада на губах. И — голос! Что у нее такое случилось с голосом? Она действительно сказала, что рада видеть домработницу?
— Мисс Спринг… это… это вы?
— Да, конечно, миссис Карнс. А вы думали?
Джейн уже начинала привыкать к тому, как на нее реагируют люди.
— Просто вы выглядите так… ваша квартира смотрится так… совсем… абсолютно по-другому.
— Вам нравится? Мне так очень! — засмеялась Джейн. — Я подумала, что пора что-нибудь изменить. Вы сами знаете: изменить себя — изменить свою жизнь!
— Да, мне очень нравится. Удивительно светло и солнечно. Необыкновенная перемена. Да ведь? Как будто бы вообще из другого времени. Но очень красиво. Как на картинке.
— Спасибо, миссис Карнс. Как вы сегодня здорово поработали. В столик можно смотреться, как в зеркало! — похвалила Джейн и одарила домработницу голливудской улыбкой. Миссис Карнс улыбнулась в ответ, но, проанализировав все события сегодняшнего дня, решила, что, пожалуй, лично ей все это не нравится. Ох как не нравится!
«Коллин, здесь происходит что-то неладное», — подумала она. Очень и очень подозрительное». Миссис Карнс знала Джейн Спринг, и та, знакомая Джейн Спринг, не стала бы жить в желтой квартире, ходить в голубой юбке, говорить медовым голосом и благодарить за сделанную работу. Впрочем, вряд ли Джейн сошла с ума, она слишком умна для этого.
Нет, здесь есть какая-то тайна. Определенно, что-то происходит. И точно так же, как коллеги Джейн, которые нашли разумное объяснение необъяснимому и неразумному, Коллин Карнс придумала свою версию происходящего.
Внезапно она широко улыбнулась Джейн Спринг и облегченно вздохнула.
Уборщица догадалась.
Их снимает скрытая камера.
Глава двадцатая
РОК. Кого я не могу понять, мадам, так это мужчин, которые обманывают женщин.
Джейн Спринг вошла в полицейский участок на Третьей Западной улице, где на восемь часов у нее была назначена встреча с инспектором Майком Миллбанком. Нужно было согласовать, какие показания он будет давать в суде. Предыдущую их встречу вряд ли можно было назвать удачной, так что Джейн немного тяготила мысль о том, как пройдет нынешняя.
Она позвонила Майку Миллбанку с проходной и стала ждать. Дежурный бросил на нее оценивающий взгляд — Джейн улыбнулась в ответ. Все-таки как просто измениться! Если бы бедолага сделал то же самое, например в прошлую пятницу, она бы пригрозила подать на него в суд за сексуальное домогательство.
— Джейн.
Принцесса опустила свою сумочку на стол.
— Здравствуйте, инспектор, — ответила она и протянула руку. — Очень рада вас видеть.
Как ни странно, но инспектор не очень-то поразился при виде Джейн. «Вероятно, слухи о моем преображении уже достигли полицейского участка», — подумала она. Так оно и было, инспектора уже оповестили, что у Джейн Спринг поехала крыша. Ему объяснили, что она играет в суде звезду кинематографа шестидесятых годов Дорис Дей и что эта уловка — составная часть какого-то гениального плана, призванного обеспечить им всем победу. Говорили еще, что Джейн Спринг оставила дома не только свой черный костюм.
Говорили, что эта ядовитая змея на время еще и спрятала свои зубы.
Судя по тому, что инспектор увидел, все эти слухи были чистой правдой.
— Пойдемте.
Миллбанк провел Джейн через главную комнату полицейского участка. Еще минуту назад это огромное помещение просто гудело от голосов, но, когда Джейн проходила через него, все смолкли.
Полицейские вскакивали с мест, выглядывали из-за перегородок, тянули шеи — все для того, чтобы увидеть Джейн Спринг. Преступники, прикованные наручниками к деревянным стульям, принялись свистеть. Кое-кто кричал ей вслед: «Эй, детка, детка!» Джейн, высоко подняв голову и не обращая на всю эту суматоху внимания, проследовала за инспектором в его кабинет. Там она сняла пальто с таким видом, словно ничего не происходит и этот день ничем не отличается от других.
— Кофе, Джейн?
— Да, пожалуйста. С сахаром и со сливками, если можно.
Инспектор ушел на кухню, а Джейн принялась осматривать его новый кабинет. Сыщик успел переехать с тех пор, как они в последний раз готовили вместе показания. По всем стенам были развешаны фотографии его собаки. Золотистый ретривер. Но нет ни одной фотографии жены. «Видимо и жены-то нет, — подумала Джейн. — Что неудивительно. Кто же пойдет замуж за человека с таким характером?»
Человек с плохим характером спустился вниз с двумя чашками кофе. Прежде чем зайти в кабинет, он остановился в дверях и некоторое время пристально смотрел сзади на Джейн Спринг. Его чутье полицейского подсказывало: «Что-то здесь не клеится, Майк! Джейн придумала это для того, чтобы выиграть дело? Допустим. Не она первая и не она последняя использует свою внешность в качестве последнего аргумента в суде. Рискованно? Бесспорно. Впрочем, Джейн Спринг никогда не отличалась особенной чувствительностью. Это же просто танк. Она и не такое может.
Но вот почему она не перестает играть, когда покидает зал суда?»
Инспектор стал придумывать какое-нибудь иное объяснение происходящему. Оно наверняка есть. Но какое? «Ладно, подумаю об этом позже, сперва нужно пережить эту встречу».
— У нас не оказалось сливок. Я добавил молока. Надеюсь, вас это устроит?
— О, это совершенно великолепно. Спасибо, инспектор, — ответила Джейн и одарила его лучезарной улыбкой.
Ей ужасно хотелось узнать, что Майк Миллбанк думает в этот момент. Вот она сидит у него в кабинете в кукольном пиджаке и в белых туфельках. Сзади, на спинке стула, висит ее голубое пальто с шелковой оторочкой. Ведь должен же он что-нибудь сказать! Он же полицейский, черт побери, и, надо признать, настоящий профессионал. Он может заметить пятно крови на грязном ковре, значит, он должен заметить и красивую женщину в своем офисе. Тем более что у красавицы чудесная стрижка и восхитительная помада.
Но Миллбанк не сказал ничего. Джейн открыла сумочку и достала оттуда папку с документами по делу миссис Райли.
— Ладно, инспектор, будем вести беседу, словно мы уже в суде. Хорошо?
— Да, давайте так, — согласился он и сел за свой стол. Откашлялся и приготовился отвечать на вопросы Джейн.
— Ну, минуем предварительные формальности. Думаю, тут вы все скажете правильно, даже если вас среди ночи разбудить. Перейдем к сути дела. Инспектор Миллбанк, расскажите, кого вы застали, когда приехали на место преступления?
— Подозреваемую, бездыханное тело ее мужа и любовницу убитого.
— Что вам сказала обвиняемая?
— Она несколько раз повторила: «Я убила его, я убила его».
— Но она не говорила: «Я не хотела его убивать. Это была ошибка»? Она хоть раз сказала что-нибудь подобное?
— Нет.
Джейн улыбнулась Маку Миллбанку:
— Все идет хорошо, коллега.
Прокурор посмотрела в свои записи, откашлялась и продолжила:
— Во время допроса миссис Райли в полицейском участке объяснила ли она вам цель похода к любовнице своего мужа?
— Она сказала, что знала об измене и пошла туда, чтобы попросить мужа перестать ее обманывать.
Джейн покачала головой и защелкала языком.
— Что не так?
— То, что он изменял жене! — Джейн сложила руки на груди. — Разумеется, мне известно ваше мнение по этому вопросу. Вы недвусмысленно высказались при нашей прошлой встрече, но я…
— Постойте, постойте, Джейн. Я, кажется, не говорил, что допустимо обманывать жену. Я сказал, что это аморально, но отнюдь не карается смертной казнью. Нельзя же просто взять и убить человека.
— О, какая пылкая речь! Думаю, сами вы никого не обманывали?
Теперь уже инспектор скрестил руки на груди.
— Нет. Никогда. У меня всегда была только одна женщина, мисс Спринг. Я полагаю, что лгать любимому человеку просто низко. Нет ничего более подлого, мисс Спринг. Обманывать женщин — это не из моего репертуара. Когда у меня есть подруга, я принадлежу ей душой и телом. А когда я хочу от нее уйти, я делаю это честно. Лично у меня поступок коллеги не вызывает ни малейшего уважения. Но, повторюсь, за такие прегрешения нельзя лишать жизни.