Но он сказал это не всерьез.
— И все это так несправедливо, все это неправда! — с горечью продолжила миссис Райс. — Между вами никогда ничего не было. Уж я-то хорошо это знаю.
Хватаясь за соломинку, Гарольд сказал:
— По крайней мере, вы сможете сказать об этом — что все было совершенно невинно.
— Да, если мне поверят… Но вы же знаете, какой здесь народ!
Гарольд мрачно согласился с ней. В представлении жителей континента должна существовать неоспоримая связь между ним и Элси, и все возражения миссис Райс спишут на то, что мать ради дочери пойдет на любую ложь.
— Да, мы не в Англии, нам очень не повезло, — мрачно сказал Уоринг.
— Ах! — Миссис Райс подняла голову. — Это правда… Мы не в Англии. Может быть, что-то можно еще сделать…
— Что? — Гарольд нетерпеливо посмотрел на нее.
— Сколько у вас денег? — внезапно спросила миссис Райс.
— С собой у меня немного, — ответил он и прибавил: — Я могу телеграфировать, и мне пришлют еще, конечно.
— Нам может понадобиться большая сумма, — скорбно произнесла миссис Райс. — Но, я думаю, стоить попытаться.
Гарольд почувствовал, что впереди забрезжил какой-то свет.
— Что вы задумали?
— У нас нет никакой возможности самим скрыть эту смерть, — решительно заговорила миссис Райс, — но, я думаю, есть слабый шанс замять дело официально!
— Вы действительно так думаете? — Уоринг почувствовал надежду, но ему еще не верилось в такую возможность.
— Да. Во-первых, управляющий отеля будет на нашей стороне. Он предпочтет замять это дело. По-моему, в этих далеких маленьких балканских странах можно подкупить всех и каждого, а полиция, вероятно, еще более коррумпирована, чем все остальные!
Гарольд медленно произнес:
— Знаете, я думаю, вы правы.
— К счастью, мне кажется, никто в отеле ничего не слышал…
— Кто живет в номере рядом с Элси, по другую сторону от вас?
— Две дамы из Польши. Они ничего не слышали. Они бы вышли в коридор, если б услышали что-то. Филип приехал поздно, и никто его не видел, кроме ночного портье. Знаете, Гарольд, я думаю, можно будет замять все это — и выписать свидетельство о смерти вследствие естественных причин. Нужно просто дать достаточно большую взятку нужному человеку — может быть, начальнику полиции!
Гарольд слабо улыбнулся и сказал:
— Просто комическая опера, правда? Ну, в конце концов, можно попытаться…
Миссис Райс стала воплощением энергии. Сначала вызвали управляющего. Гарольд остался в своем номере и ни во что не вмешивался. Они с миссис Райс договорились, что лучше всего рассказать о ссоре между мужем и женой. Юность Элси и ее красота вызовет больше сочувствия.
На следующее утро прибыли различные полицейские чины, и их проводили в номер миссис Райс. В середине дня они уехали. Гарольд телеграфировал насчет денег, но в остальном не принимал никакого участия в событиях — да он и не мог бы этого сделать, так как никто из этих официальных лиц не говорил по-английски.
В двенадцать часов миссис Райс пришла к нему в комнату. Она выглядела бледной и уставшей, но облегчение на ее лице говорило само за себя. Она просто сказала:
— Сработало.
— Слава богу! Вы были просто великолепны! Это кажется невероятным!
— Судя по тому, как легко все прошло, — задумчиво ответила миссис Райс, — можно подумать, что это вполне нормально. Они практически сразу же протянули руку. Правда, это так отвратительно…
Гарольд сухо произнес:
— Сейчас не время жаловаться на коррупцию в общественных организациях. Сколько?
— Тариф довольно высокий. — И она прочла список с цифрами: — Начальник полиции. Комиссар. Следователь. Врач. Управляющий отеля. Ночной портье.
Гарольд лишь заметил:
— Ночной портье получает немного, правда? Полагаю, вопрос в основном касается тех, кто носит галуны.
Миссис Рейс объяснила:
— Управляющий отеля оговорил условие, чтобы смерть произошла вовсе не в отеле. Официальная версия будет гласить, что у Филипа случился сердечный приступ в поезде. Он вышел в коридор подышать воздухом — вы знаете, что они вечно оставляют двери открытыми, — и выпал на рельсы. Каких только чудес не может сделать полиция, если постарается!
— Ну, — ответил Гарольд, — слава богу, наша полиция не такая.
И он спустился к ланчу с чувством британского превосходства над всеми остальными.
После ланча Гарольд обычно пил кофе вместе с миссис Райс и ее дочерью. Он решил не менять свое обычное поведение.
Уоринг увидел Элси в первый раз после вчерашней ночи. Она была очень бледна и явно до сих пор не оправилась от шока, но отважно пыталась вести себя как обычно, делая короткие банальные замечания о погоде и пейзаже.
Они поговорили о новом постояльце, который только что прибыл, пытаясь определить его национальность. Гарольд думал, что такие усы должны принадлежать французу, Элси сказала, что немцу, а миссис Райс считала, что он, возможно, испанец.
Кроме них, на террасе больше никого не было, за исключением двух дам из Польши, которые сидели в самом конце террасы и вышивали. Как всегда, при виде их Гарольда охватила странная дрожь дурного предчувствия. Эти неподвижные лица, эти загнутые, как клюв, носы, эти длинные, похожие на когти, пальцы…
Подошел посыльный и сказал миссис Райс, что ее хотят видеть. Та встала и пошла за ним. Гарольд и Элси увидели, как у входа в отель она встретилась с офицером полиции в мундире.
У женщины перехватило дыхание.
— Как вы думаете, что-то пошло не так?
— Нет-нет, ничего подобного, — быстро заверил ее Гарольд, хотя его самого вдруг охватил страх. — Ваша мать чудесно все устроила.
— Я знаю. Мама — замечательный борец. Она никогда не признает поражения. — Элси задрожала. — Но все это ужасно, правда?
— Ну-ну, не думайте об этом. Со всем этим покончено, все позади.
— Я не могу забыть, что это я его убила, — тихо сказала Элси.
— Не думайте так об этом, — настойчиво произнес Уоринг. — Это был несчастный случай. Вы и сами это знаете.
Ее лицо немного повеселело.
— Во всяком случае, это в прошлом, — прибавил Гарольд. — Что прошло, то прошло. Постарайтесь больше не думать об этом.
Вернулась миссис Райс. По выражению ее лица они поняли, что все хорошо.
— Я очень испугалась, — сказала она почти весело. — Но речь шла всего лишь о формальности, о каких-то бумагах… Всё в порядке, дети мои. Мы вышли из тени. Я думаю, мы можем заказать себе ликер по этому поводу.
Ликер был заказан и подан. Они подняли рюмки.
— За будущее! — воскликнула миссис Райс.
Гарольд улыбнулся Элси и произнес:
— За ваше счастье!
Она улыбнулась в ответ и сказала, поднимая свою рюмку:
— И за вас, за ваш успех! Я уверена, что вы станете очень большим человеком.
Это была реакция после страха, их охватило веселье, почти эйфория. Тень ушла! Все хорошо…
В дальнем конце террасы поднялись две женщины, похожие на птиц. Аккуратно свернули свое вышивание. И пошли по каменным плитам.
Слегка поклонившись, они сели возле миссис Райс. Одна из них заговорила. Вторая не отрывала взгляда от Элси и Гарольда. На ее губах играла легкая улыбка. Неприятная улыбка, подумал Гарольд…
Он взглянул на миссис Райс. Она слушала польскую даму, и хотя Уоринг не понимал ни слова, выражение лица миссис Райс было вполне понятным. Все прежнее страдание и отчаяние вернулись. Она слушала и время от времени вставляла короткие фразы.
Вскоре две женщины встали и с легким поклоном вошли в отель.
Гарольд наклонился вперед и хрипло спросил:
— В чем дело?
Миссис Райс ответила ему безнадежным тоном, полным отчаяния:
— Эти женщины собираются нас шантажировать. Они все слышали вчера ночью. И теперь, когда мы попытались все замять, все стало в тысячу раз хуже…
Гарольд спустился к озеру. Больше часа он лихорадочно шагал, пытаясь с помощью физических усилий заглушить отчаяние, охватившее его. В конце концов Уоринг пришел на то место, где впервые заметил двух суровых женщин, которые теперь держали жизни его и Элси в своих злобных когтях.
— Будь они прокляты! — громко воскликнул он. — Будь проклята эта пара дьявольских гарпий-кровопийц!
Легкое покашливание заставило его резко обернуться. И он оказался лицом к лицу с иностранцем с роскошными усами, который только что вышел из тени деревьев.
Гарольд обнаружил, что ему трудно заговорить, — ведь этот маленький человечек наверняка слышал то, что он только что сказал, — и от растерянности неуклюже произнес:
— О… э-э… добрый день.
Тот ответил на безупречном английском языке:
— Но для вас, боюсь, этот день не так уж хорош.
— Ну э-э… я… — Гарольд снова не знал, что сказать.
— Я думаю, у вас неприятности, месье? — спросил маленький человечек. — Могу я чем-то помочь вам?
— О нет, спасибо, нет, спасибо! Просто выпускаю пар, знаете ли.
Его собеседник мягко произнес:
— Но я думаю, что смог бы вам помочь. Я прав, не так ли, связывая ваши неприятности с двумя дамами, которые сейчас как раз сидят на террасе?
Гарольд уставился на него:
— Вы что-нибудь знаете о них? И кто вы такой, кстати? — прибавил он.
Словно признаваясь в королевском происхождении, маленький человечек скромно ответил:
— Я — Эркюль Пуаро. Давайте прогуляемся немного по лесу, и вы расскажете мне вашу историю. Как я уже сказал, думаю, что смогу вам помочь.
И по сей день Гарольд не вполне уверен, что заставило его вдруг выложить всю эту историю человеку, с которым он поговорил всего несколько минут. Возможно, сказалось огромное напряжение. Во всяком случае, это произошло: он все рассказал Эркюлю Пуаро.
Тот слушал его молча. Один или два раза он серьезно кивнул головой. Когда Гарольд закончил рассказ, Пуаро мечтательно сказал:
— Стимфалийские птицы с железными клювами, которые питаются человеческой плотью и обитают у Стимфалийского озера… Да, все совпадает в точности.