Я ошеломленно таращусь на него:
— Я — план "Б"… Я? Это должна сделать я?
— Другого пути нет. Только вы со своей семьей будете присутствовать на той церемонии. И вместе поедете в государственной машине, как премьер-министр, — они не проверяются. Ты единственная, кто сможет пронести туда оружие.
Я начинаю паниковать. Мне? Кого-то убить? И не просто кого-то… но маму?
— Нико, я…
— Ты единственная, кто может это сделать, Рейн. Единственная, кто может остановить лордеров. Свобода, вот она, в твоих руках. Возьми ее!
— Но я…
— Не волнуйся. Ты меня не подведешь. — Он говорит это с полной уверенностью, буравя меня взглядом. Взглядом, которому нужно подчиняться. Если Нико говорит, что я должна это сделать, значит, я могу это сделать, и только так.
Но где-то в глубине души, за этим ужасом, что-то таится. Что привело меня сюда сегодня? За всем стоит то самое "почему".
— Могу я задать вопрос? — говорю я, набравшись смелости. — Ты скажешь мне правду?
Он заметно напрягается.
— Ты подразумеваешь, что я не всегда говорю правду. — В голосе слышны угрожающие нотки. — Ты бы уже должна знать меня лучше. Я, может, не отвечаю на всякое праздное любопытство, но когда отвечаю, это всегда правда.
И все же правда Нико не всегда та же, что у других людей.
Но потом он улыбается:
— Ты, дорогая девочка, после вчерашнего трофея можешь задать мне любой вопрос, и я отвечу.
Я натужно сглатываю:
— Почему я была зачищена?
— Ты сама знаешь.
— Разве?
— Или, по крайней мере, знала. Ну же, подумай сама. Мы защитили часть твоего "я" от Зачистки, не так ли? Все больше и больше твоих воспоминаний возвращается.
И еще один вопрос выходит на первый план у меня в голове, словно всегда был там: зачем
готовить меня к Зачистке, если с самого начала не задумывалось, что я должна быть Зачищенной? Значит, вот что имела в виду доктор Лизан- дер, когда спрашивала почему?
— Что такое? — спрашивает Нико.
— Так было задумано с самого начала — стереть мне память. И меня поймали вовсе не потому, что мне не повезло.
Он склоняет голову набок.
— Браво, Рейн. Ты вспомнила.
Я отшатываюсь. Ужас и потрясение преодолевают страх настолько, что я не пытаюсь их спрятать:
— Но зачем?
— Нам нужно было показать лордерам, что они могут потерпеть неудачу; что мы можем их провести. Что в любом месте, в любое время, когда меньше всего будут этого ожидать, они могут оказаться уязвимы.
— Но как ты мог сделать такое со мной?
— Ну, ну, Рейн, ты согласилась на этот план. И твои родители тоже. Они отдали тебя нам для дела, для этой цели.
— Нет, — шепчу я, — нет, они не могли.
— Могли и сделали это. Твой настоящий отец был членом "Свободного Королевства". Он понимал, что в этой стране, управляемой лордерами, у его ребенка, как и у других детей, нет будущего. — Лицо его преисполнено сочувствия. — Ты просила правды, и вот она, правда.
Я закрываю глаза, отгораживаясь от лица и слов Нико, и вызываю в памяти сегодняшний
сон. Тот человек так бы не поступил. Он не отдал бы свою дочь Нико. Ни за что.
Я вновь открываю глаза, на этот раз старательно пряча неверие. Нико кладет руки мне на плечи.
— Ты сама сделала этот выбор, и это правильный выбор. Ты не понаслышке знаешь, что лордеров и Зачистку нужно остановить.
— Их нужно остановить, — шепчу я, и мне не приходится изображать убежденность. Правда — это свобода, свобода — это правда.
— Ты не подведешь меня. — Он наклоняется и целует меня в лоб. — И не забывай, что они сделали с Беном.
На меня накатывает волна старой боли. На меня навалилось столько всего, что немного оттеснило Бена.
— Знаешь, он тоже был на нашей стороне, — говорит Нико. — И он хотел бы, чтобы ты сражалась в этой борьбе и за него тоже.
Нико выставляет меня из своего кабинета, и смысл его слов по-настоящему доходит до меня, только когда я выхожу из школы в ноябрьский день.
Бен был на стороне "Свободного Королевства"? Нико мог знать это, только если сам вербовал Бена. Мои руки сжимаются в кулаки. Я всегда задавалась еще одним почему. Почему Бен вдруг решил избавиться от своего "Лево" и почему вообще собирался вступить в "Свободное Королевство"? Ответ может быть только один: Нико.
Он завербовал и других из нашей школы, но почему именно Бена? Зачищенные — не идеальные новобранцы: они не умеют хранить тайны и, не считая Тори, избегают любого насилия. Бен мог стать объектом внимания Нико только из-за меня.
Той ночью сон не идет ко мне. Волны ярости прокатываются по телу, пульсируя в сердце, в жилах, из-за всего того, что Нико сделал со мной. С Беном. У ярости нет выхода, поэтому она растет.
Но первопричина всего по-прежнему лор- деры. Они, с их Зачисткой, — по-прежнему главный враг. Это по их вине все это случилось со мной. Они стерли память Бена и забрали его. Они по-прежнему — главная мишень. Нико подождет.
Я вздрагиваю от жужжания на запястье: коммуникатор Нико, как будто он слушал мои мысли и поджидал нужного момента. После секундного колебания нажимаю кнопку.
— Да? — отзываюсь шепотом.
— Это Катран. Подберешь меня на мотоцикле через час. — Он дает отбой.
Глава 40
Я тихонько выскальзываю из дома в темноту, выхожу на дорогу. Так много мыслей, тайн, вопросов роится в голове, что я почти не замечаю расстояния. Что означает эта встреча? Может, Нико решил, что я представляю слишком большую опасность, и отправил Катрана ликвидировать меня? К горлу подкатывает ком, когда я думаю о том, что сделал Катран и кем это делает его — обычным убийцей.
Но тогда, в моей прошлой жизни, именно Катран обнимал и успокаивал меня, когда я кричала от ужаса во сне. Катран верит всем сердцем и душой, что то, что он делает, поможет одолеть лордеров и сделать нашу жизнь лучше.
Я настолько погружена в свои мысли, что чуть не натыкаюсь на него.
— Привет.
— Смотри, куда идешь, — шипит он. — И ходи по тише, а то тебя за милю слышно.
— Не ври. Что случилось?
— Меня послал Нико.
При упоминании его имени в душе снова вспыхивает гнев, и я крепко сжимаю кулаки.
— Зачем?
— Чтобы я дал тебе кое-что, но я не хочу тебе это отдавать. — Катран достает из кармана маленький пистолет, который поблескивает в лунном свете. Он собирается убить меня. Я делаю шаг назад.
Он смеется.
— Видела бы ты свое лицо. Идиотка. Это для плана "Б" Нико — чтобы ты могла убить свою мать. Но кого ты обманываешь? У тебя для этого кишка тонка. Брось все это и беги, пока еще не поздно.
Я протягиваю руку, приказывая ей не дрожать. Катран поднимает пистолет, словно чтобы взвести курок.
— Видишь, Рейн? Нажимаешь вот на эту штуку. С близкого расстояния. Всего один выстрел, но его достаточно, чтобы разорвать ткани, мышцы. И кровь, Рейн, море красной, теплой крови. Она забрызгает тебя всю.
Желудок скручивает, и я силюсь не представлять то, что он описывает. Держать руку твердо.
Он чертыхается себе под нос, и гнев на его лице сменяется чем-то более мягким.
— Рейн, прошу тебя. Подумай хорошенько. Если тебе удастся нажать на курок, что будет с тобой? Ты будешь мертва через пару секунд.
— Дай его мне. Быстрее.
Катран опускает пистолет на мою ладонь. Качает головой. Показывает мне, как он действует, на этот раз как следует: короткий ствол, держатель, который пристегивается к руке, чтобы спрятать. Специальный пластиковый корпус, который должен защитить от обнаружения общими детекторами. Только с близкого расстояния. С этим никаких проблем, поскольку я буду рядом с мамой, наготове, на случай, если она не произнесет свою речь так, как хочет Нико.
— Еще Нико просил меня убедиться, что ты на нашей стороне. Что его встревожило?
— Я кое о чем догадалась и по глупости сказала ему об этом.
— О? О чем же?
— А можно вначале у тебя спросить?
— Спрашивай, только не обещаю, что отвечу.
— Как лордеры схватили меня? Что произошло, что мне, в конце концов, стерли память?
Катран застывает, и я начинаю думать, что он не ответит. Потом он вздыхает, ерошит рукой волосы, как делает всегда, когда волнуется. Почему я помню мелочи, подобные этой, и не помню то, что важно?
— Честно? Не знаю. Был налет на склад оружия лордеров, но меня там не было. Должен был пойти, но в последнюю минуту Нико отослал меня с каким-то дурацким поручением. Я так разозлился! А когда вернулся… — Он качает головой. — Я слышал, там была засада. Они откуда-то узнали, что мы придем. Тебя и еще несколько несовершеннолетних схватили, предположительно стерли память. А меня не было рядом, чтобы защитить тебя! До тех пор, как недавно встретил тебя здесь, я не знал, что с тобой стало.
Я потрясенно смотрю на него. Так много напрасно загубленных жизней.
— Ты не виноват. Кроме того, что бы ты сделал, если бы даже и был там? Только сам бы погиб.
— Может быть, не знаю, — отвечает он. И правда, Катран всегда казался непобедимым, и кто знает? Окажись он там, может, все вышло бы по-другому. Не потому ли его отослали в другое место?
— Это не твоя вина, но я знаю чья.
— Лордеров.
— Да, они сделали грязную работу, но кто все это придумал?
— Что ты имеешь в виду?
— Послушай. То, о чем я сегодня догадалась, это что мне с самого начала была уготована эта участь. Меня поймали вовсе не случайно. Меня к этому готовили, и это всегда было в планах Нико.
— Нет, не может быть. Даже если бы все это было правдой, как же остальные? Не ценой же стольких жизней. Нет!
— Ну, не мог же он просто взять и передать меня лордерам, мол, вот, пожалуйста, это наш подопытный кролик, сотрите ей память.
Катран сжимает кулаки.
— Если это правда, я убью его.
— Это правда, он сам мне сказал. Но как же быть со "Свободным Королевством" и всем тем, за что ты борешься?
Глаза у него дикие.
— Как я могу продолжать, как будто ничего об этом не знаю? Как могу ему доверять?