— Сука! — прорычал он, снова ударяя, и я почувствовала, что губа разбита.
Глаза наполнились слезами, но со мной случались вещи и похуже, так что с этим я справлюсь. Я сплюнула кровь, наполнившую рот.
— И это все, на что ты способен, киска? Моя бабушка бьет сильнее, — я улыбнулась ему и увидела, как его татуированное лицо покраснело.
Я была готова к следующему удару, который пришелся в живот, но боль все равно накрыла меня. Я лишь надеялась, что он не сломает мне ребра, на их заживление требовалась целая вечность. Я была вынуждена стоять прямо, путы не давали мне упасть. Ребра горели, но я не показывала этого.
Он улыбнулся той же жуткой улыбкой, что и в магазине, прежде чем повернуться ко мне спиной.
— Очевидно, у тебя есть некоторые проблемы, ты не знаешь, когда пора заткнуться, но не волнуйся, я научу тебя, мне это будет лишь в радость. — Он обернулся, держа в руках очень страшного вида плоскогубцы. — Может, начать с того, чтобы вырвать тебе несколько зубов, тогда ты не будешь так счастлива болтать без умолку, — его голос был ледяным.
Я начала дрожать. Черт, дела плохи. Парень явно психопат, и, судя по виду окровавленных плоскогубцев, он делал такое и раньше. Не успел он приблизиться ко мне хотя бы еще на один шаг, как разразился настоящий ад.
Двери с грохотом распахнулись, и двое громил, спокойно наблюдавших за происходящим, достали пистолеты. В ушах зазвенели выстрелы, и я увидела, как двое мужчин упали.
В ужасе я наблюдала, как Страшный Парень вытащил пистолет и начал палять по дверному проему, где держали оборону Булл, Брок и Кейд с пистолетами наготове. Я догадалась, почему никто из них не стрелял в ответ — Страшный Парень стоял передо мной, и мужчины боялись промахнуться и попасть в меня. Вместо этого Булл бросился вперед, на пули, и повалил моего потенциального мучителя на пол. Вырвав пистолет у него из рук, он начал выбивать из него дерьмо.
Передо мной возник обеспокоенный Кейд, окинув мое скудно одетое тело и избитое лицо, он пришел в ярость. Его выражение быстро изменилось, и он посмотрел на меня с такой нежностью, что я чуть не заплакала. Да, именно это вызвало у меня слезы, а не человек, который только что бил меня по лицу и собирался вырвать зубы.
Вот же чудачка.
— Сейчас я освобожу тебя, детка, хорошо? — пробормотал он так тихо, что было трудно поверить, что он, возможно, несколькими минутами ранее убил двух человек.
Длинным ножом он разрезал веревки, удерживающие меня подвешенной к потолку. Я рухнула в его объятия, не в силах удержать свой вес. Его руки обвились вокруг меня, крепко обнимая. Перед нами появился Брок, сдергивая с себя жилетку, затем футболку, и протягивая ее Кейду, проворчавшему «спасибо».
— Детка, руки вверх, — тихо приказал Кейд.
Я молча повиновалась, и он натянул мне футболку через голову, прикрывая мое полуголое тело. Обхватив мою шею руками, он с грозовым лицом изучал мои побои.
Он обнял меня и посмотрел на Брока.
— Я забираю Гвен отсюда.
Брок только кивнул.
— Вы двое на зачистке, парни уже в пути, — рявкнул он, прежде чем направиться к двери.
Я апатично осмотрела кровавую сцену, но будто наблюдала за всем со стороны.
Брок бросил на Кейда жесткий взгляд, затем более нежно посмотрел на меня.
Это все, что я увидела, прежде чем Кейд провел нас через грязный дом на улицу. Район был очень сомнительный, ничего знакомого вокруг, и я задавалась вопросом, куда, черт возьми, эти ублюдки меня привезли. Много времени на раздумья у меня не ушло, так как перед нами к обочине, взвизгнув шинами, подлетел внедорожник. Я подпрыгнула, на мгновение посчитав, что это подмога «Пауков».
— Все в порядке, детка, это всего лишь Лаки, — прошептал мне Кейд.
Лаки выпрыгнул с водительской стороны и при виде меня с шипением втянул воздух, его обычно беззаботное лицо было искажено яростью.
— Эти уё*ки мертвы? — рявкнул он на Кейда диким голосом.
— Да, — отрезал Кейд. — Поедешь на моем байке, а я увожу Гвен в клетке (Прим.: клетка (от англ. cage) — так байкеры называют автомобиль).
Лаки натянуто кивнул, направляясь к дому. Он остановился передо мной, нежно и безмолвно погладил по щеке и исчез.
Кейд открыл пассажирскую дверцу, осторожно усадил меня на сиденье и пристегнул. На мгновение наши глаза встретились, в его глазах что-то проскользнуло, я не совсем это поняла, но что-то важное. У меня не было много времени на раздумья, Кейд закрыл мою дверцу и обогнул машину.
Быстро стартанув, он начал петлять по улицам на огромной скорости.
— Где мы? — прошептала я, пытаясь отыскать знакомый ориентир.
— В Барнетте, соседнем городе, — ответил Кейд, не отрывая глаз от дороги.
Понятно, почему я не узнавала, где мы находимся. Когда город остался позади, в салоне повисла тишина, дорога выглядела почти пустынной. Я испытывала шок, но в то же время и оцепенение, мозг не мог справиться со всем безумным дерьмом, которое только что произошло.
Лицо адски болело, не говоря уже о ребрах, горевших огнем. Я осторожно прикоснулась к губе, поморщившись от вспыхнувшей боли. Кейд, должно быть, заметил это, потому что резко затормозил и съехал на обочину. Он молниеносно выскочил из машины и оказался рядом со мной, прежде чем отстегнуть меня и повернуть лицом к себе. Он легонько коснулся моего лица, в его глазах читалась суровость.
— Тебе еще где-нибудь больно? — спросил он спокойным, ровным голосом.
Я сглотнула и оглядела себя, не обманываясь его спокойным тоном. Кейд едва сдерживал ярость, но рано или поздно он увидит мои ребра. Его взгляд проследовал за моими глазами, и он приподнял край футболки Брока, обнажая мои ребра. Когда его глаза встретились с уже проявившимся багровым синяком, я услышала шипение. Его лицо оказалось на одном уровне с моим, глаза сверкали яростью.
— Они прикасались к тебе? — с трудом выдавил он.
Я знала, как сильно он боялся ответа, он едва держался.
Я обхватила его руками за шею, притянув его к себе так, что он встал у меня между ног.
— Он меня не тронул, ты успел вовремя. Я знала, что ты придешь за мной, — тихо сказала я.
Его взгляд сосредоточился на моей губе, синяке, который, как я знала, уже проявлялся на скуле. Его широкая ладонь обхватила мои ребра, легким, как перышко, касанием.
— Я не успел вовремя, этот ублюдок поднял на тебя руку. Подвесил под гребаный потолок в одном нижнем белье, — он почти рычал. — Пометил тебя. Причинил боль.
— Кейд, ты не понимаешь, я знала, что ты придешь. Я уже оказывалась в подобной ситуации раньше, и в прошлый раз была парализована страхом…
От моих слов глаза Кейда стали чернее ночи, тело напряглось.
Я крепче сжала его шею.
— На этот раз я не была парализована страхом, не чувствовала безнадежности. Потому что знала, что ты придешь за мной, — продолжила я со всей свирепостью.
Кейд секунду смотрел на меня, будто мысленно собираясь с мыслями. Закрыл глаза, затем прижал меня к себе, моя задница оторвалась от сиденья, и у меня не было выбора, кроме как обхватить ногами его талию. Он крепко обнял меня, уткнувшись лицом в мои волосы.
— Бл*ть, детка, когда мне позвонили, тебя уже забрали. — Он шумно втянул воздух. — Пока я, бл*ть, жив, я не хочу снова переживать этот момент. Тебя не было четыре часа, самые долгие четыре часа в моей жизни. Я знал, что парни были в одном шаге от того, чтобы запереть меня, но не мог этого допустить. Я знал, что ты напугана, и ненавидел то, как мы распрощались. Входя в ту дверь, я не представлял, что найду за ней, но если бы, детка, ты оказалась не в целости и сохранности, я бы стал Буллом: существовал, дышал, но не жил.
Он откинул голову назад, коснувшись лбом моего лба.
— Гвен, ты нужна мне, как воздух. Наша жизнь просто пи*дец, она — не то, чего ты заслуживаешь, но я разберусь с этим дерьмом. Оно больше никогда не коснется тебя.
Его голос звучал твердо, решительно, и я поверила ему.
— Я не могу обещать тебе, что стану пай-мальчиком, такого никогда не будет. Но я избавлю клуб от любых дел, которые могут причинить тебе вред, потому что, пока я, бл*ть, жив, никогда больше не подвергну тебя опасности. И я намереваюсь жить еще очень долго, с тобой, надеть тебе кольцо на палец, и заделать тебе детишек.
У меня перехватило дыхание, он вывалил на меня охрененную тонну информации, чтобы ее можно было осознать вот так сразу. Дети? Брак? Я никогда даже не задумывалась об этом, моя жизнь была сосредоточена на карьере, друзьях. Теперь же, после подобных откровений на обочине дороги, сразу после похищения и избиения — этот день определенно стал самым безумным.
Я смотрела в глаза Кейда, не зная, как ответить, но каким-то образом понимая, что хочу всего этого с ним. Я не находила слов, поэтому поцеловала его. Сначала он подчинился, но затем мягко отстранился.
— Гвен, твоя губа, я сделаю тебе больно, — его голос звучал противоречиво, я видела в его глазах желание, ту же потребность, что и у меня, быть рядом с ним, соединиться с ним.
— Плевать, — прошептала я ему в губы, возобновляя поцелуй.
Забыв обо всем, Кейд набросился на мой рот с яростью, которой я никогда не испытывала. Это было больше, чем поцелуй, это было обещание, требование. Я проигнорировала боль в губе, когда он прижал меня к машине, не размыкая наших губ. Я почувствовала, как его эрекция вжимается в меня, и застонала, обхватывая его еще крепче.
Кейд прервал поцелуй, не сводя с меня глаз.
— Господи, Гвен, твою ж мать. — Он слегка покачал головой, словно пытаясь собраться с мыслями. — Как бы мне ни хотелось войти в тебя, я не буду делать это на обочине дороги, да и еще когда тебе больно. Нужно отвезти тебя в больницу.
Я протестующе захныкала, когда Кейд усадил меня обратно на место. Он натянуто улыбнулся, в его глазах бушевала буря, но он все же улыбался.
Кейд вернулся в машину, и мы поехали домой. Я смотрела на него, он держал одну руку на руле, другую — на моем голом бедре.