Я не какая-то шлюха, но влечение между нами было безумным, выходящим за рамки нормального, своего рода похоть с первого взгляда, о которой я читала в любовных романах.
Интересно, каким он будет в постели, возьмет ли он меня грубо и жестко? Или медленно, наслаждаясь каждой минутой? Я представила, как он проводит руками по моему телу, накрывая меня огромным мускулистым телом, доминируя надо мной. Просунув руку между ног, я обнаружила трусики влажными.
— Немного поздновато сидеть здесь в одиночестве, не находишь? — глубокий голос вырвал меня из чувственных грез.
— Господи Иисусе! — выдернув руку из трусиков, я села, уронив бокал на пол.
— Нет, милая, не думаю, что кто-то раньше принимал меня за этого благодетеля.
Засунув руки в карманы и выглядя слишком хорошо для такого часа, на веранду поднялся Кейд. О чем я только думала? Он, вероятно, занимался всяким сомнительным дерьмом, например, осматривал окрестности.
— Какого хрена ты делаешь у меня на веранде в два часа ночи? — сердито прошептала я, надеясь, что суматоха не разбудила Эми — если только Кейд не заявился сюда, чтобы убить или похитить меня и продать в рабство, тогда я надеялась, что Эми проснулась и вызывает полицию.
— Думаю, более уместен вопрос: что женщина делает на незащищенной веранде посреди ночи, даже не осознавая достаточно, когда кто-то находится от нее в десяти футах? — сердито парировал Кейд.
Я вздрогнула от неожиданности. Неужели в его голосе прозвучало беспокойство?
— А тебе какое дело? — огрызнулась я, быстро приходя в себя. — Разве бедная, беззащитная женщина, оставшаяся одна в темноте, — это не прекрасная возможность для такого, как ты?
— Нет, детка, мне нравится, когда мои женщины готовые и бдительные, — сказал он, медленно приближаясь ко мне.
Я отступила назад, пытаясь отдалиться от его тела, и не заметила стекла под босыми ногами. Острая боль пронзила левую ногу.
— Черт! — выругалась я. Подняв ногу, увидела, как из нее хлещет кровь.
— Детка, не двигайся, ты сделаешь только хуже.
Кейд шагнул вперед, стекло под его ботинками хрустнуло, и прежде чем я поняла, что он делает, оказалась в его объятиях.
— Что это ты вытворяешь? — взвизгнула я, извиваясь и шлепая его. — Немедленно опусти меня, — приказала я, стараясь, чтобы голос звучал твердо.
— Перестань брыкаться. — Кейд открыл дверь, направляясь на кухню. — Где аптечка первой помощи?
Я проигнорировала его.
— Отпусти меня и убирайся из моего дома, или я вызову полицию, — пригрозила я, пытаясь отрицать, что близость его тела меня заводила.
Я должна следовать своим правилам, а этот незнакомец появляется на моем пороге посреди ночи, и каким-то образом возбуждает меня.
— И как ты собираешься звонить в полицию, когда я держу тебя на руках? Думается мне, это пустая угроза, — Кейд сжал меня, его лицо было слишком близко к моему.
На секунду я забыла обо всем, кроме притяжения между нами. Я знала, что он тоже это почувствовал, потому что все веселье с его лица исчезло, сменившись первобытной похотью. Он наклонился, коснувшись меня носом, готовясь поцеловать.
— Бл*ть, — прошептал он в нескольких дюймах от моего лица. Тепло его дыхания щекотало мне нос. Он отстранился, и я издала тихий стон протеста. Зажав рот рукой, я начала восстанавливать способность мыслить связно. — Детка. Аптечка первой помощи. Скажи, где она, — приказал Кейд хриплым голосом.
— Шкафчик над раковиной, — автоматически ответила я, мозг все еще был затуманен от почти поцелуя.
— Понял.
Он опустил меня на кухонный островок, затем поднял мне ноги так, чтобы я полностью оказалась на столешнице, коснувшись при этом моей голой ноги. Я посмотрела в его серые глаза, а затем на его руку, лежавшую на моем бедре. Затем бросила взгляд на ступню, из которой вытекало изрядное количество крови. Кейд проследил за моим взглядом, выражение его лица стало жестким, он сфокусировался на аптечке первой помощи.
Я оглядела его сзади, выцветшие джинсы облегали его, как перчатка. Задница — чистое мужское совершенство. Потом я увидела жилет. Меня будто окатило ледяной водой.
Что, черт возьми, происходит? Как я впустила его в дом? Незнакомец и байкер! Байкер, к которому меня слишком влечет и я теряю все разумные мысли.
Я спустила ноги вниз, спрыгнула со стойки, готовясь схватить телефон или, может быть, какое-нибудь оружие. Я не была готова к ослепляющей боли в пятке, когда, наступив на нее, вдавила стекло еще глубже.
— Ой, — прошипела я.
— Воу, милая.
Руки Кейда обхватили меня за талию, возвращая на прежнее место. Я проигнорировала покалывание там, где его руки соприкасались с моей кожей.
— Наверное, не самая лучшая идея — пытаться ходить со стеклом в ноге.
— Ну, думаю, незнакомый байкер, оказавшийся в моем доме посреди ночи — вероятно, идея похуже, поэтому я выбрала меньшее из двух зол, — прошипела я.
— Эй, детка, я не злой, ну, во всяком случае, в данный момент. — Его глаза вспыхнули. — Я не причиню тебе вреда, — твердо сказал он и подошел к концу стойки, чтобы взглянуть на мою ногу, наклонившись, чтобы рассмотреть поближе.
Его рука нежно коснулась поврежденного места, и я отпрянула от его прикосновения.
Серые глаза встретились с моими.
— Я же сказал, что не причиню тебе вреда. Я хочу помочь.
По какой-то странной причине, возможно, из-за вина или, что более вероятно, из-за потери крови, я поверила ему, расслабившись от его прикосновений.
— Вот так, детка. — Секунду он смотрел на меня, а затем вернулся к осмотру. — Да, рана довольно приличная, — пробормотал он, доставая из аптечки пинцет и антибактериальные салфетки. — Будет больно.
— Думаю, я справлюсь.
— Стекло засело довольно глубоко, и мне придется воспользоваться антибактериальным спреем, а эта штука чертовски жжется, — сказал он, изучая аптечку первой помощи.
— Да, уверена, у тебя достаточно опыта в дезинфекции колотых ран и пулевых ранений. — Я хмуро смотрела на его макушку.
— О да, детка, ты можешь только представить, с чем мне приходится иметь дело. Я просто не хочу причинять тебе боль.
Его грубое лицо было удивительно нежным, он изучал меня, баюкая мою ногу в своих гигантских ладонях. Знаете, что говорят о больших ладонях... стоп, Гвен, сосредоточься!
— Со мной бывало и похуже, — отрезала я, не сумев скрыть легкую дрожь в голосе от близости этого мужчины, который оказывал на меня такое тревожное воздействие.
Я сосредоточилась на ноге, которая ужасно болела, и попыталась отвлечься, устроив Кейду допрос.
— Какого черта ты вообще делал возле моего дома посреди гребаной ночи? — спросила я, скрестив руки на груди, мысленно поздравляя себя с тем, что затронула такую разумную тему.
— Просто выполнял свою часть работы, патрулируя район, детка, — ответил он, не поднимая глаз.
— Ага, а свиньи умеют летать. Серьезно, почему ты прятался возле моего дома? Второй раз за прошедшие сутки, — сказав это, я поняла, что должна была уже обмочиться от страха, так как это походило на поведение преследователя. — И не называй меня деткой, — запоздало скомандовала я.
— Мой приятель живет через дорогу, ну, по крайней мере, еще одну ночь. Я кое-что забирал у него сегодня, случайно увидел тебя на крыльце, — сказал Кейд, его объяснение звучало слишком разумно.
— Полагаю, моя теория с преследованием более правдоподобна.
Он не ответил, я пристально смотрела на его макушку, иссиня-черные волосы падали ему на лицо и плечи. Обычно мне не нравились парни с длинными волосами, но, черт возьми, ему они шли. Рубашка обтягивала широкие плечи и мускулы, толстые вены на руках почти пульсировали. Татуировки, покрывающие его руки, на мгновение пленили меня. Я представила, как эти руки обнимают меня, как электрические разряды от его прикосновений разбегаются по всему телу, и между ног вновь стало влажно.
Какого хрена, со мной не так?
До сих пор мысль о том, что мужчина прикоснется ко мне, была отвратительной и пугала до чертиков. Но сейчас было похоже на то, что мое тело, наконец, пробуждалось — с удвоенной силой.
От меня не ускользнула ирония того, что меня завел еще один опасный мужчина в коже. У меня серьезная проблема. Ну почему меня не может привлечь симпатичный бухгалтер с брюшком и лысиной, чье худшее преступление — дурной вкус в одежде?
Пока меня одолевали душевные метания, Кейд закончил с моей раной и начал поглаживать лодыжку, на его лицо вернулось хищническое выражение. И тут до меня дошло, что я сижу на столе в обтягивающем кимоно и еще более обтягивающей ночной рубашке. Черт бы побрал мое пристрастие к соблазнительному белью.
— Гвен, — прорычал Кейд, от его первобытного тона по спине побежали мурашки. Он выпрямился, я опустила ноги, и он встал передо мной, устроившись между моих ног, его промежность находилась в опасной близости от моей. Я сглотнула. Он продолжал смотреть на меня, затем обхватил ладонью мою щеку.
— Ты чертовски красива, — прошептал он.
Я тупо уставилась на него, не в силах придумать, что сказать. Включай мозги!
— Так чертовски красива, что я хочу убить того, кто вселил страх в эти глаза, — яростно заявил он.
Я подпрыгнула, его слова вывели меня из ментальной комы. С чего он это взял? Он меня не знает, мы даже толком не разговаривали.
— Тебе нужно уйти. Сейчас же, — холодно приказала я.
— Детка...
— Я же сказала, не называй меня так, — огрызнулась я. — А теперь, благодарю за помощь с ногой, хотя это по твоей вине я ее поранила. Но была бы очень признательна, если бы ты убрался из моего дома и больше сюда не приходил. — Я была довольно горда тем, как спокойно и властно звучал мой голос.
— Прости, что так вышло с твоей ногой, детка, правда, но если бы не это, я бы не смог прикоснуться к твоей коже или подойти достаточно близко, чтобы узнать, как чертовски хорошо ты пахнешь. — По спине снова пробежала дрожь. От Кейда не укрылась моя реакция — он притянул мою голову к себе, его губы оказались в нескольких дюймах от моих.