— Они тоже проходят обучение в храме. Их ндаримы не похожи на ндаримы учёных. Очень быстрые и свирепые. Ндаримы учёных — в основном как степные зверьки или птицы. Ндаримы воинов гораздо крупнее и сильнее. Ндаримы учёных ловкие, изобретательные…
Каракал тут же вылетел за окно, распластался снаружи, а потом долго кувыркался в открытом космосе. Женя смеялась.
— Я рад, что тебе весело, — улыбался Сирил.
Шакрен всё же ушёл, — дела в лаборатории не ждали. По словам Сирила, их подключили к секретному проекту, которым руководил Талех. Женька призадумалась… Скрытный товарищ этот командор. Какой такой секретный проект? Наверняка военный… Ладно, у неё тоже был свой проект. Вернее, совместно с Грегори. Евгения решила просмотреть шахматные партии, что он ей прислал.
После часового просмотра, Женька отчаянно зевала, но крепилась. Надо было срочно родить какую-нибудь гипотезу и связаться с Шерданом. Мало ли…. Из всей пачки стратегий и партий она выбрала только одну, поскольку Грегори пометил её световым маркером. Что означало — «обрати внимание». В результате, Женя отмела десяток слишком заумных и скучных, и наконец добралась до нужного файла.
Удивлению её не было предела. Это оказалась не партия и не совсем стратегия. Скорее, приём одного известного гениального шахматиста. Даже Женька знала о его существовании, там, в далёком прошлом. Она недоумевала.
Стратегия «пустой доски»? Как мог логически устроенный, правильный и педантичный Грегори рассматривать такой эксцентричный вариант? Наверное, со злости.
Итак, когда заходишь в тупик, расставленные фигуры начинают мешать и просто мысленно сметаются с доски, и шахматист представляет нужную комбинацию на пустом шахматном поле…
Да! Она совсем забыла, что Грегори прекратил быть занудой и стал хулиганом. С этим тоже следовало разобраться. После.
Что-то в этой «пустой доске» чрезвычайно заинтересовало Женьку. Если уж структурировано упорядоченный Грегори повёлся, то бессистемная Женька тем более. Она сама применила этот приём виртуально на голографических шахматах. Сначала воссоздавала наиболее сложные партии. Затем сметала фигуры лёгким движением руки и вглядывалась в свободное от ограничений чёрно-белое поле… И в третий раз её осенило. Сработало! Надо срочно посоветоваться с профессионалом. Прежде чем радоваться. Среди бела дня, но что поделаешь…
— Шерда-ан!!! — завопила она, старательно думая о дмерхе. — Шердан!
— Здесь я, — ответили тихо и недовольно. — Незачем так орать. Достаточно подумать.
— Откуда я знаю, настроили вы модулятор на полную громкость или нет.
Женя обернулась. Он болтался рядом, можно было коснуться. Невольно протянула руку…
— Не советую. Что у тебя?
— Есть идея.
— Для начала скажи, что у вас происходит. Фигуры словно взбесились. И ты в центре событий.
Женька мигом сообразила.
— Ничего серьёзного. Хулиганим.
— Лучше прекратите. Сингер и так мне житья не даёт… Рассказывай.
— Мы с Грегори кое-что нашли. Вернее он…
— Ты проговорилась Грегори?
— Одна голова хорошо, а две лучше, — усмехнулась Женя. — Он землянин, один из тех, что притащил меня сюда…
— Да, раньше я связывался с ним. Хорошо. Продолжай.
Женьке показалось, что Шердан нервничает.
— Что-то случилось?
— Дмерховены заподозрили неладное.
Евгения быстро поведала ему о «пустой доске» и растолковала суть своей задумки.
— Всё просто! Ты можешь переключить нейромодуляторы белых на союзников Крэспэрота?
— Разумеется… Но что нам это даст?
— Как что?! Мы выйдем из игры и натравим их друг на друга.
Если бы Шердан мог снисходительно улыбнуться, то сделал бы это прямо здесь. Но здесь он не мог и ограничился колебаниями.
— Не пойдёт. Точнее, у меня будет всего семь мгновений. А потом Сингер нас раскусит и… Последствия от моей нечестной игры добавят проблем.
— А если последствий не будет?
— Как это?
— Ещё до того, как Сингер смекнёт, мы шарахнем чем-нибудь тяжёлым по сцепившемуся противнику, а ты смахнёшь фигуры с доски. Синхронизируем процесс, как ты и говорил.
Шердан колыхнулся.
— Заманчиво, но рискованно…
— Кто не рискует…
— Это выполнимо, гипотетически, но…
— Опять но?
— У вас нет такого оружия, чтобы уничтожить столько кораблей разом без последствия для космоса. Такую силу не сдержать.
— Тогда надо придумать, как это сделать… А мгновение — это сколько?
— У нас время измеряется мгновениями. Трудно установить прямой эквивалент, но семь мгновений — это примерно три минуты.
— Всего лишь… Но можно успеть…
— Это неосуществимо.
— Что вы за дмерхи такие? Я знаю одного джамранского командора, который даже своим лейтенантам даёт невыполнимые задания, и те их выполняют.
Кажется, дмерх засомневался.
— Я подумаю и свяжусь с тобой.
Он начал таять…
— Погоди!
— Да, — Шердан вернулся.
— У меня есть личная просьба.
— Мы не выполняем личных просьб. Мы не боги.
— Да погоди же! Это вам под силу. Связано с моим перемещением во времени. Я, конечно, понимаю — нарушение континуума и всё такое… Меня надо вернуть. Я и сама не могу остаться здесь, пока там мой ребёнок и… А нельзя ли перетащить сюда хотя бы Андрея с Жужей? По остальным я тоже буду скучать, но они всё-таки без меня обойдутся.
— Ты сама ответила на свой вопрос, — бесстрастно заметил дмерх.
— Как? Скажи прямо.
— Нельзя.
— Говорить прямо?
— Нельзя перенести сюда ни мальчика, ни собаку. Мальчик должен остаться в прошлом. У него особая роль. Иначе, континуум исказится. А собаку нельзя, потому что на животных нейромодулятор с телепортатором не реагируют.
Ну да, какая у собаки может быть ключевая роль в истории, с точки зрения дмерхов. Даже обидно…
— Тебя мы не вправе оставить здесь. Это исключено, из соображений континуума… У твоего сына должны быть оба родителя, чтобы всё получилось и привело к нынешним событиям.
Женька буквально разрывалась от безысходности.
— А Талеху нельзя туда…
Она представила джамрану на улицах родного города. Зрелище ещё то…
— Тебе придётся смириться, — ответил дмерх. Всё равно ты ничего не запомнишь. Нейромодулятор автоматически сотрёт тебе память по возвращении.
Сплошная засада, короче…
— Я вернусь, — пообещал Шердан, исчезая, — и свяжусь с тобой сам. Как только найду решение…
Шердан рвался на части, как и Евгения. Он покривил душой, сказав, что нет оружия. Оно было, но слишком смертоносное для галактики и разрушительное для континуума… Какое искушение! Это решило бы проблемы одного континуума, или угробило другой. Хотя, возможно, и не обязательно. Если сделать всё правильно…
Дмерх испарился, оставив Женьку с горькими думами. Но отчего все её замыслы накрывались медным тазом?! Почему нельзя получить всё сразу — и любимого мужчину, и сына?!.. Она помыкалась немного, и устав от противоречивых мыслей, легла и задремала. Проснулась уже под вечер, от того, что кто-то звонил в дверь.
«Талех! — решила она. — Или Даген?»
Женя открыла, не спрашивая. Никого… Выглянула… Дагена за дверью не было… Навстречу выступил Занден и прислонился к переборке, загадочно рассматривая её. Так близко… Молча. Ему и не надо было ничего говорить. Глаза офицера пылали, словно закаты с шоколадным оттенком.
— Входи, пожалуйста, — прошептала Женька и посторонилась, пропуская Зандена.
Тонкая улыбка скользнула по губам джамрану, когда он шагнул внутрь…
Глава 60. Вечер восемьдесят четвёртого дня (продолжение)…
Женя толком не понимала, как это произошло. Будто во сне. Вроде бы знаешь, что так не должно быть, что не можешь так поступать, а делаешь. Она впустила Зандена и никак не могла сообразить почему. Ошеломлённо смотрела, как он проходит в комнату, садится в кресло. Офицер улыбнулся ей, и она почувствовала симпатию к нему… Где-то в душе зашевелилась догадка…
— Это твои штучки? Внушение?
Занден усмехнулся.
— Талех предупредил? Умно. Но не эффективно.
Всё-таки, несмотря на ментальное воздействие, Женя не собиралась кидаться на шею Зандену. Она лишь настороженно взирала на него.
— Я больше не стану внушать, — пообещал джамрану. — Делай, что захочешь.
— Но…
— Я лишь убрал неприязнь и чуть-чуть усилил влечение. Разжёг тайные желания. Теперь я кажусь тебе более привлекательным?
Он встал с кресла и вытянулся перед Женей, выжидательно глядя ей в глаза.
— Что захочешь…
Евгения не поверила ему. Хотя… Он и правда был красив, с определённым шармом. Кто знает, если бы она увидела Зандена прежде Талеха… Чем-то соперники были неуловимо похожи. Единственное существенное отличие — кожа Зандена выглядела темнее. Офицер тоже пренебрегал внешними изменениями. Чёрные волосы, как у командора, только несколько бордовых прядок выбивались из причёски. А глаза… Лучше не смотреть, чтобы не пропасть. И военная форма смотрелась на нём шикарно… Излишне шикарно…
Женька тряхнула головой, с трудом преодолев желание подойти к нему и уткнуться лбом в жёсткий воротник кителя. Даже отступила на шаг.
— Ты меня боишься? — насмешливо спросил он.
Женя вздрогнула. Она слышала это раньше от другого джамрану, которого сейчас не было рядом. Женя вспомнила, что прочитала накануне и даже порадовалась отсутствию Талеха. Наверное, он ещё на периметре…
Видя её замешательство, Занден вернулся в кресло и похлопал себя ладонью по колену.
— Иди сюда и садись.
Она колебалась, но предложение казалось заманчивым.
— Я не трону тебя, пока сама не захочешь, — повторил он.
— Вы такой добрый? — она ёрничала из последних сил.
— Нет. Покорность не приносит мне удовольствия. Я привык к сопротивлению джамранских женщин. Но, в итоге, все они умоляли меня об одном…
— О чём? — Женя медленно отступала к двери.
Он усмехнулся:
— Не останавливаться…
— Надо же…
Ева рванула к порогу, оступилась и едва не врезалась в переборку. Он стремительной тенью метнулся к ней и подхватил, не позволив упасть. Женька очутилась в сильных объятиях и зажмурилась. Это оказалось неожиданно приятно. Она впервые почувствовала себя защищённой, впервые с тех пор, как попала сюда.