– Про тебя уже какой день весь гарем говорит…
– Что говорят? – спросила она невзначай, но сердце почему – то ушло в пятки. Стало неприятно… Перспектива противостоять еще и с стайке озабоченных бездельничающих мегер не прельщала…
– Что Балкис тебя назвала ведьмой, отвела к старейшине, которого Господин изгнал, что тебя чуть не утопили, что Господин тебя спас, провел с тобой ночь, но ты ему не понравилась и он отослал тебя сюда… – выдала та, как трещотка…
Валерия вздохнула…
– Все так и есть, Регина. Больше ничем удивить тебя не смогу…
– Понятно… – немного утратив интерес, ответила та, – надолго ты здесь?
– Месяца на три… – зачем – то ляпнула она, а сама потом себя же осекла…
– Ого! Значит все – таки ты чем – то зацепила Господина! Обычно он не держит девушек дольше недели – двух, максимум – месяца. А три – это ж такой срок!!!
– Ты так говоришь об этом, словно это нормально… Гарем, держать, девушки – мы ведь не в Средних Веках, а вы не рабыни! – не выдержала Валерия… – зачем это тебе, Регина? Как ты сюда попала? Тебя держат здесь насильно?
Та лишь фыркнула в ответ.
– А чем плохо? Попала как все – через дубайское модельное агентство. Оттуда вообще можно куда угодно попасть – и к шейхам, и к олигархам..
– И к пирату… – перебила ее саркастически Валерия…
– Кстати, к Корсану мечтают попасть почти все… Он очень щедрый, красивый, любовник хороший, девочек не бьет и не обижает… У него репутация супер. Не то, что у других. Но знаешь ли, нужда и другими вещами заниматься заставит… Сколько моих одноклассниц не страшнее меня сейчас на дороге стоят междугородней у нашего городка, дальнобойщиков обслуживают… Так что мне повезло… – Валерия неодобрительно покачала головой, – Ты вообще откуда свалилась? Скажешь, невинная овечка? Сама – то небось тоже через какого – то сутенера сюда проникла…
– Я себя не оправдываю, Регина… Можно сказать и так… – постаралась уйти от ответа Валерия. – Вопрос в другом…
Регина опять фыркнула. Неприятная привычка, не красит ее милую молодую мордашку.
– Бред это все. Закрыли тему. Ты лучше мне скажи, с правилами уже ознакомлена? Знаешь, что и как тут? – спросила, резко переведя разговор в более комфортное для себя русло.
Валерия поражалась ее непосредственности… И какой – то легкости что ли, скорее, правда, граничащей с глупостью… Просто, наверное, таким жить на свете…
Отрицательно покачала головой на ее вопрос.
– Ладно, так и быть, расскажу тебе, – манерно заявила та, словно делилась с Валерией каким – то удивительным секретом, крайне ценным и важным… – короче, мы имеем право тут везде ходить, общаться, за ссоры и драки надзирательницы наказывают и могут выслать с острова раньше срока контракта. Господина в наши склоки не вовлекают. Это правило железное… Так что даже если ты его любимица и тебя зовут к нему каждый день, не вздумай жаловаться на то, что происходит здесь… Главное событие за день вечером. К вечеру все должны быть красиво одеты в любое из общих платьев. Они висят в огромной гардеробной у входа. Это делается потому, что может прийти Господин и выбрать.. Иногда он приходит в другое время, застает нас врасплох, выбирает и так, когда мы в обычной одежде… Он любит натуральность и непринужденность. Когда он приходит, выйти должны все, вне зависимости от того, в каком ты состоянии.
– А если при смерти? – съязвила Валерия.
– Если при смерти, скорее всего, тебя отправят восвояси. Тут же не лепрозорий… – о, какие слова знает деваха, удивительно, – если месячные, надо надеть что – то красное… Тогда скорее всего господин тебя не тронет. Зачем ему «полуликвидный товар», и так полное изболии.
– Откуда такой словарный запас? Не думала, что ты знаешь слово «ливкидный»…
– В колледже учусь на экономиста… Я здесь на две недели. Коро уже возвращаюсь. Как раз к весенней сессии…
Валерия выпучила глаза. Очередной сюрреалистичный акт в пьесе ее новой жизни… В каком мире живут все эти люди? Как она сюда попала? Как ей выбраться отсюда? Отмыться от всего этого… А еще вернулись мрачные мысли о Корсане, о Ричарде, о том унижении, которому ее подверг пират… Хотелось одновременно и расплакаться, и разгромить тут все…
Никто и никогда в своей жизни ее так не унижал, как этот наглый мерзавец… Никто и никогда в ее жизни не делал ей так приятно, как этот мерзавец…
По телу снова прошла болезненная волна воспоминаний о том, что было… Как же сильно и отчаянно она мечтала искоренить эти мысли, уничтожить их, вытравить из своей памяти… Не получалось…
– Я пойду, прилягу, если ты не против… – сказала Валерия, развернувшись от надоедливой девушки.
– Кстати, Балкис, наконец, поймали и держат тут, в подвале… Говорят, Господин сам придет и исполнит ее наказание…
Валерия остановилась. Наказание? О чем это она?
– Да – да… Ты что, не в курсе? Когда он узнал, что это из – за нее тебя чуть не утопили, то приказал схватить, привязать к столбу и дать сто ударов ремнем… Господин не любит, когда кто – то действует у него за спиной, когда кто – то проявляет слишком много своеволия и не слушает его приказов… Я рада, что Балкис получит по заслугам. Она всегда вела себя слишком нагло и надменно…
Так вот о чем он так грозно и сердито он кричал, когда нес ее в направлении своего дома… Одна Игрушка ослушалась приказа Господина и решила избавиться от другой Игрушки…
– Да, и еще… Будь осторожна… Девушки тут есть крайне жестокие… Тебя поселили в отдельную комнату. Это роскошь. Я вот живу в общаге еще с десятью девицами. Да, комната большая, но крайне некомфортно. Так что цени свое положение и без лишней нужды не выходи… Я сама – то здесь, в саду, только потому, что все спят… А так стараюсь общаться только с проверенными…
Ушла к себе. От всей этой ситуации минута от минуты становилось все более неприятно, тошно, нестерпимо, унизительно. Иногда лучше не знать некоторых подробностей происходящего вокруг тебя, пребывать в неведении…Пролежала с этими мрачными мыслями много часов, снова потеряв счет времени. Несколько раз приносили еду, но есть не хотелось.
Должно быть, к вечеру услышала стук в дверь. Мелькнуло то самое непроницаемое лицо женщины в черном. Она так и поняла, что это та самая надзирательница гарема.
– Через пятнадцать минут будь готова. Сбор в общем зале. Господин придет выбирать себе девочку на ночь…
Валерия даже не пошевелилась. Когда через какое – то время снова постучали в комнату, она сказала, что отравилась и плохо себя чувствует. Удивилась, когда на ее приходе никто настаивать не стал…
Аналогичное повторилось на следующий день…
Глава 20
– Господин… – умоляюще начала Фатма, боясь, что очередная отговорка этой наглой и бесстыжей белокурой девки покориться их правилам ввергнет его в ярость.
Корсан невольно улыбнулся, заранее поняв, о чем речь…
– Что сегодня?
– Говорит, что очень сильно болит голова…
– А вы проверяли? Может правда болит… Она ведь лежала несколько дней с температурой…
– Она врет, господин! – закричала в сердцах Фатма, но сама себя осекла, – одно Ваше слово, и я притащу ее к Вашим ногам за волосы!
– Не надо за волосы, – усмехнулся, – пусть еще немножко поиграет в обиженную недотрогу… Что с Балкис?
– Как Вы и приказали, господин! Сидит привязанной в темнице подвала. Ждет Вашего вердикта… Только скажите, ее наказание тут же исполнят…
– Я сам исполню ее наказание… Можешь идти, Фатма…
Дождался ухода служанки, откинулся на кресле задумчиво. Валерия, Валерия, Валерия… И что ему с ней делать? Хотел ее до одури… Все это время, как отпустил от себя… Даже когда оттрахал на террасе, выпустил из рук, все равно тут же захотел снова… Развернуться, поднять, нагнуть над столом и снова врезаться в нее с остервенением, все утро, весь день, всю ночь, выбить из нее все эти глупые мысли, сожаления, раскаяние… Но решил поддаться ее правилам, дать немного перевести дух, расслабиться… Подумать над своим поведением… Потому что понимал, что все неминуемо закончится там, где он этого хотел… Знал, что она все равно, несмотря на свое сопротивление, сдастся ему, потому что их взаимное желание, это дикое животное влечение сильнее ее гордости и бойкого характера… Чувственная и горячая, заводящаяся от одного взгляда… И как все это время она жила с этим стрючком, подавляя свою страстную натуру самки… Ярость опять нахлынула волной, заставляя его сменить милость на гнев… Захотелось пойти и выпороть ее аппетитный зад за непокорность, за то, что осмелилась перечить, не слушать, говорить неуместные глупости после всего того, что было между ними, что невозможно было отрицать… Мог прямо сейчас напугать… Заставить… Сломать… Сказать, что если не будет покорно стоять у его ног, прирежет ее муженька, но не хотелось… Просто не хотелось так… Что бы она ни говорила, с самого начала все, что происходило между ними, все, что они чувствовали, не имело к Ричарду никакого отношения… Даже в тот день на террасе… Когда он подвел ее к перилам и начал трогать, хотел лишь наказать. Лишь показать ее место. Но стоило коснуться горячей влаги между ее ног, этой миниатюрной и такой идеальной для его руки груди, в голову снова ударила похоть, желание обладать, желание оказаться внутри. Не выдержал, трахнул… И с какой отдачей… Даже самому горько – смешно – там, внизу, ее козел – муженек, а она против воли, ненавидя себя, сопротивляясь, так сладко кончает от грубых толчков Корсана…Вспомнил, со свистом выдохнул. В штанах снова стало тесно. Отпил из бокала янтарной жидкости… Перевел мысли на другую тему, иначе добром это для Валерии не кончится…
Балкис… Пора бы навестить мегеру и преподать хороший урок, а показательным примером и всем остальным, кто осмелится так дерзко действовать у него за спиной… Спустился в подвал, нашел строптивую красавицу привязанной к столбу. В свое время он не мог насытиться ею. Грациозная, статная… Она относилась к той категории сокотрийцев с древним генокодом, кто поражал своим ростом и выносливостью… Таким же был и сам Корсан. Они в принципе были похожи физически.