Выносливая, страстная и горячая от рождения, эта женщина словно была рождена пороком. Умела доставлять удовольствие всеми возможными на свете способами… Это и позволяло ей так долго находиться при нем, чувствовать себя особенной… Даже в чем – то доверенной. Вот только все это было ее заблуждением. Она была всего лишь его вещью, игрушкой… Никого и никогда еще Корсан не подпускал к своему сердцу…
– Господин, – простонала сладострастно, вмиг сгруппировавшись и приняв сексуальную позу, несмотря на очевидную боль в связанных руках, да и во всем затекшем теле. Она была совершенно голой… Смуглая кожа светилась в полумраке подвала.
– Балкис, как поживаешь? – подходит тихо, вытаскивает не спеша ремень из штанов…
– Мыслями о тебе, Господин… – облизывается, поднимая на него глаза…
– Обо мне думала, когда решила сыграть роль обвинителя и пошла к никчемному старику, потерявшему на этом острове всякую власть? Знала ведь, что я за это не похвалю… – в его голосе ярость, хоть и умело скрываемая за размеренной речью.
– Прости, Господин! Но да! Я думала только о тебе! С ума схожу от мысли про тебя и нее… Не могу так жить… Лучше убей меня… Сердце и без того кровоточит… – поднимает на него глаза, полные мольбы и… желания…
Порочная сука… Усмехнулся…Еще совсем недавно не задумываясь бы трахнул…
– Разве у меня мало было других женщин помимо тебя? Откуда вдруг такая ревность?
– Она другая, господин… Она хочет занять мое место! В Вашей постели и в Вашем сердце…
Он подходит к ней, приподнимает ее лицо за подбородок. Смотрит с минуту. Потом молча отступает. Натягивает ремень в руках, кожа на котором с характерным треском нарушает повисшую тишину в мрачном подвале, а потом с силой бьет по оголенным ягодицам женщины.
– Выпяти задницу, Балкис. Ты знаешь, я не отказываюсь от своих обещаний. Я обещал сто ударов ремнем – ты их получишь. Скажи спасибо что не плетью. За твой побег и попытку скрыться от моего наказания это должна была бы быть плеть…
Женщина покорно подставляет ему свою пятую точку, занимая провокационную, вызывающую позу. Ремень свистит, соприкасаясь болезненными шлепками с ее мягкой плотью. И вот, она уже не выдерживает и стонет. Ей больно, а он жесток и непреклонен.
Удары сыпятся на ее раскрасневшийся зад один за другим, а напряженную тишину в комнате нарушают лишь ее ритмичные стоны в унисон ударам. Он делает паузу, давая ей возможность перевести дух.
– Как дела, Балкис? Усваиваешь свой урок?
– Да, господин… Думаю о том, как хочу Вас… – насилу выдавливает из себя…
Он хмыкает и продолжает экзекуцию…
Валерия услышала этот ритмичный странный звук даже сквозь негу сна… Стоны, шлепки… Что это? То ли любопытство, то ли скука заставили ее встать с кровати, выйти за дверь и, не встретив никаких преград, пойти на этот звук… С каждым ее шагом он становился слышен все сильнее… Поняв, что его источник в подвале, по ее телу вмиг пробежал холодок осознания… Балкис… Стало зябко… Но ноги повели ее туда сами, против воли, против разума…
Она бесшумно спустилась вниз, и затаилась за одной из колонн, не замеченная ни прибывающей в агонии женщиной у столба, ни Корсаном, безжалостно наносящим удары по плоти женщины… Это зрелище было… Ужасающим, пробирающим до мозга костей… Жестокий, безжалостный пират в своем истинном обличии… Не обманчиво очаровательный романтик, не заботливый любовник и интересный собеседник, а жесткий, беспринципный экзекутор… Так почему же ей снова хотелось его, стоило только взглянуть на эти мускулистые руки, так цинично и безжалостно сейчас причиняющие боль той, кто любит его… Ведь было очевидно, Балкис сражается не просто за его член или деньги, она борется за любовь… На смерть борется…
Отбросил ремень… Подошел к наказуемой, которая, очевидно, больше не могла терпеть и просто тихо всхлипывала, как возможно покорно принимая свою участь…
Трогает ее пурпуно – фиолетовые ягодицы… Обманчиво нежно. Но от каждого прикосновения та вздрагивает.
– Ты сама виновата в случившемся, Балкис… Никогда не позволю делать из меня дурака… О чем бы ни шла речь…
– Я поняла, господин… Спасибо, господин… Спасибо за Вашу щедрость.
Усмехается. Отвязывает ее руки, отчего та падает ниц, к его ногам и тут же начиная покрывать их поцелуями....
– Любимый, шепчут ее губы… Я так скучаю… Позволь мне удовлетворить тебя так, как ты пожелаешь… Позволь почувствовать тебя во рту… – протягивает свои тонкие изящные пальцы к его ширинке, а он перехватывает их, удерживает…
Валерия смотрит на это шокирующее зрелище, затаив дыхание, не дышит… И вдруг… Чувствует на себе его взгляд… Меткий, точный… Все это время он знал, что она здесь…
– У нас есть зрители, Балкис… – улыбается плотоядно, поймав шок и изумление в глазах Валерии, – любишь смотреть, Златовласка? Учту… Подойди сюда, раз пожаловала на огонек…
Девушка, словно зачарованная, молча выполняет его приказ… И только зачем? Может потому, что произошедшее напугало ее… Она снова вспомнила тот первобытный ужас, какой испытывала в самом начале от нахождения рядом с ним… Тот страшный, пугающий, жестокий пират никуда не делся… Он и был Корсаном… Тем Корсаном, который заставлял все время хотеть его…
– Балкис хочет удовлетворить меня ртом, но я смотрю на твои розовые искусанные губки и хочу, чтобы это была ты… Решай, Валерия, кто из вас двоих это сделает…
Девушка невольно опускает глаза ему между ног и видит эрекцию… Кто его возбудил? Что его возбудило? Порка? Покорная голая Балкис у его ног… Снова в душе обида… Он обманчиво дает ей выбор, а сам просто унижает… Просто показывает ей, что она не исключтельная, что она одна из… Захочет, для развлечения сейчас позовет еще пятерых и будет выбирать среди них всех, кто отсосет ему…
– Думаю, это право заслужила Балкис… – отвечает она, собрав силы, максимально хладнокровно, хотя получается с трудом, – она сделает это с любовью, а я с ненавистью…
Господи, неужели она сказала это… Неужели у нее хватило душка…
Вмиг этот насмешливый взгляд, подернутый поволокой похотью, сменяется на ярость и гнев… Девушка невольно зажмуривается, совершенно не предполагая, какими могут быть последствия ее дерзости… Нахолит в себе последние силы снова открыть глаза и посмотреть на него…
Если бы взгляд убивал, она бы была мертва. Совершенно точно.
– Пошла вон, сука. – тихо выдает ей. Валерия разворачивается и со всей мочи дает деру, потому что боится, что еще секунда – и он передумает… И тогда ее участи никто бы не позавидовал…
Глава 21
У Валерии хватило ума воспользоваться советом Регины и стараться без лишней надобности не высовываться в общий зал, в эпицентр этого серпентария… Хотя сколько так могло продлиться, она не знала… Вчерашняя сцена снова вернула ее на землю… Тот мир, который специально создал вокруг нее Корсан, преднамеренно введя в заблуждение и добившись от нее того, что хочет, рассыпался на осколки, лишив ее любых иллюзий… Она в царстве насилия, секса и жестокости. И ничего с этим не поделаешь. Сама влезла… Нужно было думать, что делать дальше… Как выживать, вне зависимости от того, речь шла о ее противостоянии возможным недоброжелателям здесь, в стенах гарема, или в отношениях с Корсаном…
Сегодня никто не стал уже с ней церемониться… Зашла надзирательница и своим привычным беспристрастным тоном отчеканила, что если через пятнадцать минут девушка не выйдет в общий зал на встречу с Господином вместе во всеми остальными, она потащит ее туда за волосы совершенно голой…
Валерия лишь тяжело вздохнула. Поплелась в общую гардеробную, игнорируя недобрые взгляды сожительниц и вдруг вздохнула с облегчением, когда увидела в конце одного из рейлов вывешенные подряд красные платья… Для тех, у кого месячные… вспомнила слова Регины… Рука автоматически потянулась к одному из платьев. Девушка надела его и словно почувствовала облегчение… Теперь этот подлец не осмелится тронуть ее… Не пойдет же он в присутствии всех на нарушение собственных правил… К тому же, она где – то слышала, что эти ограничения против секса во время месячных у арабов связаны отнюдь не с тем, что они брезгают, а с религией – девушка в эти дни считается нечистой… Раньше в такие дни женщин даже сселяли в отдельное жилище, чтобы те не оскверняли своим присутствием мужчин… Внутри снова все передернулось… Вспомнила, как глубоко ее шокировала и возмутила эта информация тогда, когда она ее узнала… Что за крайняя степень дискриминации и уничижения женского достоинства…
Зашла в общий зал, наткнулась на озлобленный взгляд надзирательницы. Та недовольно поджала губы, увидев на Валерии платье «изгоя», как про себя прозвала его девушка.
Их выстроили в ряд. Валерия вела себя отрешенно, смотря в пол. Не реагировала на наглые, откровенные перешептывания женщин в ее адрес…
Корсан не заставил себя ждать… Зашел, сразу наполнив помещение своим таким знакомым Валерии мужским запахом… Заставил тело непроизвольно сжаться… То ли от страха, то ли от трепета… Неважно… Не нужно об этом думать… Не нужно о Нем думать… Твердила себе, а отключиться не получалось… Отчаянно хотелось поднять глаза и снова посмотреть на него, но она насильно превозмогала это свое желание…
Молча прошел вдоль рядов девушек. Остановился возле пары – тройки, потрогал за волосы, поднял за подбородок, чтобы посмотреть на лицо… Точно, выбирает лошадь… Единственная ассоциация, от которой в душе опять поднялась волна возмущения и сопротивления… Почему она, свободная женщина, должна быть тут, стоять среди этой толпы идиоток, добровольно прикативших на это унижение… Никакая нужда бы не заставила Валерию сделать то, что делали они… Идиотки… Жалкие идиотки… Красивые, молодые… Ей казалось, что все здесь моложе нее… А еще было как – то… колко что ли… Валерии было неприятно, что он трогает других… Смотрит на них по – мужски…
Подошел, наконец, к Валерии. Хмыкнув, оглядел ее с ног до головы. Точно так же, как с остальными, привлекшими его внимание девушками, поигрался с ее волосами, поднял за подбородок лицо, заставив посмотреть в глаза. Попыталась вывернуться, отвести взгляд, но