Их накрывает одновременно. Ярко. Болезненно. Долго… Она не чувствует конечностей… Он тоже трясется от пережитого…
Выходит из нее не сразу, откидывается рядом, глубоко дыша… Зверь немного усмирен, вот только смятения внутри стало еще больше… Надо быстрее скрыться, быстрее спрятать ее от себя… Собраться… Сконцентрироваться… Побороть слабость…
Она не шевелится, лишь продолжая вздрагивать. Слышит, как он где – то позади одевается.
– Еще раз пойдешь к нему, еще раз наврешь мне, сделаешь что – то у меня за спиной, Валерия, мы повторим то же самое, только в его присутствии… Я у него на глазах трахну тебя в задницу и ты точно так же кончишь с моим именем на своих искусанных губах, ты поняла меня?
– Да, – прошептала она, смотря в стену и давясь своими бесшумными слезами…
Глава 25
Слезы не прекращались… Они перешли в удушающие рыдания, от которых трясло, выворачивало наизнанку… Они не приносили облегчения. Наоборот, они выпускали наружу всю ту боль и отчаяние, которые до сих пор были погребены глубоко в душе, которые до последнего выныривали наружу лишь как вершины айсберга…
Она думала, разговор с Ричардом позволит ей снова обрести себя, а в итоге стало только хуже… Она вспоминала, как прикасалась к законному мужу, а ее тело, ее нутро, ее душа его отвергали… Отторгали… Отталкивали… Он стал для нее чужим… А может и был чужим? Могла она все эти годы так заблуждаться… Проблема была не только в ее реакции на него… Намного болезненнее, намного более настораживающе было вспоминать реакцию самого мужа… Подсознательно Валерия ждала его гнева, досады, ревности, злости за то, что она сделала… А он… он словно смирился, словно воспринимал ее жертву как должное, спокойно приняв факт того, что она отдается другому… «Он тебя не бьет?» – до сих пор зудело у нее в голове… И это все, что его интересует? Корсан бы на его месте стер их обоих в порошок, а этот… Обидно, больно, гадко… Ощущение какой – то фальши, искусственности… А еще… еще разочарования… Той, самой страшной формы разочарования, которую можно увидеть в глазах женщины – разочарования инстинктивного рода в своем мужчине… Когда подсознательно она понимает, что ее самец – слабак… Да, теперь она смотрела на Ричарда и видела неудачника… это гнетущее, удушающее чувство, наверное, подкосило ее окончательно… С отчаянием Валерия осознала, что в ее глазах теперь непроизвольно все мужчины мерялись по Корсану… А кто мог переплюнуть его по харизме, мощи, силе, красоте, наконец… Она пыталась сколько угодно повторять про себя, словно мантру, что он опасный убийца, злодей, плохой человек… Вот только тело ее не принимало доводы разума… Да и разум уже сдавался… С ней неизбежно происходило то, что всегда происходит с людьми, попавшими в новую среду – они постепенно воспринимают все окружающее как данность, в порядке вещей… Ее реальность – это отсечение рук за воровство, это колдовство, драконовы деревья, сюрреалистичный мир Корсана, затерянный на сказочном острове, и в то же время аморальные, преступные его бесчинства в контролируемой морской акватории…
Было и еще кое – что, что разрывало сердце на части… Поведение самого Корсана… Чем больше он приближал ее к себе, тем дальше тут же отдалял… Делал так, что она чувствовала себя исключительной, а потом тут же низводил ее до уровня букашки… Балкис во всем была права… Ей никогда не угнаться за его потребностями… Зато сама смуглянка, казалось, знала его, словно он был частью ее самой… Как бы чудовищно женщина ни поступала, все равно была рядом с ним… А Валерия… Она продолжает быть всего лишь его игрушкой… И скоро он наверняка наиграется…
Она хотела заставить себя ненавидеть его… За все то, во что он превратил ее жизнь, их жизни с мужем… Но не могла… Возможно, это не было любовью… О, как она молила Господа, чтобы это не было любовью… Но вот одержимость, страсть, сумасшествие – да… И это было страшнее, потому что это лишало воли, достоинства, разума… Что бы он с ней ни делал, она принимала это с желанием и отдачей… Какое бы унижение ни придумал, она все равно в итоге кончала под ним… Осознание факта своей ничтожности и зависимости уничтожало изнутри… Он был в ней, все время… Даже когда уезжал за сотни километров, она ощущала его в себе…
Тело болезненно ныло и слегка пощипывало от мятного состава масла… везде пощипывало… Она ощущала это пощипывание на каждом сантиметре своего тела, к которому он прикоснулся… И в этом, наверное, был его дьявольский замысел – потому что ей казалось, что это не мятное масло, а Нур… Корсан… Проклятый Пират, забравшийся под кожу…
Слезы никак не заканчиались… Казалось, внутри прорвалась какая – то плотина… Больно. Страшно. Одиноко. Унизительно… Почувствовала на оголенной спине чью – то горячую сухую руку…
– Тише, девочка моя, тише… Приходи в себя… Пора шторму затихнуть… – шептал отдаленно знакомый женский голос на английском с сильным акцентом.
Валерия резко обернулась и от удивления открыла рот. Она все еще всхлипывала, хоть теперь все ее внимание было привлечено к той самой пожилой женщине, которую она увидела в бухте, когда они приплыли на остров…
– Вы Ишта, да? Я помню Вас! Вы говорили со мной на английском тогда, в первый день! Что Вы хотели сказать? Что означает то, что вы так долго ждали меня?
Она провела как – то по – матерински заботливо по голове девушки, тихо улыбнулась.
– Ты слишком нетерпелива, Златовласая… В тебе горит огонь, который сжигает тебя… Столько огня… этот огонь Его так и манит… Наберись терпения – и судьба сама придет к тебе со всеми ответами… Просто слушай свое сердце, а еще слушай и верь тому мужчине, который в твоем сердце…
На глазах у Валерии снова проступили слезы…
– Я запуталась… Совершенно запуталась… И теперь даже не могу понять, кто в моем сердце… Я… люблю мужа, но Нур… он поработил меня… Дышать не дает… Все мысли о нем… – впервые призналась об этом девушка кому – то вслух… Сама не знала, почему, но ей хотелось довериться этой женщине…
Ишта снова знающе покачала головой…
– Твое сердце знает все ответы, Златовласая… Просто доверься ему… А еще знай, что не все то, что ты видишь, во что ты веришь и за что держишься, есть истина… Этот остров подобен зеркалу… Он дает каждому отражение его сути, помогает посмотреть на себя со стороны… Посмотри же… Вглядись в себя… Пойми, что действительно тебе нужно…
А слезы все капают и капают… Она не может остановиться, словно присутствие этой странной теплой женщины стало ее утешением, словно она нашла, наконец, того, кому нужно выговориться… излить душу…
– Я боюсь смотреть в свое сердце, потому что мне кажется, что если доверюсь тому, что увижу в нем, это уничтожит мою суть… Я потеряю себя… Я… я… как я могу предать мужа? Как могу любить жестокого убийцу? Это невозможно… Это неправильно… Это… больно…
– Твоя суть и есть твое сердце, девочка… Не разум. Разумом можно управлять. Сердцем – нет…
– Он управляет… И разумом, и сердцем, и телом… Это нестерпимо… Мне больно… Больно от того, что я для него… – откуда только полились эти признания, она сама не понимала, зачем это говорила… – ничто, просто игрушка…
– Тебе не дано заглянуть в его сердце, Златовласая… Но разве ты не видишь, что ты для него? Это понятно даже по тому, как светит луна, как сияет солнце на острове… Ты для него и свет, и тьма… Ты для него начало и конец… – она вдруг сама осекла себя, не дав договорить себе…
Встала и хотела было встать и уйти, но Валерия не дала, схватив ее за руку…
– Вы все время говорите загадками… Почему? Почему Балкис назвала вас гинией? Кто такая гиния?
Женщина подняла теперь на Валерию совершено отсутствующий, отстраненный взгляд и начала что – то шептать бессвязно на незнакомом деушке языке… Снова ощущение, что их разговора всего пару секунд назад вовсе и не было… Снова ощущение, что Валерия сходит с ума… Все как тогда… В бухте…
Женщина потерянно встала, снова пару раз обернулась на девушку, тронув за волосы, и поспешила прочь из комнаты… Валерия уставшей и изможденной свалилась на кровать обратно… На удивление разговор подействовал на нее исцеляюще… Она успокоилась и, казалось, даже восстановила немного свои силы… Облегчающий сон, обещающий покой и забвение, нахлынули на нее нежной волной и она с готовностью ей поддалась…
Корсан убежал, унесся от нее прочь, как шторм на океане… Потому что иначе бы не выдержал, и как последний слабак, упал бы на колени перед ней, вымаливая прощение, вымаливая любовь… Вымаливая место в ее сердце…
Вся эта ситуация с нелепым, идиотским любовным треугольником начинала выводить его из – под контроля, уничтожать, деморализовывать… Нужно было что – то делать… Разрубать этот проклятый гордиев узел, даже если это будет слишком больно для кого – то из них…
Он выпил достаточно… На самом деле, даже не достаточно, много выпил… Раньше бы такое себе не позволил, но теперь все выходило из – под контроля… Многое теперь было не так, как он привык…
Подошел к камере, тяжело дыша… Только бы сдержать себя и не размазать этого шакала по бетонному полу…
– Ну здравствуй, Ричард! – сказал обманчиво дружелюбно, заходя внутрь… – пришло время нам пообщаться, не находишь?
Тот сверкнул на него злобным взглядом исподлобья. Промолчал…
Корсан поставил стул напротив. Присел на него, развернув сидением назад.
– Или мне лучше обращаться к тебе Моше, гнусный шпион?
– И тебе не хворать, Корсан… Или мне тоже лучше обращаться к тебе по твоему официальному титулу? – наконец, ответил, сверкнув на пирата полным ненависти взглядом мужчина…
– У меня нет официальных титулов, Моше… Это вы себе там напридумывали заговоры и геостратегические схемы… А я всего лишь обычный сокотрийский парень, который смог стать хозяином своей жизни…
Теперь послышался смех… Сдавленный, хриплый…
– Хозяин жизни, говоришь? Мне искренне тебя жаль, Нур, судьба у тебя непростая… Старший наследник, обреченный на вечное рабство… И конец, очевидно, у тебя будет незавидный… Как у твоей мамочки… Скучаешь по ней? – ублюдок начал пытаться пробить его броню, задеть за живое. Не получится… Многие пытались. И не таких обламывал…