Корсан усмехнулся… На его лице не дрогнул ни один мускул, зато лицо мужчины напротив приобрело какой – то странный, хищный оскал,
– Ты думаешь мы не знаем, чьи интересы ту тут защищаешь? Гениальная схема, кстати… Идеальная… Ее можно бы было даже внести в учебники по геополитике… Все – таки твой отец – гениальный правитель… В этом ума ему не занимать…
– Это все, что тебе удалось разнюхать под прикрытием? Негусто, мальчик… Негусто… Шпион из тебя посредственный… Я бы сказал, провальный…
– То, что я сейчас перед тобой, то, что ты со мной разговариваешь – уже успех, Корсан… Почему – то мне кажется, что ты меня не убьешь… Есть такое подозрение… Значит, миссия почти удалась… – сколько было в его взгляде и поведении низкого, какого – то тошнотворного… И как Валерия всего этого не замечала…
– Я пришел сейчас не о себе и тебе говорить, Моше… А о твоей жене… Помнишь такую? Или позабыл уже?
Тот молча усмехнулся.
– Я знал, что ты ее оценишь…
Руки Корсана непроизвольно сжались в кулаки…
– Так значит, мои самые поганые предположения про тебя были верны… Ничтожество, вот ты кто… Ты не достоин Валерии, Ричард… Одного ее ногтя не достоин… Ты просто ничто, муравей и то благороднее тебя…
– В благородстве у нас ты эксперт, это у тебя королевская кровь… А я… Я всего лишь делаю свою работу.. Да, я не идеален… Но, знаешь ли, цель оправдывает средства… Ты ведь тоже этим принципом руководствуешься? – подмигнул Корсану по – злому.
– Червяк… Раздавил бы тебя прямо сейчас… – отвечает тот хрипло…
А лже – Ричард смеется… Искренне, надрывно…
– Но не станешь, да? И ведь знаешь почему… Потому что при всем случившемся она все равно любит меня, – говорит самодовольно.
– Не обманывайся… Она любит не тебя, она любит ту легенду, которую ты создал вокруг себя… Ее любовь к тебе – не больше, чем заблуждение…
Пленник растянул губы в плотоядную улыбку…
– Заблуждение, говоришь? Корсан, Корсан, тебе ли не знать, как вводить женщин в заблуждение… Все они заблуждаются в отношении нас… Важно не это… Важен результат… А результат таков, что я ее первый мужчина, меня она любит, ради меня она прискакала сюда…
– Ради тебя она легла под меня? – поднял бровь и посмотрел на соперника, завершил его тираду, то ли чтобы не дать ему докончить проклятую мысль самому, то ли чтобы посмотреть на его реакцию…
– Признаюсь, это самое досадное… Валерия сладкая девочка… Я сам не заметил, как влюбился… Мне неприятно, что ты ее сейчас пользуешь… Но… долг превыше чувств, тебе ли не знать…
– Смотрю на тебя, Моше, и пытаюсь понять, как тебя самого от себя не тошнит… Ты ведь не мужчина, ты ничтожество… Шпионь себе на здоровье, рискуй, выполняй свою работу… Но ты ведь ее подставил… Как гарантию.. Воспользовался ею… Сначала обманом втерся в доверие, изображая из себя эколога, девочка поверила тебе, отдала себя, вышла замуж… Скажи мне, ты хотя бы что – то к ней испытывал? Хоть какие – то чувства… Неужели ты настолько ничтожен, чтобы вот так цинично использовать женщину…
– Не тебе говорить мне о циничности, Корсан, – парировал Ричард, – и да, она действительно ничего. Мне было приятно трахать ее… Приятно видеть в ее глазах любовь…
– Приятно… – повторил вслух Корсан… – ты понимал, что она кинется тебя спасать? Просчитал все заранее, зная ее характер? Понимал, что она понравится мне… Что я оставлю ее у себя, а значит, скорее всего, оставлю тебя в живых в любом раскладе? Специально вовлек в игру ту мелкую продажную порт – саидскую мразь Омара, который растрезвонил о том, что она ищет встречи со мной по всем портам? Ты хоть понимал риск, на который она шла? Она могла попасть в руки кому угодно…
– Гарантий не было, но догадки – да… Я знал ее характер, приблизительно имел представление и о твоем… Так что можно сказать, что гипотеза сработала… ну а остальное… Вы, арабы, сами на все и вся говорите «мактуб» (араб. – судьба, предначертано) – значит, судьба была к ней благосклонна… И она оказалась там, где оказалась…
– Слабак. И слизняк, Ричард. Вот ты кто… Ричард – львиное сердце… – сам засмеялся нелепости этого прозвища сейчас.
– Смейся сколько угодно, бастард, но смешнее всего все равно мне – смотреть на то, как ты мучаешься от неразделенной любви… Пытаешься завоевать ее своими нелепыми уловками, которые безотказно действуют на эскортниц? Не получится… Она может сколько угодно кайфовать от твоего члена. Любить она будет все равно меня. Мне принадлежит ее душа, не тебе… В тебе нет ничего из того, что она бы могла полюбить… Поверь мне, я давно знаю Валерию, подольше тебя…
Лицо Нура на минуту озарила досада и злость, это было очевидно, но он вовремя снова вернул самоконтроль… Урод крыл тем, что у него было – а по факту, ничего… совершенно ничего… Он врет, он блефует… Между ними давно намного большее, чем просто секс… Правда же? Говорил сам себе и злился, что вопрос был риторическим…
– Как только она узнает правду, она забудет о тебе, ничтожество…
– Уверен? – хитро мигнув, ответил Ричард. Он блефовал. Разыгрывал последнюю карту. – Даже если так, уверен, что она захочет остаться с тобой – насквозь погрязшем во всех возможных грехах убийце? Пойми, Нур. Одно дело допускать тебя до своего тела, когда ты должна делать это вынужденно, ради жизни мужа… Другое – добровольно отдаваться человеку, образ жизни которого тебе претит… Она ведь рано или поздно узнает правду… И что, Нур? Что тогда? Посадишь ее на цепь? Силой будешь держать? Достойно… В твоем стиле…
– Три миллиона долларов. –перебил его Корсан, казалось, проигнорировав последние слова, – такой ничтожный слизняк, как ты, никогда не заработает таких денег… Ты возвращаешься к своим хозяевам и подсовываешь им тот отчет о моей деятельности, который дам тебе я… С честнейшим и благороднейшим лицом подсовываешь… официальной версией будет твой героический побег отсюда… А еще ты забываешь ее навсегда… Тебя больше никогда не будет в ее жизни, испаришься…
Сверля врага ненавистным взглядом, Ричард смачно плюнул в его сторону. Но расстояние между ними все равно было таким, что плевок долетел лишь до середины дистанции между ними.
– Не будь дураком, Ричард. Получи хотя бы деньги, пока я щедрый… Твоя убогая миссия провалилась… Тебя все равно уже никогда после случившегося не погладят по головке, а я предлагаю выход… Валерию ты тоже потерял… Не знаю, блефуешь ты или нет, но даже если ты и правда что – то к ней испытываешь, она никогда после меня не будет с тобой, неужели ты сам этого не понимаешь? Она уже моя… Она познала настоящего мужчину… От таких, как я, к таким, как ты, не возвращаются… Пусть я буду сто раз уродом и убийцей, поверь мне, она выберет меня…
– Уходи, урод, – сказал мужчина, опустив лицо… На его лице было отображено теперь всё – и досада, и страдание, и ненависть, и…сомнение… Корсан увидел этот сомневающийся блеск в глазах… Он понимал, что неминуемо запах огромных свободных денег не оставлял равнодушным никого… Да, именно денег. Потому что он не верил в то, что этого недомужика могло деморализовать понимание того, что Валерию он неизбежно потеряет… Он просто очередной продажый шакал… Всё и все имеют свою цену… Все, кроме его Златовласки… Наивной, глупой, отчаянной идеалистки, которую хотелось одновременно наказывать и целовать…
– Я приду завтра. Это будет наша с тобой последняя встреча, Ричард. И только тебе решать, какой она будет… Уйдешь ты с нее богатым человеком или уйдешь на тот свет жалким неудачником… Детские игры закончились…
«Мне принадлежит ее душа, не тебе… В тебе нет ничего из того, что она бы могла полюбить», – крутились в голове Корсана проклятые слова шпиона. Он уже который час не находил себе места, рвал и метал, пытаясь доказать сам себе, что все не так, что у них все не так… И сам же смеялся над собой, потому что слизняк был прав… Она с ним всего лишь потому, что он ее заставляет, она ежедневно подкладывает себя под него только потому, что отрабатывает этот проклятый выкуп. Только и всего… Ничего больше… Больно. Обидно Печально. Обиднее всего было то, что защищала она гребанное ничтожество, того, кто использует ее, кто насквозь пропитал ее жизнь враньем и ложью… как Златовласка воспримет правду? Как она сможет свыкнуться с мыслью, что все эти годы жила в таком гнусном предательстве? Сердце непроизвольно сжали боль и сожаление за нее… А он и не знал, что может чувствовать что – то вне круга своих эгоистичных интересов… Ее надо подготовить… Надо подвести к этому всему постепенно, чтоб не сломать, чтобы не потушить жизненный огонь внутри…
Глава 26
Корсан знал, что она уже несколько часов плачет, не останавливаясь… С недавних пор он знал о ней все… Заставлял днем и ночью следить за ней… Впитывал каждый ее вдох, считал каждый шаг… Он сам не понимал природу своих чувств, но с таким столкнулся впервые. В его жизни была страсть – порочная, запретная, одержимая. Была даже влюбленность, многочисленные увлечения… Но к ней помимо всего прочего спектра знакомых, но обостренных чувств, которые бушевали в душе уже не первую неделю, с недавних пор прибавилось нечто новое… И это новое можно было назвать лишь одним словом – нежность… Проснулась какая – то дикая потребность заботиться о ней, оберегать, делать так, чтобы ее глаза светились восторгом и благодарностью… Он хотел этого всего именно с ней… наверное, во многом потому, что все ее эмоции были до предела искренними, настоящими, чистыми… А ему хотелось чистоты… Впервые в жизни хотелось чистоты…
Нет, пока он не будет открывать ей страшную правду… Конечно, ему не терпелось показать ей, насколько тот, о здоровье и благополучии кого она молит по ночам, не достоин, доказать, насколько ее Ричард ничтожен и гнусен, но он сдержится… Она и так в смятении… И почему – то ему казалось, что происходило это с ней отнюдь не потому, что Корсан был с ней слишком груб… Что – то произошло там, в камере, между ней и Ричардом… что – то понятное только ей, ее сердцу. То, что невозможно расслышать по записи камер… И именно это ее так гложет… В душе Корсана затеплилась надежда, что она могла почувствовать, могла уловить неискренность этого урода… Может быть, ее сердце нашептывает ей что – то другое… то, чему противится разум, а тело и душа противостоять не могут… Он мечтал бы об этом… И в то же время, осекал себя в своих смелых надеждах… Наивно полагать, что Валерия так просто откажется от всего того, чем жила столько лет… А еще наивно думать, что он, Корсан, станет героем ее романа… Он и сам понимал, что все в их знакомстве, с самого начала, в корне не соответствует пониманию того, что могло бы завоевать ее как женщину, добровольно, по желанию…