Красиво… И почему – то как – то жестоко… Словно в этом зрелище вся быстротечность нашей жизни… Именно такая мысль возникла у Валерии.
Он положил руку ей на плечо, и она невольно дернулась, опять вызвав его усмешку. Одним движением распустил волосы. Коснулся дыханием мочки ее уха и прошептал.
– Очередная глупость, Валерия… Решила спрятать от меня свое очевидное достоинство, а сама только еще больше привлекла к нему внимание… Запомни, влечет всегда к тому, что прячут, скрывают, что недоступно…
Она промолчала, наблюдая, как диск полностью утонул в море, а сверху навалилась чернеющая на глазах ночь…
– Пойдем за стол. Я проголодался… – поступила очередная команда.
– Расскажи мне о себе, Валерия… Чем ты занимаешься? – он ел красиво. Манерно. Изысканно. Еще бы – такие блюда только так и есть. Валерия видела все эти деликатессы морской кухни только в дорогущих ресторанах, да и то, когда бывала там по работе с какой – нибудь важной делегацией. Сами они с Ричардом не могли себе позволить харчеваться в таких местах.
– Что именно?
– Расскажи о своей работе, например… Ты эколог? Чем занимаешься конкретно?
– Не думаю, что это может быть Вам интересно… – сказала она скептически, скорее адресуя этот скептицизм в свой адрес, хотя он, видимо, истрактовал это иначе, потому что тут же ошпарил ее грозным взглядом и по привычке взял за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза.
– Я собираюсь очень близко с тобой познакомиться, Валерия. Позволь мне самому решать, что мне интересно, а что нет. Твое дело – отвечать на поставленные вопросы, как впрочем делать все остальное, что я прикажу. Понятно? Сейчас я, во – первых, приказываю тебе рассказать мне о своей работе, а, во – вторых, перестать мне «выкать»… Это выглядит смешно… Ты уже не раз могла оказаться подо мной, я уже не раз мог изучить каждую родинку на твоем теле, а ты мне «выкаешь»…
Она нервно сглотнула и кивнула. Все время рядом с этим мужчиной приходилось балансировать на грани… Он был, словно мираж… Постоянно создавал одну иллюзию, заставляя в нее верить, а потом тут же сам ее разрушал… Да так, что внутри все переворчаивалось…
Она начала свой рассказ – про учебу в университете, про организацию, в которой работала, про синих китов…
– Почему именно синие киты, Валерия? – спросил он с явным интересом, сверля ее глазами. Девушку удивляло то, как внимательно он ее слушал, задавал наводящие вопросы, словно пытался погрузиться в тему. Что ж, Корсан был превосходный психолог, это стало очевидным – он попросту так заставлял терять бдительность. Ничего более…
– Синий кит – несомненно, древнейшее и самое крупное из ныне существующих в мире животных, он прожил на этой планете как минимум 30 миллионов лет! Только представьте, что это за цифра! Вернее, представь.... Когда – то они обитали на суше, но поиск пропитания вынудил их уйти в океан… С тех пор они и бороздят его… Летом у полюсов, а зимой, когда лед схватывает мировой океан, устремляются сюда, в экваториальные воды… Здесь они почти не питаются, расходуют накопленные на севере благодаря питанию планктоном жиры… Часто мигрируют в одиночку или парами… Свободные, гордые, прекрасные… И почти вымершие… Ты знал, что киты – моногамны?… Они заводят спутника на всю жизнь и не способны к активной, постоянной репродукции, как большинство других млекопитающих… В среднем самка вынашивает ребенка до двух лет… У китов почти никогда не рождается двое или трое детенышей… Два года на одного малыша! И Бог знает, что может случиться за это время с ней, с ее потомством… А случается разное… Они страдают от загрязнений океана, от шумового воздействия, становятся жертвами больших суден, банально получая травмы от лопастей и прочих технических элементов кораблей, а главное – на них до сих пор ведется охота! И некоторыми странами, вроде Японии и Исландии – промышленными масштабами!
В последнее время пронзительные брачные песни млекопитающих превратились в самые настоящие сигналы о помощи. Зоологи бьют тревогу: чувство страха вынуждает обитателей морских глубин на самые отчаянные поступки. Самое страшное, Корсан – это их самоубийства… По всему миру они выбрасываются на берег поодиночке или группами. Только представь – десятки туш синих китов на одном берегу! Да ведь это уже мини – экологическая катастрофа! За последние несколько лет киты резко изменили мелодии своих песен. По одной из версий, новые звуки рождаются в условиях опасности.
– Песни? – уточнил Корсан.
– Да, все общение этих млекопитающих между собой происходит посредством ультразвуковых сигналов, которые они издают. Мы называем их песнями, потому что эти звуки правда очень мелодичны и имеют повторяющиеся части, действительно, словно человеческие песни…
– И в чем же дело? Почему такое происходит?
– Трудно сказать однозначно. Но мы склоняемся к идее, что они выбрасываются на берег не столько из – за биологических причин, сколько из – за антропоморфных. Понимаешь, как я уже сказала, эти животные ориентируются в пространстве и общаются между собой посредством ультразвуковых частот. Есть версия, что интенсивное мореходство с использованием современных видов связи, а особенно, современные военные корабли, как – то влияют на эти самые частоты, дезориентируя животных… Вот они и оказываются выброшенными на берег… Это не самоубийства… Это ужасная, жестокая ловушка… Животное плывет к берегу, не понимая, куда его ведут волны… А сев на мелководье, выбраться обратно уже не может…
Корсан задумался.
– Хорошо, даже если и так, как можно на это повлиять? – он усмехнулся, – неужели вы думаете, что мир резко перестанет пользоваться современными видами вооружения. Смешно… Прости, даже из уважения к твоему делу…
– Этим и занималась команда мужа… Они собирали данные по шумовому загрязнению в этой части акватории… По итогам их работы должен был быть подготовлен доклад, с которым мы бы смогли выйти на международные политические площадки…
Корсан опять усмехнулся.
– И что бы это дало? Повторюсь, никто не откажется от достижений современной науки, используемых в военно – политических целях, только для того, чтобы сохранить пару рыбешек…
– Это не пару рыбешек! Они вообще не рыбы! Это млекопитающие! Их интеллект, по некоторым данным, не уступает человеческому! Что уж говорить о возрасте! Ты ведь сам так гордишься древностью этой земли! Почему? Не по той же причине? Что такие вещи гораздо более ценны для человечества, чем какие – то там сиюминутные достижения в военно – промышленной сфере… Сохранение китообразных – это первостепенная задача человечества. Разве это не достаточное основание, чтобы как минимум изменить маршруты следования суден исходя из маршрутов миграции животных?
– Человечество? – засмеялся Корсан, – ты искренне полагаешь, что кто – то еще в этом гнусном мире делает такие вот генеральные обобщения? Да нет никакого человечества, Валерия! Есть разбитые по интересам кучки стран, а иногда даже не стран, а бизнес – элит, секретных обществ и организаций, которые и определяют, кто, где и как будет жить, где будет война, где будет мир, где будет голод, а где процветание и изобилие!
– Нет! Не все так! Мир сложнее, многообразнее! Если мы перестанем в это верить, от нас ничего не останется! Мир захватят транснациональные корпорации!
– В какой иллюзии ты живешь, девочка? Кто подпитывал тебя этими утопическими идеями?! Мир уже в их руках! А мы всего лишь рабы этой кучки элит! И знаешь, поделом! Мы сами это заслужили! Люди – мрази, которые не заслуживают ничего хорошего. Человечества давно нет! Каждый сам за себя! Это война на выживание!
– Даже в последнем мерзавце есть что – то хорошее… – почти со слезами на глазах возразила Валерия. – Я верю в людей… Потому что иначе… Иначе я не знаю, во что верить…
Корсан не мог скрыть удивления и восхищения этой женщиной. Он ожидал чего – то подобного… Ожидал увлеченности делом, глупого, еще не ушедшего с годами юношеского максимализма, духа протеста и противоречия… Таких сейчас много в Европе – антиглобалисты, антифашисты, анархисты… Он смотрел на всех этих пассионариев – вырожденцев со скептицизмом и иронией… Чем лучше жило общество, тем больше оно порождало вот этих самых диванно – карманных протестующих. Для них их протест – это дань моде, сиюминутное хобби. Что ж, сегодня пойду покричу против глобализации, завтра – поеду оттопырюсь на Ибицу, послезавтра – накурюсь в Амстердаме… Но она… Она была другой… Искренней, горящей изнутри, подобно тому, как на солнце горели ее волосы… Какой – то чистой что ли… После общения с ней становилось лучше… Становилось тепло… Становилось хорошо… А еще у него появилось желание, которое не появлялось, казалось, уже много – много лет…
– А я, по – твоему, – тоже хороший? – спрашивает теперь с какой – то горькой издевкой, как ей кажется. Только это не издевка… Это что – то другое… Он сам пока не поймет, что…
Она смотрит на него и его просто подбрасывает от этой искренности в океане зеленых глаз. Что это вообще за дичь? Как она попала сюда? Может это чья – то злая игра? Подстава? Бдительность его хотят усыпить? Внимание отвлечь, ослепив солнцем ее присутствия?
– Если бы не верила в это, не искала бы встречи с тобой… И если бы это не было так, не сидела бы сейчас перед тобой сытая и чистая… А лежала бы в канаве с перерезанным горлом. – сказала и сглотнула, тут же потупив взор… Потупила, но тут же снова подняла на него…
Они теперь оба молчат и смотрят друг на друга. А потом он разрывает тишину.
– Если я такой хороший, встань, подойди и поцелуй меня, Златовласка. В губы…
Глава 11
– Если я такой хороший, встань, подойди и поцелуй меня, Златовласка. В губы…
Он увидел, как все ее тело напряглось, но она все – таки сделала усилие над собой и на деревянных ногах подошла к нему. В нерешительности замялась, смотря вниз на вальяжно раскинувшегося в кресле Корсана. Он не стал ее дальше смущать. Поднялся, нависнув над ней своим внушительным телом. Даже немного подался вперед и вниз, чтобы ей было удобнее…