Ходатаи Дрейка в ответ на это заявляли, что дорога Каупервуда проходит под набережной Темзы, их же подземка - под Стрэндом и деловыми кварталами; подземка мистера Каупервуда не задевает торговых районов, тогда как линия Дрейка будет способствовать оживлению торговли.
However, Cowperwood added that parallel lines were mutually destructive, did not pay, for he knew if the Drake crowd succeeded in getting franchises for their system, no matter how it was developed, his own line would be affected to a considerable extent.
Каупервуд понимал, что две параллельные линии убьют друг друга - они не окупят даже самих себя, не говоря уже о прибылях; если Дрейк и его приспешники заполучат концессию и проложат свою линию, то, как бы ни шли в дальнейшем дела их компании, его собственные дела, несомненно, пострадают.
This, of course, he did not admit at the time; instead, he announced that he could not understand why the House of Drake would indulge in any such venture.
Все это он, конечно, держал про себя, - вслух же он заявил, что не понимает, зачем банкирскому дому Дрейка понадобилось пускаться в такую авантюру.
And to make matters as smooth as possible, he said he believed that Mr. Drake's London branch, rather than Mr. Drake himself, was responsible for the error.
И, чтобы подсластить пилюлю, Каупервуд высказал предположение, что во всем виновато лондонское отделение банка, а не сам мистер Дрейк, который не мог совершить такую ошибку.
He went on to say further that Mr. Drake was a great man, and he believed eventually, when the matter was made clear to him, he would not put any money into it.
Мистер Дрейк - человек большого ума, и, несомненно, разобравшись в положении дел, он откажется вкладывать деньги в столь сомнительное предприятие.
Yet in spite of all these sweet words, Mr. Drake's lawyers, going before Parliament, introduced a bill seeking a franchise, and Mr. Cowperwood's lawyers introduced a rival bill for the lines he wanted to build.
Однако все эти сладкие речи ни к чему не привели: адвокаты Дрейка вошли в парламент с ходатайством о предоставлении ему концессии на прокладку метрополитена, а адвокаты Каупервуда - с встречным ходатайством о предоставлении такой концессии их доверителю.
The result was that Parliament put both bills off until the following November and did not favor either one, which delay was a kind of victory for Cowperwood, he being so much further ahead in the development of his over-all scheme.
Дело кончилось тем, что парламент отложил рассмотрение обоих ходатайств до ноября месяца, не отдав предпочтения ни тому, ни другому, но уже сама по себе эта отсрочка означала победу Каупервуда; ведь он проделал огромную подготовительную работу и стоял неизмеримо ближе, чем его противник, к осуществлению своих планов.
In fact, he was heard to say that he did not enjoy going into any project unless there was some opposition, and, as everything was fair in love and war, he was prepared to oppose the Drake interests to the last ditch.
Ходили даже слухи, будто он сказал, что ему неинтересно браться за дело, в котором не с кем помериться силами, а коль скоро в любви и на войне допустимы любые ухищрения, он решил сражаться с Дрейком до конца.
But the interest of Stanford Drake was aroused to the necessity for a real battle with Cowperwood.
Любопытно, что необходимость вступить с Каупервудом в борьбу не на жизнь, а на смерть только подхлестнула интерес Дрейка к делу.
Having vast funds at his disposal, he made Cowperwood an offer of $5,000,000 for the privilege of sharing the Piccadilly Circus Station, which belonged to Cowperwood and which would obviously be needed by Drake in his system.
Располагая крупными капиталами, Дрейк предложил Каупервуду пять миллионов долларов за право пользования станцией на Пикадилли-серкс, которая принадлежала Каупервуду, ко была совершенно необходима Дрейку для его подземки.
At the same time he also offered Cowperwood $2,500,000 if he would call off his army of lawyers who were then and there preparing to fight Drake's application to Parliament for permission to build his proposed road.
Кроме того, он предложил Каупервуду два с половиной миллиона долларов за то, чтобы тот отозвал свою армию юристов, которые готовились дать Дрейку бой в парламенте, куда он обратился за концессией.
Of course, the offers were refused by Cowperwood.
Каупервуд, разумеется, отклонил оба эти предложения.
At the same time there was the London United Company which was planning to build a road from Hyde Park Corner to Shepherd's Bush, the preliminary negotiations for which they had worked out.
Надо сказать, что существовала еще некая Объединенная лондонская компания, намечавшая проложить подземку от Хайд-парк-корнер к Шеперд-Буш, - предварительные переговоры относительно прокладки этой линии были уже закончены.
They went to Drake and offered to unite their line with his, and asked for a franchise from the city.
Теперь представители этой компании предложили Дрейку объединиться и сообща просить муниципалитет о разрешении на прокладку линии.
They also asked Drake to operate the line as a whole if and when completed.
Они предлагали Дрейку взять на себя эксплуатацию новой линии, как только она будет проложена.
Drake refused.
Дрейк ответил отказом.
Then they asked to be permitted to operate their section.
Тогда они попросили его не мешать им довести дело до конца.
Again Drake refused.
Дрейк снова ответил отказом.
Whereupon they offered their section to Cowperwood, although they had as yet no franchise for it.
После этого они предложили Каупервуду взять на себя прокладку их линии, хотя еще и не имели на нее разрешения.
Cowperwood notified them to see Speyer & Company, a financing concern that operated not only in England and America but throughout Europe.
Каупервуд посоветовал им обратиться к банкирскому дому Спайер и Кь, имевшему свои отделения не только в Англии и Америке, но и по всей Европе.
This firm, after looking into the matter and seeing that they might, by benefiting Cowperwood, eventually benefit themselves, decided to buy all the existing rights which this particular company owned, after which they proceeded to syndicate the entire block of shares.
Разобравшись в этом деле, Спайер и Кь поняли, что это предложение выгодно не только Каупервуду, но в конечном счете и им самим, и решили купить у компании имевшиеся у нее права. Вслед за тем банкирский дом приступил к синдицированию контрольного пакета акций этой компании.
Their counsel, then and there before the Parliament Tubes Committee on other matters, asked to withdraw their request for a franchise. As Drake had been pleading for only one total franchise for a year, this invalidated the whole plea.
Его адвокат, выступая перед парламентской комиссией по делам подземных дорог в связи с другими вопросами, попросил снять с обсуждения заявку Объединенной лондонской о предоставлении ей концессии, что наносило серьезный удар планам Дрейка, лишая его возможности обеспечить через год сквозное движение по городу.
Drake returned with a request to be allowed a franchise for their section.
Тогда Дрейк обратился в парламент с новым ходатайством о предоставлении концессии и на тот участок, на который в свое время подавала заявку Объединенная лондонская.
But as their original request had called for no such thing, and there was no such bill before the committee, Cowperwood's counsel argued that the whole matter must be thrown out.
Но, коль скоро этого пункта не было в первоначальном ходатайстве и на рассмотрение комиссии такой законопроект не вносился, адвокат Каупервуда опротестовал этот ход Дрейка и потребовал, чтобы ходатайство было отклонено.
And Mr. Drake's scheme was withdrawn.
Так были погребены планы Дрейка.
The dramatic conclusion of this fight between two such outstanding adversaries was reported in detail by both English and American newspapers, and the London County Council, which favored a system of transit development which would make travel convenient for all London, enthused over the victory of Mr. Cowperwood, citing him as a man of broad and valuable social qualities which deserved a most favorable reception everywhere.
Драматический эпилог этой борьбы двух столь выдающихся соперников был подробно описан как английской, так и американской прессой, а совет Лондонского графства, склонявшийся в пользу системы сквозного сообщения, удобной для жителей любой части Лондона, в восторженных тонах приветствовал победу Каупервуда: это, несомненно, человек большого ума и неоценимых качеств, он заслуживает самого благожелательного отношения.
Cowperwood, taking advantage of this sentiment, made much of the social benefits that would result from his vast enterprise.
Каупервуд, воспользовавшись такими настроениями, принялся усиленно рекламировать свое предприятие, которое, конечно же, принесет огромную пользу обществу.
His system, he announced, would ultimately carry as many as 200,000,000 passengers a year, would have one class of coach, a uniform five-cent fare, and be a fully connected system which would enable a traveler to go all the way by subway, thereby providing an object lesson in rapid transit, cheap fares, and frequent service.
Его подземные дороги будут перевозить до двухсот миллионов пассажиров в год, все вагоны будут одного класса, и, следовательно, будет установлена единая цена за проезд - пять центов. Все линии будут связаны между собой, - вы сможете проехать в любую часть города, не выходя из-под земли! В руках Каупервуда метрополитен станет самым быстрым, дешевым и массовым средством сообщения!