| He was so driven by his renewed ambition and desire to complete this work and prove its import that he could scarcely permit himself to rest, at Pryor's Cove or anywhere else. | Честолюбие, желание побыстрее довести задуманное до конца и доказать всему свету его значение не давали Каупервуду покоя, он с головой ушел в дела и почти не позволял себе отдыхать ни в Прайорс-Кове, ни где-либо еще. |
| And so, for the next few months, there were directors' meetings, discussions with interested and important investors, engineering problems, and private sessions, sometimes in the evenings, with Lord Stane and Elverson Johnson. | Так прошло несколько месяцев - он совещался с директорами компаний, обсуждал всевозможные вопросы с заинтересованными и влиятельными акционерами, разрешал технические проблемы и вел неофициальные переговоры, чаще всего по вечерам, с лордом Стэйном и Элверсоном Джонсоном. |
| Finally, there arose the necessity of making a trip to Vienna, in order to examine an electric motor device invented by a man named Ganz, which promised to reduce the cost of underground operation by a very considerable sum. | Потом пришлось поехать в Вену, чтобы осмотреть модель нового электромотора, изобретенного неким Г анцем и сулившего значительную экономию владельцам метрополитена. |
| After seeing the motor and observing its operation, he was convinced of its value, and at once wired several of his engineers to come to Vienna to confirm his opinion. | Понаблюдав за работой мотора, Каупервуд убедился, что это дело выгодное и тотчас телеграммой вызвал в Вену своих инженеров, чтобы они проверили его заключение. |
| On his way back to London, he stopped off at the Ritz Hotel, in Paris. | На обратном пути в Лондон Каупервуд остановился в Париже, в отеле "Ритц". |
| On his first evening there he met an old colleague in the lobby of the hotel, one Michael Shanley, a one-time employee of his in Chicago, who suggested that they go to hear a concert at the Paris Opera House. There was much talk of the compositions of a Pole by the name of Chopin that were to be played there. | В первый же вечер он встретил в вестибюле старого знакомого, некоего Майкла Шенли, который когда-то служил у него в Чикаго. Тот предложил Каупервуду пойти в парижскую Оперу, на концерт: там будут играть сочинения какого-то поляка по фамилии Шопен, о котором сейчас много говорят. |
| The name was only vaguely familiar to Cowperwood, and even less so to Shanley, but they went; and Cowperwood was so entranced by the music that on reading in the program notes that Chopin was buried at Pere-Lachaise, he suggested they visit that world-famous burial ground next day. | Эту фамилию Каупервуд лишь мельком где-то слышал, а Шенли она и вовсе ничего не говорила. Тем не менее они отправились на концерт, и музыка так захватила Каупервуда, что, узнав из концертной программы, где похоронен Шопен, он предложил своему спутнику посетить кладбище Пер-Лашез - это знаменитое место упокоения великих людей. |
| Accordingly, the following morning he and Shanley went to P?re-Lachaise, where they engaged a guide, who, in English, furnished them with much information as they walked along the cypress-bordered avenues of the cemetery. | И вот на следующее утро Каупервуд и Шенли отправились на Пер-Лашез: там они взяли гида, и он по-английски рассказал им немало интересного, водя их по обсаженным кипарисами дорожкам кладбища. |
| Thus they learned that here, under this shaft, lay Sarah Bernhardt, who, in past days in Chicago, had so moved him with her golden voice. | Вон под тем обелиском лежит Сара Бернар, чей дивный голос когда-то в Чикаго так глубоко взволновал Каупервуда. |
| A little farther on was the tomb of Balzac, of whose works he knew only that they were considered great. | Немного дальше - могила Бальзака, о произведениях которого Каупервуд знал лишь то, что их считают гениальными. |
| As he paused and gazed, he once again became sensible of the fact that his own particular labors had barred him from knowledge of the intellectual and artistic significance of genius in many other fields. | Он останавливался то перед одним надгробием, то перед другим, рассматривал их - и вдруг снова почувствовал, что дела до сих пор занимали слишком большое место в его жизни: они помешали ему узнать творения многих и многих великих мыслителей и художников. |
| They passed the tombs of Bizet, de Musset, Moli?re, and at last they came to Chopin's resting place, which they found to be strewn with ribbon-tied bouquets of roses and lilies. | Они миновали могилы Визе, Мюссе, Мольера и наконец подошли к месту упокоения Шопена; на могильной плите лежали букеты роз и лилий, перевязанные лентами. |
| "Think of that now!" exclaimed Shanley. | - Подумать только! - воскликнул Шенли. |
| "To be sure, he's a great musician, but he's been dead for more than half a century, and here are all these flowers! | - Он, конечно, великий музыкант, но ведь умер-то он больше пятидесяти лет назад, а посмотрите -какая уйма цветов! |
| Be gorra, no one will ever do that for me, I know!" | Э, черт возьми, вот для меня этого наверняка никто не сделает! |
| Which thought caused Cowperwood to question the likelihood of flowers being strewn over his own grave, even a year after his death-an idea which amused more than it irritated him, for he well knew there were few graves anywhere, earnest labors or no earnest labors, strewn with flowers after so many years. | А Каупервуд подумал, что даже спустя год после его смерти вряд ли его могила будет усыпана цветами. Эта мысль не столько раздосадовала, сколько позабавила его: он прекрасно знал, что, как бы человек ни трудился при жизни - хорошо или плохо, - не много на свете таких людей, чьи могилы осыпают цветами через десятки лет после их смерти. |
| However, before leaving P?re-Lachaise, he was destined for one more surprise. | Однако на кладбище Каупервуда ждал сюрприз. |
| For as they turned south toward an exit, they suddenly came upon the lovely double tomb of Ab?lard and H?lo?se, concerning which their guide proceeded to recite the well-known tragic romance of the ill-starred pair. | Когда они уже направились было к выходу, их взорам предстало чудесное двойное надгробие на могиле Абеляра и Элоизы, и гид рассказал всем известную трагедию этой злосчастной пары. |
| H?lo?se and Ab?lard! | Элоиза и Абеляр! |
| The love of a young girl for the spiritually brilliant monk, and the savage brutality of her father, the cruel member of a bishop's council of a cathedral of the eleventh century! | Одиннадцатый век: юная девушка, влюбленная в ученого монаха, и неумолимый, жестокосердый отец ее, член соборного капитула! |
| Cowperwood, up to this hour, had never heard of these lovers. | Каупервуд никогда в жизни не слыхал об этих несчастных влюбленных. |
| But now, as he stood listening to the guide, an obviously refined and very attractive woman, carrying a basket filled with flowers, approached the tomb and began to strew the multicolored blossoms upon and around it. | Пока гид рассказывал, подошла молодая, изящная и очень красивая женщина с корзиночкой цветов в руках и стала пригоршнями бросать на могилу алые, голубые, белые цветы. |
| Both Cowperwood and Shanley were so moved by this that they removed their hats, and, catching her eye, respectfully bowed. She acknowledged their interest by saying: | Это зрелище так поразило Каупервуда и Шенли, что оба сняли шляпы и, выждав, пока она обратит на них внимание, почтительно поклонились. |
| "Merci beaucoup, messieurs," and walked away. | -Merci beaucoup, messieurs,[5] - прошептала она уходя. |
| But this colorful and moving incident set up a train of thought in Cowperwood's mind which related to himself and the Aileen of his earlier days. | Этот яркий и трогательный эпизод навел Каупервуда на размышления о тех чувствах, что связывали его когда-то с Эйлин. |
| For, after all, when he, at one point of his career, had been imprisoned in Philadelphia, it was she who, in face of all his enemies, including her father, had visited him faithfully to declare her unchanging love and ease his lot in any way she could. | Ведь в то время, когда он сидел в филадельфийской тюрьме, именно она наперекор всем его врагам, в том числе и своему отцу, словно верная жена, приходила к нему на свидание, уверяла его в своей неизменной любви и всеми силами старалась облегчить его участь. |
| Like H?lo?se with Ab?lard, she had wanted him and no one else, and still did so, as he knew. | Подобно Элоизе, любившей Абеляра, она стремилась, да и сейчас стремится только к нему, и никто другой ей не нужен. |