Когда приходит время платить подоходный налог, вы, вероятно, похожи на большинство людей, которым обидно раскошеливаться в пользу государства. Как что-то от того, что я заработал, уйдет правительству? С какой стати?!
Но, во-первых, налоги идут на программы и услуги, которые вы почти наверняка воспринимаете как должное. Во-вторых, неужели вы думаете, что вы один такой? На налоги люди жаловались тысячелетиями, и теперь уже никого из них нет в живых. Смиритесь. В-третьих, это хорошая проблема. Это намного лучше, чем зарабатывать так мало, что государству не досталось бы ничего, или жить в анархии и вынужденно платить за все основные услуги в борьбе с природой.
Но важнее то, что подоходный налог не единственный, который вам приходится платить в жизни. Это всего лишь финансовая форма платежа. На самом деле платеж прилагается ко всему, что мы делаем. Ожидание – налог на путешествия. Слухи и сплетни – налоги, возникающие, когда вы становитесь публичным человеком. Разногласия и изредка разочарования – налоги, которыми обременены даже самые счастливые отношения. Воровство – налог на изобилие и наличие у вас вещей, которые хотят себе другие люди. Стресс и проблемы – атрибут успеха. И так далее, и тому подобное.
В жизни есть множество форм налогов. Вы можете спорить с ними, можете приложить усилия (в конечном счете тщетные), чтобы избежать их, или просто заплатить их и наслаждаться сохранившимися у вас плодами.
Надо осознавать, что говорится, до единого слова, а что происходит – до единого устремления. В одном случае сразу смотреть, к какой цели отнесено, а в другом уловить обозначаемое[168].
Благодаря трудам психолога Альберта Эллиса стоицизм пришел к миллионам людей – благодаря так называемой когнитивно-поведенческой терапии (КПТ). Этот метод помогает пациентам определить деструктивные шаблоны в мышлении и поведении, чтобы со временем направить последние в положительную сторону.
Конечно, Марк Аврелий формально не учился психологии, но его слова важны, как и слова любого доктора. Он просит вас стать наблюдателем ваших собственных мыслей и действий, которые вызваны этими мыслями. Откуда они исходят? Какие перекосы содержат? Конструктивны они или деструктивны? Заставляют ли они вас совершать ошибки или вести себя так, что потом вы о них сожалеете? Ищите шаблоны; смотрите, как причина связывается со следствием.
Только после этого можно разрушить клише негативного поведения; только после этого можно добиться реальных улучшений в жизни.
Сними признание – снимается «обидели меня»; снято «обидели» – снята обида[169].
Слово может иметь много значений. Один смысл может быть негативным и резким, а другой – совершенно невинным или даже положительным. Скажем, «браком» мы называем и дефект в изделии, и халтуру в работе, и счастливое супружество. Однако сарказм произносящего способен поменять смысл на противоположный.
Истолкование какого-нибудь замечания или слова обладает невероятной силой. Это разница между поддерживающим и оскорбляющим смехом, между началом стычки и хорошими отношениями двух людей.
Вот почему так важно контролировать предубеждения, которые мы привносим в свои взаимодействия, и призмы, через которые смотрим на мир. А к какой интерпретации чаще прибегаете вы? Как вы по умолчанию истолковываете чьи-то намерения?
Если вы хотите реже испытывать огорчения или боль, убедитесь, что ваша интерпретация чужих слов это позволяет. Делайте верный вывод из чужих действий или внешних событий, и вы с куда большей вероятностью получите правильную реакцию.
Что такое несчастье? Мнение. Что такое междоусобие, что такое разногласие, что такое жалоба, что такое обвинение, что такое нечестивость, что такое пустословие? Все это мнения, и ничто иное, притом мнения о независящем от свободы воли как о благе и зле. Пусть человек перенесет их на зависящее от свободы воли, и я ручаюсь ему, что он будет стоек, как бы у него ни обстояло все[170].
Мнение есть у каждого. Подумайте о всех своих мнениях: о том, хорошая ли сегодня погода, о взглядах либералов или консерваторов, о том, были ли слова такого-то человека грубыми, о том, успешны ли вы, и так далее. Мы постоянно смотрим на окружающий мир и ставим на первое место свое мнение. Но оно часто определяется догмами (религиозными или культурными), нормами, ожиданиями, а в некоторых случаях – и невежеством.
Неудивительно, что мы так часто расстраиваемся и сердимся! А если мы откажемся от своих убеждений? Давайте попробуем выполоть (вырезать, вышибить) их из нашей жизни, чтобы вещи стали просто вещами. Не добром, не злом, не окрашенными мнением или суждением – просто вещами.
«Нужно, – говорит он [Эпиктет], – установить правила, определяющие, когда следует давать свое согласие. Что касается стремлений, то необходимо следить за тем, чтобы они не были безусловны, были направлены на общее благо и сообразовались бы с достоинством»[171].
Перед нами император – самый могущественный человек в мире, цитирующий в своем дневнике мудрость бывшего раба (у нас есть основания предположить, что Марк Аврелий мог получить записи лекций Эпиктета от его бывших учеников). Эта мудрость в конечном счете была о подчинении и служении общему благу – о границах нашей власти и важности проверки наших устремлений; о том, что должен слышать каждый человек, обладающий властью.
Кажется, сила и бессилие редко выходят на одну орбиту, но, когда это случается, мир способен измениться. Вспомните о президенте Аврааме Линкольне, который встречался, переписывался и учился у бывшего раба – мудрого и проницательного Фредерика Дугласа[172].
В любом случае эти люди жили по принципам, здесь изложенным: вне зависимости от того, есть у вас сила или бессилие, важно оставить место для того, что может произойти, поддерживать общее благо и истинную ценность приоритетов. И прежде всего с готовностью учиться у всех и каждого – безотносительно к положению, занимаемому в жизни.
Каково все то, что людям кажется благом, можешь увидеть хотя бы вот откуда. Задумай подлинно существующее благо, ну вот благоразумение, здравомыслие, справедливость, мужество; их-то задумав, не услышишь вдогонку известное: «так много благ…» – не подойдет[173].
Разве нет противоречия в том, чтобы заявлять: существует то, что люди ценят (и заставляют ценить и вас), и то, что является благом на самом деле? Стоит ли действительно быть помешанным на богатстве и славе? Как писал Сенека в одной из пьес:
Столетиями люди полагали, что богатство – чудодейственное лекарство от несчастий и проблем. Зачем же иначе так усердно трудиться ради него?! Но приходят деньги и положение, которых люди так жаждали, и обнаруживается: это не совсем то, чего они хотели. То же самое можно сказать и о множестве других вещей, которых мы добиваемся, не подумав как следует.
То «благо», что защищают стоики, проще и понятнее: мудрость, самообладание, справедливость, мужество. Никто из тех, кто достиг этих тихих добродетелей, не ощущает раскаяния покупателя[175].
Когда ты оставляешь на некоторое время внимательность, ты не это представляй себе, что возобновишь ее, когда захочешь, но руководствуйся тем, что вследствие сегодня допущенной ошибки дела у тебя во всем остальном неизбежно должны идти хуже. ‹…› Так что же, возможно ли уже быть не совершающим ошибок? Невероятно. Но вот что возможно: непрестанно направлять все свои усилия к тому, чтобы не совершать ошибок. Любо ведь, если мы, никогда не ослабляя эту внимательность, будем вне немногих-то ошибок[176].
Уинифред Галлахер в своей книге[177] цитирует Дэвида Мейера, ученого из Мичиганского университета: «Эйнштейн создал теорию относительности не во время загруженной работы в швейцарском патентном бюро». Она была разработана позднее, когда у него действительно появилось время, чтобы сосредоточиться на научной работе![178] Внимательность имеет значение – а в эпоху, когда за наше внимание сражаются все приложения, сайты, статьи, книги, твиты и посты, его ценность только возрастает.
Одна из мыслей Эпиктета в этом фрагменте следующая: внимательность является привычкой, а если ослабить ее, то ее место займут другие – плохие – привычки, ведущие к ошибкам.