рубля
Я хочу тысячу одну ночь тысяча первого дня
Встретить с тем, от кого мурашки бегают по
затылку
Я пишу желания, запихиваю в бутылку
Кидаю в море и неистово верю в джина
В сотый раз пересматривая «Алладина»
Набив на груди Симбу, не смысла ради,
а просто – чтобы была
Не произносить вслух эти утекающие слова
«Я тебя люблю»
Есть тысячи способов сказать это громче
Заварить утренний кофе, проснуться в Сочи
Натянуть твою рубашку, научиться в итоге печь
Первые билеты в кино сохранить, сберечь
Написать от руки письмо, подставить вовремя
стул
Обнимать тебя сзади, когда ты уже уснул
Очень тупо и несмешно шутить, но очень
громко смеяться
Обниматься. Искренне обниматься
Вот и все. Чего стоит эта извилистая дорога
Верить, что все же встретишь того самого
единорога
И не встретив его, ни о чем, по-честному,
не жалеть
У тебя никогда не получится все успеть
И единственное, что остается в этой бешеной
суете
Неистово, как в последний раз
Как если бы смерть уже на плече…
«Мой внутренний зверь обретается снова, заново…»
Мой внутренний зверь обретается снова, заново
Обещает себе не влюбляться до талого
А потом ты приходишь, гладишь его за ухом
своей огромной рукой
И смотри: он становится как настоящий,
практически как живой
Прячет когти и два наточенных о других клыка
Это кончится скоро, я же знаю наверняка
Потому что хищник устал, территория
отстоялась
Оборона крепкая, как гранит
Приходи, обнимай, зверю нужен свой Айболит
Я сто раз наблюдала, как оживают, казалось бы,
закостенелые мертвецы
Когда их прижимают к себе безумные храбрецы
Как хорошеет увядшая женщина на краю моста
Когда кто-то целует ее в уста
Как огромные неуклюжие мужики
сворачиваются в клубок
Когда кто-то губами касается о висок
Так и мой дикий зверь устает жить с наточенным
жалом
Когда ты приходишь, укрываешь меня, сонную,
одеялом
Он сдается, отступает, становится верным другом
И ты просто и спокойно справляешься с этим
моим недугом
Не жалеешь, не попрекаешь, не боишься, что
вдруг сорвусь
Нам спокойно, и я наконец-таки не боюсь
Незаметно, без громких клятв, ты отводишь
меня от края
И я вдруг вспоминаю: черт возьми, я – живая
«Извини, пожалуйста, я к тебе не приеду…»
Извини, пожалуйста, я к тебе не приеду
Там так льет, как будто бы из ведра
Мне в ботинки зальется эта разъедающая вода
А я только недавно оправилась от болезни
Не хочу ходить по этому тонкому лезвию
Извини, пожалуйста, но я не приеду
Там как будто все сговорились
Пробки – аж все бордовое
Ты же знаешь, я еще, как назло
Обязательно должна выехать на Садовое
Извини, пожалуйста, сегодня – ну прямо никак
Голова трещит, «Баралгина» глотнула два
Извини, сегодня я не приеду,
нервы – оголенные провода
А еще мне завтра к семи, встреча, ну там, дела
И на писем сто нужно еще ответить
Ну куда я к тебе приеду? Грязная голова
Выезжать к тебе с мокрой… Ну, там же ветер
Извини, пожалуйста, сегодня я не приеду
Можешь строить планы и точно меня не ждать
Извини, пожалуйста, сегодня я не приеду
Потому что мне не хочется приезжать
«Забери меня из этого душного плена…»
Забери меня из этого душного плена
Самокруток и бьющихся углов о мое колено
Стаканов со льдом, который морозится о мои
ладони
Забери меня из этой веселой боли
Где ничто ничего ни для кого не значит
И откуда я ухожу, не дождавшись сдачи
Унеси с вечеринки, где кто-то кричит
под МакSим
И я снова сижу на заднем сиденье такси
И мне молча исповедуется водитель
с полумесяцем на руле
И как будто бы ближе него никого на этой земле
Он везет меня от тоски до тоски, я ставлю
«пятерку»
Забери меня, свою непутевую маленькую
девчонку
Даже если я буду дергать ногами, ругаться матом
Унеси, напои меня чаем с мятой
От неправильных мыслей-туч, из этих больных
ветвей
Унеси меня от всех остальных людей
От тех, кто любит меня, придуманную; от глупых
мальчиков
Которые боятся о мои иглы порезать пальчики
И берегут себя, как будто их чувства – блюдца
А мои – титановые, не бьются
От всего, от всего, от всего. Без толку.
Забери меня и спрячь, как кулон под футболку
Даже если я буду дергать ногами, ругаться
матом
Будь, пожалуйста храбрым, будь, пожалуйста
рядом
«Если в этих чувствах нет жадности, то зачем они?…»
Если в этих чувствах нет жадности, то зачем они?
Для чего песку и асфальту огромные корабли?
Если ты не сжимаешь до боли в ладонях пальцы
мои
То зачем все эти трамваи, переполненные
людьми?
Человеку, давно все поняли, нужен себе подобный
Если мир для тебя чересчур удобный
То зачем тебе мир? Приходи сюда, чтобы не
соглашаться
Человеку нужен другой, чтобы так и не
надышаться
Чтоб давление бахнуло, как при прыжке
с тарзанки
Я лечу, как с ледяной горы бы летели санки
Чтобы падать в руки твои – вот тебе
мотивационный тренинг
Если я приезжаю, высаживаясь к тебе на берег
Чтобы снова и снова ловить меня, такую несмелую
Обещай никогда не сдаваться, я не верю в тебя,
а верую
Если в этом во всем нет страха, то зачем оно все?
Я кладу тебе голову на плечо
Человек нужен, в конечном счете, только лишь
человек
Если я старый Ной, то, может быть, ты – ковчег?
А иначе зачем ходят эти трамваи желаний, точно
как по часам
Если ты не водишь рукой по моим распущенным
волосам?
«Смотри, если ты ищешь знак…»
Смотри, если ты ищешь знак
То это – ОН
Я, конечно, не высшая сила, не луч с небес
Но во Всемирной сети тебе выпадает жетон
И именно этот рейс
Если ты ждал момента, для признания,
он – сейчас
Даже не думай дочитывать до конца
Нет, не настанет удобнее день и час
Чем эта секунда, объединяющая сердца
Если ты сомневался и был переполнен волнения
То время пришло не бояться, а делать шаг
Ты до сих пор читаешь? Ждешь инструкций по
применению?
Делай! Да, это правда знак!
Если ты сомневаешься, и вроде идея еще сыра
То вот тебе чуть огня, чтоб довести до
хрустящей корки
Лучше попробовать и пожалеть, чем не
попробовать никогда
Если ты все еще ищешь минусы, отговорки
Да, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ЭТО ОГРОМНЫЙ ЗНАК!
Тот, о котором ты ежедневно просишь
Если ты все еще это читаешь, то или же ты дурак
Или же очень умело под это косишь
Или же ты совсем потерял надежду
Веру в себя и усомнился в чуде
Это и правда знак, тебе их давали и прежде
Но это уже манифест, и четче навряд ли будет
Все, что сейчас случится, – прыжок абсолютной
веры
К тебе уже постучался вселенский большой
почтальон
Если ты ищешь знак, дочитывай поскорее
Если ты ищешь знак – то это, конечно, он
«Я сижу у берега океана, оперевшись спиной…»
Я сижу у берега океана, оперевшись спиной
о серф
Мои волосы желтоватые и совсем сухие
И прошу у океана волны, вот бы он их принес
А иначе это худшие выходные
Я давно обменял стабильность и пыльность
стен
На песок, прилипающий к шлепкам, и сок
кокоса
Я такой загорелый, что даже не видно вен
Я оставил город роботов-пылесосов
Только вот я сижу, уже час заменил второй
Океан спокойный, как сонный таец
Подпираю спину своей доской
И смотрю на муравьиный упрямый танец
На другом континенте, где люди спешат с работ
Ты живешь, толкаясь в крутящихся стеклах —
дверцах
У тебя Новый год и полно забот
И разбитое на осколки сердце
Ты приходишь уставшая, ботинком снимаешь
второй
И садишься на край кровати, словно на край
земли
И болтаешь, будто стряхиваешь песок, ногой
И не сдерживаешь себя. Ну давай, реви!
У меня поднимается ветер, чувствую, вот сейчас
Катится вода, соленая, как рассол
Я бежал к берегам океана, а оказался у берега
твоих глаз
И ныряю в них, пытаясь играть с огнем.
И пока ты плачешь, я будто держу волну
Вру себе, что бросил и город тот, и себя
А ночами тысячами волков на одну луну
Вою. И понимаю, что живу на островке тебя
На лопатках твоих строю хижину, развешиваю
гамак
В ямочке ключиц твоих засыпаю младенца сном
Устаю и молюсь богам прямо в твоих ногах
На плечах твоих хрупких обедаю хлопьями
с молоком
Это ты – мой другой континент, смог бы
я понять?
Что сижу часами у глаз твоих, волны жду
Но однажды ты перестанешь плакать, по мне
скучать
И тогда все пойдет ко дну
«Утро московское. Звучит уже нарицательно…»
Утро московское. Звучит уже нарицательно,
В этом плане столица давно переплюнула Питер
Все, что в окне, – утвердительно-отрицательное