Буссе уже изготовился перехватить рассказ. Эти пожилые люди напомнили Эмили двух девчонок из ее класса. Они были неразлучны, как указательный палец со средним, разговаривали одинаково, жестикулировали одинаково, балдели от одной и той же музыки. Даже одевались почти одинаково. Вели себя, как близнецы, хотя были совершенно не похожи.
Но Богган поднял руку и не дал Буссе развить его мысль.
– Поэтому мы и хотели с вами поговорить. Мы думаем, с этим спонсором все не так чисто… И Матс, возможно, имел с ним еще какие-то дела, кроме покера. Не только играл на его деньги.
– Какие дела?
– Откуда нам знать? Но после похищения Матс имел с ним дела. И дело даже не в покере, потому что он почти перестал играть. Дело не в финансировании игры…
Тут долго терпевший Буссе поднял руку.
– И этот… спонсор…. Я видел его один раз. Не знаю имени, помню только, что у него была татуировка в виде тигра на руке. – Он посмотрел на Тедди и тихо добавил:
– Похож на вас…
Эмили работала по шестнадцать-семнадцать часов в день. Почти не спала. Ее трясло от постоянного стресса. Снотворные не помогали. От усталости иногда начинало двоиться в глазах. Только бы не ошибиться. Тщательность в работе – еще более важное достоинство, чем образование и юридическое чутье. Это двоение, эта дрожь – предупредительные сигналы, надо было бы к ним прислушаться. Но у нее не было времени.
Надо срочно что-то предпринять.
После визита к Буссе она решила прогуляться по городу. Не для шопинга, не затем, чтобы выпить хороший эспрессо и прийти в себя. Ей нужен помощник.
В таком состоянии она бессильна.
Выбора нет.
Врачебный прием на Норрландсгатан. Она бывала здесь и раньше. В прошлом году заболела тяжелой ангиной, и срочно требовались антибиотики. Собственно, медицинская страховка, которую оплачивала адвокатура, предусматривала лечение в «Софиахеммете»[48], но туда было намного дальше.
Третий этаж. Прием вел только один врач, насколько ей было известно. Именно его она и хотела повидать. Доктор Гуннарссон. После предыдущего визита она пробила его в Сети, проверила кое-что. Должно сработать.
Ей не пришлось долго ждать. Слава богу – не надо листать старые дамские журналы и отворачиваться от подозрительно глазеющих на тебя аквариумных рыбок.
Гуннарссон проверил давление, уставился на экран компьютера и начал щелкать по клавиатуре.
– У меня чудовищный стресс, – прервала его Эмили. – Слишком много работы. Я не сплю. Шея и плечи как в гипсе, не могу сосредоточиться.
Гуннарссон перестал щелкать и внимательно на нее посмотрел. Начал спрашивать: было ли такое раньше, воспринимаются ли какие-то переживания более остро или, наоборот, более тупо и безразлично…
На все вопросы она отвечала «да».
– Думаю, вам надо начать с оздоровительных мероприятий. Прибавьте нагрузку на тренировках, ешьте нормально, избегайте фастфуда. Попробуйте какой-то из методов релаксации – йога, медитация…
У Эмили просто-напросто не было времени на долгие разговоры, поэтому она сказала то, что ему нужно было услышать.
– Я все это пробовала доктор. Безрезультатно.
И пододвинула конверт.
Доктор заглянул. Там лежали три тысячи крон в розовых пятисоткроновых бумажках.
Ногти безукоризненные, только что от маникюрши.
Голос его внезапно сделался монотонным.
– Я понимаю… придется начать медикаментозную терапию.
Стесолид, 5 миллиграммов.
Эмили встала.
– Будьте только осторожны. Ни в коем случае не превышайте дозу. Препарат вызывает привыкание, иногда к тому же может дать сильное головокружение… В худшем случае – деперсонализация. Но это очень редкое осложнение.
– Что это такое – деперсонализация?
Он слегка наклонился над столом.
– Нелегко описать… Чувство потери реальности, неуверенность в собственной личности… человек начинает сомневаться, существует ли он на самом деле…
Аптека совсем близко. Эмили встала в очередь. Ей действительно нужна немедленная помощь: руки трясутся, небо и губы сухие, как DD-рапорт[49]. В глазах уже не двоится, а троится.
Аптеки после приватизации – особый разговор. Они больше озабочены продажей кремов, лосьонов и бальзамов для волос.
Подошла ее очередь. Рецепт, конечно, уже в аптечном компьютере. Она могла бы зайти в любую аптеку¸ но эта поближе. Эмили протянула водительские права. Фармацевт сканировал персональный номер и исчез под прилавком.
– Смотри-ка! Кого я вижу! Привет!
Эмили резко обернулась.
Нет. НЕТ!
Магнус Хассел.
Краем глаза она увидела, как фармацевт достал картонную коробочку.
– Привет, привет…
Она просто-напросто не знала, что сказать и как выкрутиться.
– Покупаете зубную пасту? – задала она первый попавшийся вопрос.
– А что, у меня пахнет изо рта? – он улыбнулся.
Срочно уйти отсюда. Исчезнуть. Раствориться. Бежать. Но это было бы еще более странно. К тому же она должна заплатить.
– Нет, конечно. Я просто подумала – они теперь главным образом этим и торгуют. Зубная паста и шампуни.
Эмили протянула обе руки, чтобы Магнус не успел прочитать надпись на упаковке.
Аптекарь улыбнулся.
– Вы заплатите карточкой?
Эмили опустила руку с коробкой – может, пронесет. Лишь бы не заметил, что на ней написано.
Хорошо… но как достать карточку, если в одной руке коробка, а в другой – сумочка?
– Нет, не пасту… таблетки от аллергии. Пыльца начинается.
Эмили изловчилась сделать все одним движением: бросила упаковку в сумку и, не вынимая руки, достала карточку.
Через две минуты вышла на улицу.
«Это уже перебор», – подумала она. Открыла упаковку и проглотила таблетку. Хорошо бы подействовала немедленно.
21
Pirate Bay, swefilmer.se, megadownloader.com
У Линды нет подписки ни на «Нетфликс», ни даже на кабельные «Си-Мор» или «Виаплей».
С деньгами, должно быть, туго. А может, потому, что он сидел в Спиллерсбуде и не доставал ее своими просьбами.
Никола ненавидел пиратские сайты. Самодеятельность. Бедно, неумело – звук, изображение… всё. Но именно там можно посмотреть настоящие фильмы. «Мстители», «Хоббит»… да мало ли.
По нескольку раз. Дома. В постели перед телевизором, и микроволновка рядом – последние дни он питался порционными пиццами из магазина. Ничего не хотелось.
Мать все время ноет:
– Ты должен позвонить Георгу Самюэлю. Он хороший человек, он же взял тебя практикантом. И опять возьмет, я уверена.
Слишком поздно. Георг уже позвонил и сказал: так не пойдет.
– Прости приятель, но тебе лучше поискать работу в другом месте.
– Тогда я поговорю с ним, – сказала мать. – Может, передумает. Он вовсе не хочет тебя потерять.
Никола повернулся в постели.
– Мама… знаешь что?
– Что?
– Ты удивительный человек.
Она подняла голову – не разыгрывает ли?
– Ты никогда не сдаешься, когда дело касается меня. Правда?
Она засунула руку ему под челку и взъерошила волосы. Всегда так делала, еще когда он в садик ходил.
– Нико… Максумичи не сдаются. Разве ты не знал?
Двести пятьдесят тысяч крон. Он должен их достать. И разыскать налетчиков.
Деньги: ни малейшего шанса. Хотел переговорить с Тедди – но не успел. Тедди послал их следить за шпиком.
Найти налетчиков? Можно с жизнью распрощаться. Если уж они решились грабануть самого Исака, да еще в окружении его людей? Отморозки…
Надо взять себя в руки. Что делать?
Налетчики… один из них уронил свой «калле» на пол, когда Никола ткнул его пушкой в спину. Из этого и надо исходить: «калаш». АК-47 лежал у него в сундуке в погребе. Под грудой старых шмоток.
Одно только это… незаконное хранение оружия. Минимум десять месяцев, если пронюхают снюты.
Мелькнула мысль: отнести Габбе. Старик вполне может знать, кому принадлежит автомат.
Кэш: уже планируем. Они с Хамоном раздобыли у приятелей темные ветровки «Эверест» и шкары, черные, как ночь.
Балаклавы они просто увели в байкерском клубе «Микки» на окраине. Те называли их странно: «Шлемный капюшон». Как бы ни называли, цель одна: скрыть физиономию от этих сволочных камер наблюдения.
Идея пришла давно. «ИКА Квантум», «Виллис», «Лидль», все эти продуктовые левиафаны. Их теперь как грязи. На территории Стокгольма – сотни. Шведанки вдруг решили подражать американцам. Почти никто не закупается в центре – все ездят в отдаленные торговые центры. Скучные, но удобные парковки, покупательские тележки XL, орущие дети и полки с хлебом на полкилометра. Интересно, где свенссоны покупали жратву, когда этих гигантов не было? Наверное, сажали свои овощи. И теперь есть такие придурки… Заводят в гардеробах теплицы, светят какими-то лампами, обдувают вентиляторами, капают подкормку. Лохи.
Мысль пришла Николе первому, еще во время отсидки.
– Неплохо бы грабануть такой центр, – сказал он Хамону. – В воскресенье после закрытия бабло в кассах можно лопатами грести.
– Мимо, – ухмыльнулся Хамон. – Весь кэш забирают перед закрытием. Но ты прав. Бабки там есть, только не в обычных кассах.
Сколько можно сидеть на скамейке запасных, да еще в третьем, если не четвертом дивизионе! С ним должны считаться.
Если бы только не страх…
Надо себе приказать. Раз и навсегда. Big time.
Пошел к Хамону. Тот, как всегда, у телевизора с пультом в руках, лихорадочно жмет на кнопки. «ГТА-5»[50]. Повсюду пустые банки из-под «Ред Булл». Хамон начал отращивать бородку-эспаньолку. Выглядит, как Джек Спарроу из «Пиратов Карибского моря» или крутой рокер из Slayer.
Никола попытался подкрутить настроение на погромче.
– Мы входим, берем, что есть, и уходим. Что тут сложного?
Хамон уже поделился с ним планом. В кассах денег нет, но у таких супермаркетов полно других распродаж. Грили, древесный уголь и брикеты, посадочная земля, цветы, молодая картошка, клубника, сладкие коричные булки, хлеб – в общем, все, что можно вынести на улицу в такую погоду. Плюс лотерейные билеты, тото, газеты – это продается за специальным прилавком у входа в супермаркет.