– Значит, вы не можете соединить меня с владельцем?
– Нет, одного кода недостаточно.
– Ну, ладно… нет так нет. Тут дело вот в чем. Машина готова. Крыло заменили. Сделали, как видите, мгновенно, и знаете почему? Дело в том, что мы не можем долго держать машину. Завтра начинают перестройку парковки, и мы срочно избавляемся от машин. К завтрему должно быть пусто. Если кто не сможет забрать машину, придется эвакуировать. Извините, что такая спешка.
– Да… я бы даже по-другому это назвал. И если мы не успеем, куда вы ее собираетесь эвакуировать?
– Я даже не знаю… У нас есть большая парковка к северу от Упсалы. Но не думаю… мы уже всех обзвонили. Обещали забрать.
– Вот как… Ну что ж, попробую найти водителя.
65
На следующий день.
Рано утром за машиной приехали. За темными очками и надвинутой на лоб бейсболкой лица не увидеть, но, может, это и не важно.
Осталось проследить маршрут.
Сначала на Кунсхольмен, в главное полицейское управление на Польхемсгатан.
Водитель зашел в здание.
Эмили осталась за рулем, Никола вышел осмотреться.
Она чувствовала себя как загнанная лошадь. Через два дня начинается суд. Можно и сегодняшнюю ночь просидеть за материалами, но силы уже на исходе. Материалы готовили профессионалы, и не так легко найти какую-то ошибку, неточность или по крайней мере хоть что-то, за что можно зацепиться. Повернуть на пользу Беньямину, потребовать дополнительного расследования.
Стесолид. Стесолид, наверное, помог бы, но он сейчас плыл по канализационным трубам в очистные сооружения. Скорее всего, уже доплыл. Решила – значит, решила, хотя решила не вовремя. А вот почему решила – не могла вспомнить.
Через пару часов позвонил Никола. Он поднялся в парк с биноклем и вел наблюдение.
– Тот же самый тип. Садится в машину. Спускаюсь, поедем за ним.
«Вольво» выехал на Эссингеледен. Голубая мигаюшая точка на экране навигатора. Луке и в самом деле гений – они следовали в полукилометре, но следить за объектом не составляло никакого труда.
Направление: юго-запад. Проехали пригороды, проехали Альбю, где жил Тедди и где они взорвали сейф в супермаркете. Не доезжая несколько километров до Сёдертелье «Вольво» свернул налево. Направление: юг.
Что их ждет? Может, стоит позвонить Янне? Вряд ли. Янне – консультант, а тут нужны пехотинцы. Или связаться с полицией, у них наверняка есть специальный отдел, занимающийся такими делами. Рискованно: полиция к этому делу уже подключена. Правда, не с той стороны. И никто не знает, какими ресурсами они располагают.
Дорога 225. К югу от Сёдертелье. Никола с навигатором рядом, как штурман на ралли.
«Вольво» остановился.
На указателе надпись: «Хога». Час дня. Вокруг – неоглядная зелень. Скоро лето пойдет на убыль.
Они заехали в рощицу в трехстах метрах от здания. По сторонам дороги – массивные коровы, луг неправдоподобно зеленый – чистый шпинат. Поодаль – ферма.
Она глянула на Николу – спокоен. Ее буквально подбрасывает на сиденье, а он спокоен.
– Что это за место?
Он пожал плечами.
– «Гугл».
Она достала телефон и, стараясь унять дрожь в руках, написала: «Хога».
Тут же выскочила заметка в Википедии.
В 1943 году вступила в строй «Хога», больница для уголовных преступников. С 1970 года функционирует как место заключения. В начале 2015 года закрыта.
Никола следил за дисплеем.
– Какого черта? Они его держат в старой, заброшенной тюрьме?
– Надеюсь, держат, – мрачно сказала Эмили. – Если он жив.
И, не глядя, почувствовала, как окаменел Никола.
– С катушек съехали… – пробормотал он.
Она ответила ему, как Йоссан. Даже если совсем тошно, можно в любой, даже почти безнадежной, ситуации найти что-то комичное.
– Не забывай, что я твой суперадвокат. Суперадвокатам надо доверять безоговорочно.
66
Съехали с катушек. Катастрофа.
Но вот что странно: Николе почему-то нравилась его новая роль. Он работал как сумасшедший весь день. Как последний с-девяти-до-пяти лох на трех работах. Впервые в жизни он сражался за хорошее дело.
Он спасет своего дядю. Тысяча процентов.
Эмили командовала парадом почище, чем Сандра в Спиллерсбуде. Попыталась послать Луке осмотреть окрестности, но тот даже бровью не повел. Даже из машины не вылез. Согнулся над своим лэптопом и щелкал по клавиатуре. Никола попытался понять, что он делает, но через пятнадцать секунд оставил эти попытки. Сама Эмили укатила в Стокгольм, в какое-то Управление государственной недвижимости, как она сказала.
А Никола рыскал по опушке с биноклем в руках, как чокнутый грибник. Вокруг здания – стена. Мало того – перед стеной металлическая сетка. Если верить щиту – под током.
Проверил, нет ли прорехи. Нет, ограда, в отличие от тюрьмы, выглядит как новенькая. Ему даже показалось, что он слышит характерный потрескивающий звук – наверное, и в самом деле под током. Мало того – тут и там на столбах маленькие камеры наблюдения.
Вернулся к Луке – доложить обстановку.
Через два часа вернулась Эмили с планом бывшего тюремного здания «Хога».
– Повезло, – сказал она. – Неделю назад с этих документов убрали гриф секретности. Тюрьма-то тюрьма, но бывшая.
Они склонились над чертежами. Показано все: каждая камера, столовая, лестничные площадки – и, самое главное, входы в центральное здание.
– Никола, – сказала Эмили спокойно. – Тебя обвиняли в том, что ты взорвал сейф в супермаркете. Ты упорно отрицал, тебя оправдали. Но может быть… все может быть. Против всяких ожиданий… – Она посмотрела на него внимательно и серьезно. – Вдруг ты знаешь, где достать взрывчатку? Иначе мы туда не попадем.
Никола помчал в Сёдертелье, благо езды тут – четверть часа.
Четыре часа дня. Опять повезло – застал Габбе дома. На этот раз Никола расплатился за пластид наличными.
– Слушай… – сказал Габбе. – Мне тут поставили роутер… ну, вай-фай то есть. Ты не знаешь, что это за хреновина?
Никола быстро сообразил, к чему он клонит.
– Не-а, – сказал он. – Я же в заведении был, отстал.
– Жаль… – Габбе почесал в затылке и вздохнул. – Думал, поможешь мне…
Никола пообещал зайти в ближайшие дни и помчал к Хамону.
– Ты пригнал машину, брат? – спросил Хамон, едва открыв дверь. – Ты же знаешь… она не совсем моя, но в один прекрасный день…
– Нет, хабиби, – Никола понизил голос. – Скоро пригоню. Я хотел тебя попросить помочь. Мне надо взорвать двухсоткилограммовую железную дверь.
Они возились несколько часов. Хамон соорудил нечто вроде деревянной рамы двухметровой высоты и девяносто сантиметров в ширину. На ней закрепили взрывчатку и детонаторы. Очень медленно, словно крадучись. Раз за разом ставили Кинга Кунту[102], ели какие-то сладкие булки и пили воду.
– Ни кока-колы, ни кофе – ничего, – наставительно сказал Хамон. – Чтобы руки не тряслись. Помощь нужна?
Конечно, помощь была нужна, но Никола храбро ответил.
– Не, все о’кей.
Хамон и так сделал очень много. Спасибо, не спросил для чего.
Начало понемногу смеркаться. Никола поехал на стройку в Норсборге – приметил еще по пути сюда. Огромные краны, строительные леса. Повсюду щиты: «Посторонним вход воспрещен».
Отодвинул жидкую сетку и прошел на площадку. Через четверть часа у него было то, что он искал. Длинные цепи. Еле доволок.
Настала ночь. Они собрались у машины Луке. По-прежнему очень тепло, хотя время от времени налетает приятный прохладный ветерок. Звезды похожи на бортовые огни самолетов. Время от времени одна из них начинала двигаться – и вправду оказывалась самолетом. А так – все темно. Единственный источник света – лэптоп Луке. Он устроился на камне и лихорадочно строчил по клавиатуре, как какой-нибудь малец с СДВГ.
Эмили протянула ему пачку сигарет.
– Хочешь?
Он, как истинный джентльмен, сначала дал прикурить ей, потом закурил сам.
– А может, его там и нет… – грустно сказал Никола. – Мы даже не уверены, там ли он.
Эмили затянулась и выпустила длинную, прямую струю дыма. Она держалась очень прямо. Черная футболка красиво обтягивала крепкие плечи. И в то же время Никола заметил морщинки у глаз. Он не замечал их, когда она выступала в суде. А может, их и не было.
– Нет. Не уверены. Зато уверены вот в чем: у них там что-то, что они не хотят показать другим. Иначе зачем эти камеры? И ограда под током?
Никола не знал, удовлетворил его ответ или нет.
– А у вас в бюро были довольны, что вы выиграли мое дело?
Луке поднял голову от компьютера.
Эмили еще раз глубоко затянулась.
– А вот этого я не знаю.
Пора.
Эмили и Никола зашли с северной стороны ограды. Та часть здания, где помещались камеры, – если верить чертежам. Риск, что кто-то будет стоять у окна и вглядываться в ночную тьму, невелик.
Никола тоже переоделся: темные адидасовские треники и куртка с поднятым капюшоном. Тот же прикид, что и тогда, в супермаркете. Придает уверенность.
Они закрепили пятиметровые цепи на столбах. Цепи слегка погромыхивали, но так тихо, что вряд ли кто внутри мог услышать.
Никола сбегал за машиной Эмили. Медленно, на первой скорости, почти без газа, подъехал к ограде. Фары перевел в самое нижнее положение и заклеил тейпом.
Закрепили цепи на буксировочном крюке «бэхи».
Эмили позвонила Луке.
– Вырубай камеры.
Все шло по плану. Новые обитатели выкинули старую систему наблюдения и установили цифровые камеры. Они управляются дистанционно, сообщил Луке, и он может их отключить.
Через несколько секунд Эмили подняла большой палец.
– Поехали.
Никола осторожно придавил педаль акселератора. Посмотрел в боковое зеркало: в темноте ничего не видно. Выжал сцепление и на секунду включил реверс. В слабом белом свете фонарей заднего хода увидел: цепи натянулись.