Что б ни таила земля —
на свет все выведет вовремя.
Что б ни блестело под солнцем —
сокроет.
Гораций.
Беда по имени «черная смерть»
Во второй половине XIV — в начале XV веков Стокгольм познал много бедствий: пожары, войны, народные волнения и бич Средневековья — эпидемия чумы. В те времена эту страшную болезнь называли «черной смертью». Проникла она в Европу из Азии в XIV столетии.
Чума погубила в Европе около 25 миллионов человек, что составляло примерно четверть населения этой части света. В течение четырех столетий «черная смерть» то утихала, то снова опустошала многие европейские страны.
Как отмечалось в шведской хронике: «Моровая язва, свирепствовавшая в Европе около 1347 года и известная на Севере под именем «черной смерти», произвела в Швеции великие опустошения; некоторые роды совершенно пресеклись, и поместья их перешли в руки немногих оставшихся поколений». Только в Стокгольме в ту памятную эпидемию вымерла примерно треть жителей.
В XI—XV веках в Швеции появилось особенно много подозрительных личностей, пытавшихся обогатиться на человеческом бедствии. Странствующие монахи, лекари, колдуны бродили по городам и селениям, обещая спасение от «черной смерти».
— Твоя жизнь, о смертный, гораздо ценнее самой весомой серебряной монеты. Так стоит ли скупиться? Убереги себя от «черной смерти», победи ее и ты заработаешь целую пригоршню серебра!.. — увещевали они людей.
Странствующие лекари продавали чудодейственные эликсиры, коренья, мази, которые якобы побеждали чуму. Иногда народ доверял шарлатанам — целителям, а иногда ополчался на них и совершал кровавые расправы.
Еще один благодетель
В начале XV века в Стокгольме объявился датчанин — алхимик по имени Нильс. В отличие от своих «коллег» он не добывал «философского каменя», не превращал медь и свинец в золото.
— Вы сами осыплете меня драгоценностями, когда я избавлю всех от проклятой болезни, — заявил датчанин жителям Стокгольма. — А перед моими снадобьями «черная смерть» отступает!.. Я не зря побывал во многих странах, где общался с наимудрейшими людьми. От них мне достались секреты исцеления...
Нильс приобрел дом и оборудовал в нем лабораторию. Вот только не сообщает предание, на каком из островов шведской столицы он обосновался.
В те времена алхимики в Стокгольме были редкостью. Поэтому Нильсу оказывалось особое внимание. Сам он не любил, когда его называли алхимиком, а тем более — «чернокнижником» или «чародеем со склянками», и величал себя скромно — «Великий целитель».
Неизвестно, оправдывал ли датчанин такое звание, однако заболевшие жители Стокгольма потянулись к Нильсу. Пациентами его были не только простой люд, но и знатные горожане. Этому способствовало большое число обосновавшихся в Стокгольме датчан.
Правительница трех стран
Новоявленному целителю покровительствовала сама королева Дании, Норвегии и Швеции Маргарита. Дочь датского короля и супруга норвежского, эта властная и решительная женщина в 1376 году стала правительницей Дании, а в 1380 году — Норвегии. После смерти своего сына Маргарита была объявлена королевой этих стран.
Вскоре ее армия разбила войско шведского государя — немца по происхождению, Альбрехта Мекленбургского. И в 1389 году Маргариту избрали королевой Швеции. Она стремилась, чтобы три Скандинавских государства навсегда слились в одно. Для этого Маргарита добилась, чтобы ее внучатый племянник Эрик Померанский получил корону Дании, Швеции и Норвегии.
Так в 1397 году образовалась и просуществовала почти 126 лет Кальмарская уния, которая объединяла три Скандинавские страны. Согласно условиям этой унии, Дания, Норвегия и Швеция обязывались избирать общего короля из потомков Эрика Померанского и вести общую внешнюю политику.
Как отмечалось в старинных документах: «Несмотря на то что Маргарита во все свое царствование умела поддерживать
Кальмарский союз, меры, употребляемые ею для достижения сей затруднительной цели, возбуждали ненависть к ее владычеству...
Она наполнила датчанами все важнейшие места и преимущественно назначала иностранных начальников в крепостях шведских; также вопреки своим обещаниям наложила новые подати...
Достигнув совершеннолетия, Эрик Померанский вступил в брак с Филиппиною, дочерью английского короля Генриха IV. Так как это супружество было бесплодно, Маргарита попыталась избрать другого наследника, но желание ее не исполнилось. Вероятно, в последние годы согласие между королевой и Эриком разрушилось, что доказывается казнью любимца Маргариты, Авраама Бродерзона, совершенною по повелению Эрика при осаде Фленсбурга...
Маргарита уже готовилась возвратиться на корабле в Данию, но умерла в гавани Фленсбурга от заразы или от сильного припадка морской болезни...»
Ее личный врач так и не смог ни вылечить, ни определить причину смерти государыни.
Тайный заказ королевы
Нильс был ярым приверженцем Маргариты. Смерть обожаемой государыни потрясла его.
Несколько дней алхимик-целитель, словно обезумевший от горя, ходил по улицам Стокгольма и убеждал всех, кто попадался на пути:
— Это коварное убийство!.. Не так давно я встречался с нашей обожаемой королевой... Она была в полном здравии!.. Государыню отравили!..
Знакомые и незнакомые люди шарахались от Нильса после его заявления. Ведь даже за недонесение о подобных высказываниях властям можно было угодить в тюрьму. Но упрямого целителя это ничуть не смущало. Он продолжал будоражить общественное мнение и смущать жителей Стокгольма.
Известно, что алхимики в те времена умели хранить секреты, слыли молчунами и загадочными затворниками. Сама профессия приучила их к этому. Но, видимо, смерть обожаемой королевы так подействовала на Нильса, что он не мог удержаться от опасного славословия.
Недолго целитель-алхимик высказывался и навязывал свое мнение на улицах Стокгольма. Вскоре его арестовали.
Нильс, не дожидаясь пыток, открылся на первом же допросе:
— Да, я действительно имел встречи с Ее Величеством. Она финансировала мои научные опыты и исследования... Мы никогда не касались в разговорах политики... Даже не упоминали имен высочайших особ... Да, королева давно опасалась отравления и потому заказывала мне всевозможные противоядия... Кто готовил покушение на ее жизнь, мне она не называла... Необычные поручения?.. Что ж, было и такое. Скрывать не стану. Помимо противоядий, Ее Величество заказала разгадать тайну гиперборейского металла...
Насколько мне известно, в свое время от одного лапландского колдуна проведала государыня, что несколько тысяч лет назад северный мудрый народ гипербореи обладал загадочным металлом. Один его кусок, величиной с мизинец, мог быть и страшным оружием, и чудодейственным лекарством. Много еще необычных свойств у этого гиперборейского изобретения. С его помощью люди видели в темноте, летали как птицы, перемещались со скоростью пущенной стрелы, могли разогреть целое озеро. Но, когда погибла Гиперборея, секрет чудо-металла был утрачен. И лишь колдуны племен, обитающих у ледяных морей, еще хранят его крупицы...
Да, мне отчасти удалось разгадать тайну гиперборейского изобретения. По моей просьбе люди северных земель доставляли кусочки необычной руды. И после нескольких лет опытов я получил гиперборейский металл... Если вы позволите, я смогу вернуться к своим опытам и исследованиям... Да, он хранится в тайнике под лабораторией, в двойном ларце из серебра. В этом ларце я и собирался доставить королеве волшебное изобретение древнего народа...
Алхимик. Художник У.Ф. Дуглас. Вторая пол. XIX в.
«Под замок до особого распоряжения...»
Признания Нильса тут же проверили.
Действительно, в тайнике под лабораторией алхимика был обнаружен серебряный ларец с вензелем королевы Маргариты. В нем оказался колокольчик размером с конское копыто. Из чего он изготовлен — понять было трудно. Колокольчик отливал то серым, то голубоватым цветом. Он был настолько тяжел для своего малого размера, что его с трудом удавалось держать на вытянутой руке.
— Я сделал колокольчик из гиперборейского металла, — охотно пояснил Нильс судейским чинам.
Один из них попробовал позвонить, но звук оказался глухим и неприятным.
— Зачем же понадобилось переводить, как вы утверждаете, ценный металл на столь ненужную вещицу? — поинтересовался он.
— Это всего лишь мой эксперимент, — ответил Нильс. — Звук может радовать человека и угнетать, усыплять и взбадривать, исцелять и убивать. Вот я и пытался выяснить звуковые возможности гиперборейского металла.
Разбирательство по делу алхимика-целителя было решено приостановить. Власти ожидали добиться признания о заговоре сторонников покойной королевы Маргариты против нынешнего монарха, Эрика Померанского, но появление никому не ведомого металла приостановило следствие.
О случившемся проинформировали короля. Но государь не пожелал отвлекаться от важных военных дел и лишь отправил в Стокгольм короткое приказание: «Под замок до особого моего распоряжения и мастера-алхимика, и все, что он изготовил...»
Так Нильс оказался в одиночной камере — но не в городской тюрьме, а в застенках королевского замка, неподалеку от Стокгольма. Ларец с колокольчиком, как и многие другие предметы из его лаборатории, закрыли в соседней каморке.
Приказ короля был выполнен. А несчастному узнику оставалось лишь гадать, когда же государь соизволит вспомнить о нем и решит его судьбу.
Бесчинства датчан
Но Эрика Померанского допекали проблемы поважней участи какого-то арестанта.
В «Истории Швеции» доктор Коббе отмечал: «Хотя три Королевства и соединились в одну Монархию, но нельзя было ожидать продолжительного союза от трех народов, кои с самого образования своего в Государства всегда враждовали между собою и питали взаимную закоренелую ненависть. Притом не было издано никаких правил, сообразных с целью соединения правил, кои бы упрочивали союз, — и он, таким образом, сделался зависимым от личности владетелей и от случайных обстоятельств...
Налоги, предписанные Эриком Померанским... насильственное избрание одного датчанина Архиепископом Уп-сальским, притеснения его чиновников и начальников в Швеции, произвели к нему всеобщее отвращение».
В хронике XV века отмечено множество случаев бесчинств приближенных государя на территории Швеции:«... Всего удивительнее зверские поступки датчанина по имени Иоссе Эриксона, коего король назначил наместником в Вестманлан-де... он из кровожадности приказывал пытать и казнить своих крестьян; даже сдирал с них кожу, поджаривал и солил их...
Эрик Померанский. Рисунок 1424 г.
Подобные неистовства позволял себе также Иессон Аздаль, начальник Далекарлии. Раздраженный сими злодействами, швед Энгельбрикт Энгельбритсон, известный своими добродетелями и значительностью в Государстве, обратился с жалобою к королю от имени народа... в Нерике восстал против короля знаменитый швед Эрик Пахе, а в Упландии дворянство.
Датчане везде были схвачены и умерщвлены, крепости разрушены...»
Исчезновение Нильса
Многие чиновники, военные и торговцы датского происхождения с началом восстания поспешно покидали Стокгольм. Конечно же, многие из них пытались увезти на родину ценные вещи и документы.
Не был забыт и «арестант без определенного срока» Нильс. Вместе с алхимиком королевские чиновники решили отправить в Данию его серебряный ларец и многочисленные записки и книги. Кто знает, вдруг это все заинтересует монарха?..
Непонятно, почему этот столь ценный обоз двинулся не к морскому побережью, а на запад, вдоль озера Меларен. До сих пор датчане покидали Стокгольм на кораблях, морским путем. Что заставило изменить маршрут повозок, в которых, помимо ларца, книг и бумаг алхимика, находились различные изделия из серебра, золота и драгоценных камней, осталось загадкой.
На этот обоз ночью напал отряд — то ли разбойников, то ли народных мстителей. Датчане, как могли, отбивались.
Во время сражения кони одного из возов, на котором находился алхимик со своим добром, ошалели и понеслись в темноту, не разбирая пути. Возможно, они свалились со скалы или с крутого берега и оказались в озере.
Кинулись победившие в сражении шведы спасать ценный груз, но — поздно! Воз вместе с конями ушел на дно. Куда-то пропал и алхимик Нильс. Ни среди убитых, ни среди плененных датчан его не оказалось. Решили, что он утонул, оберегая свое добро...
Нередко навсегда утрачиваются драгоценности, раритеты, ювелирные украшения. Но если уж они попали в легенду или предание, то на долгие времена им не уйти из человеческой памяти.
«Не пытайтесь его отыскать»
О ларце с колокольчиком из неизвестного металла на берегах Меларена вдруг заговорили уже в XX столетии. Некий стокгольмский чиновник, вышедший на пенсию, купил домик на озере и полностью посвятил себя рыбалке и цветоводству. А еще он сделался заядлым коллекционером старинных книг и рукописей.
Возможно, в них и отыскал историю алхимика-целителя Нильса отставной чиновник. Свободного времени у пенсионера было предостаточно, вот и решил он совмещать рыбалку с поиском серебряного ларца с таинственным содержимым.
В стокгольмских библиотеках, музеях и архивах им были собраны все материалы о пропавшем в XV столетии «Датском обозе». Отставной чиновник составил несколько схем вероятного продвижения бежавших из Стокгольма датчан и стал обследовать берега Меларена.
Конечно, подобные поиски невозможно долго держать в полном секрете. Вначале о затее пенсионера узнали соседи, а потом — и другие жители побережья Меларена. Одни называли это нелепой причудой, другие предлагали охотнику за сокровищем свою помощь, третьи сами тайком занялись поисками.
Так появилось множество карт с указанием маршрута «Датского обоза» в XV веке и места, где на него напали шведы.
Но время шло, а ларец с таинственным металлом никому не попадался. Интерес к поискам стал затихать, и лишь самые упрямые и азартные продолжали начатое дело.
Однажды селение, где обосновался отставной столичный чиновник, облетела весть, что этот чудаковатый старик забросил авантюрные поиски, перестал рыбачить и отныне почти не покидает своего домика. Вскоре стало известно о его болезни. Соседи, изредка встречавшие затворника, рассказывали, что он не желает общаться, прячет лицо под шарфом и даже в сумерках не снимает темных очков.
— Видимо, какая-то болезнь замучила бедолагу, — решили соседи.
Через какое-то время отставной чиновник и вовсе перестал выходить из дома.
Знакомые вызвали полицию. На стук в дверь никто не отзывался. Когда стражи порядка вломились в помещение, хозяин был уже мертв. Лицо и руки его покрывали непонятного происхождения раны, пятна и нарывы. На полу рядом с кроватью валялась смятая карта озера Меларен. На ней — размашистая карандашная запись: «Будь проклят этот «Датский обоз»!.. Ларец я снова утопил... Не пытайтесь его отыскать!..»
Предостережение покойного тут же стало известно всему селению.
— Видимо, какое-то проклятие таится в ларце из «Датского обоза»... — смекнул народ.
Возможно, после смерти отставного чиновника, нашлись отчаянные головы и продолжили поиск старинного серебряного ларца. Но эти изыскания стали еще одной тайной озера Меларен.