У Роксаны в голове будто взорвалось что-то. Стало трудно дышать.
Миллион… им никогда в жизни не собрать такую сумму.
Ей больше всего хотелось встать и уйти куда глаза глядят, но куда уйдешь с этим истуканом в дверях…
– То, что мы нашли, на миллион не тянет. Пара сотен грамм… – попытался Зет
Вожак молча ждал продолжения.
Зета понесло. Он рассказывал и рассказывал, связно и подробно, как они даже не знали, что это, хотели просто попробовать, пригласили приятелей. И не так-то их много было, этих кристалликов.
Роксана не могла отвести глаз от двигающихся челюстей.
– Мне кажется, вы поняли, – сказал вожак, даже не заботясь комментировать полуправдивые аргументы Зета. – Я хочу получить назад мои деньги. Миллион. И не начинайте врать. Я знаю совершенно точно, сколько порошка было у парня, который до вас снимал эту хату. Но это совершенно неважно, будь там хоть чайная ложка. Вы платите штраф за то, что попытались меня надуть. Миллион.
Роксана проглотила слюну. Зет молча сел рядом с ней и опустил голову.
– Это невозможно, – сказала она.
Гангстер встал.
– Все возможно в этом мире, – сказал он. – Раздобудете миллион – свободны. Продавать и продавать, вы же продавали… – Он жестом остановил попытавшегося что-то вякнуть Зета. – Вот и продавайте. Сами не заметите, как наберется лимон. Только не пытайтесь меня кинуть второй раз. Я очень нервный. Крутой запал, еще круче, чем у моего брата.
Не круче, а короче, диалогизатор, – со злостью подумала Роксана.
Половина второго ночи. Она дождалась ночного автобуса домой. На такси уже не покатаешься. К ним с Зетом подходили чуть не каждые пятнадцать минут, спрашивали, нет ли у них на продажу. Она уже не выдерживала, но Зет остался там, в зале.
Как будто все нормально. И от Билли – никаких сигналов.
– Скажи-ка мне, подружка, – спросила Билли задумчиво. – Почему в этих общих туалетах всегда так мокро на полу? Я вообще-то за унисекс, но… в чем дело? То ли мачо руки моют неаккуратно, то ли у них прицел сбился? Плохо целятся, когда писают?
Роксана постаралась улыбнуться. Сюда доносился странный, хрипловатый, даже чуточку фальшивый голос Пэтти Смит – Роксана знала этот лот, он часто звучал у Билли.
– Я теперь никуда не хожу без вот этого, – Билли выудила из кармана плоский пакет латексных перчаток, – даже в университете. Хотя юристы, в общем, приличные люди. Ничего не трогаю голыми руками.
В автобусе было жарко, особенно в заднем отсеке.
Роксана не понимала, каким образом Зету удается сохранять спокойствие. Им нужна поддержка, помощь, совет, в конце концов, – а он даже пальцем своим загипсованным не пошевелил.
Она достала телефон. В кармане кожаного футлярчика – записка с телефонным номером.
– Yes.
– Никола?
– Да. С кем я говорю?
– Это я. Роксана.
– Кто?
– Роксана. Мы встречались несколько недель назад, ты мне оставил телефон. Спрашивал насчет какого-то твоего приятеля.
– Да… теперь помню. Что случилось?
– Я могу спокойно говорить по этому телефону?
– Да.
– Они меня шантажируют. Требуют денег.
– Вот как…
– Мне нужен твой совет.
– А кто – они? Ты знаешь?
– Ну… вообще говоря – не знаю.
– Надо знать.
– Как это понять?
– Послушай … я не могу тебе помочь. Своих хлопот по горло.
– Ну, пожалуйста… мы же можем встретиться и поговорить?
Странный звук в телефоне: как будто он глубоко вдохнул и забыл выдохнуть.
– Пойми: в этом мире есть правила, неужели тебе это неизвестно?
– В каком мире?
– В мире, куда тебя угораздило затесаться. Очень простые правила. Проще не бывает. И одно из этих правил вот какое: каждый убирает за собой свое дерьмо. Думаю, понятно. К тому же я тебя совсем не знаю.
Роксана нагнулась почти к коленям: странное чувство, будто чья-то неумолимая рука прижимает тебя к полу.
– Ты прав… мы не знаем друг друга – она решила сделать последнюю попытку. – Но есть ведь и другие правила.
– О чем ты?
– Люди помогают друг другу…
На следующий день он вышел из машины, на вид очень дорогой и очень экологичной. За рулем был кто-то еще. Она сразу узнала его – запомнилась походка. Он подмигнул ей издалека и махнул рукой. Машина рванула с места – с пробуксовкой, как и полагается в гангстерских фильмах.
– Привет, – они сели на деревянную скамейку у входа в тайский ресторан «Пальмовая долина». Почему-то Роксана решила, что Николе будет неудобно разговаривать в зале – слишком много посторонних ушей и глаз. Сама приехала на велосипеде. Велик стоял тут же, прислоненный к лавке.
– Как дела? – спросила она. Надо же как-то попытаться найти нормальный тон. Она же его совсем не знает. Дело ее нормальным не назовешь, пусть хоть тон будет нормальным.
Мало того – она очень удивилась, когда он все же согласился встретиться. С чего бы? Кто она в его глазах? Он видел ее не больше пяти минут, пока она ловила такси. Сомнительная девица, приторговывающая дурью.
Неумолчный гул шин на Соллентунавеген.
Ответа на вопрос так и не получила. Решила, что он сейчас встанет и уйдет.
– Ты не голоден?
Последний шанс.
К ее удивлению, он кивнул.
Они зашли в ресторан. Столиков было совсем мало – типичный недорогой ресторанчик в районе вилл. Люди приходят, заказывают еду и уносят с собой.
Заказ приняла азиатского вида дама с постоянно открытым ртом. То ли улыбка, то ли гримаса. Наверное, какой-то дефект, потому что она приняла заказ, как по радио, словно их тут и не было. Смотрела куда-то в сторону.
– У вас есть что-нибудь вегетарианское?
– Можете получиться все, – сказала дама на чудовищном шведском.
Роксана не поняла.
– Все. Любое блюдо, от номер первый но пятьдесят седьмой. Можно с мясой, можно без. Можно с рыбом, можно без.
Роксана заказала то же самое, что и Никола, – «только без». Без курицы. Холмик риса с острым соусом.
Она приготовила палочки и задержалась: загляделась, как Никола управляется с ножом и вилкой. Делит кусочки курицы на три части, ножом грузит рис на выгнутую часть вилки и на самый кончик аккуратно насаживает мясо. При этом ни одна рисинка с вилки не падает.
– Итак: что произошло?
Роксана, так и не приступив к еде, отложила палочки. Она была не голодна.
– Тут вот что… мы с приятелем… в общем, у нас много друзей, и все любят повеселиться… ну, ты понимаешь… а ты спрашивал меня о своем товарище, Шамоне, работала ли я на него… видишь, запомнила имя, хотя и слышала в первый раз.
– Продолжай.
– Ты-то понимаешь, – повторила она на всякий случай с нажимом. Людям нравится, когда их считают умными и проницательными. – Мы же молодые, хотим повеселиться, иногда, конечно, с подкачкой… ну что я тебе объясняю, ты же сам бывал на рейвах, в клубах…
– Нет.
– Никогда не бывал?
– Нет.
– Но ты же подошел ко мне на выходе как раз из такого клуба!
– Я не хожу на рейвы. Ты меня за кого-то принимаешь. Я пришел поспрашивать народ, который там тусуется.
– Ты должен попробовать…
– Что за бред… ты меня вызвала, чтобы уговорить пойти на рейв?
Странные у него глаза: по-детски круглые, серые и в то же время темные, как ночь. Будто он ничего, кроме мрака, не видит, и этот мрак отражается в его глазах.
И она выложила все подчистую. Без утайки. Как они случайно нашли заначку с кетамином. Как начали продавать понемногу друзьям и знакомым, как заначка кончилась, как Зету сломали пальцы, что говорилось в номере отеля и какие они идиоты, что просадили все подчистую.
– Это твой парень? – спросил Никола, когда она замолчала. – Зет?
– Нет. Но мы живем вместе.
– То есть вы живете вместе, но у тебя с ним ничего нет?
– Именно так.
Он удивленно приподнял бровь.
Роксана заранее решила – ей нужна помощь этого странного парня.
– У вас есть контакты, – наконец сказал он. – Почему не попытаться заработать эти бабки?
– Нам нечего продавать.
– Можете сами сделать.
– Это как?
– Купить кетамин в аптеке и высушить.
– А где взять рецепт? Это же класс наркотиков, никто рецепт не выпишет.
– Проверьте сетевые аптеки. Откуда мне знать? В любом случае, настройтесь на позитивный лад. Ходить по городу и ныть о своих бедах – последнее дело. И не изображайте невинно пострадавших. Вы же и в самом деле кинули этих деятелей. Надо возвращать.
Никола подобрал в миске последнее зернышко риса и отправил в рот.
– Мне надо идти. Полно дел.
Роксана села на велосипед и набрала номер Зета.
Голос веселый.
– Ты встречалась с этим гангстером?
– Да. Но он не собирается нам помогать, – ей почему-то было очень тяжело крутить педали.
Она пересказала весь разговор.
Голос Зета в наушниках звучал странно, будто подпрыгивал.
– Это же гениальная мысль! Постараемся найти ингредиенты и откроем фабрику.
– С ума сошел?
– Подожди… сейчас проверю…. Кетаминол вет, – сказал он после паузы. – Наркотическое средство для животных. Из него легко получить кетамин. Потрясающе!
21
Тедди и Эмили, чуть не держась за руки, прошли через весь зал прилетов Гардермуэна. Странный пол в норвежском аэропорту – башмаки скрипят, как несмазанная телега. Нигде не скрипят, а здесь скрипят.
Лицо у Эмили бледнее бумаги. В самолете они сидели порознь. Нина Лей организовала все гораздо быстрее, чем можно было ожидать. Сегодня они встретятся с Матсом Эмануельссоном.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Тедди, когда они прошли через турникет на перрон электрички.
– Ты и в самом деле хочешь знать?
– Конечно.
– Первый раз за последние недели. Не могу сказать, чтобы ты проявлял особый интерес к моей скромной персоне.
– То же самое могу сказать про тебя. Не хочешь – не отвечай.
У Эмили в портфеле лежала бумажка с адресом. Чувхольмен[46]