»[65] – детский сад.
Все время звонил Тедди – с разных номеров. В основном она нажимала кнопку отбоя, но те пару раз, когда она брала трубку, спрашивал, как она себя чувствует, что думает делать.
У нее не было ответа на эти вопросы.
Но нет. Он не заставит ее изменить принятое решение.
Йоссан держала ее за руку и заглядывала в глаза. Подносик опустел. Пришла акушерка и села в углу с толстой книгой в руках. Газеты трубят, что здравоохранение в стране якобы деградирует, но здесь все замечательно.
– Мифегин принимают под наблюдением медицинского персонала, – разъяснила акушерка, прежде чем углубиться в книгу. – Хотя чисто юридически считается, что аборт производит сама женщина.
– И сколько времени это занимает?
– Это зависит… иногда женщина ничего не чувствует. Если все же начнутся боли, я попрошу вас лечь выключить сотовый телефон и постараться расслабиться. Cкажете, если что-то почувствуете.
Эмили не чувствовала ровным счетом ничего.
Смотрела на идеальный маникюр Йоссан.
И мобильный телефон не выключила. Почему-то казалось важным – быть на связи, хотя она с трудом представляла, кто и почему должен ей звонить.
40
Как организовать пирушку в самодеятельном клубе за три недели? Как устроить праздник, который запомнится, который затмит все остальные? За три недели… и самое главное: праздник, который должен принести ей восемьсот тысяч крон?
Это знает только один человек. Веселый, сверхэнергичный, непредсказуемый и странный человек, который носит такое же странное, как он сам, имя.
Зет.
Он просто гений. Блистательный, ненормальный псих. Он не знает такого слова: «невозможно». Рекламный кролик Duracell, который прыгает и прыгает, после того как у остальных кроликов («обычных кроликов», как пишут в рекламе) давно сели батарейки.
Три недели.
Они не курили, пили кофе, витаминные напитки с экстрактом имбиря и «Акаи-экшн», спали по пять часов, не больше. И то с перерывами.
Стоя расправлялись с тайской лапшой, которую покупали у Суни.
И перекидывались названиями. Старт – шестого июня, в национальный день Швеции. А потом три дня нон-стоп.
Но как назвать? Стоит ли увязывать с Днем нации? Обшарили Интернет, советовались с Билли, в виде исключения выкурили по большому джойнту – для вдохновения. Наконец у Роксаны вылупилось предложение:
Клуб нашей родины. Сновидения Исаави.
Зету безумно понравилось. Особенно подзаголовок: имя хозяина ранчо в Тегеране, приславшего лошадиный наркотик, которым можно усыпить пол-Швеции.
Но где найти диджея с именем? Несмотря на то что у Роксана были свои четверть часа славы… скажем так, кетаминовой славы, добраться до кого-то из знаменитостей почти невозможно – агенты и менеджеры на стрёме. Выполняют свою работу: охраняют звезд. Наверное, чтобы не погасли. До тех, кого они хотели бы пригласить, добраться невозможно: все попытки контактов шли к агентам и посредникам.
Но они не сдавались. Роксана плюнула на агентов и написала эсэмэску напрямую Оре Флеш – они же почти подружились зимой.
Ора чуть не выпрыгнула из штанов – это было видно по ответной эсэмэске. Наверное, еще не погасли воспоминание о Роксаниной щедрости.
Они встретились через пару дней в «Бернсе». Выпили по паре бокалов просекко. Ора, не умолкая, рассказывала о последних клипах, о новых лотах. Роксана перевела разговор на «Клуб нашей родины». Она чудесный диджей, Ора Флеш, хотя Роксана так и не знала ее настоящего имени. Приятная в общении, всегда в курсе последних хитов, последних взглядов. Красавица – глаз не отвести. Замужем за этим модным бородатым фотографом.
И все же чего-то в ней не хватает. Роксана не сразу поняла.
Индивидуальности. Спонтанности. Какая-то не настоящая… все вроде бы на месте, а удивить по-настоящему, завести – вряд ли.
И она решилась.
– Слушай, вы же, диджеи, все между собой знакомы.
– Да… не все. Я знакома только с лучшими из лучших.
– Само собой… А я ни до кого не могу добраться – агенты и менеджеры. Глухо. Может, у тебя есть чьи-то личные телефоны?
Обычно скупое на мимику лицо Оры Флеш выразило искреннее удивление: каких еще диджеев она ищет, когда я сижу напротив?
– Хорошо, если у тебя будет напарник, все-таки три дня нон-стоп, – Роксана поспешила исправить положение. – И главное, будет время передохнуть, – она лукаво подмигнула.
Не так-то легко поймать попсовых сверхзнаменитостей с их перевернутым с ног на голову жизненным ритмом. Плюс разница во времени – сегодня Ибица, завтра Лос-Анжелес. Но у нее на руках был козырь – Ора Флеш.
Ей удалась дозвониться до шести знаменитых диджеев.
Подход продуман заранее.
– У нас не так много денег, чтобы оплатить вам сразу, и мы не смогли обратиться к вам заблаговременно. Но мы знаем, что лучше вас никого нет. Поэтому предлагаем вот что: вы получаете роялти с доходов клуба – это раз. Плюс десять процентов от всех авторских отчислений. Имя, будущие площадки, записи – одним словом, от всего.
Диджеи наверняка решили, что имеют дело с психами. Но двое, как ни странно, согласились. Отменили другие гастроли. Решили приехать в Эстокольмо, принять участие в сновидениях Исаави.
– Ты просто невероятна! – завопил Зет.
Он тоже не сидел без дела: нашел двух студентов художественного училища, о которых никто и никогда не слышал, и пообещал им молочные реки и кисельные берега, если те сделают сногсшибательное оформление. Они решили, что он агент какой-то международной супер-галереи, занимающейся охотой на молодых талантливых художников. Что-то типа Gagosian Gallery.
Зет снял полуразвалившийся заброшенный цех в Ханинге и привез туда ошеломленных парней.
– Действуйте, ребята, – сказал он. – Отрывайтесь по полной.
Владелец помещения отказался от платы – правда, только после того, как Зет предложил ему в качестве гонорара десять граммов кетамина.
Лихорадочная суета не прошла незамеченной: откликнулись обе вечёрки, и «Афтонбладет» и «Экспрессен».
Даже в солидной «Дагенс нюхетер» поместили репортаж о предстоящем трехдневном празднике.
– Что означает подзаголовок? – спрашивали журналисты. – Что это за «Сновидения Исаави»?
– Это связано с моими персидскими корнями, – ни на секунду не задумавшись, ответил Зет, дернул головой, как попугай, и покосился на Роксану.
Они еле удержались, чтобы не заржать, – зато потом не могли остановиться, наверное, с час.
Зет поговорил с одной из любовниц Билли – та работала в каком-то пиар-бюро и взялась за смешные деньги рекламировать трехдневный самодеятельный праздник.
Как бы дешево ни обходилась подготовка, денег уходило много. Больше, чем у них было. Зет взял в кредит двести тысяч в одном из расплодившихся в последнее время сомнительных банков, что ссужают деньгами без проверки кредитоспособности – но под высокий процент. Название банка ничего хорошего не сулило: «Коллектор», но как-то надо было оплатить работу веб-дизайнеров, дать задаток под соответствующие размерам помещения колонки и другое оборудование, проверить акустику… много чего.
Роксана опять попросила у отца взаймы, но он оставался непреклонным. Пришлось занимать в Bank Norwegian и Snabblån.se[66].
Проценты чудовищные, но она рассчитывала расплатиться за несколько недель.
Зет открыл страницу в Инстаграме и канал в Youtube.
Специалистка по пиару поработала с сайтами, придумала какую-то замысловатую цепочку ссылок, так что любой, кто начинал поиск «черного» клуба или интересовался ночным Стокгольмом, тут же натыкался на рекламу трехдневного фестиваля «Сновидения Исаави». Поработали на своих сайтах и завербованные диджеи – Азиз и Сандра Мош.
К концу недели к югу от Западного моста не было хипстера, который бы не знал про их клуб.
Но самое главное: Ора Флеш превозносила их до небес. Три поста подряд в своем блоге, а у нее, ни много ни мало, миллион и двести тысяч подписчиков.
За девять дней страницу «Клуба нашей родины» открыли семьдесят тысяч человек.
Нашли монтажников – надо установить две сцены, слава богу, не очень большие: живой музыки не будет.
Баллоны с веселящим газом, две тысячи воздушных шаров, бочка пива, бармены, голубые пластиковые браслеты для тех, кто заплатил за все три дня. Нашли контролеров, нашли осветителей и специалистов по лазерным шоу.
Безопасность. Если они не выполнят условия безопасности, все кончится плохо. За этим следят. Особенно после пожара в Гётеборге.
Роксана позвонила Николе.
– Я возьму с собой друга. Его зовут Белло.
– Мало! Это же не какая-то домашняя вечеринка! Большой зал, полно народа, три дня подряд! Мы заплатим…
– Я должен посоветоваться.
– С кем?
– Так я тебе и сказал.
– Но на Эми-то ты пойдешь? Тебе ведь не надо ни с кем советоваться?
А как быть с залом?
Роксана решила и эту задачу.
– Помнишь, где все начиналось? «Даски» отжигал в Ульфсунде. А почему мы…
Зет уставился на нее красными от недосыпа глазами и прервал на полуслове.
– Ты самый лучший человек из всех, кого я встречал. Можно, я буду называть тебя Эдвардом?
– Каким Эдвардом?
– Сноуденом. Эдвардом Сноуденом.
Они послали заявку на разрешение сервировать пиво – но это вовсе не означало, что их ждет положительный ответ. Такие вещи надо делать заблаговременно.
– Все равно, – сказал Зет. – Нам всего-то надо восемьсот кусков. На остальное – плевать.
Восемьсот тысяч крон: нет ничего легче. Роксане очень нравилось, как реагирует Зет: спокойно и с юмором. Время от времени она замечала его изуродованные пальцы, и по спине пробегал неприятный холодок.
За все три недели Роксана единственный раз позволила себе отвлечься: пошла на концерт Эми Шумер в Глобене. Самое главное – Никола был с ней. Билли и ее ко