МОСКВА. 4-го iюля. На химическомъ заводѣ Лепешкина вчера позднимъ вечеромъ сгорѣли два каменныхъ двух-этажныхъ корпуса съ товаромъ и машинами, нѣсколько сараевъ и кладовыхъ съ товаромъ и корзинами и ящиками. Заводъ застрахованъ въ “Саламандрѣ” въ 375,000. Убытокъ еще не опредѣленъ.
СТОЛИЧНЫЯ ВѢСТИ. “Гражданинъ” сообщаетъ, что московскiй оберъ-полицмейстеръ Власовскiй и устроитель ходынскаго гулянья д. ст. с. Беръ привлечены къ слѣдствiю.
Утром уже, светать начало, позвонили, дали адрес. Рядом совсем, Басков переулок, доходный дом возле бань Целибеевых. Повод - человек умирает. Молодой, двадцати с чем-то лет. А точный возраст никто и не знает. Так бывает. Поехали, даже помчались, нахлестывая лошадок.. Я взял с собой доктора Михеева, как раз очередь его подошла. На месте нас встретил невыспавшийся дворник, проводил к подъезду.
- Вот, человечка током ударило. Позвали чинить какое-то замыканье. А оно вона что… Мы побежали звать на помощь, а нам околоточный сказал, что через них можно какую-то скорую вызвать. Что за скорая?
- Срочные врачи, - пояснил я. - Это мы и есть.
Вот тут я оценил размах организации. Мы в газеты объявления давали, чуть не на столбах фонарных листовочки клеили. А пойти к Власовскому не подумал никто. А здесь просто - околоточный до дворников довел, вот и получили систему оповещения. Работает, как швейцарские часы.
Пациент - по виду мастеровой, в сапогах, поддеве - лежал прямо на полу, возле открытого электрического щитка. Который искрил, как не в себя.
- Что же вы идиоты, электричество не отключили?! - выругался Михеев, оттаскивая с моей помощью парня прочь.
- Так лопату искать пошли, надо же в землю прикопать, как после молнии, - начал рассказывать какой-то доброхот.
Лучше даже не пытаться что-то объяснять. Только время потеряем. Начал осматривать пострадавшего.
На руке у того был ожог от удара током, самого потряхивало - наблюдались судороги. Сознание отсутствовало, я начал слушать сердце. Ритм неправильный, экстрасистолы фигачат, дело дрянь. Пока грузили мастерового в экипаж, тот захрипел, начал синеть. Михеев растерялся, я сразу начал качать:
- Что глаза пучите, Александр Васильевич? - укорил я доктора. - Методичку по реанимации до вас не доводили?
Михеев пришел в себя, схватил мешок Амбу из укладки, начал помогать с вентиляцией легких.
- Доводили, даже практическое занятие было, Евгений Александрович. Но вот такой случай у меня первый.
- Засекаем время, - я посмотрел на наручные часы.
Парень “завелся” только на пятой минуте. Появился нормальный пульс, дыхание. Но все очень слабенькое. Эх, засадить бы ему адреналина в вену, да нету. При таких травмах можно только надеяться на силы организма. Мы помчались с сиреной в больницу - благо улицы по утреннему времени были пустые и тут мастеровой опять “встал”. Я не выдержал, выругался грязно матом.
- Извиняйте, Александр Васильевич! - повинился я, проталкивая врача к пациенту в узком “пенале” экипажа. Трясло и бросало нас нещадно , а тут еще реанимацию проводи. - Ваша очередь, я на мешке.
На сей раз “завелся” пациент быстро - и трех минут не прошло. А тут мы и к приемному покою подъехали. Где нас… никто не ждал. Хотя сирена орала. Отлично дела обстоят в питерской скорой, просто супер.
Пока Михеев качал мешок, я бросился ругаться в приемную. На входе попался молоденький, заспанный врач, которому я сразу закричал:
- Кончайте гонять лодыря! У нас тяжелый!
Поднялась суета, побежал народ с носилками. Осталось только покрыть их вдогон неласковыми словами, чтобы не расслаблялись. Вроде подействовало. Бледные врачи с фельдшерами потащили внутрь пациента, на подрагивающих ногах ко мне подошел Александр Васильевич. Попытался закурить папиросу, но спички каждый раз ломались. Пришлось помочь. Тоже не с первого раза получилось зажечь огонь.
- Как вас на подстанции кличут? - поинтересовался я, снимая белый халат и закидывая его в экипаж. Кучер обтирал вспотевших лошадок, над Питером всходило кроваво-красное солнце.
- Генералиссимусом прозвали.
- Так и думал, - я покивал, разгоняя рукой клубы дыма, что выдал в мою сторону Михеев. - Язвительный народ врачи.
- Кстати, знаете откуда пошло это ваше “гонять лодыря”? - видимо, обсуждать “суворовскую” кличку доктору было неприятно и он решил поменять тему разговора.
- Откуда?
- У императора Александра I был лейб-медик. Христиан Иванович Лодер - Михеев в несколько быстрых затяжек докурил папиросу, выкинул ее в урну. Аккуратист! Это хорошо для скорой, полезный навык.
- Так вот, он в Москве, на Остоженке открыл Заведение искусственных минеральных вод. Благодаря этому нововведению не обязательно было ехать за границу, чтобы лечиться «на водах». Москвичи, само собой, с иронией наблюдали за праздно прохаживающимися бездельниками, а кучеры и обыватели иронически говорили: «лодыря гоняют». Вот так и пошло в народ…
Мы посмеялись, сходили, проверили еще раз укладку. Все было на месте, ничего не потеряли на выезде. Главное внимание к наркотикам. Последний месяц вышел циркуляр МВД - ужесточили ответственность врачей, ввели учет ампул с морфием… Даже уже кого-то вызывали на ковер и оштрафовали за разгильдяйство.
Михеев предложил подняться в комнату ожидания, перекусить чего-нибудь, чайка попить. Но не сложилось.
Говорят, среди врачей встречаются атеисты. Может, и есть. Я вот считал себя агностиком. И шутил насчет признания этого философского учения национальной религией одной страны, жители которой сами говорят, что не верят ничему до проверки. Но в существовании зловредной сущности, которая строит козни врачам, сомневаться перестал очень быстро. Стоит только начать обедать - и пожалуйста. А уж в преферанс на работе играть вообще никому не советую. Как только дойдете до ловли мизера с паровозом вагонов на пять - милости просим, доктор такой-то, срочно пройдите туда-то, где вас ждет масса незабываемых моментов.
— Евгений Александрович, на выезд, - очень ласково прошелестел приятный женский голос за спиной.
От этого, правда, душевный дискомфорт от прерванного перекуса меньше не стал. Оно ведь каким голосом не говори, а ждут нас опять кровь, крики, людская боль.
— Что у вас? - подавляя попытку зевнуть во всю ширь рта, спросил я.
— Да вот, просят приехать, говорят, умирает. Двадцать лет.
Тоже обычное дело - парные случаи паровозом. Лишь бы опять не ток!
— Доктор, сворачиваемся - я повернулся к грустному Михееву - Не переживайте. Последний вызов.
Вот что сейчас делать без дворников в большом городе? Да и маленьком тоже? Как, допустим, найти жильца среди ночи, если адрес - только дом? Не будешь же бегать и ломиться во все квартиры подряд? А тут - и проведут, и покажут, и даже расскажут, если нужда появится.
— Священник приходил соборовать, отец Виталий, - объяснил нам очередной служитель метлы. - Совсем заплохел сыночек Марьи Ильиничны. Очень убивается. За полгода сгорел, почитай.
Вот сразу видно, что неведомая пока нам матушка больного дворнику весьма дорога. Наверняка рублем на Рождество не обходится. А что, таких жильцов обслуга ценит. Работа у дворника хоть и престижная, по крайней мере сейчас, но собачья. В режиме 24/7, пока не упадешь.
Я, как самый главный, вошел первым, остальные втянулись группой поддержки. Отец Виталий, встретивший нас прежде хозяйки, оказался похож на российский аналог брата Тука из рассказов о Робин Гуде - чуть ли не двух метров ростом, кулаки размером с мою голову. Но с вполне скрепной бородой и добрыми печальными глазами.
— Благодарю, что откликнулись. Прошу вас, - произнес он не очень уместным для его комплекции высоким баритоном. - Надежды мало, но как не попробовать…
Ладно, дядя, давай мы посмотрим. Ты у нас спец по соборованию и прочим загробным таинствам, а мы сейчас узнаем, точно ли умирает, и сколько там надежды осталось. Может, и рано в гроб.
Впрочем, стоило нам войти в комнату, где лежал больной, я со священнослужителем стал абсолютно солидарен. Дело пахнет ацетоном, что и в двадцать первом веке шансы уменьшает до абсолютного минимума. А сейчас… Пожалуй, у соборования шансов больше, чем у медикаментозного лечения.
Рассказ матери пациента всё только подтвердил. Началась болезнь с полгода назад. Полностью здоровый студент-химик, подававший большие надежды, вдруг начал худеть. Хотя ел при этом как бы не больше прежнего. И еще его постоянно мучила жажда. Обратились к врачу, тот выписал глистогонное и порекомендовал получше питаться. Не помогло. Альтернативные способы типа заказа молебнов и паломничество по святым местам дали надежду. Потому что состояние улучшилось. С тех пор к докторам не обращались. Состояние начало сильно ухудшаться примерно месяц назад. Улетел в канализацию набранный вес, пил парень по ведру в день, и этого не хватало - всё тут же выходило наружу через почки. И вот вчера начал терять сознание… Короче, вот и мы.
Диагноз ясен. Студентам показывать можно. Сахарный диабет первого типа, это который инсулинзависимый. Декомпенсированный. Кетоацидоз. Судя по «отчаянному» дыханию Куссмауля, глубокому, редкому и шумному, жизни пациенту осталось не очень много. Богомолие совпало с периодом мнимого улучшения - «медовым месяцем». А потом понеслось под откос. Лечения без инсулина не существует.
Кстати, а ведь Лангерганс островки клеток в поджелудочной описал давно, лет тридцать назад. И даже одна дама, проживающая в Петербурге, гинеколог вроде, описывала их экзокринную сущность. Как же ее фамилия? Леска? Резка? Улезко! Найти бы ее, пусть занимается инсулином, до открытия которого лет тридцать еще. Не забыть бы, потому что сейчас лезть в карман и писать в блокнотик не очень корректно.
Для порядка посмотрели, конечно. Хоть так проявить уважение к умирающему. Он достоин внимания до последней секунды своей жизни, так что как бы доктор не устал, а за руку подержаться надо, послушать то самое дыхание, заглянуть в иссохший рот, пощупать живот. Много чего сделать можно, даже когда понимаешь тщетность производимых манипуляций.