– Что же, герр Фаеш, да, согласен с вашим врачом. У вас холецистит. Учитывая частоту приступов, я бы рекомендовал операцию в плановом порядке. Долго тянуть не советую.
– Когда вы меня будете оперировать?
И опять, никаких стандартных слов вежливости. Будто приказы отдает.
– Никогда. Я же сказал: операция в плановом порядке, не срочная. У меня времени на вас нет, найдите другого врача.
– Мне сообщили, вы – лучший. Именно вы будете меня оперировать.
– Герр Фаеш, вы что-то спутали. Я не являюсь вашим служащим. Ваш случай не экстренный, поэтому я вправе отказаться от проведения операции. Нет – окончательное. Всего вам хорошего. Желаю удачи в поиске хирурга.
Вальдек прибежал через пять минут.
– Герр Баталофф, так нельзя! У герра Фаеша огромное влияние! Связи в совете кантона, в магистрате! Он способен устроить нам немало проблем! Может, вы пойдете навстречу?
Я спокойно отодвинул в сторону письмо, даже не посмотрев на него. Никак не дадут дописать, что за люди такие?
– Я уже пошёл. Провёл осмотр, дал рекомендации. На данном этапе этого достаточно. Всё, разговор закончен.
– Но… он может перекрыть нам финансирование, затянуть лицензирование или…
– Если он такой влиятельный, пусть найдёт другого хирурга, – перебил я. – Я сюда приехал не для того, чтобы угождать самодурам.
Я был твердо уверен, что и совету кантона, и магистрату я нужен гораздо больше, чем они мне.
Глава 24
ПАРИЖЪ. Дуэль принца Орлеанского съ графомъ Туринскимъ состоится завтра и ожидается населенiемъ Парижа съ напряженнымъ любопытствомъ, такъ какъ получила характеръ чисто политической манифестацiи – въ видѣ проявленiй симпатiй къ принцу Орлеанскому.
ПЕТРОЗАВОДСКЪ. Пущенъ въ ходъ Видлицкiй чугунный заводъ Путиловскаго общества. Заводъ построенъ на Ладожскомъ озерѣ для олонецкихъ желѣзныхъ рудъ.
Идея отправиться в Италию через Симплонский перевал принадлежала Агнесс. Мол, после дурдома, в который я превратил свое существование за последний месяц, это будет отдыхом – красивые места, экзотика. Утром выезжаем из Базеля, к полудню прибываем в Бриг, берем почтовую карету – и вечером мы в Италии. Переночуем в гостинице, и с новыми силами доедем до любого университета за пару часов. Необременительная прогулка, если называть вещи своими именами. Многие рекомендуют. Кто числился среди этих советчиков, я не уточнял, да и толку? Мне самому хотелось покоя и тишины. Оформление документов по сделке, постоянные мелкие проблемы в больнице, которые без меня некому было разруливать – всё это в итоге привело к победе пофигизма над моей личностью. В конце концов, полагается мне небольшой отпуск? Сколько можно носиться туда-сюда?
Сказано – сделано. Посмотрим на страну заодно, а то вся Швейцария у нас сосредоточилась в Базеле и окрестностях. А как же те места, что в мое время поминаются чуть не на каждом углу: Цюрих, Монтрё, Райнфалль? А ведь вся страна – неполных четыре сотни километров с запада на восток! Не умеем отдыхать, Евгений Александрович! Да и железнодорожное сообщение здесь развито – не в пример Расее-матушке, прокатиться можно куда угодно.
Короче, сдался. Написал письма, мол, ждите, скоро осчастливлю Италию своими лекциями, готовьте фуршеты. Вырвал из сладкого безделия прислугу, начали собираться. А то Вася уже приступил к интенсивному курсу изучения немецкого с падкими на экзотику горничными. Недавно заметил, как мой лакей вполне уверенно поддерживает беседу с одной из них.
А так – вчерне все дела закончили. Участок на южной окраине под строительство новой больницы оформили. Пятнадцать гектаров живописной долины. Коммуникации рядом, дорогу построят, только работай, товарищ. Объявили конкурс на лучший проект с окончанием в марте следующего года. Вот где скрывалась самая большая засада! Ведь понадобилось вписать все хотелки, а их много!
И напрасно я переживал по поводу мнения коллег. Прямо на душе легче стало, когда пришло письмо от Николая Васильевича, в котором он искренне радовался, что я смогу осуществить грандиозную мечту. И даже лелеял надежду приехать в гости и совместно поработать.
На этом фоне козни герра Фаеша, которые тот пытался чинить, и вовсе мелочью показались. Чванливый дайг тут многим ноги оттоптал, так что мне помогали даже не из любви к великому проекту, и из желания поквитаться. И ситуация просто зависла. Кстати, желчный пузырь он так и не прооперировал.
На вокзал мы прибыли вовремя. Очень смешно, конечно, две сотни метров даже ползком преодолевать недолго. Поезд, естественно, местный, в нем вагон первого класса отсутствует. Впрочем, всех удобств там было – шестиместное купе и диваны с обивкой, не очень мягкие. Это по рассказам дежурного по вокзалу, с которым я остановился поговорить, пока Вася с Жиганом грузили вещи.
Ничего страшного, не растаю. Некоторым и второй класс за счастье.
В вагоне действительно оказалось не хуже, чем обещали. Пассажиров в этом самом купе с нами было всего пятеро, места всем хватало. Я пропустил Агнесс к окну, дабы она сполна насладилась альпийскими пейзажами. Читать не хотелось, писать – тем более. Устрою мозгу разгрузку. Рядом со мной сел пожилой католический священник. Такой типичный деревенский падре с орлиным носом и обветренной кожей, наверняка проживший всю жизнь в этих краях. И сутана не из дорогого сукна, скромненькая, повидавшая виды. Взгляд из-за стекол очков профессионально излучал спокойствие и доброжелательность. Второй – молодой человек лет тридцати с нездоровым румянцем, беспрерывно теребивший шляпу. Мелкий клерк или торговец, видно, волновался из-за предстоящей встречи. Напротив меня у окна села дама лет сорока в простой, но опрятной одежде. В довольно большой корзине явно имелись пищевые припасы: запашок сыра чувствовался отчетливо. Я даже вспомнил по этому поводу эпизод из «Трое в лодке, не считая собаки», где рассказчик обеспечил себе пустое купе в переполненном вагоне при посредстве жестокого амбре. Но тут аромат был, конечно, совсем не той легендарной интенсивности. Почти и не мешал, по крайней мере очень скоро я принюхался и он меня ничуть не раздражал.
Частые остановки напомнили то самое путешествие в Воронеж, когда через пару дней я начал подозревать, что попал в специальный круг ада с бесконечной поездкой на поезде. Кланялись каждому, самому мелкому столбу и не пропускали ни одного полустанка. Впрочем, обещали, что через пять с половиной часов после отправления мы будем в конечной точке маршрута, городе Бриге. А если не верить швейцарским железнодорожникам, то кому еще?
Агнесс быстро наскучило глазеть в окно, и она достала книгу. Конечно же, детектив, другого мы сейчас не читаем. Работа над собственной повестью продвигалась потихонечку, текст подвергался нещадной правке и переписыванию, так что пока были более или менее готовы три первых главы и составлен подробный план на последующие. Что тоже гарантии не давало.
– Простите, если помешаю, – хозяйка сыров не дала моей жене погрузиться в чтение, – а вы до какой станции едете?
– До Брига.
Нравы во втором классе попроще, завести такую вот светскую беседу – в порядке вещей.
– Извините, не представилась, – продолжила дама. – Магда Козицки.
– Агнесс Баталофф.
– Ой, точно, это же ваш муж спас девочку от злобной обезьяны в зоопарке! Я в газете читала!
Пришлось принять участие в беседе и изложить краткую версию моего знакомства с Густавом. Потом подключился священник, заподозрив во мне иностранца – акцент никуда не делся, да и фамилия славянская, «говорящая». Слава богу, дама, фрау Козицки, не дала мне опростоволоситься, назвав его герр пфаррер. А то я сидел уже и ломал голову, как этих пасторов обзывают у местных. Признался, что приезжий. Беседа ожидаемо перетекла на устную версию клуба путешественников.
– Медведи с балалайками? – переспросила фрау Козицки, когда я изложил один из моих любимых анекдотов о России. – Неужели это правда?
– Ну, не совсем, – рассмеялся я. – На самом деле, я предпочитаю ездить на них по заледеневшим улицам Петербурга.
Тут Агнесс не выдержала и засмеялась. Впрочем, и остальные тоже восприняли шутку нормально.
Сохранял молчание только молодой человек, испытывавший шляпу на крепость. Казалось, он даже не слушает. Пару раз он покашлял в платочек – вот и все звуки, которые он издал за всё время.
Часа через три объявили остановку на целых двадцать минут. Мы вышли – больше размяться. Не то чтобы я пресытился пейзажами, но они уже начали мне казаться несколько однообразными. Опять же из любопытства я купил какой-то снеди, в момент покупки показавшейся мне привлекательной. Но Агнесс есть не захотела, да и я передумал: что-то в животе немного бурлило. Съел что-то за завтраком? Да нет, там и было всё то же, что в предыдущие дни – два яйца вкрутую и тосты. Даже кофе я выпил черным, без сахара и молока. Так что продукты питания отправились к Васе, немой тенью сопровождавшего нас с той секунды, когда я вышел из вагона.
– Ты как там? Не пристают? – поинтересовался я.
– Нет, ваше сиятельство. Пялятся, но молчат. Культурные тут все очень.
– Ну и хорошо. Скоро на месте будем, немного потерпи. Давай, перекуси пока. Тебе хватит, или еще что-то купить?
– Благодарю покорно, ваше сиятельство, достаточно. Нашим тоже передам.
Бриг оказался не таким уж захолустным местом – тут имелось все, что положено типичному швейцарскому городишке. Ратуша, собор, больница. У последней была даже своя подстанция скорой помощи – я видел повозку с красным крестом, на которой установили ревун. Не очень понятно только зачем – трафик в городе был минимальный. Ну и основная достопримечательность – замок Штокальпер. Семнадцатого, что ли, века постройки. Но пилить пешком на гору, чтобы посмотреть на памятник архитектуры поближе, не хотелось. Что я, замков не видел? Холодрыга и сквозняки, вот и всё впечатление. Остальное – это вокзал, гостиницы для приезжих и почтовая станция. Узкие мощеные улицы, деревянные дома с каменными основаниями, которых я на подъезде к конечной насмотрелся вдоволь.