ученой корпораціи, которая имѣетъ право экзаменовать и выдавать степени — отъ баккалавра до доктора — по разнымъ отраслямъ знанія по богословiю, законовѣдѣнію, тому что зовется здѣсь Arts (куда входятъ и философія, и филолотія) no медицинѣ и даже но музыкѣ. Только въ англійскихъ университетахъ и сохранилась еще средневѣковая степень баккалавра и доктора «музыки».
И природа, и культура, направленныя къ одной цѣли, сдѣлали изъ Оксфорда самый привлекательный университетскій городъ, какой я когда-либо видалъ во всей Европѣ, не исключая и такихъ нѣмецкихъ городовъ, какъ Гейдельбергъ или Боннъ. Въ немъ есть и городская жизнь, на двухъ-трехъ улицахъ, даже довольно бойкая, въ иные дни шумная. Но и эти улицы какъ бы состоятъ только при жизни университетскихъ коллегій. Одна изъ нихъ High-street — чрезвычайно красива, почти вся сплошь состоитъ изъ живописныхъ зданій, принадлежащихъ разнымъ колледжамъ.
Это слово колледжъ, т. е. коллегія — многихъ иностранцевъ смущаетъ, когда рѣчь идетъ объ университетскихъ порядкахъ Англіи. Что эти колледжи, въ сущности, значатъ: факультеты, или отдѣльныя зданія, принадлежащія одному университету?
Ни то, ни другое. Всего проще будетъ взглянуть на коллегіи, какъ на отдѣльные воспитательно-образовательные пансіоны для студенческаго юношества. Каждый изъ нихъ былъ основанъ, или капитуломъ какой-нибудь церкви, или высокой особой или частнымъ лицомъ, жилъ и до сихъ поръ живетъ на свои средства, держится внутри заведенія своихъ порядковъ, имѣетъ собственное представительство — словомъ, всѣ особенности корпоративнаго устройства. Эти коллегій принимаютъ молодыхъ людей, пріѣзжающихъ учиться въ Оксфордъ и въ Кэмбриджъ, или безъ экзамена, если они прошли извѣстныя испытанія въ другомъ мѣстѣ, или же экзаменуя ихъ по извѣстной программѣ, которая далеко не однообразна для различныхъ коллегій. Связь коллегій съ университетской «корпораціей», имѣющей право давать степени, поддерживается тѣмъ, что въ члены этой университетской корпораціи попадаютъ всегда преподаватели въ коллегіяхъ и ихъ директора, или настоятели. Они въ различныхъ колледжахъ имѣютъ различные титулы; ихъ называютъ и «деканами», и «прокторами», и «мастерами».
Въ Оксфордѣ слишкомъ двадцать коллегій. Ихъ исторія восходитъ до конца девятаго столѣтія. Первый по времени. такъ называемый Университетскій колледжъ — былъ основанъ въ 872 г., а послѣдній Кэблъ-Колледжъ — въ 1870. Кромѣ того есть еще три закрытыхъ заведенія, которыя называются по-англійски «Halls». Въ послѣдніе годы, когда женщины-слушательницы были допущены въ Оксфордъ и Кэмбриджъ, образовалось нѣсколько женскихъ пансіоновъ (Halls). Въ Оксфордѣ ихъ три — исключительно для женщинъ, которымъ предоставляется право держать, какъ и студентамъ, на степени баккалавра, магистра и доктора.
Каждый изъ старыхъ оксфордскихъ колледжей самъ по себѣ— цѣлый міръ. Всѣ они похожи на монастыри; но даже и въ очень старыхъ постройкахъ вы находите много простора: обширные квадратные дворы, лужайки, парки, цѣлыя долины, какъ, напр., въ одномъ изъ самыхъ богатыхъ колледжей (Христовой Церкви), капелла котораго считается и каѳедральнымъ соборомъ оксфордской эпархіи; въ этомъ колледжѣ главная зала (Hall), имѣющая размѣры и архитектуру готическаго храма — самая красивая и обширная во всемъ Оксфордѣ. Въ такихъ Halls происходятъ ежедневно обѣды и въ нихъ же читаются и нѣкоторыя лекціи. Позади зданій этого колледжа идетъ широкая луговина съ прекраснѣйшей тѣнистой аллеей къ берегу Темзы, какъ разъ къ тому мѣсту, гдѣ происходятъ ежегодныя гребныя гонки.
Встаньте вы утромъ рано и ступайте бродить по Оксфорду, входите въ ворота любого колледжа, (васъ врядъ ли кто-нибудь остановитъ), отправляйтесь въ сады, гуляйте тамъ, любуйтесь архитектурой всѣхъ этихъ портиковъ, башенокъ, проходовъ, галлерей, сводовъ, оконъ — и вами овладѣетъ особое ясное настроеніе, но вамъ будетъ жалко годовъ вашей юности, когда вы учились въ университетскихъ городахъ, гдѣ нѣтъ ничего подобнаго. Еще мнѣ привелось провести цѣлыхъ пять лѣтъ въ такомъ университетскомъ городкѣ, какъ Дерптъ, который немного напоминаетъ, по характеру жизни, английские университетскіе города. Но студентъ въ Петербургѣ, въ Москвѣ, въ Берлине въ Вѣнѣ и въ Парижѣ—совершенно лишенъ такой alma mater, и прежде всего потому, что въ континентальныхъ столицахъ университетская молодежь предоставлена самой себѣ. Нигдѣ нѣтъ — или почти нигдѣ—общежитій. А эти общежитія и составляютъ суть англійскихъ порядковъ.
Отправляясь въ Оксфордъ, а потомъ въ Кэмбриджъ, я запасся рекомендательными письмами къ профессорамъ и преподавателямъ, и въ Оксфорде, гдѣ я прожилъ гораздо дольше, я нашелъ радушный пріемъ и у отдѣльныхъ профессоровъ, и у начальниковъ разныхъ коллегій. Всего чаще видался я съ профессоромъ Тэлоромъ — всемірно-извѣсстымъ антропологомъ и этнографомъ — директоромъ антропологическаго музея, съ которымъ нѣкоторые наши ученые находили! въ близкомъ знакомствѣ. И директоръ другого музея — археологическаго — профессоръ Эвансъ былъ со мною особенно гостепріименъ и въ Оксфордѣ, и въ своемъ подгородномъ имѣніи. Въ такъ называемомъ Тэлоровскомъ институтѣ преподавалъ русскій языкъ и профессоръ Морфилль, одинъ изъ рѣдкихъ въ Англіи спеціалистовъ по нашей литературѣ. Этотъ Тэлоровский институтъ, вмѣстѣ съ другими научными учреждениями Оксфорда, стоитъ внѣ жизни коллегій. Они существуютъ для всеобщаго пользованія и по нимъ иностранецъ можетъ видѣть какъ широка въ Англіи иниціатива частныхъ жертвователей. И, не принадлежа ни къ какому колледжу, даже, не будучи студентомъ, каждый пріѣзжій можетъ въ Оксфордѣ пользоваться очень богатыми собраніями и коллекциями и посѣщать цѣлый рядъ разнообразныхъ читаленъ. Взять хотя бы вотъ такой: «Тэлоровский институтъ». Онъ былъ основанъ на частныя средства въ 1847 г. для изучения современныхъ европейскихъ литературъ. Въ немъ спеціально можно изучать французскій, нѣмецкий, итальянский и испанскій языки, читаются лекціи по иностраннымъ литературамъ и на особенный фондъ происходятъ, отъ времени до времени, чтенія по истории, литературѣ. государственнымъ и общественнымъ учрежденіямъ славянскихъ странъ въ томъ числѣ и Россіи. Изъ нашихъ соотечественниковъ профессора Ковалевскій и Виноградовъ читали въ 90-е годы въ этомъ институтѣ. Онъ выдаетъ также и стипендіи для молодыхъ людей, желающихъ спеціально заниматься лингвистикой. При этомъ же институтѣ состоитъ и обширная библіотека и ею могутъ пользоваться и не одни «члены университета», (какъ здѣсь называютъ и преподавателей и студентовъ), а и постороннія лица, по рекомендаціи. Фондъ для чтеній по русскому и другимъ славянскимъ языкамъ, литературѣ и исторіи называется «Ilchester Endowment». Главная библіотека Оксфорда (заключающая въ себѣ до пятисотъ тысячъ томовъ и двадцать семь тысячъ томовъ манускриптовъ) была основана также частнымъ лицомъ, сэромъ Томасомъ Бодлэй. Въ ней, кромѣ книгъ и рукописей, есть также галлерея изящныхъ искусствъ съ коллекціей монетъ и гравюръ. Другая библіотека — Радклифская также очень богата и открыта для всѣхъ. Въ связи съ ней находится и огромное зданіе «The Ashmolean Миsеит» — едва ли не самый древній англійскій музей, восходящій къ началу ХѴІІ-го столѣтія. Университетскій музей по естественнымъ наукамъ также доступенъ и не студентамъ. Обсерваторія поддерживается на общіе расходы. Ботаническій садъ основанъ еще въ началѣ ХѴІІ-го столѣтія. И въ нѣсколькихъ коллегіяхъ есть всякаго рода кабинеты и лабораторіи, и разумѣется, въ каждомъ; своя библіотека. По изученію Индіи, во всѣхъ смыслахъ, существуетъ особый институтъ и онъ поддерживается, главнымъ образомъ, съ цѣлью — привлекать восточныхъ инородцевъ и доставлять имъ всякую поддержку въ Оксфордѣ.
Воспитательная выправка и типъ образованія Оксфордскаго студента даютъ настоящую ноту того — какъ до сихъ поръ англійская молодежь готовится къ жизни. Юноша лѣтъ семнадцати-восемнадцати, когда поступитъ въ какой-нибудь колледжъ оксфордскаго университета — уже получилъ характерную британскую дрессировку. Знаетъ онъ не особенно много, во всякомъ случаѣ меньше нѣмецкаго, французскаго и даже русскаго гимназиста. Нѣкоторыя коллегіи весьма снисходительны при пріемѣ, и я слыхалъ отъ преподавателей довольно-таки странныя сужденія, на взглядъ каждаго континентальнаго педагога. Въ иныхъ коллегіяхъ директоръ и такъ называемые туторы совершенно равнодушны къ тому — какія ихъ питомцы имѣютъ познанія, напр., по современной литературѣ или даже исторіи; только бы они могли, въ извѣстные сроки, сдавать экзамены изъ древнихъ языковъ, съ прибавкою тоже классической математики, т. е. книгъ геометріи Эвклида. И когда вы поразспросите объ этихъ порядкахъ и сами присмотритесь къ нимъ, то и выходитъ, что большинство студентовъ, проходящихъ черезъ коллегіи (а въ Оксфордѣ на три тысячи студентовъ только около трехсотъ не принадлежать къ коллегіямъ) въ теченіе двухъ первыхъ годовъ, т. е. до выдержанія экзамена на степень баккалавра, ничѣмъ больше не занимаются, какъ чтеніемъ и переводомъ извѣстныхъ книгъ или пѣсенъ древнихъ поэтовъ. Нѣкоторые и остаются только съ этимъ багажемъ, а другіе готовятся на высшія степени по разнымъ отраслямъ или факультетамъ, какъ мы говоримъ. Вотъ напр., изъ чего состоитъ экзаменъ по греческому и латинскому: они должны переводить и комментировать три «книги», т. е. три сочиненія или части ихъ, одно латинское и два греческихъ, или наоборотъ. По латыни это обыкновенно: Титъ Ливій, Тацитъ, Саллюстій, Цицеронъ, Теренцій, Виргилій, Горацій и Ювеналъ. A no гречески: Геродотъ, Ѳукидидъ, Ксенофонтъ, Платонъ, Аристотель, Гомеръ, Аристофанъ и Демосфенъ. По математикѣ: алгебра до уравненій съ двумя неизвѣстными. По геометрии: третья и четвертая книги Эвклида. Для тѣхъ студентовъ, кто желаетъ получать субсидіи, пріобрѣсти звание такъ называемыхъ сколяров, экзамены пообширнее и построже. Но въ общемъ можно сказать, что коллегіи заботятся только о томъ, чтобы ихъ питомцы выдержали на баккалавра— artium. Собственно, въ этомъ и заключается та выправка, какая дается въ коллегіяхъ; она есть основаніе всему. И коллегіи, какъ настоящіе пансіоны, содержатъ своихъ преподавателей и репетиторовъ (туторовъ), которые, такъ сказать, натаскиваютъ своихъ питомцевъ. Для студентовъ, не принадлежащихъ къ коллегіямъ (они завелись только въ послѣднее время) гораздо труднѣе продѣлать свои экзамены и пріобрѣтать степени. Колледжъ поддерживаетъ своего питомца и во время пребыванія его въ Оксфордѣ, и потомъ, если этотъ питомецъ получилъ званіе "fellow", т. е. пріобрѣлъ право, считаясь членомъ коллегіи, на денежную пенсію. Прежде эта пенсія была пожизненная и доходила иногда до пяти тысячъ рублей, на русскія деньги, а теперь ограничена извѣсттымъ срокомъ. Обыкновенно, изъ этихъ fellows набирается и штатъ преподавателей и репетиторовъ коллегій, но если они и не занимаются преподаваніемъ, то имѣютъ право жить въ коллегіяхъ и пользоваться столомъ за общей ежедневной трапезой. Походивши по колледжамъ, на лекціи, въ квартиры репетиторовъ и въ студенческія квартиры, и присмотрѣвшись къ тому, какъ проходитъ весь день у оксфордскаго студента, вы убѣдитесь, что только меньшинство, когда выбираетъ себѣ спеціальность, работаетъ такъ, какъ, напр., работаютъ у насъ дѣльные студенты, а огромное большинство, въ особенности въ первые два