— Интересные у тебя познания, так и хочется по первой половине задать несколько вопросов в целях общего просвещения и повышения образованности. В следующий раз попытаю тебя, а пока не отсвечивай, пожалуйста.
— Я сама незаметность, милый, — ответила Ши и отбилась.
Между тем, Зяблик, оскорблённый показательным игнором, решил не размениваться на политесы. Сделав три шага вперёд, он встал между Вадимом и Элундом. Бросив осуждающий взгляд, так и не представленный Белову, тысячник остался на месте. Вадим мысленно хмыкнул. Гардарцы сами заявили, что визит к дипломатическим никоим боком не относится, соблюдать протокол и этикет не требовалось. Пусть теперь не обижаются. Кто сказал, что он сказочно обрадуется и распахнёт объятья мнемонику, любившему проводить процедуры «очистки памяти» без анестезии? Она с обезболивающим-то не из приятных, а без него втройне неприятней. Запихнув пилотов в капсулы, чуть не кончая, Зяблик наслаждался их мучениями. Маньяка ненавидели и сторонились свои же коллеги, но на фронте выбор специалистов невелик, выбирать не из кого, тем более мнемоник активно вёл научную работу и проводил исследования. Его труды о высшей нервной деятельности человеческого мозга пользовались спросом в научных кругах. Жаль за бронированными дверями передвижного научно-медицинского комплекса методы, недоброй памяти доктора Менгеле, не видны. Маньяк от науки в прямом и переносном смысле обожал работать по живому. Подручного «материала» у него было с избытком.
— Позвольте прервать вашу занимательную беседу, господа. — Потеряв всякое терпение, вклинился Зяблик. — Я не намерен торчать здесь до скончания века! В соответствии с рескриптом Великого Князя и по заданию командования экспедиционного корпуса мне поручено освидетельствовать исправность и забрать на базу биомеханический шагоход. Номер седьмой, — оттопырив губу, обратился Зяблик к Вадиму, тот дёрнулся, как от удара. За последние дни он подзабыл, что когда-то имя ему заменял номер. «Номер семь», седьмой бионик в серии пилотов биомехов, ходячее приложение к машине. — Вы передадите собственность армии Гардара добровольно или нам применить силу? Учтите, по итогам прошедших переговоров, правительство России согласно с передачей боевой техники, незаконно попавшей в ваши руки. В соответствии с рескриптом…
— Нет!
— Что ты сказал, холоп?!
— От мёртвого осла уши вам, а не Ши! — отступил на шаг Вадим, заранее оговорённым жестом подавая Стангранду сигнал полной боевой готовности. Земля под ногами Вадима задрожала, угрожающе заскрипели деревья, то тут, то там на поверхность полезли пока ещё тонкие корни. — Убирайтесь и передайте Великому Князю, что биомеха он получит только через мой труп. Проваливайте! — прорычал Вадим.
Так дела не делаются. Так нельзя! Что же они, ироды творят? Он ведь согласился помогать… Неужели Санин и уроды в верхах не понимают, что Ши не машина? Нет, хрена им лысого, а не Ши!
— Накоси — выкуси! — сдерживаясь из последних сил, чтобы не долбануть по своим и чужим чем-нибудь убойным из арсенала некромантов, Вадим скрутил кукиш.
— Да что вы стоите? Хватайте это отрепье! Исполняйте приказ! — брызжа слюной и выхватывая из-за спины ручной пульсатор, крикнул Зяблики.
Внезапно, пропуская стремительную тень, относительно тонкоствольные деревья позади Белова разошлись в стороны. Скорость, с которой двигался биомех, трудно было представить от тяжёлой и внешне неповоротливой машины.
— А-а-а! — закрываясь руками, истошно завизжал Зяблик. Широкий металлический ступоход с хрустом вдавил мнемоника в землю. Вадима и Элунда накрыло брызгами крови. Перекрывая директрисы стрельбы, взметнулись вверх султаны земли, лес оживших корней закрыл своего хозяина от снайперов.
— Собаке собачья смерть! Ну, кто ещё желает комиссарского тела? — перед биомехом сформировалось голографическое изображение девушки-комсомолки времён гражданской войны. Облачённая в хромовые сапоги, галифе, кожаную куртку и перепоясанная узкими ремнями портупеи, девица поигрывала зажатыми в кулаках маузерами. Сцена могла бы сойти за шутку, если бы не расплывающаяся из-под ступохода биомеха грязная маслянистая лужа и готовое к стрельбе на поражение вооружение. Чуть подвывающий ротор турболазера добавлял весомости аргументам и отбивал всякое желание тянуть руки и к яростной девице и к грозному шагоходу. Опутанная корнями платформа и задыхающиеся от «удушения» военные и гражданские, окончательно хоронили мысли о причинении вреда Белову и его сбрендившему роботу. Орков мягко, не нанося травм и увечий, блокировали «мальчики» Стангранда.
Сняв с людей удушение, Вадим подошёл к тысячнику и вздёрнул его за воротник.
— Камера включена? — вымороженным до абсолютного нуля голосом спросил он.
— Что? — тысячник с трудом оторвался от черного глаза рельсового пулемёта на левом манипуляторе Ши, чьё бездонное око грозило навсегда затянуть в себя душу.
— Камера телеметрии включена? — раздельно повторил Белов на гардарском.
— Так точно! — пришёл в себя тысячник.
— Записывай, сегодня же передашь главнокомандующему. Я, Белов Вадим Михайлович, свободный муж, гражданин независимого государства, Владыка Таёжного Леса и сюзерен клана дроу. За незаконный захват и удержание вопреки моей воли и желания. За лишение памяти и беззаконные научные эксперименты, проводимые Зябликом, подчинённым Великого Князя. За применение пыток и насильственные операции, проведённые свободному мужу и Владыке Леса, чьё сословие, согласно Дворянскому Уложению и Правды, приравнивается к дворянскому, а достоинство к княжескому. За причинение морального и физического вреда. За вооружённое нападение на мой Лес, обстрел посёлка, за нанесение увечий. За причинение тяжких моральных травм моим женам и угрозе их жизни и жизни не рождённого дитя. За неспровоцированную агрессию. За оскорбление моей чести и достоинства вызывающими и оскорбительными словами из уст княжеского посланника, вещавшего, в соответствии с рескриптом, от имени по поручению Великого Князя. Согласно Правды, и по Уложению, приравнивающему меня к свободному мужу и гражданину, более шести месяцев проливавшему кровь за Гардар, и имеющему право на обращения в верховный суд и на защиту Закона, требую виру с Великого Князя Ратибора согласно Правды! Если Великий Князь Ратибор откажется признавать виру, то рассудит нас Суд Богов! Записал? Передай ещё: кроме того, в счёт уплаты виры я требую передачи мне на веки вечные в безраздельное личное пользование биомеха с седьмым бортовым номером. Теперь проваливай!
Вадим щёлкнул пальцами, гибкие корни выпустили добычу. Взвыв приводом, платформа рванула с места, вскоре скрывшись за бесконечным частоколом гигантских древ.
— Уходите, — прежде чем скрыться за мэллорновым забором, бросил он через плечо Элунду и полковнику Семиярому. — Идём, Ши. Стан, проводи товарищей, которые нам совсем не товарищи…
— Вадим, что это было?! — кинулась к мужу Ирина.
— Ничего, Солнышко моё, с чем я бы не справился. Успокойся уже, — Обняв жену за плечи и поцеловав макушку, Вадим тут же сменил тему. — Лапушку нашу не разбудили?
— Нет, — беспокойство в глазах Ирины сменилось ласковой теплотой. — Мы надудонили, покушали и теперь спим.
Тут из детской послышалось сдавленное кряхтение.
— Ой, — Ирина отовралась от мужа и убежала к дочке. — Покакала, моя хорошая…
— Что это было? — почему-то вопрос вызвал чувство дежавю, за исключением того, что от Элиэль так просто не отделаться. Вадим указал эльфийке на входную дверь.
— Ши, перекинь запись Эле на гаджет, — попросил он, когда они подошли к металлической громаде биомеха. — А теперь скажи, зачем ты его убила?
— Затем, дурья твоя башка, чтобы их не ухлопал ты! — перед Элиэль и Вадимом материализовалась голография инженера-механика в рабочем комбинезоне. — Ты мне чуть мозги по нейросвязи не вынес. Пришлось принимать меры.
— Подробней, пожалуйста, — попросил Белов, присаживаясь на дубовый чурбак, на котором недавно измельчал уголь и минералы для краски. Пискнувшая Элиэль была усажена на колени мужа. — Привыкай, включи запись на своём ручном компьютере, — шепнул Вадим. Эльфийка зарделась, Ши хихикнула в кулачок. — Ты, мила моя, глазки мне не строй, я жду.
— По закону, я — армейское имущество, к тебе никакого отношения не имею, кроме того факта, что ты являешься моим пилотом, но его к делу не пришьёшь.
— С этим разобрались, хотя я не понял…
— Убийство Зяблика целиком и полностью ложится и ставится в вину армии, объявить встречную виру за прихлопнутого задохлика тебе не смогут. Я же, как машина, вне юрисдикции судов. Случается, что ИНКи, особенно первых серий, слетают с катушек. Моё неадекватное поведение и комиссаршу объяснят именно таким заскоком. Так-то, милый.
— Спасибо, Ши.
— Обращайся, — девушка на голографии пожала плечами. — Я уже привыкла вытаскивать твою задницу из разных передряг. А то ты притих последние дни, я уже начала терять квалификацию.
— Всё-всё, прекращай, мне уже стыдно, — замахал руками Вадим, опасаясь, что биоэлектронная язва оседлает любимого конька и начнёт полоскать ему мозг. — Поправь меня, если я ошибаюсь, но моя разбуженная паранойя исходит горючими слезами. Это была провокация?
— Скорее всего, — покладисто согласилась Ши. — Устроители хорошо изучили твою психологическую карту у медиков и мнемоников, иначе появление Зяблика трудно объяснить. Те, кто закрутил интригу, рассчитывали на другой результат. Прости, но я спутала им карты, хотя определённых целей они добились. Каких, я пока не готова сказать. Считаешь, ход с вирой был лишним? Не знаю, касатик, трудно сказать. В уравнении слишком много неизвестных. Предлагаю продублировать требование виры письменно, заверив её у юриста или нотариуса. Взбаламутим болото, глядишь чего и всплывёт. В любом случае хуже уже не будет, а на мировую пойти никогда не поздно, в следствии взаимного удовлетворения сторон.
— Что ж, принимается, — кивнул Вадим, нырнув носом в пахнущие цветами волосы Элиэль. — Но один пункт виры останется неизменным… нет, два пункта.