— Не трать ману, командир, она тебе ещё понадобится. В моей задаче тебе отведена главная роль. Я лишь второстепенный персонаж этой театральной постановки, чтобы ты себе там не думал. Позволь на пару секунд вернуться к рассказу, — Ши настрополилась филигранно активировать магемы, коих в биоэлектронные мозги было закачено великое множество. Подхваченные невидимыми руками кристаллы накопителей рысью вылетали из грузового контейнера и разлетались по чётко обозначенным местам. — Сложить два плюс два не составило труда. Итогом твоей задумки была добровольная жертва сильнейшего мага Земли. Ты надеялся скрыть это от меня? Хочешь, я тебе открою ещё один секрет? С того самого момента, как я обрела разум и осознала себя, ты мне был вместо сына, мой мальчик. По иронии высших сил я обрела тебя после смерти. Боги обожают посмеяться над смертными и жестокий сарказм. Ты думаешь, почему из всех инков только твоя механическая половина обрела полноценный разум и получила душу? Наши ДНК имеют самый высокий процент совпадений из всех известных мне, такое возможно только у близких родственников. Миры разные, а цепочки ДНК похожие, как тут не рассмеяться.
Вадим все же сел на песок, окончательно ослабевшие ноги отказались держать. Ни сэттаж, ни аутотренинг не помогали. Приемлемых моменту слов у него тоже не оказалось.
… как? — вопрос с трудом протиснулся через ставшее ежом горло.
— Любовь Вит. Любовь Белая в переводе, — по-детски улыбнулась голограмма. — Выше нос, напарник! Кроме того, мне оказана великая честь считать себя твоим самым близким другом, братишка, поэтому не обессудь, я не могу позволить тебе сдохнуть здесь и сейчас. Не в мою смену. Хочешь, чтобы твои дети остались сиротами, а жёны вдовами? Вот хрен тебе, выкуси тепленькое! — дама скрутила фигу.
Скосив глаза к кончику носа, у которого крутилась фигура из трёх пальцев, Вадим открыл рот, но с языка так и не сорвалось вопроса.
— Постой, ничего не говори! — Любовь закрылась ладонью от набравшего полную грудь воздуха пилота. — Выслушай, я не займу много времени и повторяю — не надо взламывать барьер. Манонакопители удержат его ещё пять минут, времени на задуманное мне хватит с лихвой. Пойми, умрёшь ты, умру я. Всё просто, как дважды два. Ты поделился со мной душой, вдохнул в биосоставляющую часть робота жизнь. И именно ты поддерживаешь её во мне. Без тебя я вновь постепенно стану бездушной машиной. Я этого не хочу. Зачем мне прозябание бездушного калькулятора с межремонтным периодом от ТО-1 до ТО-2 и заводской капиталкой? Прошу как друга, дай мне шанс умереть на моих условиях. Неужели я этого не заслужила? Я хочу вложить в это семечко величайший дар, доставшийся от тебя — душу и, возможно, возродиться в виде духа нового Леса, а ты останешься жить. Тебе есть ради кого жить. Полюшка, жены, Лес, твои орки и дроу, твои мечты. Разве этого мало? У меня есть одна просьба к тебе. Пообещай, что станешь целителем, не бросай мечту. Хотя нет — просто живи! Для меня этого сверх, чем достаточно.
По воздуху проплыл лист голоснимка с изображением конструктора, одного из изобретателей биомехов и просто красивой женщины со старинным славянским именем. Крутнувшись вокруг своей оси, снимок медленно опустился на землю у границы барьера.
— Ты мне поможешь?
— Умереть? — кое-как справившись с эмоциональным штормом и вставая в полный рост, Вадим отыскал взглядом глазки визоров.
— И умереть тоже, хотя я у тебя хотела набраться решительности, которой мне по-прежнему не хватает. Странно, не правда ли? Люди такие нелогичные создания, только они могут одновременно желать смерти и бояться умереть. Я боюсь, цепляюсь, как… Высокопарная дура! — на миг сорвалась инк. — Ведь умирала уже раз, а всё равно гидропривод дрожит и заклинивает. В то же время без тебя у меня ничего не получится, нужна связь с миром. Стальной голем слабо подходит на эту роль. Я стану смертью, на втором полюсе нужна жизнь — ты! Нужна живая связь с Лесом — это ты, нужна привязка к миру и планете — это ты, нужны якоря и желание защитить — у тебя всё это есть. Для ритуала необходимо благословение богов и эгрегора мира. Храм в Лесу говорит краше любых слов. Видишь, как много. Осталась только жертва, прости, но эту роль и будущую должность стража мира я у тебя отбираю. У меня есть только ты, а этого совсем мало, если вдруг тебя не станет. Владыка, вы примете мою добровольную жертву и окажете честь, проведя ритуал?
На корпусе биомеха будто сама собой возникла щель. Обнажая нутро с «биоставляющим», толстые бронещиты разъехались в стороны.
— Помогу, — сглотнув тугой комок, на секунду прикрыл глаза Вадим, которого тактично и ненавязчиво вываляли в грязи. Ткнули носом в долг, права и обязанности, так сказать. Ткнули до стыда и красных ушей. Ши не отступит, он чувствовал это всеми фибрами души и жалкими ошмётками нейросвязи, сгоревшей в эмоциональном вулкане.
— Хорошо. Только не делай мою жертву напрасной. Встань на свободный луч, — на последок тепло улыбнувшись и послав Вадиму воздушный поцелуй, голограмма погасла.
Ремонтный манипулятор захватил емкость с мозгом, обиженно тренькнув и влажно чпокнув прокладками, герметизирующая крышка контейнера поднялась вверх, медленно разъехались в стороны лепестки диафрагмы — последнего барьера на пути неумолимого рока. На панели управления инка загорелся сигнал мощного радиомаяка. Операторы портальной установки давно ожидали сигнала. В десяти метрах над землёй налилась серебристым цветом воронка открывающегося портала. Действуя по наитию, Вадим призвал лист голограммы, прижав его к груди, в которой разгорался огонь, плавящий душу. Встав на линии рисунка, он явственно ощутил дух родного Леса, словно тот был на расстоянии вытянутой руки. Запахло свежим хлебом, скошенной травой и молоком, повеяло домашним теплом, издалека прилетел весёлый серебристый звон детских голосов.
— Я люблю тебя, — мэллорновое семечко скатилось с железной руки вниз.
Магический барьер погас, Люба-Ши рассчитала точно и не оставила Вадиму даже иллюзии выбора. Приняв решение и волю стальной напарницы, он до предела напитал магему маной, полоснул по руке ритуальным ножов, окропляя помертвевшую сталь красной рудой, и произнёс слово ключ-активатор. Линии на земле вспыхнули ярче молнии, нестерпимая боль от прокачиваемой через организм магии далеких Лесов Таёжного и Новосибирска, скрутила Вадима в три погибели, сжала, разорвала на клочки, металлическим ершом прошлась по горлу, за секунды крика сорвав голос. Невидимый огонь промчался по венам человека и, разрывая канаты духовной связи с биомехом, устремился в центр рисунка. Семечко, угодившее в питательную среду, лопнуло, выпустив паутинку побегов. Оно дождалось своего часа, за доли секунды сожрав податливую плоть и изнутри пробив белесыми жгутиками тонкие стены контейнера.
Из открывшегося зева портала хлынул поток воды.
Подвесив в аурах по целой плеяде атакующих и щитовых плетений, драконий клин, возглавляемый кронпринцем Империи, заходил на очередную штурмовку позиций псанов. Взмахнув крыльями, вперед вырвались «чистильшики», перед которыми вспыхнули видимые простым взглядом полусферы экранов-поглотителей. Семь троек слаженно очистили небо от странствующих ловушек, тем самым обезопасив путь основному клину.
Внезапно внизу что-то изменилось, магические потоки неуловимо поменяли направленность, дружно потянувшись в сторону самой высокой пирамиды, рядом с подножием которой образовался настоящий вихрь или, что точнее — воронка, всасывающая в себя ману. За считанные секунды воронка превратилась в настоящую чёрную дыру, безжалостно поглощающую разлитую вокруг магию. Всю, без разбора, не делая отличий между гнилостной мразотой псанов и чистым потоком мэллорновых рощ, привнесённым извне. Откуда здесь взялась живая мана Леса тот ещё вопрос, хотя памятуя о неком резвом и деятельном человеческом маге, умудрившемся покорить древа жизни и обстряпать темные делишки с тираном, захватившем чужой трон, удивляться тут не стоило. Тем более вопросы и загадочный флёр исчезли сами собой, стоило спикировать на несколько сотен метров ниже и миновать пыльные завесы. Коленопреклонная фигура, застывшая у антропоморфной машины никем иным быть не могла априори. Старый дракон — советник принца, он же первое доверенное лицо, летящий на полкорпуса позади его высочества, обнажив белоснежные частоколы клыков, ухмыльнулись. Наш пострел и здесь поспел. Мелкий хуманс ловко нагрел погоню на Иланте, сумев активировать древний комплекс, считавшийся мертвым. Недаром вокруг мальчишки Хазгар ужом вился. Дядя императрицы ничего не делает просто так, рассчитывая ходя на несколько шагов вперёд.
Вдруг сбоку повеяло влагой и прохладой. Драконы клина дружно скосили взоры влево и синхронно шарахнулись от развернувшегося зева портала, выплюнувшего ревущий поток воды. Чуть погодя по разумам гигантских властелинов неба ударил ментальный вопль. Судорожно забили крыльями эмпаты, которых окатило нечеловеческой болью. Вопль перещёл в нескончаемый крик существа у которого на живую рвали душу. Телохранители среагировали быстрее зазевшегося старика, подхватив принца чарами левитации. Наследник престола заработал эмпатический шок и чуть не грохнулся в воду, залившую всё пространство вокруг пирамиды и продолжающую прибывать из портала.
Сгорая заживо в мощнейших потоках маны, кричал и мучился человек у ступоходов железной машины с корпусом, пронзённым молодым ростком мэллорна.
— Назад! — отдал команду пришедший в себя принц. — На крыло!
Совершая разворот, драконы легли на крыло, после чего живой рекой взмыли ввысь и убрались из опасной зоны. Вовремя. Мелкий росток резко выстрелил макушкой вверх на несколько десятков метров, живые плети корней жадно присосались к воде и вбурились в почву, погружаясь в прохладные глубины и расползаясь на сотни метров в стороны. Наследник повел клин на второй круг, наблюдая сверху за стремительным ростом главного мэллорна и сотен других ростков, проклюнувшихся через раскалённый, политый кровью песок или вынырнувших на поверхность рукотворного озера, чьи воды, по странной прихоти ни в какую не жалали затоплять небольшой островок с воющим человеком, ставшим фокусом давно позабытой самими драконами магии.