Вадим прокручивал в голове недавние встречи и находил множество нехарактерных для себя поведенческих неувязок. Он всегда отличался спокойным, уравновешенным характером, а тут взбрыки необъезженного мустанга. Не могли ли колдомедики как-то воздействовать на его психику? Черт, как все тяжело. Голова совершенно не желала работать. Провались оно пропадом! Спокойствие, Малыш, только спокойствие! Карлсон купит тебе десять тысяч новых люстр. Ошалело осмотревшись по сторонам, Вадим поднялся с импровизированного травяного ложа, отряхнул с одежды грязь и поплелся в общагу.
Пиная опавшие листья, будущий боевой маг смерти напряженно размышлял. За время пребывания в коконе дугара у него была возможность подумать. С какой только стороны он ни пытался осмыслить учебу в магической школе, получался единственный вывод — весь набор земных магов был пушечным мясом. Три сотни магов были своеобразными аналогами курсантов летной школы, готовившей пилотов РККА в сорок первом и сорок втором годах. «Взлет-посадка». Земляне учились по отдельной программе, у них отсутствовали такие предметы, как грамматика, математика, риторика, философия, история магии. Зато в них пихали весь пласт предметов, отвечавших за боевые направления. При прохождении арки, с помощью которой определяли магические дары студиозусов, у Вадима были выявлены способности ко всем стихиям, магии жизни и смерти, в приемной комиссии отметили его задатки как псионика. Ректор и профессора, дежурившие у арки, хватались за головы и прикладывали руки к левой стороне груди, когда очередной иномирный студиозус нырял в мутную пелену артефакта, а операторы выдавали результат теста. Сплошные универсалы, на худой конец, полистихийники, владеющие двумя-тремя стихиями и магией жизни (смерти) в довесок, причем довески оказывались тяжелее основного товара! Вадим входил в когорту универсалов, имеющих несколько таких довесков. У него над всем превалировал дар магии смерти и темная магия, хотя было еще что-то, но ни операторы, ни профессора магии не смогли разобрать, что именно. Дар, высветившийся зеленым цветом на иллюзорных экранах, так и остался без развития. По-хорошему, земляне должны были изучать все, но кто ж им даст? В ущерб второстепенным направлениям (а может, и не второстепенным) из Белова пытались сделать боевого некроманта. Да и не только из него…
Некромантами и магами смерти усиленно изучались нежитеведение — поднятие и упокоение, ритуальная магия, демалефикация, боевая мистика, травматология, боевая магия, ведьмачество, основы невербальной и рунной магии, основы ментальной магии, основы стихийной магии. По верхам задевались алхимия, шаманизм и магия жизни, никак не освещалось такое направление, как псионика. Магии иллюзий уделили две или три лекции, артефакторика вспоминалась только в створе с магией смерти. Побоку пролетело целительство. На лекциях показывали, КАК, совершенно не объясняя, ОТКУДА, ЗАЧЕМ и ПОЧЕМУ. Чтобы хоть как-то разобраться в теории, многие ребята, в том числе Вадим, часами просиживали в библиотеке, докапываясь до истины и изучая руны. Он взял себе за правило читать и переписывать основные моменты из лекций, которые читали магам жизни и целителям, благо те жили в соседней общаге и охотно делились конспектами; не давал покоя рунникам, разбирая с ними построение плетений и сопряжение силовых точек; корпел над древними фолиантами, хоть как-то освещавшими псионику, но времени на все не хватало. Возможно, с самого начала землян планировали обучать по общей программе, рассчитанной на шесть лет, но через месяц ее ужали до трех, а потом курс обучения усох до двух годков. Ежу понятно, что за два года невозможно подготовить полноценного мага, поэтому землян разбили по основным направлениям, выкинули из программы все лишнее и гнали их, словно лошадей, по определенной кураторами магической ориентации. Вдобавок к магическим дисциплинам прислюнили добрый кус медитативных методик и физподготовки. Студиозусы погружались во внутренние каналы маны и наращивали личные резервы. На физподготовке с шальной братии снимали три шкуры командированные армейские инструкторы-рукопашники и нанятые на Иланте мастера-фехтовальщики. Занятия длились до пяти, иногда до шести вечера. Чтобы люди, не привычные к подобным нагрузкам, не попадали с устатку, в графике предусматривалось два часовых «окна» (во время одного из них Вадим и нарвался на принцессу с телохранительницами, будь они неладны). Кроме перерывов на отдых людей активно пичкали витаминными настойками и различными зельями, кололи какой-то хренью. Вскоре на потоке не осталось ни толстых, ни худых. Как бы над молодыми (и не очень) людьми ни издевался преподавательский состав, все равно они находили время на развлечения и сборища по интересам. Кураторы старались не регламентировать личное время подопечных. Наблюдающие лишь аккуратно подталкивали молодежь к тому или другому увлечению, нужному безопасникам.
Первое время Вадим урабатывался по самое не могу, но потом втянулся в жесткий ритм, появилось свободное время. Лежа в коконе, он раскладывал по полочкам все слухи и наблюдения. В среде кураторов ходили слухи, что следующий поток тоже будет обучаться по усеченной программе, не добавят времени и третьему набору. Курсировали упорные толки, что во втором и третьем потоке косяками пойдут юсовцы и европейцы и, возможно, оставят доучиваться отличников из первого потока. Так что дерзайте, молодые люди. Остальные — «взлет-посадка», пушечное мясо, штакетины для затыкания дыр в заборах. По-видимому, на Земле не укладывались по срокам, и первоначальный расчет был не совсем верен. С другой стороны, учебные заведения Иланты не могли переварить небывалый наплыв магов. Насколько бы сотрудничество ни казалось выгодным, но любое государство не будет учить чужих в ущерб своим, так ведь и нарваться можно…
К действию был принят промежуточный вариант. Нужду землян в магах решено было покрыть за счет наемников. В пользу данной версии говорили броские объявления в местных СМИ и десятки волонтерских контор, открывшихся во многих городах и странах. Земля, Россия, — торопилась, правительство принимало экстренные меры и вело активную подготовку к войне. Вадим не хотел воевать, но контракт с ведомством генерала Санина не оставлял ему выбора. Белов мечтал о карьере врача, а не командира батальона нежити, он всеми силами стремился добиться намеченной цели. Сейчас, сминая трескучую листву, адепт темной магии понимал: накапливающееся раздражение связано с тем, что ему все труднее и труднее удерживать взятый ранее курс. Он обещал Ширшихе направить дар на пользу людям и самому себе поклялся лечить людей, а занимается совершенно не тем. Из него готовят убийцу. Понятно, что ради «общего блага», да только ведь благими намерениями, как известно…
Так, хрустя листвой и погрузившись в печальные думы, он доковылял до выделенного землянам кампуса. Вход, вестибюль, лестница, коридор, ставшие родными апартаменты, скрип входной двери.
— О! Белов! Явилси, не запылилси! Заходь, не стой на пороге, да рот захлопни, комары налетят. Что ты как не родной или не до хазы пришел?
— Э-э-э…
— И это вместо «здорова, мужики»! Мы тут по нему, понимаешь, слезы льем, панихиду, понимаешь, заказали, а он нам — «э-э-э»! Белов, с тебя причитается, — распалялся Березин Сергей.
— Ну, хай всем, коль не шутите! Интересно, когда я успел вам задолжать? — сказал Вадим, оглядывая честную компанию из семи человек, расположившуюся в его с Сергеем апартаментах.
Можно сказать, что второго хозяина помещения присутствующие, занятые важными делами, не заметили или удачно проигнорировали. Даже обидно стало. Человек пропал на несколько дней — и всем начхать. Сдохни Вадим — и хрен с ним… Слезы они лили, как же… плюнули, махнули правой рукой и забыли.
— А я говорю, что вектор направления нельзя привязывать к руне силы!
— Ты много чего говоришь; если такая умная, то просвети меня, как ты будешь указывать направление? А? Ну, что, авада за кедавру зашла? Ты не путай принципы построения простых схем и сложных конструкций.
— Откуда ты про сложные конструкции узнал? Мы их еще не проходили.
— Вы, может, и не проходили, а библиотека вам на что?
— Ты по пятницам дурак или как? Мальчик тычет в книгу пальчик. Ты каким пальчиком в книгу тыкал? Так я тебя просвещу, что сложные схемы строятся по силовым узлам!
Белов уставился на двух спорщиков, с ногами забравшихся на его кровать; спасибо, хоть обувь сняли. Парня он не знал, а вот с дивчиной был знаком.
— Не знал, что Серебрякова влилась в твою компашку, — сказал Вадим Березину.
— Че? А, это… не обращай внимания, они постоянно грызутся, — отмахнулся Сергей. — Ты это… или садись, или не мешай.
Похоже, что у соседа начинались проблемы со слухом. До вопросов о танцах и ответов о еде еще далеко, но симптомы налицо.
— Привет! — Арина, перебираясь на пол к остальной братве, скучковавшейся возле странного ящика с четырьмя рамками на верхней крышке и кучей проводов, идущих к ноутбуку, помахала ручкой Вадиму.
Рамки на ящике располагались одна в другой, напоминая матрешку.
— Извини…
— Хелло, вы сидите, сидите…
М-да, вот и здравствуй, родной дом: лодки нет, плыви с веслом. Угораздило же его поселиться под одной крышей с фанатом Гаррика, который Поттер. Березин, как заядлый рыбак, опытным взглядом за пару дней вычленил таких же стукнутых на всю голову. Конечно, по очкарику больше фанатели девчонки, мечтавшие стать волшебницами или феями, что не помешало поттероманам затащить в свои сети пару адекватных парней, которые дружили с компьютерами и разбирались в программировании. Затаскивали, конечно, не магией: в ход пошли «девяносто — шестьдесят — девяносто» и подведенные глазки дюймового калибра.
Стоит отметить, что в неоднородной среде земных студиозусов то ли с попустительства кураторов, то ли с их одобрения в первые недели пребывания на Иланте возникло не меньше пяти «кружков по интересам». Самыми сплоченными были поттеровцы: звучит как махновцы, к тому же младая гвардия недалеко ушла от вольницы батьки Махно. Гуляйполе в голове, дым реактивного выхлопа в