Виктор и Мари прекрасно понимали, что угодили из огня да в полымя. Прознай русские предатели, с заокеанскими покровителями на закорках, о «птичках», принесших генералу Ланцову подарки в клювиках, и за ними начнется такая охота, что только перья в разные стороны полетят. Успокаивал лишь тот факт, что, в отличие от Штатов, где на пернатых перебежчиков спустили всех собак и ловчих соколов, в России они смогли спрятаться в тени генералов ФСБ, прикрываемых Кремлем. Помимо прочего, после продолжительных проверок на лояльность, в том числе у магов-менталистов, вывернувших наружу затаенные уголки их «я», Виктору и Мари предложили работу. Профиль исполняемых обязанностей сохранялся. Виктор по-прежнему окунался в море аналитики, его феноменальное чутье и умение из разрозненных фактов складывать цельную картину пришлись по душе куратору научного центра. Мари прочили должность референта… Оставался открытым вопрос — секретарем-референтом кого она должна стать? Вакансий было три. Причем одно из кресел стояло за дверями кабинета господина Керимова, а второе поскрипывало сочленениями за стеной… Вызванная Саниным смазливая блондинка, знакомая им по американскому вояжу генерала, секунд тридцать внимательно осматривала гостей начальственного кабинета. Закончив буравить их взглядом, она коротко доложилась и покинула помещение. Генерал и присутствующие там же люди в погонах понимающе переглянулись и одновременно повернули головы к американцам. Коллективный интерес пару практически не задел, мелькнув на задворках сознания. После светловолосой модели, стреляющей взглядом рентгеновского аппарата-убийцы, остальные взоры их волновали не больше, чем обстрел слона горохом. Как выяснилось, девушка с красивыми глазами киллера подтвердила наличие у них магических способностей.
— Виктор, — голос Мари разорвал пелену воспоминаний.
— Да? — Элунд, на секунду ушедший глубоко в себя, вернулся в реальность, тряхнул головой и посмотрел в глаза любимой, ожидавшей ответ на давний вопрос.
— Не будут русские воевать с Америкой; я думаю, они ограничатся проведением силовых акций с помощью технологий портала. Им крайне необходимо уничтожить наши установки и яйцеголовых. С их стороны будет глупостью потерять свое главное преимущество. Не бойся, ядерными дубинками никто махать не собирается, есть другие способы насолить противнику.
— Скажи, кому насолили мы? — как-то обреченно спросила Мари, останавливаясь возле шлюзового перехода и зябко вздрагивая от запоздалого мандража.
Виктор ничего не ответил. А что он мог сказать? Опять сослаться на то, что они еще коптят небо, а не кормят червей? Размеренный неторопливый быт и неспешная жизнь закончились. Судьба преподносит новые сюрпризы. Неделю назад он доподлинно знал, где, что и как будет делать. Четыре дня назад картина поменялась на противоположную. Сегодня он не брался гадать на будущее, стараясь совсем не думать в данном направлении. Как сказал генерал Ланцов — будет день, будет и пища. Русский язык оказался богат на подобного рода народное творчество: пословицы, поговорки или переиначенные библейские афоризмы, как в этом случае.
Работодатели, пристроив перебежчиков на теплые места, озаботились языковым барьером. Коллегиальным решением, не откладывая дело в долгий ящик, новоиспеченных сотрудников центра командировали на неделю куда-то на восток страны, где у ФСБ была секретная база по подготовке и адаптации иномирных магов к земным условиям. Виктор и Мари уже ничему не удивлялись. Удивляться тому, что в тайге обнаружен источник магической энергии? Право, какая мелочь… Сказкой выглядит утверждение генерала Санина, что в следующий понедельник их ждут на новых рабочих местах. Для Виктора оно определено, а Мари… Мари тоже не останется без работы. С ее-то талантами и опытом переживать! На недоуменные взгляды генерал пояснил, мол, опытные маги-менталисты помогут освоиться и с русским и с алатом. Как-никак положение требует. Семь дней как раз позволят кудесникам безболезненно для обеих сторон вложить в их головы знание двух языков…
Как-то все легко у них. Бац — выдернули с другого континента. Бац — пихнули к магам и незаметно вытрясли душу. Бац-бац — предложили интересную работу. Когда надо, русские могут работать быстрее заводной игрушки, главное, чтобы пружина выдержала и скипидар не закончился.
— …
— ?.. — Виктор непонимающе покосился на начальника поста, что-то спросившего у него. На помощь подоспел сопровождающий, споро достав из кожаной папки необходимые документы и передав их на контроль. Через пять минут и четыре поста вооруженной охраны, стерегущей бронированные двери с биосканерами, Виктор флегматично разглядывал молочно-белую поверхность переходного шлюза и высокого молодого парня, подпиравшего стену у металлической диафрагмы.
По всей видимости, парня отправляли в один адрес с учениками. Внешне новое действующее лицо источало холод и полное равнодушие к происходящему, словно ему было все равно. Замерзший на сибирском морозе кирпич выдал бы больше эмоций, чем неподвижная каменная маска на загорелой и обветренной физиономии попутчика. Потертые джинсы, вязаная шапочка, плотная кожаная куртка, спортивная сумка… больше в багаже хладноликого ничего не было. Виктор и Мари не могли похвастаться и этим, их обещали обеспечить всем необходимым по прибытии на секретную базу.
— Тсс… — Мари незаметно ущипнула кавалера, стрельнув глазками в сторону третьего «пассажира», ожидающего настройки портала. Элунд проследил за взглядом. Видимая часть рук незнакомца была исполосована тончайшими шрамами. Из-под растянутого ворота куртки выбивался белый воротник простой льняной рубахи. Вроде ничего необычного, кроме стилизованного тотемного изображения вышитых на отвороте и по воротнику волков. Очень интересный молодой человек; если бы не арктическая стужа и потусторонняя тьма, плескавшиеся в синеве глаз и засасывающие в себя, то за душку он сошел бы с полпинка.
Как следует рассмотреть парня Виктор не успел. Неожиданно металлические лепестки диафрагмы разошлись в стороны, обнажив серебристое марево портала… Подхватив сумку, парень первым шагнул в искрящееся серебро.
Дом! Вадим остановился. Противно скрипнул металл ворот базы, отрезая его от особо охраняемой территории. Еще несколько месяцев назад ничего здесь не было — пустырь, заросший полынью. Никому не нужная площадка бывшего заготпункта разительно преобразилась, опоясавшись бетонным забором с колючей проволокой поверху и глазками видеокамер. За бетонными плитами скрывались домики из сэндвич-панелей и деревянные срубы… Опытный взгляд мага мог различить узорные конструкции охранных плетений и звуковых пологов, что выросли куполом над всем поселком, прикрыв его от наблюдателей с орбиты. Оптическая иллюзия надежно защищала от электронных глаз самой современной техники.
Сумка полетела в снег. Широко расставив руки, Белов с наслаждением втянул в себя морозный, наполненный свежестью воздух и окунулся в томную негу маны родного мэллорна, дарившего тепло и покой. Вадим потянулся всем телом, хрустнув суставами.
— Лепота! — с широкой улыбкой выдавил он, купаясь в тепле магического поля. — Дом, милый дом.
Подхватив сумку, Вадим чуть потоптался на месте, будто не был уверен в своих действиях, оглянулся на ворота базы, печально-разочарованно хмыкнул и сделал шаг на очищенный от снега асфальт новенькой автодороги, черным фламбергом насквозь пронзившей тело поселка. Летом волнообразного, воняющего бензином и коровьим навозом полотна еще не было. Впрочем, базой в Таежном тоже не пахло. Деревянные срубы на пустыре, обгоняя поскрипывающие в тайге грибы, выросли буквально за пару недель. Территорию благоустроили, забурили несколько водозаборных скважин и оградили. Мана, стекающая с ветвей мэллорна, подпитывала магическое поле, затопившее собою, словно озеро, все пади и распадки окрест. Плотность его была достаточной, чтобы не напрягаясь колдовать в радиусе двадцати километров от беловского дома. Памятуя школьные лекции, можно было долго рассуждать о волновом растекании и прочем, но, не заглядывая в глубины памяти, любой мало-мальски рядовой маг составит диаграмму повышения-понижения плотности поля от центра к краю, энтропии, скорости растекания и возможности ведения активной волшбы в зависимости от места нахождения колдующего. К чему речь? К тому, что Вадим как раз являлся «мала-мала» магом, его прогноз не останавливался на пятнадцатикилометровом радиусе. Мэллорн рос, вместе с ним увеличивался радиус применения магии.
Шагая по дороге, парень обратил внимание на густую чащу из серебристых стволов, заслонивших собою сосновый бор. Его древо напоминало собой дядьку Черномора на фоне богатырской поросли. Цепляя взгляд, тонкие молодые деревца мелькали то тут, то там. Белов остановился возле одного из многих росточков и присел на корточки. Поразительно: серый весенний снег, плачущий звонкими ручейками, еще держал оборону от солнца, прикрывшись щитом из режущего кожу наста, но повсеместно отступил от серебристой рассады. Обнажая землю со свежей травкой, сугробы истончались и окончательно сходили уже в полутора метрах от стволов поросли с серебристой корой. Создавалось впечатление, будто корневища иномирного пришельца питают свои вершки теплом из земных недр. Вадим совсем не удивился данному факту. Издали он прекрасно видел, что к мэллорной пуще снежный покров не подступает вообще, сдавшись метрах в трехстах от ближайшего дерева. Кроны на деревьях не было, но каждое усеяно крупными зелеными почками, готовыми распуститься липкими ароматными листьями. Решив проверить рабочую гипотезу, «естествоиспытатель» провел рукой по земле, медленно изучая нагрев верхнего слоя. По объективным ощущениям, грунт у ствола был на несколько градусов теплее, чем у наружного края проталин.
— Антэрэсно, — пробормотал Вадим, отряхивая с колен налипшую грязь. Коснувшись мягкого бархата коры, он еще раз убедился, что органы чувств его не обманывают. Тонкий побег испускал тепло.
— Тхар оро!
Оркское восклицание, выражавшее одну из наивысших степеней удивления, непроизвольно сорвалось с губ прифигевшего парня, когда мэллорн изогнулся в его сторону, потянувшись веточками вслед за пальцами, словно гороховыми усиками обхватывая их. Некоторые оркские словечки прочно поселились на кончике языка ученика Миледи. «Волчицы», тренировавшие Вадима и участвовавшие в спарингах, частенько в ответ сыпали короткими емкими высказываниями из «великого и могучего». Культурный обмен, так сказать; ага — взаимопроникновение. Даже Миледи как-то вспомнила женщину непристойного поведения, когда по неосторожности прищемила палец. Ну не виноват Вадим, не виноват! Его били всем кагалом, кучно и по очереди, вот он и не следил за языком, а клыкастые наставницы эмпатически восприняли русский мат, в который подсвечивающий бланшами мальчик для битья вкладывал душу и пожелания видеть и крутить наставниц на некой оси. Дамы, не вникая в глубокую внутреннюю суть высказываний, начали применять «афоризмы», так им понравилась эмоциональная составляющая. Сам виновник культурной диверсии помалкивал, ему было по приколу слушать перлы орчанок…