обы самой заполнить свой гардероб. Большей частью одежду привозят прямо во дворец. Целые комплекты одежды, включая нижнее белье, на каждый сезон. Меня никто ни о чем не спрашивает, стилист решает все сама. Она выбирает, какой цвет мне к лицу. Например, мне категорически не разрешается носить одежду коричневого цвета.
Майкл с трудом сдержался, чтобы не подойти к Еве и не прикоснуться к ее шелковистым каштановым локонам.
– В любом случае я лишена свободы выбора, – продолжила Ева. – Не думаю, что что-то изменится после того, как я выйду замуж. Просто поменяется стилист, который будет заказывать мне одежду. От одной этой мысли мне становится дурно…
– Ева, поверить не могу, что говорю такие слова, но совсем не важно, какое нижнее белье на вас надето.
– Неужели?
– Правда. Потому что вы все равно остаетесь Евангелиной Дракос. И никто не может изменить этого.
– Но кто она такая? Если я сама ее не знаю, как я могу ожидать этого от других? Может быть, вся проблема в том, что меня никто по-настоящему не ценил, потому что они совсем не знают меня. Как можно любить человека, не ведая, что он собой представляет?
Майкл плюнул на все правила приличия, подошел к Еве и коснулся ладонями ее лица.
– Любой, кто пренебрегает вами, просто глупец. И проблема тут не в вас. Вы сильная, достаточно сильная, чтобы сражаться против системы, в которой росли, а не просто смириться с ней. Вы красивая и умная, и да, вы совершили несколько ошибок. Но кто из нас святой?
– Майк, вы и вправду так считаете?
Он нежно коснулся ее щеки:
– Только слепой может не увидеть этого.
Ева положила ладонь поверх его руки, и Майкл подумал о том, что за эти несколько дней его касались больше, чем за последние десять лет. Раньше он не понимал важности этих прикосновений, а также утешения и тепла, которые они дарили.
– Мне бы хотелось, чтобы все было по-другому, – прошептала Ева.
– Мне тоже, – честно ответил Майкл.
Они ехали какое-то время молча.
– Наверное, когда мы вернемся, вас ждут какие-то дела, – сказала Ева.
– Похоже на то, – не стал скрывать напряжение в голосе Майкл.
– Майк…
– Обычно мои клиенты не задают вопросов, их задаю я, – прервал ее Майкл. – Это мне нужно получить информацию о человеке, которого я собираюсь брать под свою охрану.
– И все же вы по-прежнему считаете, что человека можно узнать, всего лишь прочитав его досье?
Избалованная. Скандальная. Несерьезная. Майкл посмотрел на Еву, вспоминая слова, которые использовали для описания ее характера.
– Нет.
Она не подходила ни под одно из этих описаний.
– В таком случае, может быть, вам стоит изменить ваши методы и перестать делать вид, что я для вас всего лишь клиентка?
– Ладно. Задавайте ваши вопросы.
– Вы бы женились на ней снова, если бы могли вернуться в прошлое и пережить все заново?
– Нет, – выдавил Майкл.
– Нет? – изумленно посмотрела на него Ева.
– Если бы я знал, что случится с Мариной, я бы никогда на ней не женился. Я играл с жизнью, но потерял не свою, а чужую.
– Майкл, вы не из тех, кто играет в азартные игры. Могу поклясться, что в тот вечер вы были в казино впервые в жизни. И то вы пришли с целью забрать меня оттуда, – тепло улыбаясь, заметила Ева.
– Возможно, вы правы, я не играл, но руководствовался сердцем, а не головой. Больше такого не повторится.
Глава 8
Евангелине не спалось. Она ворочалась в кровати, вспоминая в деталях откровенный разговор с Майклом. Видя, что не сможет уснуть, Ева открыла двери и выскользнула на террасу. Чтобы согреться, она включила стоявшие там обогреватели и подняла глаза к небу, на котором блистали мириады мерцающих звезд.
Ева привыкла слышать шум прибоя и вдыхать соленый запах моря, но здесь ее окружала полная тишина, а воздух был холодным и сухим.
Она сложила руки на груди и посмотрела на чернеющий невдалеке лес.
– Что вы тут делаете?
Ева вздрогнула и, повернувшись, увидела Майка, стоящего на пороге.
– Я не могла уснуть, – ответила она.
– Поэтому решили выйти на улицу ночью в такой холод?
– Обогреватели делают его вполне сносным. А что вы делаете в моей комнате? – Втайне Ева надеялась, что Майкл пришел за ней. Что он сейчас подойдет и заключит ее в объятия. Заберет из холода и укутает жаром своего тела.
– Я услышал шум и пришел посмотреть, что происходит. В конце концов, я здесь для того, чтобы охранять вас.
– Как благородно с вашей стороны.
– Не надо награждать меня эпитетами, которых я не заслуживаю, – отрезал Майкл. – Вы представляете меня каким-то рыцарем на белом коне, но, смею вас заверить, я очень далек от этого образа.
– Вы только так говорите. Вы ведь заботились о Марине. И вы не тронете меня. Знаю, вы хотите, но не сделаете этого.
– Но, Ева, я ведь уже прикасался к вам. – Его глаза хищно поблескивали в темноте. – Или вы забыли?
– Нет, я все прекрасно помню.
– Но в своих мечтах… я зашел еще дальше. Скажите мне, разве тут можно говорить о чести?
– Мысли и поступки – не одно и то же, – дрожащим голосом ответила Ева.
– Но поступки начинаются с мыслей.
– Значит, даже ваш разум не принадлежит вам? Даже его вы отдали во власть чести?
Майкл бесшумно, словно хищник, приблизился к Еве. Настоящий тигр в клетке.
У нее пересохло в горле.
– Я пытался, но безуспешно.
Еве хотелось подойти к нему ближе. Коснуться его. Сократить дистанцию между ними, которая была не просто физической. Ей хотелось обвить его шею руками и не выпускать из своих объятий.
Она шагнула к нему, но Майкл остановил ее:
– Не надо. Если только вы не желаете узнать, чего может хотеть мужчина.
Ева замерла на месте.
Майкл пожалел, что пришел к ней в комнату. Он ведь знал, что Ева в безопасности, но, как только он услышал, как открылась дверь на террасу, ноги сами понесли его туда. Чтобы увидеть ее и воспользоваться еще одним шансом испытать свою честь.
Глубоко внутри Майкл надеялся, что последняя подведет его и что самообладание наконец покинет его.
– Я думал о вас. – Ему хотелось увидеть желание в глазах Евы и убедиться, что она охвачена такой же страстью, как и он. – О том, чтобы прикоснуться к вам. Насладиться вами. Я не грезил ни об одной женщине так, как о вас. Я был зеленым юнцом, когда женился на Марине, и мои знания о близости с женщиной были очень ограниченными. Все сводилось к элементарному удовлетворению. Я не знал, что такое почувствовать вкус женщины на своих губах. Почувствовать, как ее желание покрывает мои пальцы. Знаете, как сильно я хочу этого?
Ева не отпрянула. Она просто стояла и смотрела на него. Ее губы слегка приоткрылись. Она не выглядела напуганной, скорее нетерпеливой. Черт бы ее побрал.
– Я бы овладел вами, – хрипло сказал Майкл. – И сделал своей.
Ее грудь тяжело вздымалась.
– Тогда возьмите меня.
Ее слова пронзили Майкла, словно электрический разряд.
– Не могу, – пятясь от Евы, сказал он.
– Почему? Вы собираетесь быть рабом всю свою жизнь и подавлять желание сделать то, что считаете правильным? Майк, а что вы получите взамен?
– Мы все рабы, – ответил он. – Или нашим желаниям или кодексу чести. Ева, мы все служим одному из этих двух хозяев. Я не могу служить себе и делать то, что правильно.
– Неужели хотеть меня так ужасно плохо?
– Да, потому что я пообещал охранять вас. Я дал слово, – покачал головой Майкл.
Она шагнула к нему и положила ладонь ему на грудь.
– Не надо, – схватил ее за запястье Майкл. – Не искушайте меня. Хватит.
– Доброй ночи, Майк, – убрала руку Ева.
– Доброй ночи, Ева, – с сожалением сказал Майкл и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.
Он громко застонал и направился в тренажерный зал.
Сегодня вечером ему удалось сохранить остатки самообладания, но завтрашний день не обещал никаких гарантий.
Ева пребывала в смущении. Ей исполнилось двадцать один год, но ничего существенно не изменилось.
Она перевернулась на широкой кровати и выскользнула из-под одеяла. Подойдя к шкафу, Ева начала перебирать свой гардероб в поисках подходящей одежды и остановила свой выбор на обтягивающих джинсах и свитере. Этот день рождения очень отличался от остальных. Обычно по такому случаю устраивалась шумная вечеринка с большим количеством людей, которых Ева даже толком не знала, и она появлялась на ней в каком-нибудь шикарном наряде.
Ева натянула свитер и подумала о том, что сегодня ее ждет еще один день с Майклом. А может быть, и нет.
С громко бьющимся сердцем она вышла из комнаты и начала спускаться по лестнице.
Внизу ее встретил Майк.
– Я уже хотел подниматься к вам. – По его слегка отстраненному тону Ева поняла, что он собрался игнорировать ее. Но она не возражала против такой тактики.
– Майкл, я не собираюсь сбегать по такому снегу. Я просто замерзну.
– Знаю, но уже достаточно поздно, поэтому я начал беспокоиться. Мне и самому не хотелось бы гоняться за вами в такой холод.
– Но вы бы погнались.
– Кажется, мы понимаем друг друга. И после того, что случилось вчера вечером, я бы вас не винил.
– Со мной вчера не случилось ничего ужасного.
– Я наговорил вам таких вещей, которых не следовало говорить.
Ева опустила глаза, избегая его взгляда.
– Мы все иногда делаем подобные вещи. – Она так уж точно. Она почти что умоляла его переспать с ней. Но Ева не чувствовала никакого раскаяния. Единственное, что ее огорчало, так это то, что она не добилась своего.
– Который час? – Она решила сменить тему. Пока.
– Половина одиннадцатого.
– Ничего себе. Я не предполагала, что уже так поздно. Думаю, я слишком серьезно отнеслась к своим привилегиям в честь дня рождения.
– У вас сегодня день рождения? – потрясенно уставился на нее Майкл.
– Да. Мне исполнилось двадцать один год. Я ждала, что меня, подобно удару грома, осенит мудростью. Я слышала, что такие вещи приходят с возрастом. Но ничего подобного не случилось.