го раздумья, вытащил из ящика все обоймы, положил их в карманы, перебросил две Ричарду, сумевшему поймать обе, и запихнул оставшиеся в свой рюкзак.
— Угу, — сказал Ричард.
— Полагаю, что это — наша страховка, — сказал Джек.
Ричард рухнул на сиденье, как только они добрались обратно до кабины. Путешествие по обеим лестницам и балансирование по краю узенькой металлической полосочки над колесами отобрали почти всю энергию. Но он подвинулся, чтобы Джек мог сесть, и наблюдал из-под налившихся свинцом век, как его друг вновь запускает поезд. Джек поднял край пальто и начал протирать им оружие.
— Что ты делаешь?
— Вытираю смазку. Тебе лучше сделать то же, когда я закончу.
Остальную часть дня мальчики провели, сидя в открытой кабине поезда, потея, пытаясь не замечать завывающих деревьев, гниющий запах проезжаемой местности, свой голод. Джек заметил, что вокруг рта Ричарда появилась маленькая россыпь открытых язвочек. Наконец Джек взял у Ричарда его ружье, протер его и вставил обойму. Трещинки на его губах пощипывали от пота.
Джек закрыл глаза. Может быть, он не видел те головы, выглядывающие из-за гребня долины, может быть их вовсе никто и не преследовал. Он услышал, как зашипели батареи и выбросили большую потрескивающую искру, почувствовал, что Ричард от этого звука вскочил. Мгновение спустя он уже спал, ему снилась еда.
Когда Ричард потряс его за плечо, вызывая его из мира, в котором он ел пиццу размером с шину грузовика, на долину уже начали ложиться тени, смягчая агонию завывающих деревьев. Даже они, низко нагнувшиеся и прикрывающие руками свои лица, казались прекрасными в блеклом, убывающем свете. Темно-красная пыль мерцала и светилась. На ней отпечатались тени, почти ощутимо удлиняясь. Ужасная желтая трава стала почти светло-оранжевой.
Блекнущие красные солнечные лучи косо вырисовывались вдоль гор на гребне долины.
— Я просто подумал, что ты можешь захотеть увидеть все это, — сказал Ричард. Вокруг его рта появилось еще несколько маленьких язвочек. Ричард едва заметно улыбнулся. — Показалось чем-то особенным, я имею в виду спектр.
Джеку стало страшно, что Ричард пустится в научное объяснение смещения света во время захода солнца, но его друг слишком устал, а его просто тошнило от физики. Не нарушая тишины, мальчики наблюдали, как сумерки сгущают краски и превращают западную часть неба в пурпурное великолепие.
— Ты знаешь, что еще везешь на этой штуковине? — спросил Ричард.
— Что еще? — переспросил Джек. По правде говоря, его это мало беспокоило. Во всяком случае, ничего хорошего. Он надеялся, что доживет до другого заката солнца, такого же богатого по гамме красок и силе воздействия на чувства.
— Пластиковая взрывчатка, завернутая в двухфунтовые пакеты, во всяком случае, я так думаю, что двухфунтовые. Хватит, чтобы взорвать целый город. Если одно из этих ружей случайно выпалит само по себе или, если кто-то попадет пулей в эти пакеты, то от этого поезда останется только дыра в земле.
— Я так не сделаю, если ты не сделаешь, — сказал Джек. И вновь его увлекла красота заходящего солнца. Это казалось до странности предсказательным, вещим сном, который уводил его память в те давно ушедшие дни до того, как он покинул гостиницу «Двор и сад Альгамбры». Он видит, как его мать пьет чай в маленьком магазинчике. Она выглядит внезапно постаревшей, усталой женщиной. Как Спиди Паркер сидит у подножия дерева, как Вулф пасет свое стадо, Смоки и Лори из ужасной «Оутлийской пробки», все ненавистные лица из дома Гарднера: Гека Баста, Сонни Сингера и других. С особой, мучительной остротой он осознавал, как ему недостает Вулфа, так как разворачивающийся закат солнца полностью призывал его, хотя Джек не мог объяснить почему. Ему захотелось взять Ричарда за руку. И он подумал: «А почему бы нет?» и передвинул руку по лавке, пока не встретился с грязной, липкой рукой друга. Он обхватил ее пальцами.
— Я чувствую себя таким больным, — сказал Ричард. — Но не так, как раньше. С желудком совсем плохо, и так пощипывает все лицо.
— Я думаю, тебе станет лучше, как только мы выберемся отсюда, — сказал Джек.
Но какие у вас есть доказательства, доктор? Его заинтересовало. Но какие у вас есть доказательства, доктор, что вы не просто отравляете его? Никаких.
Он утешал себя возникшей мыслью, (внезапно обнаруженной?), что Ричард был существенной частью всего, что должно было произойти в Черном Отеле. Ему понадобится Ричард Слоут и не только потому, что Ричард Слоут мог отличить пластиковую взрывчатку от удобрения.
Бывал ли когда-либо раньше Ричард Слоут в Черном Отеле? Бывал ли он в непосредственной близости от Талисмана? Он внимательно посмотрел на своего друга, который в это время тяжело дышал, напряженно всматриваясь в пространство. Рука Ричарда покоилась в его руке, как холодная восковая скульптура.
— Я не хочу больше это ружье, — сказал Ричард, сбрасывая его с колен. — Меня тошнит от этого запаха.
— Хорошо, — сказал Джек, свободной рукой перекладывая его на свои колени. Одно из деревьев вползло в пределы его бокового зрения и с мукой беззвучно взвыло. Вскоре начнут искать себе пищу собаки-мутанты. Джек взглянул вверх на горы слева со стороны Ричарда и увидел человекоподобную фигуру, прячущуюся там.
— Эй, — сказал он, почти не веря своим глазам. Равнодушный к его шоковому состоянию закат Солнца продолжал делать прекрасным то, что не могло быть прекрасным. — Эй, Ричард.
— Что? Тоже тошнит?
— Мне кажется, я кого-то видел. Вон там. С твоей стороны. — Он вновь всмотрелся в горы, но никакого движения не уловил.
— Меня это не заботит, — сказал Ричард.
— Лучше бы тебя это заботило. Видишь, как они подбирают время? Они хотят добраться до нас, когда станет слишком темно, чтобы мы не могли их увидеть.
Ричард приоткрыл левый глаз и боязливо осмотрелся:
— Никого не вижу.
— Я тоже, но я рад, что мы взяли это оружие. Сиди и бди, Ричард, если хочешь выбраться отсюда живым.
— Ну ты и зануда, Иисусе. — Но Ричард на самом деле выпрямился и открыл оба глаза. — Я действительно ничего не вижу, Джек. Уже темнеет. Может, тебе показалось…
— Тише, — сказал Джек. Ему показалось, что он увидел еще одно туловище, протискивающееся между горами на краю долины. — Уже два. Интересно, а третье появится?
— Интересно, будет ли вообще что-либо, — ответил Ричард. — Зачем кому-либо нужно делать нам больно, не понимаю? Я имею в виду, это не…
Джек повернул голову и посмотрел на пути впереди поезда. Что-то двигалось позади ствола одного из кричащих деревьев. «Что-то большее нежели собака», — отметил Джек.
— Ох-ох, — сказал Джек. — По-моему еще один парень поджидает нас там. — На мгновение его сковал ужас, он не мог представить, что нужно сделать, чтобы защитить себя от трех убийц. В животе похолодело от страха. Он поднял ружье с колен и, онемев от страха, посмотрел на него, любопытствуя, сможет ли на самом деле воспользоваться им. Есть ли у террористов Проклятых Земель тоже ружья?
— Ричард, извини, — сказал он, — но я думаю, что на этот раз мы все-таки вляпаемся в это дерьмо, и мне может понадобиться твоя помощь.
— Чем я могу помочь? — спросил Ричард писклявым голосом.
— Возьми свое ружье, — сказал Джек, протягивая ему оружие. — И я думаю, что нам придется встать на колени, чтобы не служить им удобной мишенью.
Он встал на колени, и Ричард повторил его движения, двигаясь замедленно, словно находился под водой. Позади них раздался протяжный крик, впереди другой.
— Они знают, что мы их увидели, — сказал Ричард. — Но где они?
Почти мгновенно они получили ответ на свой вопрос. Все еще различимый в темно-пурпурных сумерках, мужчина или нечто, похожее на мужчину, выскочил из укрытия и побежал вниз по склону по направлению к поезду. Лохмотья одежды развевались за его спиной. Он закричал, как индеец, и что-то поднял в руках. Это напоминало гибкий столб, и Джек по-прежнему пытался отгадать его предназначение, когда услышал и в меньшей степени увидел, как узкая штуковина разрезала воздух рядом с его головой.
— Боже правый! У них луки и стрелы! — сказал он.
Ричард застонал и скорчился, и Джека охватил страх, что он их обоих обдаст блевотиной.
— Мне нужно пристрелить его, — сказал он.
Ричард глотнул и произвел какой-то шум, не совсем напоминающий слово.
— Ах ты, гад, — сказал Джек и снял «Узи» с предохранителя.
Он поднял голову и увидел, как оборванец за его спиной только что выпустил другую стрелу. Если бы выстрел оказался точным, он бы больше ничего никогда не увидел, но стрела, не причиняя вреда, просвистела сбоку от поезда. Джек вскинул «Узи» и нажал на спусковой крючок.
Ничего подобного он не ожидал и думал, что автомат останется неподвижным в его руках, и послушно выдаст несколько снарядов. Вместо этого, «Узи», словно животное, подпрыгнул в руках, производя серию шумов, достаточно громких, чтобы повредить его барабанные перепонки. Запах пороха ударил в нос. Оборванец, который находился позади его поезда, вскинул руки, но не оттого, что был ранен, а от удивления. Джек наконец-то догадался снять палец со спускового крючка. Он понятия не имел, сколько пуль он потратил, а сколько оставил в обойме.
— Попал, попал в него? — спросил Ричард.
Мужчина теперь бежал вверх по склону, шлепая огромными плоскими стопами. Затем Джек увидел, что он ходил на каких-то тарелкообразных приспособлениях, эквиваленту снегоступов в Проклятых Землях. Он попытался добежать и найти укрытие за одним из деревьев.
Джек поднял «Узи» обеими руками и прицелился. Затем плавно нажал на спусковой крючок. Автомат подскочил у него в руках, но уже меньше, чем в первый раз. Пули рассыпались широким веером и, по крайней мере, одна из них настигла избранную цель, так как мужчину швырнуло в сторону, словно в него только что врезался грузовик. С ног слетели снегоступы.