«обещаю» — еще один удар, — прорычал Капитан, и все опять рассмеялись. Даже тощий выдавил из себя улыбку, холодную, как лезвие ножа, и опять повернулся к служанкам.
Капитан втолкнул мальчика в какую-то комнату, заставленную пыльной деревянной мебелью. Тут он наконец отпустил ноющую руку Джека.
— Это его люди, — прошептал он. — Что случилось бы, если…
Он тряхнул головой и, казалось, на секунду забыл о своей хмурости.
— В Книге Правильного Хозяйствования сказано, что на земле восторжествует кротость, но эти люди явно не страдают от избытка смирения. Они могут только обещать. Они хотят богатства, они хотят…
Он посмотрел вверх, не желая или не имея возможности сказать, чего еще хотят эти люди. Затем снова взглянул на парнишку.
— Надо спешить. В этом месте осталось еще несколько секретов, о которых они не догадываются.
Он кивнул в сторону деревянной стены.
Джек последовал за ним. Капитан нажал на шляпки двух гвоздей, и панель в стене ушла вглубь, открывая узкий проход.
— Ты сможешь только взглянуть на нее, но я думаю, что тебе этого будет достаточно.
Мальчик проследовал в темноту прохода.
— Иди вперед, пока я не скажу, — прошептал Капитан. Он закрыл за собой панель, и Джек в полной темноте двинулся вперед.
Кое-где проход освещался тусклым светом из щелей и окошечек над головой Джека. Он двигался вперед, полностью утратив чувство направления и подчиняясь только отдаваемым шепотом приказам своего проводника. В одном месте он почувствовал сильный запах жареного мяса, в другом — вонь нечистот.
— Стоп, — наконец приказал Капитан. — Теперь подними руки, я подсажу тебя.
— Я смогу увидеть?
— Через секунду узнаешь, — сказал Капитан и поднял Джека, взяв его за подмышки.
— Перед тобой панель. Отодвинь ее.
Джек пошарил перед собой и нащупал гладкое дерево. Он сдвинул панель в сторону, выглянул в отверстие под потолком и посмотрел вниз. Перед ним была комната размером с холл Отеля, заполненная служанками в белом и мебелью, напомнившей музейную. Посреди комнаты на кровати лежала женщина. Она спала или была без сознания. Над простынями виднелись только ее голова и плечи.
Джек чуть не вскрикнул от неожиданности, потому что на кровати лежала его мать. И его мать умирала.
— Ты увидел ее, — прошептал Капитан и еще крепче сжал руки.
Приоткрыв рот, Джек смотрел на свою мать. Она умирала, это несомненно: даже ее кожа казалась бледной и нездоровой, волосы теряли свой цвет. Вокруг суетились сиделки, поправляли простыни, перекладывали книги на столике, но по всему было видно, что они не знают, чем можно помочь больной. Они знали, что ей ничто не может помочь. Смерть могла наступить через месяц или через неделю, это было не в их власти.
Джек опять посмотрел на запрокинутое лицо, похожее на восковую маску, и наконец увидел, что женщина на кровати — не его мать. Подбородок был более округлый, черты лица более классические. Умирающая женщина была Двойником его матери. Это была Луиза Де Луиззиан. Если Спиди хотел, чтобы он увидел большее, то он ошибся: белое неподвижное лицо ничего не сказало ему об этой женщине.
— Спасибо, — прошептал он, ставя панель на место, а Капитан поставил его на пол.
В наступившей темноте Джек спросил:
— Что с ней?
— Никто не знает, — прозвучало сверху. — Королева ничего не видит, не говорит, не двигается.
На секунду повисла тишина, затем Капитан тронул его за руку.
— Нужно возвращаться.
Они вышли из тьмы в пустую, пыльную комнату. Капитан стряхнул с формы паутинки. Затем внимательно посмотрел на Джека.
— Ты должен ответить на мой вопрос, — сказал он.
— Да.
— Ты послан сюда, чтобы спасти ее? Спасти Королеву?
Джек кивнул.
— Я думаю, что это — часть моего задания. А теперь скажите мне… — он не решался. — Почему эти негодяи просто не захватили здесь все? Ведь она не сможет их остановить?
Капитан улыбнулся. В его улыбке не было веселья.
— Я, — сказал он. — И мои люди. Мы можем остановить их. Я не знаю, что происходит на Внешних постах, где моя власть слаба, но здесь мы верны Королеве.
Веко его левого глаза дернулось. Он сжал кулаки.
— И тебе велено идти, наверное… да, идти на запад, верно?
Джек почти физически почувствовал, как дрожит этот человек, сдерживая растущее возбуждение только многолетней привычкой к самодисциплине.
— Да, — сказал он. — Я должен идти на запад. Это правильно? Мне нужно идти на запад? К другой Альгамбре?
— Не знаю, не знаю, — выпалил Капитан, отступая. — Теперь мне нужно вывести тебя отсюда. Я не могу говорить тебе, что делать.
Джек увидел, что Капитан старается не смотреть на него.
— Но тебе больше нельзя оставаться здесь ни минуты. Нужно идти, пока здесь не появился Морган.
— Морган? — переспросил Джек, решив, что ослышался. — Морган Слоут? Он едет сюда?!
Глава 7Фаррен
Капитан, казалось, не расслышал вопроса Джека. Уставившись в угол пустой заброшенной комнаты, будто рассматривая что-то, он долго и усиленно размышлял; Джек понимал это. А Дядя Томми учил его, что прерывать взрослых, когда те размышляют, почти так же невежливо, как прерывать взрослых, когда они разговаривают. Однако…
Остерегайся Блоута. Остерегайся его и его Двойников… он будет гоняться за тобой, как лис за гусем.
Это сказал Спиди. А Джек так сосредоточился на Талисмане, что упустил это из виду. Теперь слова отчетливо всплыли в памяти.
— Как он выглядит? — торопливо спросил он Капитана.
— Морган? — переспросил тот, как будто очнувшись от глубокого сна.
— Он толстый? Он толстый и немного лысый? И он ведет себя вот так, когда злится?
И Джек скопировал Слоута. У Джека с детства был талант к подражанию. Он всегда мог раньше заставить отца расхохотаться, каким бы тот ни был хмурым или усталым. Джек «показал» Моргана Слоута. Его лицо даже повзрослело, когда он нахмурил брови и свел их в одну линию, как это делал Слоут, когда раздражался. Одновременно он надул щеки и втянул голову, изображая двойной подбородок. Он надул губы и начал двигать бровями: вверх-вниз, вверх-вниз.
— Он так выглядит?
— Нет, — ответил Капитан, но при этом в его глазах что-то мелькнуло, точно так же, как и тогда, когда Джек назвал Спиди Паркера стариком.
— Морган — высокий. И у него длинные волосы, — Капитан показал рукой на правом плече, какой длины у того волосы, — и он хромает. Одна нога у него деформирована. У него специальный ботинок, но…
Он пожал плечами.
— Мне показалось, что вы узнали, когда я изображал его! Вы…
— Шшш! Не так громко, малый!
Джек понизил голос.
— Кажется, я знаю этого парня, — сказал он, и в первый раз почувствовал, что чувство страха принесло ему какую-то информацию… что-то, что раньше он никогда не подразумевал под этим словом. Дядя Морган здесь? Бог мой!
— Морган — это Морган. И его ни с кем не спутаешь. Пойдем, надо выбираться отсюда.
Его руки опять сомкнулись на плечах Джека. Он вздрогнул, но не пошел.
Паркер стал Паркусом. А Морган… но это просто слишком большое совпадение.
— Не сейчас, — сказал он. У него возник еще один вопрос. — У нее есть сын?
— У Королевы?
— Да.
— У нее был сын, — неохотно ответил Капитан. — Да. Мальчик, мы не можем здесь оставаться. Мы…
— Расскажите мне о нем!
— Да тут нечего рассказывать, — сказал Капитан. — Малыш умер младенцем, меньше, чем шести недель от роду. Ходили слухи, что один из слуг Моргана, скорее всего Осмонд, задушил малыша. Но такого рода слухи обычно лишены оснований. Я не люблю Моргана из Орриса, но всем известно, что один малыш из дюжины обычно умирает. Никто не знает, почему; они умирают без всяких причин. Есть даже поговорка: «Бог Забивает Свои Гвоздики». Даже королевский ребенок не избежит своей участи. Он… Эй, малыш, что с тобой?
Джек почувствовал, что мир вокруг стал серым. Он закачался, и жесткие руки Капитана, когда тот подхватил его, показались мягкими фетровыми подушками.
Он чуть не умер младенцем.
Мама рассказывала ему эту историю, как она обнаружила его лежащим бездыханным в колыбельке, с посиневшими губами и щеками цвета похоронных свечей. Она рассказывала ему, как она с криком вбежала в гостиную, держа его на руках. Его отец и Слоут сидели на полу, попивая вино и смотря по телевизору матч по борьбе. Отец выхватил его из рук матери, зажал левой рукой ноздри («У тебя потом целый месяц не сходили синяки, Джеки», — смеясь, говорила ему мать) и прижал рот к крохотному ротику Джека, а Дядя Морган кричал: «Это не поможет ему, Фил, это не поможет ему!»
(Дядя Морган был смешным, да, мам? — спрашивал Джек.
— Да, очень смешным, Джеки, — отвечала мать и улыбалась странной невеселой улыбкой, зажигая следующую сигарету от догорающего в пепельнице окурка).
— Мальчик! — прошептал Капитан и встряхнул Джека так сильно, что у того качнулась голова. — Мальчик! Черт подери! Если ты упадешь в обморок…
— Со мной все в порядке, — сказал Джек. Казалось, что его голос доносится издалека, как будто из репродуктора стадиона, мимо которого проезжаешь в машине с поднятым верхом.
— Все в порядке, отпустите меня. Что вы говорили? Дайте отдышаться.
Капитан прекратил трясти Джека, но смотрел на него озабоченно.
— Все в порядке, — опять сказал Джек и внезапно изо всех сил ударил себя по шекам. Ой! Но мир вокруг опять стал четче.
Он чуть не умер в колыбели. В той квартире, которую они оставили и которую он едва помнил. В той, которую мама называла Дворец Цветной Мечты, из-за вида на Голливуд Хиллз из окна. Он чуть не умер в колыбельке, и его отец и Морган Слоут пили вино, а когда пьешь много вина, то очень хочется писать, а он помнил, что во Дворце Цветной Мечты пройти из гостиной в туалет можно только через комнату, в которой он лежал, когда был маленьким.