– Простой ремонтник, значит, открыть не сможет? – уточнил я.
– Простой – нет, какой бы не был уровень! – подтвердил Митяй.
– А всякие там снаряды, патроны, из салона загружаются? – спросил я.
– Все верно, из салона, – кивнул Трофим, – там специальные отсеки есть рядом с орудиями и пулеметами.
– А в них, внутрь, можно мину запихать? – продолжил пытать вопросами я наших операторов боевой техники и пилотов.
– Вряд ли, отсек не закроется при попытке загрузить снаряд нестандартной формы! – покачал головой Митяй.
– Значит, если все отсеки для боеприпасов закрыты, внутри мин быть не может? – уточнил я.
– Все верно! – согласился Митяй.
– А если часть начинки из снаряда вынуть, и переоборудовать в мину? – спросил я.
– Машина умная, она сочтет такой снаряд неисправным, и тоже не примет! – сообщил мне Трофим.
– Значит, я правильно понимаю, что во всех типах машин, представленных здесь, есть только два отсека – двигательный и салон? Нет еще какого-нибудь багажника? – продолжал уточнять я.
– Багажное отделение есть в салоне, панель, что его закрывает, прозрачная, чтобы в боевых условиях не тратить время, открывая ее в поисках важных припасов, – разъяснил Трофим.
Перестав задавать вопросы, я задумался. Получается, что по поводу двигательного отсека заботиться нет нужды. Вряд ли обычный боевик, рыщущий по космосу, будет получать ненужную специальность ремонтника военного завода. А вот в салоне сюрпризы могут быть. Хоть багажник прозрачный, можно будет убедиться в отсутствии сюрпризов прямо изнутри салона при помощи дрона.
– Так, а можно открыть дверцу в салон не сразу, а с замедлением? – задал вопрос я, – чтобы она начала отворяться, когда все отойдём?
– Без проблем! – ответил Трофим, – только зачем с замедлением? Я могу открыть ее с тридцати метров, есть такая опция! Я же говорю, машины эти очень умные!
Я расцвел. Ну, в таких условиях можно и поработать сапером!
Проверку машин мы начали вместе с Трофимом. Всех остальных членов отряда отослали из ангара, а мы с ним расположились за корпусом ближайшей боевой машины, и я попросил Трофима открыть дверь у другой дистанционно. Та уехала вглубь корпуса безо всяких спецэффектов, даже не скрипнула. Внутрь салона запустил дрона со скафандра, и тот начал летать, показывая мне все, что есть внутри салона. Машина оказалась чиста.
Приступили к следующей. И так я изучал машину за машиной.
На шестой у Трофима сдали нервы.
– Так уж это все надо? – спросил он, – вроде бы хорошо все! А если взрыв тех мин, что были в коридоре, дал сигнал инопланетянам лететь сюда? Может, нам лучше поторопиться? Залезем в машины и полетим?
– Не залезем, и не полетим, пока я не буду уверен, что все машины свободны от мин! – отрезал я.
Трофим демонстративно вздохнул, но ничего больше не сказал.
Заминированной оказалась та боевая машина, за которой мы прятались с самого начала, пока проверяли остальные. Как-то так оказалось, что ее мы проверили последней. Ничего плохого не случилось, когда Трофим дистанционно открыл дверь. Но она рванула в тот же момент, как мой дрон в нее залетел. И заряд был мощным, многотонную машину отшвырнуло к стене ангара. Нас защитил корпус другой машины, за которой мы прятались, но ударная волна была такой силы, что ее снесло на полметра. Не будь мы в скафандрах, наверняка бы нам плохо пришлось.
Когда осела пыль, мы с Трофимом увидели, что вместо искусственного освещения теперь можем наслаждаться естественным – потолок проломило ударной волной.
Глава 28Сюрприз за сюрпризом
Тут же, конечно, эфир всполошился. Взрыв услышали все, и начались вопросы, все ли у нас в порядке.
– Все живы-здоровы! – успокоил я членов отряда, – Константин, вопрос к тебе. Взорвалась одна из этих наземных шестиколесных машин. Мне сказали, что они на ядерных двигателях. Не разбросало ли тут уран повсюду, или, еще хуже, не рванет ли сейчас еще и ядерный двигатель?
– Нет, ни то, ни другое! – поспешил успокоить меня Константин, – чтобы уран разбросало, должен быть такой сильный взрыв, при котором эту базу сравняло бы с землей. Там защита очень мощная. То же касается и двигателя. Кроме того, он так устроен, что вообще может взорваться только по прямому приказу оператора в его присутствии. Так сказать, чтобы думал, что делает, раз сам тоже погибнет. Это еще не учитывая того, что на каждой цивилизованной планете есть зоны, где и взорвать его принципиально невозможно! К примеру, если на планете мир и тишина, и нет вторжения, то нельзя взорвать двигатель возле детского садика или больницы.
Такой расклад меня устраивал. А то появилась неприятная мысль в голове – вдруг инопланетяне, побывав на базе, встроили в мозги техники приказ взорвать ядерный двигатель, едва в одну из машин заберется наш оператор.
– Беру свои слова обратно! – сказал Трофим, – никогда больше не буду тебя торопить! Раз нужно все обыскивать – обыскивай, ради Бога!
Несмотря на близкий взрыв, пригодными к использованию остались шесть машин из восьми. Уцелели все три боевых челнока, что было особенно здорово, и три наземных боевых машины. Митяй объяснил мне, почему Константин, с легкостью оперируя боевыми роботами или супер-танком, не смог в прошлый раз подчинить себе ни один из аппаратов. Оказалось, есть разница по классам. Константин может управлять тяжелыми и сверхтяжелыми боевыми роботами, а машины в ангаре относятся к разряду легких и средних боевых роботов. Конкретно эти уцелевшие три машины были разведывательными скаутами. Повышенная маскировка, скорость, пониженная броня и вооружение. У них было как шесть лап для передвижения в пересеченной местности, так и большие колеса, чтобы выдавать высокую скорость на шоссе. Максимальная скорость у скаутов составляла 140 километров в час. Не было, в отличие от тяжелых боевых роботов, лазерной установки, рельсотрона и пушки – только ракеты и пулеметы. Машина делалась максимально облегченной именно для того, чтобы быть способной легко двигаться по сложной местности – могла, в том числе, при необходимости запрыгивать на высоту до десяти метров.
Вот у боевых челноков с вооружением было получше. У доставшихся нам машин вместимостью каждая на десять членов экипажа, спереди была мощная пушка, лазер и рельсотрон. Естественно, были и ракеты, как воздух-воздух, так и воздух-земля – в арсенал влезало их пять десятков. Можно было перенастроить головки наведения на весь диапазон, в том числе и на «земля-воздух», что может пригодиться, если челнок стоит на приколе, но, как мне объяснили, с этой перенастройкой имеется важный нюанс. Современные бои между боевыми машинами ведутся на такой скорости, что далеко не всегда у пилота будет несколько секунд, чтобы перенастроить головки наведения.
Скорость у боевых челноков приятно отличалась от скорости у гражданских – машинки могли развивать до шести сотен километров в час. Естественно, не было и никаких ограничений по высоте полета. Митяй сказал, что и в космос можно выбираться, правда, ненадолго – на пару часов максимум.
Выяснили, что боезапаса на борту у техники нет. В принципе, повезло – иначе от взрыва на борту скаута мог бы сдетонировать и боезапас, и тогда мы с Трофимом точно бы не выжили.
Я тяжело вздохнул. Обыскав основные склады в первое посещение, мы знали, куда идти за нужными боеприпасами. Но вот шансы, что, как минимум, на один из складов закинули и мину, были достаточно высоки. А там тысячи ящиков разных размеров, и мина может быть как снаружи, так и внутри одного из них. Ситуация принципиально неразрешимая для сапера-одиночки! Проверить все так, чтобы не подорваться самому, и написать потом на двери склада «мин нет», у меня точно не получится.
Изложил в эфире свои соображения. Возникла понятная пауза – все пытались сообразить, что же нам делать. Получили современную технику – это хорошо, но ее полезность без боеприпасов для нас была минимальной. Будь на планете только монстры, как раньше, то можно было бы и рискнуть, поскольку я помнил о том, что какие-то боеприпасы машины могут производить и сами, когда оператор отдаст соответствующий приказ, хоть и не все, и очень медленно. На монстров нам бы хватило. Но присутствие до зубов вооруженных инопланетян все в корне меняло. Ракеты, к примеру, техника штамповать сама не могла, а без ракет рисунок современного боя со сложным противником у меня не вырисовывался. Да даже взять бой с инопланетянами у этого самого склада – без ракет Константин с ними бы не справился.
– Значит, раз такое дело, и уходить отсюда мы без боеприпасов не хотим, то нам нужны помощники для работы на складе, – услышал я голос олигарха, – я имею в виду роботов, что осуществляют погрузочно-разгрузочные и сортировочные работы. Есть у кого-нибудь специальность оператора таких машин?
Быстро выяснили, что нет. Да и кто бы такое себе захотел брать в военное время? Если и попадался такой навык, то тут же выставляли на обмен на более важные для нас лоты.
– Значит, нужно выставить на рынок несколько лотов с предложением, которое будет невероятно выгодным, – сказал олигарх, – думаю, одно из них быстро сработает, долго ждать не придется!
А идея-то и правда была хорошей! Я горячо ее одобрил и попросил Серегу, у которого был пакет с зарядами, выставить соответствующие лоты. И за каждый предложить по тридцать зарядов.
– Думаю, нужно обсудить еще один вопрос, – сказал Константин по общему каналу, – мне кажется, что Семену нужно тоже взять себе навык на управление какой-нибудь боевой машиной. Учитывая, что теперь сражаться мы будем в основном на них, мне не нравится ситуация, когда я, по факту, становлюсь командиром в боевых стычках. Никогда не рвался управлять людьми, да и не умею. Если Семен освоит такой навык, и сядет на одну из боевых машин, то прежняя ситуация восстановится, и он сможет быть командиром всегда, как и раньше. Тем более, что у него очень хорошо получается, и жалеть не о чем!
Честно говоря, я тоже стал в последнее время задумываться над поднятым Константином вопросом. Не то чтобы я очень рвался к власти, но нести свою ношу был готов. И он правильно заметил, что ситуация стала странной из-за того, что я не стал оператором ни одной из грозных боевых машин, что у нас теперь имелись на вооружении.