– Потайники? – догадался Никита.
– Они самые. И одного из них ты хорошо знаешь.
– Олег, – радостно заулыбался парень. – Это здорово.
– Там, – махнул рукой в сторону ворот патриарх, – планирую поставить КПП с системой видеонаблюдения, с магической защитой по периметру и прочие прелести. Я за свою жизнь не боюсь, но нам важно отыграть несколько лет в паре, Никитка. Понимаешь меня?
– Я и сам хотел попросить тебя об этом, – Никита приобнял старика. Он вернулся домой. В настоящее родовое гнездо.
Никита с замиранием сердца смотрел на небольшую фотографию в золоченой рамке. Красивая девушка с ласковой улыбкой словно хотела сказать ему что-то, но тонкая стеклянная поверхность не давала этой возможности. Он прислонил пальцы к снимку и почему-то успокоился. Здесь мама была совсем юной, в возрасте Тамары; дед, наверное, отыскал ее раннюю фотографию и сделал сюрприз. Пусть она всегда будет рядом.
В дверь постучали. Никита крикнул, чтобы заходили. В комнату сунулся конопатый нос Аленки.
– Можно? – с непонятной тревогой спросила она.
– Заходи, что так осторожничаешь? – засмеялся Никита и сел в кресло.
– Меня тетя Лиза послала узнать, не нужно ли чего?
– Нет, не надо. Спасибо, все хорошо устроено, я доволен. Да заходи ты, не стесняйся.
Алена смущенно зарыла руки в передник, который был надет на темно-синее платье, и бочком зашла в комнату. Посмотрела по сторонам, заговорщицки сказала:
– Мне Анатолий Архипович запретил без нужды заходить к вам.
– Эй, давай на «ты»! – запротестовал Никита. – Ты даже старше меня, да? Сколько тебе? Извини, что нетактично спрашиваю…
– Ой, да ладно. Девятнадцать. Нанялась по протекции тети Лизы. Она с моей мамой знакома, вот и посодействовала. Господин Назаров набирал штат. Повезло.
– А ты сама с Вологды?
– Ага, местная. Хочу подзаработать немного и в педагогический поступать.
– Учить любишь?
– Просто здесь легче для простолюдинов поступить, чем в крупных городах. Меньше клановых… Ну, ты понимаешь.
– Понимаю, – махнул рукой Никита. – Ладно, будем дружить, да? Чего так испугалась? Я ничего дурного не имел в виду. Просто хочу, чтобы между нами возникло взаимопонимание.
Он помнил слова деда, что Алена находится в этом доме не только как обычная горничная и помощница для старших женщин. И девушка понимала неловкость ситуации, то краснела, то бледнела прямо на глазах. Кивая головой, как бы давая понять, что она согласна со словами Никиты, Алена все-таки опасалась, как себя поведет молодой хозяин. Наверное, тетки Лиза и Мария напели ей на уши, что все барчуки – наглые, самодовольные хамы, распускающие руки по каждому поводу, дай им только возможность. Но тогда зачем нанимать молодую неиспорченную девчонку в дом, где живет такой же молодой парень? Или старик специально провоцировал Никиту, проверяя какие-то свои версии? Прав был юноша – патриарх не потерял волчью хватку, в голове у него сплошные комбинации. Страшный человек.
Никита, стоя возле окна, засунул руки в карманы брюк и пристально вглядывался с помощью магического зрения в ауру Алены. Полыхающая бирюзовыми всплесками и подкрашенная желто-алыми каплями, полевая структура девушки деформировалась в районе левой груди и ползла нехорошими грязно-коричневыми щупальцами к сердцу. Видимо, Алена прочитала в глазах парня нечто такое, что с испугом спросила:
– Что не так, Никита?
– А как у тебя со здоровьем? – неожиданно для девушки спросил он, обхватив подбородок ладонью. Фраза была двусмысленной, но Никита не заморачивался. – Ни на что не жалуешься, проблем не было?
– Зачем ты спрашиваешь об этом? – густо покраснела Алена и вдруг захотела уйти. Разговор перестал ей нравиться.
– Хочу проверить свое предположение.
– Ты что-то разглядел с помощью дара?
Алена привалилась к стене. На ее лице боролось желание рассказать и явный запрет на вторжение чужого человека в личную жизнь. Но, переборов себя, она прерывистым голосом сказала:
– У меня с детства порок сердца. Местные знахари ничего не могут сделать. Говорят, не хватает квалификации и возможностей. Что-то по мелочам купируют, поддерживают работу органов, но на большее не способны.
– А почему к знахарям обращаетесь? – удивился Никита. – Есть же лекари-волхвы, они устранили бы дефекты сосудов, гипоксию или что там еще способствует хроническому кислородному голоду, влияющему на работу организма.
– Никита, на услуги такого специалиста нужны большие деньги, – вздохнула девушка. – Откуда они в моей семье? Нет их. Комплексное лечение – это не наговор на травах…
– Ну да, прости меня, не подумал. Ты знаешь, я мог бы дать тебе необходимую сумму, только такая благотворительность не в моих правилах. Садись на стул и расслабься.
– Что? – растерялась Алена.
– И глухая к тому же, – улыбнулся Никита. Пришлось встать, пододвинуть стул к девушке и насильно посадить ее, словно задеревеневшую от неожиданности.
Что ж, придется кое-что вспомнить из лекций Оленьки. Порок сердца может быть врожденным, а может появиться как осложнение после болезни. В первом случае придется тяжело. Нужно отыскать проблему, надеясь на собственную интуицию и на специально созданные для сканирования организма «амебы». Пока он размышлял, руки автоматически выпускали медицинских помощников, пусть и не таких совершенных, как у профессиональных лекарей, но тоже чего-то стоящих.
– Чем в детстве болела? – спросил он.
– Перенесла ангину, – тихо откликнулась Алена. – Тяжело болела, температурила. Еле на ноги подняли.
– Угу, все ясно, – буркнул Никита. – Осложнение на фоне болезни. Уже легче. Для меня, конечно! У тебя видна проблема: один из сердечных сосудов гипертрофирован и не дает крови свободно перемещаться. Его обнаружить несложно, если применять методику полного осмотра при помощи нужных средств. Сейчас я так и делаю. Вижу тебя как раскрытую книгу.
– Всю? – зарделась девушка, сцепив руки на коленях.
– Нет, – засмеялся Никита. – Только внутренние органы. Не пугайся. Все везде хорошо, кроме одной штучки. Сосуд, будь он неладен. Немудрено, что доморощенные знахари не обнаружили проблему. Я уберу уплотнения со стенок сосуда, подчищу некоторые проблемные места, работающие как плотины. В данном случае они нам не нужны…
Никита словно вошел в транс, руководя работой маленьких помощников. Для него не существовало ни Алены, ни деда, даже ни одной мысли о Тамаре. Полностью отключившись от обыденности, он чистил, сжигал, убирал, раздвигал, освежал потоки, щедро делясь своей силой. Он был похож на генератор, пытавшийся запитать электричеством погруженное в темноту огромное здание. Только вместо электричества по невидимым проводам летели токи магии.
Его руки неосознанно скользнули по заманчивым и упругим бугоркам, обтянутым платьем, и в этот момент Никита словно выскочил из воды, ощущая нехватку кислорода. Алена, полыхнувшая было от гнева и отчаяния, что барин в первый же день позволяет себе такие вольности, вскинула голову и увидела бледное, покрытое испариной лицо, застывшее в каменной неподвижности, и аккуратно убрала его руки со своей груди. Стыд вперемешку со злостью медленно уступал место сопереживанию.
– Что-нибудь получилось? – с надеждой спросила она, решив не поднимать деликатную тему.
– Получилось, – хрипло произнес Никита, обрушиваясь на постель задом. – Принеси мне большую кружку сладкого чая. Очень сладкого. И все.
– А… – открыла было рот девушка.
– Говорю же – все. Я сэкономил ваш семейный бюджет на долгие годы. Надеюсь. Но показаться специалисту необходимо. Это будет стоить дешевле, чем проводить операцию. Я-то кустарь.
– Спасибо, – прошептала потрясенная Алена. На негнущихся ногах она подошла к двери и снова замерла.
– Иди же, – поторопил ее Никита. – А то в самом деле старик узнает, что нарушаешь порядок – место потеряешь.
– Я мигом!
За окном угасал день, отбрасывая на пол и стены желтые полосы заходящего солнца. От окна потянуло холодком. Никита полулежал на кровати, опершись спиной на подушку, и медленно потягивал сладкий чай. Алена постаралась. Глюкозы для организма хватит с избытком.
Он думал, что дом, несмотря на косметический ремонт, не смог обрести молодость, как и уходящий мир деда. Он доживал свои дни, словно чуя большие перемены, исходящие от энергетического поля Никиты Назарова. Ощущая себя небывало богатым, можно пофантазировать, что он сделает в первую очередь: новый дом. Хороший, большой дом, в котором будет много детей. Никита не даст им пройти тот же путь, по которому шагал сейчас сам. У них будут и мать, и отец, а лучшая защита состоять из верных и преданных людей. Значит, надо набирать свою команду, не оглядываясь на патриарха.
Глава вторая
– Согласно основному завещательному письму все движимое и недвижимое имущество Назарова Анатолия Архиповича, владельца усадьбы «Боярская», владельца частных корпораций «Изумруд» и «Гранит», тонкосуконной мануфактуры «Белозерское» и прочих мелких мануфактур, после его смерти переходит в полное и безвозвратное пользование Назарову Никите Анатольевичу.
Никита, сидевший в глубоком уютном кресле нотариальной конторы, удивленно вскинул голову. Он впервые услышал, что отчество у него совпадает с именем деда. Сам же Назаров-старший, даже не моргнув глазом, спокойно слушал монотонную речь адвоката, обхватив руками набалдашник трости, которую взял ради солидности, как он сам объяснил Никите, а вовсе не из-за немощи своих ног. За столом, кроме двух представителей конторы и патриарха, откровенно скучал иерарх вологодского отделения Коллегии, специально приглашенный для заверения некоторых деталей завещания. Анатолий Архипович по секрету шепнул Никите по дороге в Вологду, что специально решил помучить местных волхвов. Они одно время пили у него кровь, когда патриарх пробивал некоторые наработки для своей зарождавшейся корпорации. Ведь любое изобретение, завязанное на магии, обязано пройти сертификацию, и неважно, где оно будет применяться – в армии, на флоте или еще в какой сфере жизнедеятельности.