– Вас ждут. Извольте пройти.
Вот как? Удачно в гости зашел. С первого раза в цель попал. Никита направился следом за слугой, вертя по сторонам головой. Приложив небольшое усилие, мужчина распахнул массивные даже с виду створки стеклянных дверей. Молодой волхв давно заметил за собой способность определять ауру домов. Особняк Зубовых казался ему брошенным огромным животным, которое скучает и ждет своих хозяев. Здесь не было жизни, хотя все блестело в лучах прямого солнца, бьющего в окна: красная лакированная мебель, серебро на полках, блестящие вставки на шкафах, хромированные детали интерьера, стекло, хрусталь, даже полы искрились светло-желтыми переливами мастики.
– Лариса Георгиевна просила вас подождать в зале, – пояснил старик. – Может быть, выпить изволите? Чай, кофе, соки… Или алкоголь предпочитаете?
В голосе слуги Никита услышал настороженное недовольство. Именно так. Старик был изначально негативно настроен по отношению к гостю. Никита улыбнулся и ответил:
– Спасибо, не хочу ничего.
Старик слегка поклонился и исчез за стеклом дверей. Наступила тишина. Чтобы развлечь себя немного, он стал расхаживать по огромному помещению, в котором спокойно можно было устраивать выставки. Впрочем, картины здесь были. В основном написанные маслом огромные холсты, убранные в золоченые рамы, которые нависали над Никитой напоминанием о гордости и нужности рода. Преимущественно мужчины, написанные в полный рост, но и женских портретов тоже хватало. Один из них привлек внимание: высокая красивая женщина в коротком черном платье, скромно стоящая на крыльце летней беседки. Ее сложную прическу освещали яркие лучи солнца, а на лице играли теневые блики. Можно было счесть эту картину не слишком удачной, но художнику удалось вложить чувственность и экспрессию в одну только фигуру, так что хотелось смотреть и наслаждаться красотой ног, изящной талией и плавными линиями бедер. Да, он уже видел это лицо, и совсем недавно.
– Любуешься? – раздался за его спиной насмешливый голос Ларисы. Настолько увлекся Никита, рассматривая современное художество, что пропустил появление хозяйки дома. – Это моя мама.
– Очень красивая, – Никита нисколько не кривил душой. Женщина была выписана как с фотографии. Он знал, что существуют такие технологии, позволявшие писать картины с компьютерной точностью.
Лариса и в этот раз была с распущенными волосами, но платье надела куда поскромнее – из легкой светло-голубой ткани чуть выше колен. На ногах туфли на невысоком каблуке. Стоит, обхватив локти ладонями, а в глазах плещется интерес и торжество, природу которого Никита вполне себе представлял. Ее плетение было удачным. Зверь сам пришел в ловушку.
– Все говорят, что я в нее, – сказала Лариса. – Ты не находишь?
– Да, это правда, – не стал скрывать Никита. – Я не думаю, что надо скромничать в таком вопросе.
– Ладно, – девушка кивнула на диван. – Присядем? Судя по твоим пустым рукам, это не свидание, а деловой разговор? Я видела твой фокус с цветами и, признаться, думала, что ты повторишь его здесь. Ошиблась, выходит?
– Угадала, – волхв сел с краю мягкого кожаного дивана и привалился к высокому подлокотнику. Так было удобно.
Лариса же примостилась с другого края, как осторожная и опытная охотница, не желающая раньше времени пугать будущую жертву. Медленно закинула ногу на ногу и легким касанием ладоней разгладила подол платья. Парень с трудом отвел глаза в сторону. Что ж, деревом он не был и мучительно сдерживал себя, чтобы не поддаться на прелести хозяйки. Значит, можно давить и лепить что угодно, решила девушка. Нет такого бастиона, который бы не рухнул под напором магических чар. Никита же в свою очередь подумал, что Лариса и без магии может свалить с ног любого представителя мужского племени.
– Ну, раз это деловой разговор, тогда мучай девушку вопросами, – хозяйка пристально взглянула на Никиту.
– Лариса, у меня в последние дни появилось странное чувство притяжения к тебе, – он не стал врать или пустословить, потому что не привык ходить кругами возле проблемы. – Не буду скрывать: ты приятная девушка, но манипулировать другими людьми как-то несерьезно, что ли… Недостойно тебя, обладающей таким страшным оружием, как красота.
Никита пожал плечами, словно смущался от произнесенных слов. Лара смотрела молча, нисколько не скрывая в глазах своих желаний. Ободряюще кивнула.
– Никогда такого не было, поверь. Ощущение дикого влечения, чуть ли не до потери сознания. Я внимательно себя проверил и нашел плетение, которое ты мне подсадила. Очень сильное плетение, которое не уничтожишь с лихого налета.
– Так и есть, – улыбка Лары говорила о многом. – Ты понравился мне. А кто приходится мне по нраву – становится моим. Да, я подсадила тебе «магнит». Знаешь, что это за штука?
– По названию можно определить его функциональную направленность, – усмехнулся Никита. – Волхвы называют его «манок». Неужели плетение настолько сильно, что нельзя его снять?
– Можно, но очень и очень нужно постараться, преодолев страшную душевную и физическую боль во время ментального разрыва, – честность Лары обезоруживала и заставляла относиться к ней как к серьезному противнику. – Это плетение – родовая тайна. Моя мама использовала его, чтобы заполучить папу в мужья. Иначе бы барон Зубов так и метался бы между дворянскими красотками, не приобретя в итоге лучшую жену в Петербурге.
– Вот как? – пробормотал Никита. – Это переворачивает мою теорию с ног на голову.
– Какую, если не секрет?
– У нас же откровенный деловой разговор… Я предполагал, что твой дар при инициации получил какой-то дефект, и ты стала применять его ради извращенного желания иметь то, что тебе нравится. Им ты пользуешься, втягивая в свою орбиту молодых дворян.
– Тебе уже рассказали про мои «извращенные наклонности»? – грустно улыбнулась Лариса. – Ну, иногда мне хочется пошалить. Скучно, Никита, очень скучно в кругу людей, не способных выслушать крик души. Да, я такая… выбивающаяся из стройных рядов чинной аристократии. А что ты хотел, когда я по десять месяцев в году нахожусь в этом пустынном дворце одна?
Последние слова она прокричала, воздев руки кверху. В этой экспрессии, переходящей от спокойствия до раздражения, было что-то надуманное, выставленное на потеху людям. И Никита в очередной раз подумал, что с Ларисой надо быть очень осторожным. Молодая, но опытная и коварная девица.
На ее крик в зале появился знакомый уже слуга с серебряным подносом, на котором стояли чашки, кофейник и вазочка с маленькими профитролями. Старик, наверное, хорошо знал предпочтения хозяйки и ориентировался в первую очередь на них, а не на желания гостей. Примут как должное и от кофе не откажутся. Невозмутимо поставив поднос на столик, он отступил на два шага назад, ожидая приказание девушки.
– Спасибо, Василий, – сухо произнесла Лариса. – Ступай, я сама поухаживаю за гостем.
Седой Василий снова махнул взглядом по Никите и тихо исчез, подобно привидению в пустом и неживом дворце. Лариса разлила кофе по чашкам, наклонившись над столиком, отчего ткань платья ощутимо обрисовала приятные формы груди. Все, что делала девушка, было провоцирующим и вызывающим, только Никита был готов к таким вывертам. Он сумел заблокировать пульсацию «магнита», снизив интенсивность излучения в несколько раз. Это не спасало от яростного всплеска гормонов, но хоть как-то контролировало эмоции Никиты.
– Спасибо, – поблагодарил он Ларису, приняв из ее рук чашку. – Я не приемлю такой способ знакомства и привязывания объекта вожделения к себе. А я, как понял, стал подопытным кроликом без личного согласия. Хочешь на мне продемонстрировать свои чары?
– Никита, дорогой, – девушка покачала головой, рассыпая волосы по плечам, – я хочу сама строить свою жизнь и решать, что мне нравится, а что – нет. У нас разница в возрасте четыре года, и я как бы перед тобой теряю преимущество: разные интересы, друзья… Но ты мне действительно понравился. Поверь, языком болтать просто так я не привыкла.
– На тебя произвела впечатление дурацкая драка на стоянке? – усмехнулся волхв, чувствуя приятное покалывание в позвоночнике, постепенно перемещающееся из крестца вниз к копчику; иголочки опоясали полукруг и оказались в районе живота, а потом заскользили дальше – в пах.
– Действительно, дурацкая, – засмеялась Лариса и аккуратно поставила чашку на столик. – Моя свита делает кучу глупостей не оттого, что хочет казаться полезной. На самом деле они реально меня боготворят.
– Им ты тоже подсадила «магнит»?
– Ты что? – Лариса уже хохотала. – Ты представляешь, что будет, если все эти слюнявые мажоры будут страдать по мне и добиваться близости? Ой, как представлю эту картину…
Она легко вскочила с дивана и вдруг потянулась, выгибая спину. Потом сделала оборот на месте, сдерживая руками пытающийся разлететься подол платьица. Вдруг резко остановившись, Лариса встала напротив Никиты и шало взглянула на него. С ее зрачками творилось что-то невероятное, они меняли цвет с глубокого черного до золотисто-зеленого, пока совсем не позеленели и затуманились. Солнечные лучи, мягко падая через широкое окно, осветили ее фигуру. Чертовка, с восторженным ужасом понял волхв, была без нижнего белья, и сейчас откровенно пользовалась всеми преимуществами своего обольщения. Ментальный нажим был настолько сильным, что блокировка вокруг «магнита» стала предательски потрескивать и прогибаться.
– Я свожу с ума только тех, кто мне на самом деле нравится, – кончиком языка проведя по губам, тихо сказала Лариса и положила на свою талию ладони, которые затем скользнули вниз, оглаживая ткань на бедрах. – Сейчас – это ты. Зря сопротивляешься. Я все равно сломаю твой примитивный «щит». От моего заговора ты не найдешь спасения.
– Ты же играешь, – Никита с трудом скинул морок, ощущая сухость в горле. – Зачем тебе это? Я все равно не поддамся. Бьешь ниже пояса – вот что сейчас делаешь. Почему ты не можешь увлечь какого-нибудь парня без своих колдовских штучек?