Сам Колиньи призывал к сдержанности, но голос раненого был слаб, и мало кто к нему прислушивался.
Уолсингем предпринял попытку остудить горячие головы.
– Я располагаю сведениями, которые могут оказаться полезными, – сказал он. Поскольку он представлял в Париже единственную крупную протестантскую страну во всем мире, гугеноты внимательно слушали. – Истовые католики готовы к вашему восстанию. Герцог де Гиз составил планы на случай любого мало-мальски серьезного выступления протестантов после свадьбы Маргариты. – Посланник оглядел собравшихся. – Каждому из присутствующих в этой комнате назначен личный убийца из числа католиков-аристократов.
Новости потрясли гугенотов. Послышались возгласы ужаса и отвращения.
Маркиз де Ланьи стащил с головы свою драгоценную шапку и почесал лысину.
– Простите, посланник Уолсингем, но откуда вам все это известно? – спросил он с недоверием в голосе.
Нед нахмурился. Он надеялся, что Уолсингем не назовет имени Херонимы Руис. Эта испанка из окружения кардинала Ромеро еще могла пригодиться.
По счастью, Уолсингем не стал раскрывать источник сведений.
– У меня есть лазутчик в доме де Гизов. Как же иначе?!
Обычно де Ланьи был довольно миролюбив, но на сей раз он сурово изрек:
– Нужно защищаться, друзья мои.
Кто-то воскликнул:
– Лучшая оборона – напасть самим!
С этим все согласились.
Нед был младшим по возрасту среди собравшихся, но у него нашлось что сказать.
– Герцог де Гиз рассчитывает на то, что протестанты своими насилием побудят короля отказаться от Сен-Жерменского мира. Вы играете ему на руку. Подумайте об этом.
Не помогло. В воздухе все отчетливее пахло кровью.
А потом прибыл король Карл.
Никто подобного не ожидал, не предполагал увидеть его королевское величество. Тот явился без всякого уведомления. С ним была и королева-мать, Екатерина де Медичи, и Нед догадался, что это она подговорила сына навестить адмирала. За монаршими особами следовали старшие придворные, в том числе многие вельможи-католики, ненавидевшие Колиньи. Но герцога де Гиза среди них не было.
Карл правил уже одиннадцать лет, хотя ему самому был всего двадцать один год.
Неду показалось, что сегодня король выглядит как-то по-особенному молодым и ранимым. На его бледном лице с кудрявыми усиками и едва наметившейся бородкой читались искренняя обеспокоенность и раздражение.
Нед слегка приободрился. Прийти вот так – со стороны короля это было неслыханное проявление сострадания. Гугеноты навряд ли смогут от такого отмахнуться.
Первые слова Карла укрепили надежды Неда.
– Боль ваша, а гнев мой, – сказал король, обращаясь к адмиралу.
Он явно вызубрил эти слова заранее, с тем расчетом, чтобы их разнесли по всему Парижу, но оттого они не перестали быть справедливыми и желанными.
Поспешно принесли стул, и король сел, лицом к кровати.
– Клянусь, я отыщу того, кто в этом повинен…
– Анри де Гиза, – пробормотал кто-то.
– …кто бы это ни был, – договорил Карл. – Я уже назначил ответственных, слуг того дома, где прятался убийца, начали допрашивать.
Ерунда какая, фыркнул про себя Нед. Таким способом до истины еще никому дознаться не удавалось. Ни один здравомыслящий государь не позволит посторонним вести расследование, итоги которого могут оказаться весьма нелицеприятными. Значит, это всего-навсего уловка, и король заинтересован не в том, чтобы найти убийцу, а в том, чтобы снизить накал страстей, – впрочем, его можно понять.
– Прошу вас перебраться в Лувр, – продолжал король, – и расположиться в непосредственной близости от нас. Там вам ничто не будет угрожать.
Не слишком удачная мысль, оценил Нед. Колиньи сейчас нигде не будет в безопасности, но ему лучше оставаться здесь, среди друзей и соратников, чем отдавать себя под ненадежное покровительство короля Карла.
На лице адмирала отражались схожие размышления, но он, разумеется, не мог их озвучить из опасения обидеть короля.
Спас положение Амбруаз Парэ, который сказал:
– Ваше величество, больной должен остаться здесь. Всякое перемещение приведет к тому, что раны откроются снова, а новой кровопотери он может не пережить.
Король кивком показал, что услышал врача, и изрек:
– В таком случае пришлю вам Коссена с пятью десятками пикинеров и аркебузиров, чтобы усилить вашу малочисленную охрану.
Нед снова нахмурился. Коссен был человеком короля, а всем известно, что охранники, преданные кому-то еще, представляют собой весьма сомнительную ценность. Что на самом деле кроется за словами Карла? Он попросту наивен и норовит таким вот образом сделать шаг к примирению? Да, он молод и неопытен, но ему следовало бы понимать, что подобное предложение не совсем уместно.
С другой стороны, один королевский дар, одно предложение уже отвергли; посему у Колиньи не осталось выбора.
– Ваше величество очень добры, – произнес адмирал.
Карл поднялся.
– Я отомщу за это нападение, – сказал он с нажимом.
Нед оглядел собравшихся в комнате гугенотов. Судя по выражениям лиц, многие из них были готовы поверить в искренность короля, хотя бы дать ему возможность предотвратить кровопролитие.
Карл вышел. Королева-мать Екатерина, следуя за сыном, перехватила взгляд Неда. Уиллард едва заметно кивнул, благодаря королеву за попытку сохранить мир в стране и за приход короля. На мгновение уголки ее губ изогнулись в намеке на признательную, еле уловимую улыбку.
Большую часть субботы Нед потратил на шифрование длинного письма Уолсингема к королеве Елизавете; в этом письме подробно излагались бурные события последней недели и рассказывалось о попытках королевы-матери Екатерины спасти страну от возобновления религиозных распрей. Покончив наконец с нудной работой, он вышел из дома посланника и направился на рю де ла Серпан.
Вечер выдался теплым, молодые люди повысыпали из таверн на улицу – пили, потешались над попрошайками, свистели вослед девушкам, мало чем отличаясь от своих разгульных сверстников из Кингсбриджа. Были бы деньги в карманах да желание повеселиться… Потасовки начнутся позже, но начнутся обязательно – ни один субботний вечер без них не обходился. А вот гугенотов в черных нарядах нигде видно не было. Возможно, те отсиживались по домам и ужинали за крепко запертыми дверями. Если повезет, сегодняшние драки в мятеж не перерастут. А завтра уже воскресенье, все угомонятся.
В лавке Неда сразу провели в заднюю комнату, и там Изабель и Сильви поведали ему о нежданном появлении Пьера Омана.
– Мы надеялись, что он забыл про нас, – сказала Изабель. – Не знаю даже, как он нас отыскал.
– Зато я знаю. – Нед ощутил укол совести. – Один из его людей следил за мной. Должно быть, я привел его к вам, когда приходил на обед на прошлой неделе. Прошу прощения, я не ведал, что за мной наблюдают. Выяснил, только когда уже ушел.
– Откуда вам известно, что тот человек работал на Пьера? – спросила Сильви.
– Я его поколотил, приставил ему нож к шее и пригрозил перерезать горло. Он во всем признался.
– О!
Женщины довольно долго молчали. Нед понял, что до сих пор они как-то не представляли его себе человеком, способным на насилие.
– Как по-вашему, что затевает Пьер? – справился он, нарушая тишину.
– Не знаю, – ответила Сильви. – Но мне придется какое-то время быть вдвойне осмотрительной.
Нед пересказал женщинам, как король Карл навещал Колиньи. Сильви тут же ухватилась за упоминание о списке протестантов и назначенных убийц для каждого из них.
– Если у герцога де Гиза есть такой список, значит, составил его не кто иной, как Пьер, – сказала она убежденно.
– Не исключено, – согласился Нед. – Судя по всему, этот ваш Оман – главный лазутчик и наушник герцога.
– В таком случае, думаю, я знаю, где список.
Нед вопросительно уставился на Сильви.
– Правда? И где же?
– У него имеется книга для записей. Он хранит ее дома. Считает, что там безопаснее, чем в особняке де Гизов.
– Вы ее сами видели?
Сильви кивнула.
– Много раз. Так я узнавала, кому из протестантов грозит арест.
Нед снова восхитился мужеством этой женщины.
– Но списка убийц я там не встречала.
– А мне можно посмотреть?
– Попробуем.
– И каким образом?
– Обычно в субботу вечером Пьер отсутствует дома. Давайте проверим.
Сильви встала.
– На улицах опасно! – попыталась остановить ее Изабель. – В городе полным-полно сердитых мужчин, и они все сегодня пьянствуют. Не ходи, прошу тебя.
– Матушка, нашим друзьям грозит смерть. Нужно их предупредить.
– Не рискуй понапрасну, ради бога!
Еще не стемнело, когда Нед и Сильви покинули лавку и направились на другой берег реки через остров Ситэ. Огромный собор словно распростер свою тень над встревоженным городом. На правом берегу, миновав скопление прижатых друг к другу домиков Л’Аля, Сильви привела Неда к таверне напротив церкви Святого Этьена.
Она заказала кружку пива и велела отнести ее к задней двери дома за углом.
Должно быть, тайный знак, подумал Нед. В таверне было не протолкнуться, поэтому они вышли обождать на улицу. Нед не находил себе места от волнения. Неужели ему на самом деле выпало увидеть тайную книгу записей Пьера Омана?
Несколько минут спустя их отыскала простоватая на вид худая женщина лет двадцати с небольшим. Сильви назвала ее Нат, служанкой в доме Пьера.
– Она из нашей общины, – пояснила Сильви.
Нед все понял: Сильви сумела поладить со служанкой Омана и так получила доступ к записям Пьера. Умница.
– Это Нед, – продолжила Сильви, обращаясь уже к Нат. – Ему можно доверять.
Служанка усмехнулась.
– Небось собралась за него замуж?
Нед позволил себе вежливую улыбку.
Сильви смутилась, но перевела все в шутку.
– Не сегодня, – ответила она и поспешно сменила тему: – Что творится у вас дома?
– Пьер в дурном настроении. Вчера что-то пошло не так.