Это знаменитое восклицание в конце знаменитой речи обнаруживает не только взгляды оратора, не только твердость его политической линии, но и неустойчивость его положения.
В деловой речи по экономическому вопросу не обязательно бросать вызов оппонентам.
Он не верил, что большинство депутатов поймут его.
К кому же он обращался?
Кажется, что он через десятилетия обращался к нам. Во всяком случае сейчас, в измученной России, его слова звучат куда как современно. Но, конечно, в первую очередь Столыпин обращался не к нам, а к другим людям, другим временам.
Взгляд из-за рубежа
Сегодня принято говорить, что история не имеет сослагательного наклонения и что бессмысленно рассуждать на тему о судьбе России в случае полного осуществления Столыпинских реформ. Допустим, что это так. Но никто не помешает современным исследователям обратиться, например, к работам зарубежных экономистов, с пристальным вниманием наблюдавших за ростом России.
В мае 1913 года французский экономический обозреватель Эдмон Тэри получил от французского правительства задание изучить результаты русских реформ и состояние железных дорог в России. Его работа «Россия в 1914 году» никогда у нас не издавалась в силу понятных причин, ибо ее выводы, бесспорно, свидетельствуют, что перед революцией Россия была сильной, здоровой державой, стремительно рвущейся вперед.
Тэри пишет:
«Возрастание государственной мощи создается тремя факторами экономического порядка: 1) приростом коренного населения, 2) увеличением промышленной и сельскохозяйственной продукции, 3) средствами, которые государство может вложить в народное образование и национальную оборону».
И далее он приводит эти факторы.
Население России с 1902 по 1917 год выросло на 31,7 миллиона человек (22,7 %). «Этот прирост тем более примечительный, что в течение предшествующего десятилетия, 1892–1902, он едва достигал 18 600 000 человек, то есть 15,4 %».
Производство зерновых выросло на 22,5 %, картофеля на 31,6 %, сахарной свеклы на 42 %. В частности, производство пшеницы выросло на 44,2 миллиона центнеров (37,5 %), ячменя на 36,3 миллиона центнеров (62,2 %), картофеля на 79,1 миллиона центнеров (31,6 %). «Излишне говорить, что ни один из европейских народов не достигал подобных результатов (выделено нами. – Авт.), и это повышение сельскохозяйственной продукции, – достигнутое без содействия дорогостоящей иностранной рабочей силы, как это имеет место в Аргентине, Бразилии, Соединенных Штатах и Канаде, – не только удовлетворяет растущие потребности населения, численность которого увеличивается каждый год на 2,27 %, причем оно питается лучше, чем в прошлом, так как доходы его выше, но и позволило России значительно расширить экспорт и сбалансировать путем вывоза излишков продуктов все новые трудности внешнего порядка».
Сделав такой вывод, Тэри приводит данные торговли продуктами питания. Они тоже впечатляют. Экспорт составляет 1120,1 миллиона франков (прирост на 93,7 %), импорт 207,28 миллиона франков (66,3 %), превышение экспорта над импортом 912,9 миллиона франков (103,4 %, более чем вдвое!). «Одна эта таблица объясняет стабильность обмена и постоянное улучшение внешнего кредита (выделено нами. – Авт.) России, ибо средний излишек годового экспорта, который она показывает, достаточно велик, чтобы покрыть тяготы иностранного долга и промышленного дефицита».
Еще Тэри замечает: аргентинская, американская и канадская пшеница испытывает сильную конкуренцию со стороны российской.
Рост промышленности за десятилетие показан в таких цифрах: каменный уголь – 79,3 %, железо и готовая сталь – 53,1 %…
«Русские… сами производят свои паровозы, железнодорожное оборудование, военные и торговые суда, все свое вооружение и большое количество скобяных изделий: хозяйственных предметов, земледельческих орудий, труб и т. д.».
Эти миллионы центнеров и десятки процентов роста, однако, не отражают в полном объеме происшедших перемен. И Эдмон Тэри анализирует динамику расходов на народное просвещение и национальную оборону. В 1902 году на просвещение тратилось 99 миллионов франков, в 1912-м – 312 миллионов (прирост 216,2 %). Соответственно на оборону: 1210 и 2035 миллионов франков (68,2 %).
«Таким образом, российское государство сделало за десятилетний период огромные усилия, чтобы поднять уровень народного просвещения, оно увеличило также в огромных пропорциях свои военные расходы, а широкое использование в экономике бюджетных ассигнований обычного порядка позволяет казне продолжать эти усилия, ибо кредиты, принятые Думой на 1913 бюджетный год, достигли: для народного образования – 366 млн. франков против 312 млн. в 1912 году, военные кредиты – 2312 млн. франков против 2035 в 1912 году».
Главный вывод отчета: «Если у больших европейских народов дела пойдут таким же образом между 1912 и 1950 годами, как они шли между 1900 и 1912, то к середине настоящего столетия Россия будет доминировать в Европе как в политическом, так и в экономическом и финансовом отношении» (выделено нами. – Авт.).
Прогноз французского экономиста численности населения к 1948 году (млн. человек):
Россия – 343,9
Германия – 104,6
Австро-Венгрия – 81,9
Англия – 61,9
Италия – 45,3
Франция – 42,3
Европейские страны, вместе взятые, – 336,0.
«Итак, если в течение 36 последующих лет все будет идти так, как между 1900 и 1912 гг., население России в 1948 г. будет выше, чем общее население пяти других больших европейских стран».
Судите сами, насколько сбылся прогноз. Сейчас население России составляет менее 150 миллионов человек.
Были и другие зарубежные исследования, германские, вывод которых полностью совпадал с французским: через десять лет Россию не догнать.
Ликвидация Думы
А между тем Столыпин проживает под усиленной охраной в Зимнем дворце, его дочь Наташа не может ходить даже на костылях, а сам он по-прежнему гуляет либо по залам, либо по крыше дворца. Опасность новых покушений все еще огромна…
В Думе все заметнее происходила поляризация. Кадеты склонялись к сотрудничеству с правительством, стремились сохранить Думу. Социалисты же избрали другую тактику.
Особенно серьезно они относились к работе в армии, свидетельствует полковник Герасимов, возлагали большие надежды на военные восстания.
Неожиданное противостояние возникло во время прений о наборе новобранцев. Социалисты отклоняли проект. Их оратор, социал-демократ из Тбилиси Зурабов, произнес оскорбительную для армии речь. («Армия будет великолепно воевать с нами, и вас, господа, разгонять, и будет всегда терпеть поражения на Востоке».)
В Первой Думе подобная речь депутата Якубзона не привела к бурным спорам. Но во Второй поднялась буря. Министры покинули зал. Председатель Думы Ф. А. Головин стал делать замечания правым. Шум усилился. «Вопрос не исчерпан! Россия оскорблена! Вон его!» – кричали справа.
Объявили перерыв. Депутаты разошлись по фракциям. Говорили, что правительство не позволит безнаказанно оскорблять армию и может распустить Думу.
Что делать? Головин и кадеты готовы исключить Зурабова из заседания. Стали совещаться с остальными – социалисты и польские коло отказались их поддержать.
Заседание возобновилось. Головин говорит, что ознакомился со стенограммой, убедился в недопустимости высказываний Зурабова, лишает его слова и делает ему замечание.
Дума голосует. Большинство правых, кадетов и польского коло предложение председателя принимают. Левые протестуют и покидают зал.
Решающими стали голоса польских депутатов.
Кадеты отмежевались от социалистов. Однако этот поворот не мог обеспечить прочности Думе. Для того чтобы правые и кадеты имели большинство, им еще были нужны голоса польского коло. А надеяться на прочность такой необычной коалиции было нечего. Правда, набор новобранцев на военную службу был одобрен именно этим большинством.
Роспуск Думы был не за горами. «Революция объективно закончилась», – делал вывод П. Б. Струве в «Русской мысли». Социал-демократы тоже признавали, что революционной ситуации больше нет.
Перелом завершился. Самодержавная монархия переходила к парламентской. Надо было продолжать реформы, вести мирную созидательную работу. Но требовалось найти выход из законодательного тупика: Вторая Дума была неработоспособна, а новые выборы по существующему закону о выборах вряд ли могли внести качественные перемены в состав депутатов.
Дальнейшие события показали, что правительство решило действовать без колебаний. Воспользовавшись тем, что думская фракция социал-демократов вела работу среди солдат и вошла в связь с группой солдат различных полков, называвшейся «военной организацией», правительство санкционировало обыск в помещении фракции. Было арестовано несколько членов этой организации.
Столыпин провел совещание с прокурором судебной палаты и министром юстиции Щегловитовым. Решили предъявить Думе требование выдать социал-демократических депутатов для суда, а в случае несогласия Думы – не останавливаться перед ее роспуском.
К этому времени Столыпин уже вел подготовку нового избирательного закона.
1 июня Столыпин явился в Думу и попросил провести закрытое заседание. Он потребовал лишить депутатской неприкосновенности всех членов думской фракции социал-демократов за устройство военного заговора.
Был ли заговор? По-видимому, на вопрос надо ответить отрицательно. Заговора как такового, имеющего конечной целью свержение государственного строя, не было. Был процесс, подтачивающий строй. Были агитация, собрания и т. п.
Требование Столыпина поставило кадетов в сложное положение. Они не могли отрицать подготовку заговора, им хотелось «сберечь» Думу. Однако доказательства заговора, предъявленные прокурором Петербургской судебной палаты, казались не вполне убедительными.