Быстрый просмотр файлов показал, что до сих пор детективы топтались на месте. Они столкнулись с педантичным убийцей, который выбирал жертв среди тех, кого не будут искать, − бомжей, проституток. Просто ужасно, как некоторые люди могут исчезнуть, и никто этого не заметит − по крайней мере, никто из тех, кто обратит на это внимание полицейских или политиков.
«Умен, − подумал Дэвис. Пока он читал записи по делу, у него по спине побежали мурашки. − Очень умен. А вообще…»
Что-то во всем этом его поразило до самой глубины души.
− Это расследование Джины, − сказала Мария. − По крайней мере, она его ведет. Мы привлекли кучу людей. Я тоже за ним слежу, по понятным причинам.
− Понятным? − переспросил Чез и, перегнувшись через Дэвиса, стащил со стола несколько «Эм-энд-эмс».
Мария нахмурилась и увеличила одно из окон с отчетом Гутьеррес, в котором та прозвала убийцу Фотографом.
− Что это? − спросил Чез. − Почему такое прозвище? Оно имеет какое-то отношение к стоп-кадру?
− Он убивает их определенным образом, − прошептал Дэвис. − Чтобы детективы «Стоп-кадра» не смогли его найти.
Мария мрачно кивнула.
− После убийства Фотограф бальзамирует тела, чтобы криминалисты не могли определить время смерти. Затем он или она сбрасывает трупы в океан, где их подхватывает течение и в конце концов прибивает к берегу. Убийце, видимо, все равно, найдут их или нет, возможно, он даже этого хочет, но использовать стоп-кадр в этом деле мы не можем. Он или она знает, что для получения ордера мы должны знать определенный день или место.
Она просмотрела текущий отчет, который до сих пор обновлялся полицейскими с места происшествия.
«Осмотр тел подтверждает прежние предположения, − написал один из копов. − Убийца вымачивал их в бассейне, чтобы было труднее установить время, когда они будут сброшены в океан».
Дэвис кивнул.
− Так зачем продолжать замалчивать? Почему так надежно скрыли сегодняшний вызов?
− Лучший способ поймать кого-то − не дать заподозрить, что за ним гонятся. − Мария поморщилась. − Очень скоро все выплывет наружу. Так почему бы не скрывать это от репортеров как можно дольше?
«Тут есть что-то еще», − подумал Дэвис, прокручивая на экране отчеты.
«Опасно, − гласила одна из заметок. − Если люди потеряют веру в «Стоп-кадр», его нельзя будет использовать в суде».
− Все равно ты должна была нам сказать, − заметил Дэвис.
− Зачем? − сказала Мария. − Какой в этом смысл?
− Когда мы бываем в стоп-кадрах определенных дней, то можем поразнюхать что к чему, − сказал Чез, хрустя «Эм-энд-эмс». − Раздобыть побольше информации.
− Откуда? − спросила Мария. − Когда? Разве ты не понял, что убийца специально обставляет все так, чтобы вы двое остались не у дел?
Дэвис посмотрел на напарника. Мария заняла чересчур оборонительную позицию. Делала она это часто, впрочем, как и остальные. Считалось, что он и Чез не должны совать нос в расследования настоящих детективов. Для всего отдела они были мальчиками на побегушках, которых посылали собирать конкретные сведения и ничего больше.
Однако на самом деле никто, похоже, не знал, что делать со «Стоп-кадром». На город надавили, чтобы тот купил проект, и на него ушла куча денег, однако законы о неприкосновенности частной жизни крепко связывали им руки. Чудо, что в «Стоп-кадр» разрешают входить хотя бы двум детективам. А если общественность узнает, какой свободой действий Чез и Дэвис пользуются на работе…
В общем, это было средство, которым даже после стольких лет никто не понимал, как пользоваться, не говоря уже о том, чтобы знать это наверняка. Но все равно это не оправдывало того, сколько информации скрывали от работающих в проекте полицейских.
− Мария, чего ты не договариваешь? − прошептал Дэвис.
Она с вызовом встретила его взгляд. Когда Чез приставил ей к виску пистолет, ее глаза метнулись в сторону.
− Чез, − вздохнул Дэвис. − Пожалуйста, не убивай ее опять.
− Опять?! − воскликнула Мария.
− Просто расскажи все, Мария, − сказал Дэвис. − Обычно мы тебя не убиваем. Клянусь.
− Это стоп-кадр, Мария. − Чез пожал плечами. − Что бы мы здесь ни делали, это не имеет значения. Поведай этому славному парню то, что он хочет знать.
− Я не знаю, почему вам не говорят, − упрямо произнесла она. − Да, вам не рассказали об этом деле. Да, вас не хотят привлекать к расследованию. Но почему, я не знаю.
− Ты лжешь, − сказал Дэвис.
− Докажи.
Дэвис со вздохом посмотрел на Чеза.
Чез выстрелил.
Даже если стрелять в голову, тела дергаются не так сильно, как многие думают, − просто обмякают, что и случилось с Марией. Хлопок от выстрела взвихрил волосы, голова качнулась, будто по ней стукнули, и… тело поникло на стуле. Даже крови было не много − пуля не вышла с другой стороны головы. Несколько капель вытекло из носа и из пулевого отверстия в виске.
Чез спокойно поднял значок над головой для тех немногих, кто еще оставался поблизости. Не все полицейские отправились куда глаза глядят при виде значка и не все разбежались в испуге после того, что сделал шеф.
− Вот засранец! − Дэвис встал и вышел из кубикла. − Ты и правда это сделал!
− Ага, − согласился Чез. − Ты же знаешь, мне всегда хотелось. Этот ее самодовольный взгляд… Относилась к нам, как нянька к трехлетней малышне.
− Ты и правда это сделал!
− Да что такого? Ты же намекал, что мы проделывали это миллион раз.
− Это был метод допроса!
− Убогий метод, судя по результатам. − Чез столкнул тело со стула и уселся сам. − Лучше помоги просмотреть всю эту фигню. У нее был доступ выше нашего. Может, что-нибудь разузнаем.
Дэвис повернулся и стал осматривать офис поверх стен кубикла. Несколько человек несмотря ни на что остались на местах. При звуке выстрела они вскочили, но теперь попятились от Дэвиса. Друзья… вернее, знакомые. Страх в их глазах пробрал его до глубины души − будто он террорист.
Доббс вытащил пистолет и смотрел на него, взвешивая в руке. Дэвис отчетливо видел, как полицейского разрывают противоречия. «Если я его пристрелю, − думал Доббс, − то убью настоящего человека. Копа, который не совершил ничего противозаконного. Но если я не настоящий… кого это волнует, верно? Меня нельзя будет по-настоящему наказать».
Доббс встретился с ним глазами, и Дэвис вдруг инстинктивно почувствовал, что ему следует вытащить собственный пистолет и пристрелить Доббса прежде, чем тот примет решение. Однако Дэвис стоял столбом и не мог заставить себя.
Даже будучи дубликатом, Доббс оказался лучше, чем Чез. Покачав головой, он убрал пистолет в кобуру и побрел прочь.
Дэвис выдохнул − не облегченно, а скорее устало − и наклонился к напарнику, стараясь не обращать внимания на истекающее кровью тело Марии на полу.
Чез не стал смотреть дело серийного убийцы. Смахнув в сторону все окна, он изучал кое-что другое − личные досье.
Его собственное.
− Черт, Дэвис, мы должны были сделать это сто лет назад. Видишь? У нее полный доступ к нашим данным.
Чез проработал в полиции Нью-Клиппертона всего год, прежде чем его перевели в «Стоп-кадр». До этого он служил в Мехико, с которым действовало иммиграционное соглашение, допускающее получение гражданства. В досье Чеза из Мехико отмечались его рвение и усердие в обучении, но в самом конце была приписка: «Слишком агрессивный».
− Агрессивный, − фыркнул Чез. − Что это вообще значит? Родригес, ублюдок. Я хочу сказать, разве коп не должен быть агрессивным? Ну, чтобы вершить правосудие и все такое?
Чез прокрутил файл вниз: дальше шли пометки полицейских из Нью-Клиппертона.
«Энергичный. Волевой. Думаю, добьется успеха», − написал Диас перед уходом на пенсию.
«Хам, − отметила Мария после того, как Чез несколько месяцев прослужил в городе автоинспектором. − У меня уже семь жалоб на этого парня».
«Относится к службе в полиции как к видеоигре». Это от бывшего напарника.
Дальше была еще одна запись от Марии: «Рекомендован для работы в «Стоп-кадре». Не можем его уволить без серьезного повода. По крайней мере, в стоп-кадре, когда он неизбежно кого-нибудь пристрелит, не будет оснований для судебного разбирательства».
Дэвис снова взглянул на ее труп.
Чез хмыкнул.
− Ты это прочел?
− Да.
− Диас, отличный был мужик. − Чез вздернул подбородок. − Волевой? Да. Да, я волевой. И знаешь, я мог бы добиться успеха. Если бы она не запихнула меня сюда.
− Конечно.
− Давай посмотрим, что говорят о тебе. − Чез провел пальцами по столу, чтобы начать поиск.
Хлопнув по столу, Дэвис заблокировал окна.
− Давай не будем.
− Да ладно. Разве тебе не интересно?
− Я догадываюсь, что там, − сказал Дэвис. − Верни другие окна, те, что с заметками по делу Фотографа. Скинь файлы мне на телефон.
Чез вздохнул.
− Было бы только справедливо прочитать и твое досье, Дэвис. Ты знаешь, почему я здесь. Как насчет тебя?
− Агрессивность, − пояснил Дэвис.
Чез посмотрел на него и рассмеялся. С формальной точки зрения все было верно: проблемой Дэвиса была агрессивность. Точнее, ее недостаток.
Они скачали файлы, и Дэвис потянул Чеза за плечо, кивая на выход.
− Давай выбираться отсюда, пока кто-нибудь не решил, что если он дубликат, то может пристрелить нас безо всяких последствий.
Чез не стал спорить и вышел, чуть не споткнувшись о ноги Марии. Дэвис взглянул на нее в последний раз. Не сумев перебороть себя, схватил со стола мисочку с мелочью и высыпал монеты в ладонь.
Они покинули участок. Выйдя на ступени, под солнечные лучи Дэвис почувствовал себя лучше, пусть солнце и было таким же фальшивым, как и все вокруг.
− Что теперь? − спросил Чез.
Дэвис проверил телефон: 14:07. Еще шесть часов.
− Я собираюсь остановить монстра. Ты со мной?
− Конечно. Я могу добиться успеха, Дэвис. Говорю тебе, могу. Знаешь, это наш шанс. Шанс проявить себя. Но куда мы пойдем?
− Обратно в здание с трупами. − Ткнув пальцем в телефон, Дэвис вызвал такси.