– Вероника Владимировна, – взял в плен красавицу Король Супермаркетов Залесов, – скажите вашему художнику, пусть продаст мне коттедж.
– Какой коттедж, Петр Максимыч? – удивилась Вероника.
– Домик его. Веселенький такой, живенький. В лесу стоит на полянке. Пусть продаст. Я хорошую цену даю. А он хорохорится.
– Ой, я не знаю, Петр Максимыч. Ему там нравится, в лесу. Вряд ли он согласится.
– А вы его заставьте. Убедите. Мне его пряничный домик очень по душе. Хочу. Пусть продаст вместе с участком. Мне и место нравится – у горы.
– Андрею этот участок еще от деда достался. Нет, он ни за что не продаст дом. Петр Максимыч – вы, конечно, личность масштабная, но и художник наш не прост. Если он упрется, его с места не сдвинешь.
– А вы ласково, по-женски, – хитро улыбнулся в русую бороду Залесов. – Пусть продаст. Я за ценой не постою…
«О господи, взялся на мою голову!»
– Дождались! – прошипела Вероника, устремляясь навстречу художнику. – Где тебя носит, а? Господа, внимание! Герой сегодняшнего вечера – Андрей Атаманов!
Публика повернула к виновнику торжества разгоряченные шампанским физиономии и принялась аплодировать.
– Браво!
– Гениально!
– Браво, Атаманов!
– Великолепно!
– Молодец! – звучало в стенах галереи.
Первый восторженный выкрик был организован самой Вероникой (так поп-звезде преподносят на концерте умопомрачительную корзину роз, заранее певцом и оплаченную). И гости, повинуясь стадному инстинкту, подхватили клич.
Атаманов мужественно перенес овацию. Он делал учтивое лицо и отвечал на разнообразные вопросы. Он был бы менее сдержан, если бы Вероника заранее не провела с ним часовую беседу о нормах поведения. И все равно ему было противно. Натура талантливая и утонченная, он кожей ощущал фальшь и гротеск мероприятия…
…– Тебе не угодишь! – обиделась Вероника. – Любой другой художник был бы счастлив!
– Я счастлив, – покорно согласился Атаманов.
– Ну что тебе нужно? Восторженные отзывы критиков?
– Ты и это организуешь, я знаю.
– Да.
– Спасибо, Вероника. Я очень тебе благодарен. За все, за все…
Художник успел влить в себя три бокала шампанского, и его мироощущение начало меняться.
– Нет, правда, ты настоящий друг! – горячо произнес он.
– На столь высокое звание я и не рассчитываю, – усмехнулась Вероника. – Мы деловые партнеры. И наш союз удачен. Хорошо, если ты научишься это ценить.
– Я ценю, ценю. Слушай, где-то здесь должна быть моя экономка.
– Ты пригласил на презентацию экономку? – задохнулась Вероника.
– Ну не бросать же девочку одну в лесу!
– Какую девочку! Ты говорил, у тебя косоглазая бабулька!
– Я так говорил? Серьезно?
– Да!
– Нет, ну… Не знаю…
В этот момент Вероника увидела сквозь стеклянную стену, как в галерее подъехала еще одна машина – вишневая «нексия». Девушка, направившаяся к дверям, была незнакома Веронике. Ей она точно не отсылала приглашение. Очевидно, дочь или подруга одного из бизнес-воротил, упоенно тусующихся у накрытых столов.
Хозяйка галереи устремилась навстречу. Блондинка была элегантна и стопроцентно комильфо. Вероника вмиг оценила ее шубу и роскошное платье. Но не успела она осведомиться об имени прелестной незнакомки, как едва не погибла под копытами Атаманова. Тот буйно несся к дверям, не разбирая дороги. И у него, очевидно, случился паралич нижней челюсти, потому что он издавал совершенно нечленораздельные звуки – мычал, вякал.
– Анастасия!!! – вымолвил, наконец, не без усилия Атаманов. – Ты?!!
– Добрый вечер! Извини, я немного задержалась в салоне. Делала прическу.
– О-о-о… Но слушай… Ты такая…
– Какая?
– Я и не представлял…
– Андрей, ты нас познакомишь? – вклинилась Вероника.
– Да. Вот, знакомься, Анастасия Николаевна. А это Вероника Владимировна.
– И?.. – вопросительно посмотрела на партнера хозяйка галереи.
– Что «и»?
– Я его экономка, – бесхитростно объяснила Настя, улыбаясь Веронике. – А вы – импресарио Андрея. Очень приятно познакомиться. Я как-то заходила сюда в «Фонтенуа». Искала работу. Но у вас не было вакансий!
– Вы и есть его экономка? – опешила Вероника.
– Да, экономка. Домработница, повар. В каком-то смысле мы коллеги – обе нянчимся с этим гениальным ребенком.
Вероника натянуто улыбнулась. Самонадеянная блондинка назвала ее коллегой! Услышать такое из уст домработницы было равноценно оскорблению. Но тут Вероника наткнулась взглядом на колье, украшавшее белую шею девицы. Перламутрово-розовые жемчужины и крупный рубин соединялись между собой бриллиантовыми вставками.
Неужели оно настоящее?
Анастасия перехватила взгляд Вероники и смутилась. Сейчас она будет разоблачена – золушка, явившаяся на буржуйский праздник в поддельных бриллиантах.
– Пойду посмотрю картины, – решительно сказала Настя и повернулась красивой голой спиной к обалдевшему художнику и его арт-дилеру.
– Твоя экономка – девушка-загадка, – пробормотала Вероника.
– Я и сам ничего не понимаю, – ответил Атаманов.
Они с Вероникой издалека наблюдали за Настей. Та свободно маневрировала в толпе с бокалом шампанского, улыбалась, щебетала, – то есть чувствовала себя совершенно естественно и органично среди франтоватой публики.
– Отличную ты нашел себе домработницу! Экономка с манерами герцогини.
– Да, она хорошо держится.
– Наверное, это ее единственное вечернее платье, – задумчиво произнесла Вероника. – Одно вечернее платье экономке можно простить. Но меха, драгоценности…
– Слушай, ты заметила, какие у нее глаза?
– Какие?
– Карие, блестящие! Как у олененка! Я только сейчас это увидел!
– Неужели? – хмыкнула Вероника.
– И знаешь, она неплохо разбирается в живописи!
– Еще и это?! Бог мой, Андрюша! Где ты откопал такую домработницу? А она не мешает тебе работать?
– Совсем не мешает! – горячо заверил Андрей.
Валдаев едва не опоздал на открытие выставки. Напялив смокинг и взглянув в зеркало, он ринулся к сейфу, хитроумно прикрытому ковром, и достал пистолет. Затем долго прыгал, делая стойку и выпады, эффектно сжимал оружие, целился в собственное отражение. Детский сад, ясельная группа. Припадок нарциссизма длился добрых десять минут.
– Бонд, натуральный Джеймс Бонд! – понял Саша.
И вот, весь такой неповторимый, с букетом наперевес он направился в галерею. Сегодня он твердо решил быть маршалом Морицем Саксонским и в жесточайшей битве при Фонтенуа разгромить врагов. В списке врагов значились:
1. «Очистительный» бизнесмен Вячеслав Краснов.
2. Прочие паразиты, заявляющие права на прекрасную Веронику.
Наградой за смелость Валдаеву станет очаровательная хозяйка галереи…
Увы, презентация была столь многолюдна, а Вероника так занята организационными вопросами, что совершенно не оставила себе шанса упасть покоренной к ногам маршала Бонда (в девичестве – Саксонского). Александр хмуро пил шампанское бокал за бокалом и расправлялся с закусками. Ему оставалось только наблюдать за дамой сердца. Та мелькала в толпе, сияя обнаженными плечами и улыбкой, наставительно что-то выговаривала художнику Атаманову и – проклятие! – открыто демонстрировала симпатию этой волосатой скотине Краснову.
«Черт! – подумал Валдаев. – Да что же это?!»
Сорокалетний бизнесмен Краснов выглядел в смокинге ничуть не хуже Джеймса Бонда (в смысле Валдаева). На презентацию он заявился – интересно, почему? – без супруги. Он смело располагал ладонь на талии Вероники, шептал ей что-то на ушко, вальяжно прохаживался по залам.
«Индюк, – мрачно резюмировал Валдаев. – Ненавижу!»
А Вероника, похоже, была влюблена в Краснова, как кошка. Едва она встречалась с ним глазами, невольная улыбка трогала ее губы. Александру же пришлось удовлетвориться парой фраз, оброненных Вероникой на бегу. «Я рада, что вы пришли. О, какой роскошный букет! Спасибо…»
Хмурый Валдаев остановился перед картиной, задвинутой в самый угол Малого зала. Очевидно, это полотно не являлось фаворитом выставки. Но Валдаева оно загипнотизировало. Он словно наклонился над пропастью и увидел бездну. Эта бездна манила и притягивала как магнит.
«Вот это, я понимаю, вещь, – уважительно подумал Саша. – А остальное, если честно, мазня мазней».
– «Бездна», – прочитал он название картины. – Хм. Все очень просто. Бездна – она и есть бездна. Что ж, недурно. Этот Атаманов может, если захочет. Так, а что у нас здесь…
«Дина» значилось под другой картиной. Естественным было бы увидеть здесь изображение девушки. Но сколько Валдаев ни вглядывался, никаких признаков Дины ему обнаружить не удалось. Ну хотя бы какой-то намек – грудь, бедрышко… Нет, художник Атаманов, несомненно, отличался особым ви́дением.
– Наверное, это не девушка Ди́на, а какая-то Дина́, – понял Александр. – Химера, фантастическое существо. И ударение на последний слог. А что? Здесь хватает бредовых названий.
– М-да, – задумчиво протянула Вероника, рассматривая живописную парочку – косого художника и висящую на нем блондинку.
В воздухе кружились мохнатые снежинки и медленно оседали на черные волосы Атаманова и золотисто-медовую, слегка растрепанную прическу Насти. Они стояли у дверей галереи, наблюдали, как скрываются под жалюзи стены-окна «Фонтенуа», и размышляли, куда податься. Ночная улица была пуста, только два автомобиля – джип Андрея и седан Насти – прижимались друг к другу, так же как их владельцы.
– Зачем же вы брали машины? – спросила Вероника.
Настя глупо хихикнула, Атаманов обнял ее за шею и поцеловал в нос. Оба были весело пьяны.
– А поехали, Вероника, к тебе! – предложил художник.
– А к-как же на-наши дрррандулеты? – поинтересовалась Настя. Она с трудом держалась на ногах, но судьба драгоценного автомобиля ей была не безразлична.
– Ладно, дам вам охранника, он вас отвезет, – решила Вероника.
– А мы хотим к тебе! – пьяно заявил Атаманов.